Солнце. Теплынь. Свежий северный ветер. Недолго думая, перепечатал и сбросил на дискету, где содержатся материалы с 17 мая, предыдущий файл №5. «Лето красное пропето»! Причём, только мельком предварительно просмотрев заключительные 12 страниц текста из 40. Без пробелов между числом и содержанием. Новшество. В прошлом месяце научился подтягивать черту окончания файла. До этого времени руки не доходили. Никаких особых перемен между вчерашним и сегодняшним днём! Разве что Миша держит официальный экзамен, заручившийся поддержкой экзаменаторов. Ему надо набрать 14,5 баллов! – при конкурсе 6 человек на место… на бесплатное вечернее отделение. Это значит, что на дневное, так называемое бесплатное обучение просто невозможно поступить без посторонней помощи, без крупных вложений, если известны ходы, к тому же. Полуюбилейные праздники продолжаются, но вдали от нас, далеко от фронта, где, если не включать ТВЦ – третий Московский, Лужковский канал, то и канонады не слышно. Этакий остров надежды и невезения одновременно социализма с человеческим лицом любимого мэра! Интерьеры с мэром, великим тружеником, величайшим скромником, простым большим руководителем нового времени старого племени! Он, увы, не одинок – один из, к сожалению, ещё очень многих таких, каких просвещённая Европа, к счастью, никогда не узнает! Он, как взгляд с портрета, всюду достаёт, проникая до самого сердца! Красавец! Мужчина! Почти поэт, больше, чем трибун, всем нужный позарез. И вокруг сотни и тысячи подобных уникумов разного размера. Сознательные алкоголики не пьют, потому что имеют опыт, знают, что будет после… праздников. То же самое с идеализированной советской действительностью из социальной утопии. Не соблазняйся и не празднуй, меньше будет горя и разочарований от так называемой всеобщей не вины, но беды!
Аве, сентябрь! Аве, осень! Тут же, захотелось «Аве, Марию» Шуберта, и я могу доставить себе такое удовольствие. Достать первый диск и запустить! А он, возьми, и не запустись! Песню всё же послушал, но с другого плеера, время упустил, но никаких особых переживаний. Продолжаем дальше. Со вчерашнего дня снова заговорили о принцессе Диане – идоле английской почтенной публики, которая трагически погибла 31 августа 1997 года! И В. Ш-н об этом только и говорил на следующий день, когда мы жёстко взялись сдать Велозаводку, и сделали это, правда, со многими дополнительными ездками и покупками. Спальные места, например, везли по отдельности: потребовалось дважды проехаться с севера на юг почти через всю Москву. Между прочим, ими до сих пользуются Инна и Метин. А время, между тем, улетучилось на безуспешные попытки запустить первый диск «золотой классики»! Давно уже не выглядел таким растерянным и одновременно тупым и упрямым. Куда хуже, чем вчера выглядели спартаковцы, потерявшие практически последние шансы на «золото». Кстати, о футболе, продолжении тура, городского праздника, ни слова о сдаче экзаменов, поскольку о телефонных звонках не договаривались. Зато Паоло, м. б., Пауло Коэльо, великий бразилец, пишущий по-португальски, приехал на неделю в Москву знакомиться, знакомить с собой, просвещать последних тупых интеллектуалов, которым ещё ничего о нём не известно – вслед за миллионными тиражами своих произведений. В частности, надо бы увидеть поближе его «Алхимика», роман, который уже всех в мире свёл с ума, и произвёл автора в степень литературного идола чуть ли не типа Кастанеды! Ого! И Света Ильичёва к шести должна подъехать, провести какое-то время и увезти Олю с Лизой к себе на Каширку. О дожде ни полслова даже! Знойный порывистый ветер полыхает с севера. Откроешь на кухне форточку пошире, и всё летит со своих насиженных мест. Впрочем, гарью не несёт, и этого достаточно для утешения. Перед обедом не хватило времени даже на партию в шахматы, настолько закопался в технические компьютерные проблемы. И, конечно, поменял кресло на стул. Не заглядывал в 153-тью тетрадь, пока не узнал, что «ЦСКА» проигрывает по ходу матча «Торпедо» 0:3! Это вовсе не значит, что шансы на серебро для моей команды снова замаячили, но всё же приносит облегчение и утешение в смысле не только «Спартак» провалился в 22-ом туре. Правда, позже армейцы не выглядели уже беспомощными «мальчиками для битья» и смогли отыграть два мяча, что для ничьей всё равно оказалось мало. Ну, а «Локомотив», лихо справившись с «Крылышками», которые в отличие от прошлого года не представляли для него большую проблему, грубо выражаясь, помчался на всех парах к следующему пункту назначения, оказавшись близко, как никогда раньше, к чемпионскому званию.
