Она была маленькой и слабой девчонкой с голубыми глазами. Худая фигура не смотрелась особо привлекательно в растянутом зеленом свитере, который так нравился ей, а синие потертые джинсы, то и дело соскакивающие с бедер, придавали ее ногам вид кривых палок. Лицо ее было не милое, но и не уродливое: темно-каштановые волосы, обрамляющие овальное лицо с острым подбородком, огромные глаза, маленький аккуратный нос, губы, не пухлые и не тонкие, острые скулы, создававшие впечатление края скалы в греческих горе-холмах. Она жила как все «обычные» люди: без родителей и друзей. Сирота одним словом.
Но она была необыкновенной. Чистые глаза показывали изнанку ее души, да, ту, которую люди так стараются запрятать глубоко в себя. Эта девочка не боялась быть настоящей. Она была художником. В детском доме, куда она попала в младенческом возрасте не было возможности раскрыть свой талант. Но она старалась. Старалась изо всех сил, чтобы доказать, что она чего-то да стоит в этом мире, который отвернулся от нее. Хотя, по правде говоря, лет до десяти она не понимала своего рвения к успеху. И только в подростковом возрасте, так сказать, будучи «тинейджером», девочка осознала свою индивидуальность и причину своей странности. Все ее звали уродкой, даже воспитатели нет-нет да и произнесут обзывательство вслух. Девочка не обижалась, зная, что у людей заложена в крови эта злоба и ненависть ко всему необычному.
Ее комната, которую она делила еще с тремя девочками, была завешана постерами из разных журналов, на которых были изображения молодых парней супер-звезд с оголенными торсами. Ее соседкам это нравилось. Девочка не вписывалась в стандартное общество. На уроках рисования она чувствовала себя комфортно и получала удовольствие от процесса перенесения своих фантазий на холст. Жаль только, что эти уроки проходили раз в месяц.
Ей было 16 лет. Она выпросила разрешения у главы детдома не учиться, а работать. Что толку сидеть пол дня в душных помещениях и не понимать ничего из того, что говорит учитель, и слушать постоянное ворчание и ор в свой адрес, когда можно проводить это время с пользой? Ее легко отпускали на другой конец города, надеясь каждый раз, что она не вернется. Она была не такой как все. На работе она познакомилась с Луи, семнадцатилетним парнем из северного округа города. Они вместе обслуживали посетителей в кафе на улице Невесомость. Он казался ей таким веселым и интересным. Однажды ее голубые глаза оказались слишком близко к его зеленым. Какой цвет получается, когда смешиваешь влюбленный синий и влюбленный зеленый? Она была особенной. А он помогал ей во всем. Ее близкие нежные глаза, смотрящие прямо в чью-то душу, заставляли мурашки бегать по коже.
Ей 25. Она любит танцевать и рисовать. След подростковой любви остыл и не волнует больше сердце. У нее теперь много времени, чтобы осуществить свой замысел. Грандиозная неосуществимая цель в жизни — вот, что она выбрала, будучи еще ребенком. Девочка преобразилась: вместо коротких слабых волос у нее теперь тяжелая длинная темно-каштановая коса, достающая до талии, аккуратное женское тело, словно кукольное и страстные глаза. Такое бывает, когда человек увлечен своим делом. Ее картины согласились выставить в неприметном помещении в полуподвале одного серого здания. Первый маленький шажок. Она сделала выставку достаточно симпатичной, чтобы ее посетило хотя бы 20 человек. Пришли все 40.
Ей 30, и она гуляет по парку со своим сыном. Ему сейчас идет только второй год, а он уже превзошел любопытство своей матери в детстве. Она не замужем. Любимый-два-года-назад-человек исчез. Зато ее солнышко сидит на качелях и смеется заливным смехом. Ясные глаза девочки, которую уже нельзя, конечно, так называть, смотрят зеленые на деревья, стоящие рядами, за которыми то и дело появляется ее чадо. На холсте ее уверенные мазки переходят в плавные линии, и вот, уже мы видим те самые деревья, зеленую траву, голубое небо и маленькую ножку, торчащую из-за ствола.
Ей 30 лет и 2 месяца. Она стоит перед скромным загородным домом, который числится по улице Аллейной. Тройной стук в дверь. Замок поворачивается и дверь отъезжает в сторону. Перед ней стоит мужчина лет пятидесяти. Из глубины дома слышится детский смех. К мужчине подходит молодая девушка, придерживая свой круглый живот.
— Вы что то хотели? — хрипловатый голос вернул ее в реальность.
— Да, извините, что беспокою. . .
— Ой, погодите, а я вас знаю! — неожиданно вскрикнула беременная девушка, — Я вас видела по телевизору. Вы знаменитая художница.
Тридцатилетняя девочка сглотнула слюну.
— Да, вы правы. Я пишу картины.
— Мы не покупаем сомнительные произведения искусства, — грозно сказал мужчина и захлопнул дверь.
Искренние глаза дали слабину, и по щеке прокатилась крохотная соленая капля. «Я тоже рада видеть тебя, папа».