Хочу начать со своего сна. В нём меня преследовало четверо злобных детей. Они выследили подозрительно ведущую себя человеческую особь, явно пытающуюся скрыться от кого-то. И когда я стояла на балконе второго этажа, эти бесенята начали карабкаться по балкону, а я безрезультатно пыталась отцепить от перил их пальцы. Но после того, как превосходящий числом противник чуть не скинул меня с балкона, я ретировалась в комнату, схватила бутыль с горючей жидкостью, разлила и подожгла, чтобы преградить путь преследователям, а сама, захватив кое-какую одежду, выскользнула из квартиры и дома…
Каждый из нас бывает благодарен своему подсознанию, которое, подвергая нас опасностям в сновидениях, всегда охраняет нашу жизнь. Когда после пробуждения включается сознание, начинаешь анализировать. Я боролась с детьми и подвергала риску их жизни. Общественные надстройки сознания начинают возмущаться и осуждать подобное антигуманное поведение. Апеллируешь к тому, что во сне царит инстинкт самосохранения, и ему неважно, против кого он направлен.
А вот почему во сне появляется такой вектор опасности, как дети, - это уже правильно поставленный вопрос.
Вспоминается фильм о молодой чете французов, поселившейся в загородном доме где-то в Югославии. Их до полусмерти запугивают, а потом убивают в катакомбах трое местных детей. Один из них лет восьми, а другие – подростки 13 – 14 лет, мальчик и девочка. Мы видим их в конце фильма, выходящих утром из леса, где они ночью устроили кошмар для двух взрослых людей. Всё происходившее ночью было настолько нереальным и бессмысленно жестоким, казалось, что на французов напали какие-то маленькие монстры. А утром перед нами возникают лица обычных детей, которые идут к автобусной остановке и уезжают в повседневную суету города. Когда героиня фильма пытается бороться за свою жизнь и в её руках оказывается восьмилетний мальчишка, только что гнавший её как зверя, то у женщины не хватает силы духа на ответные действия против ребёнка. А на вопрос «за что?» взрослый слышит: «Мы просто хотели поиграть!»
Дети – «лакмусовая бумага» для среды, в которой они живут. Высокий уровень агрессивности и жестокости в обществе порождает детей, играющих в войну, избирающих себе жертв для издевательств.
Другой фактор порождения маленьких монстров – брошенность детей на самих себя. Законы выживания, как психологического, так и физического, превращают ребёнка в дикаря из «Повелителя мух».
Процесс взращивания в ребёнке общественных надстроек сознания (Super-Ego по Фрейду) хрупок и обратим. В подростковом возрасте Id и Ego смешиваются в гремучем коктейле Молотова, сметающем нравственно-правовые барьеры общества ради самоутверждения.
Новая гуманно-индивидуалистическая система образования и воспитания, во главу угла ставящая создание условий для самореализации личности, зачастую не дорабатывает в области межличностных и общественных отношений. Такие сбои спускают курок «стрелков» в школах и не только.
Похоже, настало время взрослым бояться детей. Так стреляет по миру взрослых недоданная или перелившаяся через край любовь к детям.
А вы стопроцентно уверены в своём ребёнке, что он не может принести вам вред, как одна двенадцатилетняя американка, дважды пытавшаяся отравить мать за запрет пользоваться мобильным телефоном?
Кто-то отмахнётся в убеждённости, что всё вышесказанное его детей не касается. Родительская слепота или самонадеянность всегда мешали оценке ситуации в семье изнутри. В сфере образования всё меньше становится неравнодушных людей. Индивидуализм, как ржавчина, разъел общественные устои, замыкая каждого в плотный кокон личных интересов.
Если мы, взрослые, не задумаемся, что с нами не так, то час расплаты может быть близок…
________________________________________________
Иллюстрация: детский рисунок в Paint