Что касается проблем, то она возникла у деда, и, как выяснилось, не сегодня, не вчера. За несколько дней жалоб на печень, когда вызывали врача, тратили деньги на обезболивающие лекарства, у него было обычное несварение и недостаточный стул, перешедший, наконец, в упорный запор. Ему стало страшно, и он признался, хотя уже вчера его в лоб спросили об этом! Пришла пора просроченного противогеморроидального сбора, пришла пора и собой в этом плане серьёзно заняться. Итак, отдохнуть так и не пришлось по многим причинам. И потому что интересовался результатами футбольных матчей по многолетней инерции больше, чем самой игрой, и потому что пришло письмо из Кирьята, и потому что в отсутствии Оли и Лизы оставался на хозяйстве и в качестве связного – первым при «испорченном» телефоне. Позже выяснилось, что они ещё побывали у госпожи Гражданкиной, где Света недавно взяла английского коккер-спаниэля, и Лиза не могла не соблазниться, устоять перед рыжим щенком! А потом хоть трава не расти! Миша на радостях праздновал в кругу друзей в том же районе Москвы. А ещё звонила его мама, скоро свадьба! А, собственно, работы за столом сегодня не было и не будет никакой.
понедельник, 2 сентября 2002
И снова была тёплая, застойная ночь с дымом, как бы напоминая о вовсе ещё не прошедшем аномальном лете. Северный порывистый ветер как-то неожиданно иссяк, опустился тяжёлый ночной туман. Снова не было никаких обещанных и не прогнозируемых дождей, способных смягчить угарные примеси в резкой гари. Зато мой лечебный чай сработал в двух случаях из двух – стопроцентный результат! Миша, оказывается, заядлый бывший собачник, вернувшись домой, принял щенка как своего, хотя это явление было для него полным сюрпризом, если не откровением. Дед, освободивший наконец желудок, пока не может придти в себя от безболезненной лёгкости. Он, видимо, давно не связывает явления, не делает выводов, просто не думает о себе, пока не припрёт, как не думает ни о чём другом, что его вовсе не касается. Словом, его надо наблюдать и, не рассчитывая на верность его ощущений или приблизительную точность суждений, помогать, делая то, что в наших силах.
Солнце сквозь лёгкие облака. Кажется, меняет направление оживший ветер, и после полудня становится свежее. На газоны жалко смотреть. Нечто пожухшее с частыми лысинами. Великие московские праздники продолжили изощрённые пытки над природой. Впрочем, так было всегда, когда скапливалось в одних руках, в одном режиме, в рабочем порядке слишком много власти, разума, справедливости, средств и возможностей. Давно уже любые праздники во время войн, больше известные под названием «пиров во время чумы», отбрасывают на нормально существующих мыслящих людей тени общенародных болей и страданий, уж если доходить до полной абстракции, тем самым уравновешивая так называемое общенародное благо. И когда заканчиваются эти праздники, пиры, грандиозные мероприятия, то вырывается из-под купола самого неба что-то вроде вздоха облегчения. Завершились, слава Богу, дни города, которые традиционно в советском стиле планирует и проводит Правительство Москвы, и тут же прошёл едва заметно День Знаний, организованный на уровне министерства, и начался новый учебный год по всей РФ.
Август плавно переходит в сентябрь, экономика – из стагнации в застой, цели, если замаячат, либо тухнут, либо гаснут. И, кроме всего прочего, снова, отражённая в наших СМИ реальность, действует как снотворно-тошнотворное снадобье. И предназначено оное в расчёте на исключительно умных, крутых, деятельных и смелых, а также по старинке способных, добрых, честных, разумеется, исключительно хороших! И на этой низкой ноте, говоря с грудной хрипотцой пресловутой Регины Дубовицкой из всенародного «Аншлага» по РТР, снова сблизился с зимой конца бесконечного 1995 года.
Чёрный благословенный понедельник.
***
Услышать эту тишину, когда с утра в эфире мутном
«идёт-гудёт» ментальный шум и эманирует минута!
Трещит за окнами мороз, и чем светлей, тем неуютней
без ранних иллюзорных грёз, как в послепраздничные будни.
Как одному держать свой путь, хоть как-нибудь не обеспечив
его надеждой обольщать, держась в душе опорой вечной!
Не прикладное, так сказать, то, что становится прилюдно,
за что придётся отвечать и объяснять, откуда чудо!
И потому не дай нам Бог, дождаться диспутов и схваток
с большой толпой телеголов или дебатов депутатских.
Закройте рот, я всё сказал, свою идею «жизни-вещи»
я ежедневно содержал в элементарном виде речи.
Молчи, не глядя на часы, раз ничего не обещаешь,
то и погоды, словно лжи, не жди, во мглу не возвращаясь!
Прекрасно! – шансов никаких, и это полная свобода
сбить стихотворный плотный миг из проходного анекдота.
