Рассказ
Жил когда-то в нашей деревне печник. Знатный, надо сказать, был мастер, хотя и имел большое пристрастие к выпивке. Звали его в соответствии с приклонным возрастом Андреичем. Шебутной такой старичок, далеко не атлетического телосложения, а на язык острый. На все вопросы у него были свои ответы, не всегда правильные, но всегда со шкодной эдакой закваской. Даже к выпивке он относился по своему, поскольку всем спиртным напиткам предпочитал тройной одеколон. За всегда в его керзовой сумке с немудрённым инструментом, находилось место для двух или трех флаконов тройняги. И пил он это зелье не ради застолицы или в праздник, а прямо в процессе своей работы. Положит с десяток кирпичей, хряпнет минзурку, и так пока дело не сделает. Ни кто за это на него не серчал, поскольку дело Андреич знал хорошо и исполнял его старательно.
Вот как-то позвала его бабка Настасья переложить ей печку. Совсем старая печка и тяги нет и потрескалась вся и дверка отпадает и колосники прогорели. В общем делов много. Пришел Андреич по утру и с порога, - "Ты Настасья дай мне какую не есть, не нужную посуду, чтобы потом не жалко выкинуть было."
- "Диколон чтоли свой лопать будешь" - буркнула бабка, но надтреснутый, гранёный стакан дала.
- "А чтож мне его не лопать, огрызнулся дед, когда от него и эффект большой и запах как от дженителимена, - бабам ндравится".
- "Ну уж ты конечно дженителимен, съехидничала Настасья, а коли так, то и управляйся здесь без меня. Сноха что-то прихварала, в район мне надо, а завтра утром приеду и рассчитаююсь за труды."
- "Да езжай конечно, какая от тебя польза" ответил старик и стал замешивать в большом корыте глину. Старуха уехала, а Андреич разложил инструмент, по пути хряпнул своей тройняги и дело пошло как по маслу. Кирпичи кладутся, флаконы потихоньку опустошаются. В общем всё как всегда. И как уж тому казусу было случиться, не знаю. Никогда Андреич не напивался, не закончив работу, а тут то ли бес попутал, то ли годы уже не те, только свалился и уснул Андреич, по пьяну то делу, прямо в корыте с глиной.
А глину он делал отменную, с разными добавками, навроде коровьего навоза. Этих его секретов уже никто не узнает, чего он добавлял для крепкости и хорошего схватывания. Так вот в этой самой глине Андреич и уснул.
Спал долго, считай пол дня и пол ночи. А глина то, если воды не подливать да не перемешивать, - быстро встаёт. Вот где то к вечеру она и встала, а уж когда Андреич в полночь проснулся по малой нужде, оказался он капитально присохшим к корыту, Не рукой, не ногой пошевелить не может, только головой немного крутит, поскольку его седые волосы тоже присохли намертво.
По перву, с просоня, в потьмах испугался, даже в штаны упустил, а потом понял где находится, успокоился и смирившись со своим безвыходным положением стал дожидаться утра.
Но как говорят, беда одна не ходит. Ближе к утру приспичило Андреичу, уже не по малой, а побольшой нужде, да так приспичило терпежу нет. Лежит Андреич в корыте в беспомощьном состоянии и думает, - "какого же хрена, мне ещё и эту напасть терпеть, всё равно до утра не дотерплю." В общем обделался он ещё и по большому.
Да и всё бы на том, так нет, подоспела новая напасть. И большая и малая нужда из штанов то не куда не делись, ну и щиплют и разъедают Андреичу задницу. Опосля одеколону это добро страсть какое едучее, а тут не пошевелиться, не рукой почесать. Лежит он в корыте и кроет на чем свет стоит и тройнягу и глину свою со всеми её добавками и бабку Настасью, за то что долго не идет. Так и промаялся он до её прихода.
Вот такая вышла картинка, заходит бабка в дом и видит присохшего в корыте Андреича со слезами на глазах. А запах в хате как из туалета. Всплеснула руками, а что делать не знает, то ли Андреича от корыта отдирать, то ли хату проветривать. А дед ей хрипит осевшим голосом, - "воды в корыто налей". Налила воды, глина потихоньку раскисла. Вылез Андреич из корыта, не живой, не мертвый, и давай просить хозяйку, -"ты Христа ради не говори не кому про этот мой конфуз, совестно же, а я с тебя и денег за печку не возьму."
- "Да уж ладно" ответили с лукавой улыбкой бабка Настасья.
С тех пор Андреич тройняги не покупал, и наверное по этому стал от него исходить странный эдакий запах. Работу свою он забросил, не ловко как то с таким запахом по дворам ходить. А в скорости захондрил, от безделия, да и помер.
Вот такая вышла у нас в деревне история. А секрет дедов бабка Настасья не сохранила, иначе откуда бы я узнал эту историю.
* * *