Один из моих первых любовников, когда входил в экстаз (вы понимаете о чем я говорю), начинал мычать в такт своим движениям какую-то мелодию, Я никак не могла разобрать, что это было, а когда спросила, он ответил:
- Бабушка моя это напевала.
- Ты что, в её спальне это подслушал?
- Нет, все проще, она мурлыкала это, когда крутила мясорубку или натирала что-нибудь на терке.
- А слова там были?
- Были. Но скажу я их тебе только если пообещаешь выйти за меня замуж.
Замужество в мои планы тогда не входило, я была занята своим образованием, что ему и сказала. Хотя, он это и сам знал.
- Ну ладно, - уступил он, - скажу и так, но ты помни о чем я тебя просил. Это очень старая песня, но её исполняют и сегодня: "Станочек мой, станочек".
Вот оно в чем дело! Интересно... И я спросила:
- И какой же это я у тебя станочек? Шепинг, что ли?
Это звучало двойной обидой: первая была моя, что он меня со станком сравнивал. Вторая была в его адрес, потому что шепинг - это поперечно-строгальный станок, совершающий короткие движения туда-сюда. Ну он и оскорбился:
- Что ты такое говоришь! По-моему, я тебя вдоль строгаю и, кажется, неплохо!
- Строгаешь-то строгаешь, да все никак не прострогаешь.
Здесь я, конечно, переборщила, не надо было так. Но слово - не воробей.
- Ну что ж, - отозвался он, - ищи себе тогда другого станочника. Но я подозреваю, что тебе никто не поможет.
- Зачем же тогда замуж зовешь?
- Станочек ты хороший.
Сказал и ушел, не прощаясь.
Несколько лет спустя я убедилась, что он был прав, дело было во мне, я вам об этом уже рассказывала. А тогда я разыскала песню про станочек. Станок был прядильный и пел он работавшей на нем прядильщице о её милом дружке.