Как замираешь над листом, одолевая высшей волей
бессилье самых прочных догм с почти физическою болью.
Всё ничего – преодолеть в себе самом себя самое,
всё то, что есть, и жизнь, и смерть, возникнув вновь, само собою!
Ну, хорошо, а красота, проникновенье в суть предмета? –
не подытожить ни черта в глуши провального подтекста.
Как пробудиться и запеть? – вот в чём вопрос, как от занудства
во сне совсем не угореть всем доходягам от искусства?!
***
Ну, что за чёрный понедельник, когда морозный белый свет, когда осталось две недели от года в пятилетке бед! Я что-то должен, понимаешь, хоть никому и ни черта давно не должен, точно знаю, но сил нет просто промолчать! Писать лишь только остаётся, как пережиток, атавизм, злой недостаток, если злостный привычно обуздал режим. Конечно, в залах заседаний, куда, должно быть, веселей: кому секретное заданье, кому светиться для людей! Кому натура – производство, кому палата, зал суда, стремление раба к господству сперва по профилю труда. Берут завидки то, что надо, как за опушки и грудки: да, кто ты есть, пока не падаль? Дыши в две дырки, и нишкни! Серьёзней просто не бывает, полупридушенный, смешу себя сплошной щекоткой адской, «ой, ой, не надо, всё скажу»!
Чёрный понедельник
Послушай эту тишину:
с утра уже в эфире мутном
«идёт-гудёт» ментальный шум
и эманирует минута!
Трещит за окнами мороз,
и чем светлей, тем неуютней
без ранних иллюзорных грёз,
как в послепраздничные будни.
Раз взялся, должен гуж держать,
тем более что достиженья
с провалами, что им подстать,
имеют статус напряженья!
За то, что надо, отвечал,
как гнул своё, не подчиняясь
дурацкой силе, и внушал
надежды полюсом отчаянья!
Бессмертье хрупкое внутри.
Имеющий глаза и уши,
послушай или посмотри,
как всё разрушено снаружи!
И с кем бы ни поговорить, –
невозмещённые потери
способны воссоединить,
усугубляя воздух скверный!
«Закройте рот, я всё сказал»,
свою идею жизни-вещи
я ежедневно содержал
в элементарных свойствах речи!
И жив, не глядя на часы,
без ожиданий, обещаний
погоды славной, сладкой лжи
уже на выходе с вещами!
Прекрасно! Шансов никаких, –
и это полная свобода
сбивать бессилья плотный миг
из проходного анекдота!
И, замирая над листом,
вновь возникаю в чистом поле
преображённым существом,
как наслаждение из боли!
И хороша же красота
в глуши провального подтекста.
Всегда бы жить, как никогда,
с невероятным интересом!
Как пробудиться и запеть? –
вот в чём вопрос, как от занудства
во сне совсем не угореть
всем доходягам от искусства?!
______________
Ну, что за чёрный понедельник,
когда морозный белый свет,
когда осталось две недели
от года в пятилетке бед!
Кому чего уже не знаю
ещё я должен отсчитать
в счёт долга в деле выживанья –
кого на одре почитать?!
Писать лишь только остаётся, –
культуры дикой атавизм,
злой недостаток превосходства…
над маленьким собой самим!
Незаменимая, как видно,
вся прорва окружного зла
скрывается под безобидной
личиной пользы и добра!
Конечно, в залах заседаний
должно быть лучше, веселей,
как на спектаклях с идеальным
распределением ролей!
Делить и властвовать, быть в деле
во всём со всеми на паях,
высоких добиваясь целей –
невероятных льгот и благ!
Тебе секретное заданье,
ну, а тебе везде всегда
светиться… божьим наказаньем,
поскольку прёт наружу дар!
Кому натура, производство,
кому палата, зал суда –
реальные пути к господству
в пределах рабского труда!
Берут завидки так, как надо,
не за опушки, так грудки:
никем ничем невероятно
дыши в две дырки и нишкни!
Представить можно, как зажатым,
полупридушенным смешу
себя щекоткой беспощадной:
«ой-ой, не надо, всё скажу»!
***
Поташнивает, как же препогано «преображаю» то, что жру порой,
с изюминкой рекламной пропаганды, в ключе самопародии сплошной!
Живьём как будто, а не под «фанеру» блюдёшь эстрадно-песенный настрой:
всё неудачно, вплоть до… беспримерно, и вместе с тем, всё к лучшему! Аой!
Оставлены проблемы в гардеробе с одеждой верхней, только номерки
в ладонях потных могут ещё помнить о прелестях у каждого своих.
В общении серьёзных оппонентов страх устаревший заменил нахрап
овации на тему аргументов в аранжировке двух культурных баб.
«Что твой мудак, наговорил намедни, что моему сказал он мудаку?!
Кого же… «ложкой дорогой к обеду» так громогласно чествуют и ждут?!
