Чёрт возьми! Я даже сам не ожидал этого! Как подсчёты мои показали, я живу на Советскую пенсию! Именно на Советскую! Рубль в рубль! Сто двадцать рублей тех самых, которые все мечтали получить в шестьдесят лет!
Я подозревал, конечно, что от этого Советского Союза мы недалеко оттопали, но прозрение моё округлилось окончательно, когда я опять на экране увидел толстенького Сердюкова и его пассию Васильеву. Сердюков, ясное дело, бывший министр Советского Союза, то-есть, России, у которого чуточку потёрли красные корочки Члена КПСС!
Садить в тюрьму нельзя! Помните? Наших звёздных товарищей никого не садили! Только смещали и переводили на новую должность. Где они старательно опять всё рушили.
Васильева стихи сочиняет. Поёт. Рисует. Бездарно, конечно, рисует, но рамы всё исправляют. Если бы моим картинам такие рамы, я бы уже давно перестал писать стихи и прозу.
Мы стихи пишем все поголовно, потому что желчь на несправедливость изливаем. А станут нам платить не как в Советском Союзе, а как при Капитализме, мы стихи все дружно закинем куда-нибудь и будем путешествовать!
Васильевой и путешествовать не надо.
Я ночевал в московской четырёхкомнатной квартире как-то очень давно, так туалет не мог найти! А Васильева путешествует в тринадцати комнатах! Я даже представить себе не могу, как должна или должен судья с ней беседовать?
-А скажите, Ваша Светлость, пожалуйста...? А не могли бы Вы, Ваша Светлость, присесть вот сюда? Извините, Ваша Светлость, что диван для Вас сюда не поставили!
Ведь вся Россия наблюдает этот фарс, изображающий справедливый суд! И не стыдно Власть предержащим издеваться над маленькими людьми? Ведь за бутылку водки, перегонка которой Государству обходится в десять рублей, алкоголика посадят на год-два, ещё и изобьют до посинения.
То, что эти сволочи обворовали пенсионеров, детей и тех же военных, видно без бинокля. Но посадить же нельзя! Потому что те, что купили за смешные деньги недвижимость, вереницей должны круги вышагивать в выходной день там же, за решёткой!
Сегодня доллар стал стоить шестьдесят один рубль. Или шестьдесят. Или ниже на пятьдесят копеек. Ну, он доживает последние дни! Завтра-послезавтра его не будет видно. Главное, чтобы из-под него рубль-то как-нибудь выглядывал!
В общем, если пенсия моя не ниже той, что я бы получал в могучем Советском Союзе, беспокоиться же не о чём? Правда, там я на эту пенсию катался бы в Крым и Сочи, потому что Профсоюз непременно бы мне эту радость одолжил. Сегодня мне двадцать четыре дня отдыха у Чёрного моря может только присниться в страшном сне.
Сами понимаете, вдруг денег не хватит на обратный рейс. Сколько сегодня стариков и старух теряются! А всё потому, что на обратную дорогу не могут найти в своих карманах эти самые рубли. Долларов-то надо бы немного. А рублей с нулями много в карман старенькой одежды не положить!
март