***
Поэт! Когда пишешь – уподобься дирижеру: повернись спиной к залу. Потом аплодисменты или гнилые помидоры принимай, оборотившись к нему лицом.
***
Поэтическое творчество. Тяга к нему велика, ибо оно – исповедь перед своим единственным читателем. Пусть даже многомиллионным, и всё равно – единственным. А если читателя нет? Исповедь перед самим собой – облегчительная, окрыляющая. Ты это волшебство познал еще за школьной партой. Учительница вещала что-то бесполезное, отчего страдали и она, и сорок отупевших от б е з м ы с л и я отроков и отроковиц. И только ты, соблюдая во всем дисциплину (сидя за своей, а не чужой партой, не вертясь, не перешептываясь с соседом, не играя в «морской бой»), на самом деле отсутствовал – ты сочинял свои первые взрослые стихи.
Как тебе удалось сотворить этот праздник среди будничной однообразной тоски? Тебя удивляло: как он, такой яркий, расцвеченный фейерверком, остался никем незамеченным? Потом дошло – откуда же его могли видеть, если ты отсутствовал.
В тот зимний, замедленный, нет – вовсе выключенный из времени вечер, ты был приобщен к Таинству.
***
Соло на барабане? Интересно. Но – как курьез. То же – в поэзии.
***
Птицеловы намазывали клеем ветки для ловли птиц. Птицеловы от литературы в советские годы премиями и лауреатством приклеивали к надлежащей ветке щебечущих песнопевцев-поэтов.
***
Коллективный сборник – это шляпа, куда бросают монеты разного достоинства.
***
В Токио был открыт «подводный театр»: огромный аквариум, куда вступают актеры, чтобы произнести в воде положенные по роли слова. Стихи многих поэтов напоминают такой театр – только пузыри идут.
***
К стихам своим прикован, как к галере. Ну и что? Факт-то банальный. Но постоянно держит в напряжении, не дает покоя прапамять: при кораблекрушении прикованные рабы тонули вместе с галерой – шансов на спасение не было…
***
Стихи – соль на хорошо пропотевшей гимнастерке.
***
Манерные поэты напоминают мне проститутку, время от времени обнажающую ножку.
***
Нередко в обыденной жизни поэтическое в поэте – как обратная сторона Луны: с земли не видать.
***
Ты – ледокол, которому следует пробить лед непризнания. Что раньше затрещит – лед или твоя обшивка?..
***
Родина моя – Родное Слово.
***
– Что есть враг внутренний?
– Внутренний редактор.
***
Шпоры рифм.
***
Поэзия – не шпунтовое соединение строк посредством рифм. Без шпунтового соединения табурет развалится, стихотворение будет держаться – на мысли, верно найденном слове, на музыке ритма. Именно поэтому верлибр имеет право представлять поэзию.
***
Верлибр – импрессионизм в поэзии.
***
Может быть балласт лишних знаний. И только. Во всех прочих случаях балласт необходим. Без него нет железнодорожного полотна, без него не погрузится в пучину подводная лодка, не поднимется на заданную высоту газовый аэростат. …Наконец, без него не состоится ни один поэтический сборник.
***
Есть стихи, о которых можно сказать: красиво. Как о женщине – красивая. Красивой женщиной легко увлечься, легко ее полюбить. Но какое потом бывает разочарование, когда за красотой не обнаруживается содержание.
***
Открыл новый жанр: «стихотворная виньетка». Вслушайтесь, разве не может украсить любую критическую статью: «…в стиле стихотворной виньетки»?
***
Стихия стиха: стих не предсказуем, поворот его – также.
***
Вот в чем бесспорная гениальность Велимира Хлебникова: в любом городе человек должен иметь право на комнату – это его мысль.
***
И всё же, хотя Пушкин и считал, что поэзия откажется от рифмы, она – как звоночек в конце машинописной (докомпьютерной) строки или как колокольчик под расписной дугой.
***
О какой ультрасовременности может идти речь? Вы сегодня способны написать, как Блок: «Взгляд обольстительной кретинки светился, как ацетилен»?..
***
Я – не пифия, чтобы, блюдя некое таинство, нести околесицу. Мой читатель – не жрец, чтобы складывать из моих словес загадочные стихи.
***
Стихи – как концентрированные духи, которые используют лишь в малых дозах: это касается как чтения, так и объема сборника. Под эти духи не годны флаконы из-под «Тройного одеколона».
***
– Всё познается в сравнении, – упорно убеждает поэтическая метафора.
***
Смирись, гордый поэт: пока ты не знаменит, твои стихи нуждаются в зазывале. ...Разве они балаган на шумной и пестрой ярмарке?
***
Поэт – тот, чье прикосновение заставляет зазвучать немузыкальную шкатулку.
***
Каждое стихотворение должно быть на уровне открытия. Написавший его получает право претендовать на авторское свидетельство – под номером, зарегистрированным в «Бюллетене открытий и изобретений».
***
Хорошая, со смыслом, рифма: «похвала – пахлава».
***
Кто-то – не помню – из великих сказал: «В науке самое легкое уже сделано». В поэзии – тоже.
***
«Хорошо пишет не тот, кто хорошо пишет, а кто хорошо думает», – с афористичной четкостью утверждал блестящий публицист Анатолий Аграновский. По-моему, это касается любого жанра, связанного со словом, – от уголовного кодекса до книги стихов. Зарифмованные строки, если им нечего сказать, остаются обыкновенной болтовней.
***
В поэзии вошла в моду галиматья. И поэт, который сам себе на уме, корчит из себя шизофреника.
***
Кто-то идет для очищения в церковь, я – в стихи.
***
– Стихи – продукт скоропортящийся. Поэзия подобна розе, аромат которой не долговечен. Проза – как сухарь: он может быть подсоленный или приправленный ванилью, пряностями, присыпан пикантными зернышками, но – сухарь, который можно хранить бесконечно.
– Ты уверен в этом? И сухарь равнодушно сожрет пищевая моль. Дай только срок.
***
Какая парфюмерная фамилия – БАльмонт. Наверное, чуткий поэт улавливал ее парикмахерский аромат. И потому произносил, словно выстреливая струю из пульверизатора, – БальмОнт.
***
Не исключено, что я жил в то жуткое время, которое проводило Поэзию в последний путь.
***
В опровержение себя: Поэзия – не погибла! Я это понял, услышав, как упоенно ребенок-школяр декламирует стихи. Стихи – в годы печальные, гнилостные, несмотря на внешнюю свободу-анархию; в годы, когда стихи не печатают на страницах газет и журналов (бывшие толстые – не в счет) и никто этого не замечает. Если так продолжится, то вырастет сегодняшний ребенок и пополнит собой очерствевшее взрослое население, загубившее в себе поэтическое. Но придет другой ребенок, чтобы убедить взрослого выхолостка: Поэзия входит в нас с Жизнью; губя в себе Поэзию – губим Жизнь.