Не знаю, как бы жизнь воспринималась, когда бы не извечная война
хоть за краюху хлеба не без сала, когда исчезнут масло и икра!
Без компонента аккомпанемента жертв не прошёл бы милый карнавал,
как площадь без кровавого оттенка не подошла бы мирным торжествам!
***
Поташнивает, как же препогано
преображаю» то, что «жру» порой
с изюминкой рекламной пропаганды
в ключе самопародии сплошной!
«Живьём» как будто, а не под «фанеру»
блюдёшь эстрадно-песенный настрой:
но в двух мирах единой атмосферы
нельзя быть одновременно собой!
Оставлены проблемы в гардеробе
с одеждой верхней, только номерок
в ладонях потных лишняя подробность,
не то, что мат для прочной связки срок.
______________
В общении серьёзных оппонентов
страх устаревший заменил нахрап
трибунных аргументов авансцены,
как в перепалке двух культурных баб.
«Да знаешь ли, что твой мудак набитый
отвесил моему-то мудаку»?!
Что ложка с дёгтем не к обеду, видно,
как не к лицу нашлёпки вредных губ!
Не знаю, как бы жизнь воспринималась,
когда бы не извечная война
хоть за краюху хлеба не без сала,
когда исчезнут масло и икра!
Без жертвенного аккомпанемента
хиреет карнавальная мечта
убийственно реального момента:
на Лобном месте слаще торжества!
***
Провально-уникальный день не без истории в подтексте. Быть может, что сказать хотел на интерес, а не на деньги?! Бог не полюбит, но простит, хотя бы этим утешайся. Исход фатален, как инстинкт в спино-желудочном пространстве. Никак идей не довести не до ума, так доброй власти, не будет разум силе мстить и отвечать бедой злочастью! На некий пас, волшебный жест, неподражаемый, понятно, реально отыграет весть по всем надстройкам государства. Так что напрасно призывать до положенья глав на плахи, поставив во главу угла краснознамённую рубаху! Кого «из положенья риз» и в «расшибуху» обожравшись, поднимет «браво» или «бис», то бишь всеобщая продажность?! Поляризация систем. От жертвы к оргиям кровавым. Солнцестоянье в декабре, когда в душе «созрело благо»!
***
Провально-уникальный день
не без истории в подтексте.
Кто там, чего сказать хотел
на интерес, а не за деньги?!
Бог не полюбит, но простит,
чем утешаться тоже вправе,
имея основной инстинкт
в спинно-желудочной оправе.
Идеи надо довести
и до ума всесильной власти,
при этом щедро угостив
раскладом бедствий и несчастий!
Страны, конечно, не спасёшь,
дамоклов меч висит над нами,
но знает пусть всесильный вождь…
свидетелей его деяний!
На некий пас, волшебный жест
неподражаемый, понятно,
реально отыграет весть
по всем надстройкам государства.
К разумным чувствам не взывать
до положенья глав на плахи,
поставив во главу угла
краснознамённую рубаху!
Кого «из положенья риз»
от лести пьяных в «расшибуху»
поднимет «браво» или «бис»
продажной круговой поруки?!
Поляризация систем.
От жертвы – к оргиям кровавым!
И не до круга вечных тем,
и в этом благо, Боже правый!
***
Всё сказано. Сходя со сцены, не потеряйся, тень стены. Как был однажды драгоценно…
универсальный смысл забыт. И даже будучи на стенде как бы «бегущим кабаном» для многих снайперов мишенью, есть побеседовать о чём. И словно пласт воспоминаний, на лемех взятая земля – сродство как тайна узнаванья, уже не знаешь только … чья?! Так, кто ты есть, «камо грядеши», что «вечный Жид» имея путь, и в этом существо вопроса, в определённой мере суть! Или готовность жить обманом и натуральным грабежом, когда в неведомое манит, как никуда, почти в ничто. И жить трудом неблагодарным, чтоб нищих даром не прельщать, сопротивляясь в смысле даром, за мир как вечность отвечать!
Всё сказано. Сходя со сцены
Всё сказано. Сходя со сцены,
не потеряйся, тень стены.
Ведь был однажды «драгоценно
универсальный смысл забыт»,
как, скажем, пласт воспоминаний –
на лемех взятая земля –
сродство и тайна узнаванья
на градус выше бытия!
Грядущего являясь целью,
спасаюсь, ибо обречён
«бегущим кабаном» на стенде
в прошедшем праздничном ещё!
Так кто ты есть, «камо грядеши»,
что Вечный Жид имея путь
определённо безнадёжный,
не меря мира мерой суть?!
Готов ли жить самообманом,
как натуральным грабежом,
когда в неведомое манит,
как никогда уже потом?
Собой не стоит обольщаться,
не представляя никого, –
всю жизнь любить, сопротивляться
соблазнам жаждущих богов!