Обнаженная любовь - 1

 
В мире все творится по своим неизвестным законам. И если однажды случится то, что мы не можем объяснить, значит это КОМУ – то нужно!!!


Если на секунду вслушаться во всемирную сеть человеческих разговоров, то можно услышать бесконечное множество объяснений в любви, но и оглохнуть от истерик и водопада пролитых слез, как - женских, так и  - мужских. Слез – во славу безответной любви, брошенной любви, растоптанной  и умершей любви. Говорят, что если твое сердце и твой ум беспокойны, то ты должен быть безумно счастлив, иначе – тот, кто перестал любить и делать ошибки, тот может похоронить себя заживо ...

Убедительно, правда? Но я в любовь до гроба между мужчиной и женщиной принципиально не верил. Не верил лишь до того мгновения, пока не услышал щелканье наручников на своих руках. Стальные оковы на запястьях и насмешка на лицах представителей правоохранительных органов отрезвили меня и вернули к реальности.

То, что произошло со мной в прошедшие месяцы не подается здравому смыслу. Хотя, конечно, что-то подобное мне рассказывали, о чем-то подобном я читал, но все казалось надуманным и неправдаподобным.


Черноглазка


Свобода для меня превыше всего. За мои сорок лет ни одной женщине, с которой бы я ни встречался, не удалось надолго удержать меня возле себя. Ни чувства, ни страсть, какой бы сильной она не была, не смогли окольцевать меня и сделать примерным семьянином. Страсть быстро остывала, любовь – безвозвратно улетучивалась.

Единственно о чем я все-таки жалел, это было желание хотя бы раз потерять голову от любви. Пусть ненадолго, но ощутить то безумное влечение к женщине, которое бы меня сделало рабом ее прихотей. Боже упаси – навсегда, только бы понять: что ЭТО такое, которое превращает мужчину в мягкую тряпочку для чистки прекрасных женских туфелек ...

Я сидел в своем любимом баре и потягивал водочно – апельсиновый коктель. И тут вошла она ... И медленно, пройдя меж пьяными, без спутника, одна. Дыша духами и сигаретным туманом, она садится у окна ... Пусть Блок меня простит, но имено так в моих мозгах сложилось его великое произведение, хотя я его знаю наизусть ...

Глаза черные, волосы – спелой соломы, а стан схвачен тугими джинсами. Она не была обворожительной, она была неземной. И вот это неземное притяжение исходило от ее взгляда ...

Вы когда-нибудь видели человека, который оценивает людей и одновременно абсолютно равнодушен? Нет? Вот и я – нет. Ведь, если оцениваешь, значит интересуешься – логично? У замужних женщин, если они хотят гульнуть на стороне, взгляд ищуще – настороженный; у одиноких женщин – взгляд побитой кошки: хочется приласкаться, потереться, но не получить пинка ...

Черноглазая незнакомка как-будто кого-то высматривала, в надежде – не найти никогда. Путанно, да? Но именно такие ощущения возникли у меня, глядя на это неземное создание. Охватив взглядом присуствующих мужчин, она на минутку задержала его на мне, затем повернулась и медленно пошла к выходу. Мне почудилось, что во взоре, обращенным ко мне, мелькнул призыв, и ... я вскочил со своего места! Не оглядываясь, она медленно шла, я же, как пес на привязи, плелся за ней. Так прошло минут семь. Когда я уже стал сомневаться в призывности ее взгляда, она вдруг обернулась и сухо спросила, а не хочу ли я отпить с ней чая у нее в доме. В ее вопросе мне послышался совсем другой вопрос: «А не хотите ли вы, молодой человек, потопать своей дорогой?» Но я решил не верить своему внутреннему голосу и тут же отреагировал на ее слова положительно.

- Только чашка чая ... и ничего большего, согласны?

"Пусть будет так, а там посмотрим", - звякнуло в голове. – С удовольствием, - произнес я вслух.


Чаепитие


Она жила в восточной части города, в хорошем, новом доме на пятом этаже. Квартира - большая, светлая, обставленая новой мебелью, но в стиле ретро сороковых годов прошлого столетия, с картинами на стенах, без всяких безделушек, финтифлюшек, статуэток и фото родственников.

«Недаром вспомнился Блок ... Хотя – не двадцатые годы, но где-то рядом, - сново мелькнуло в голове».

Дома она мне улыбнулась, усадила за маленький столик и действительно напоила чаем с яблочным пирогом. Сначала я не знал куда себя деть, я даже побаивался ее.

Странность приглашения и какая-та злость во взгляде настораживали, но и интриговали меня одновременно. Назвалась Светланой и оказалось гречанкой из Ростова. В Грецию приехала в возрасте пяти лет. Русский не знала. Больше ничего не удалось от нее вытянуть, зато она выяснила обо мне все. Ее позабавило то, что я врач - психиатр, даже захлопала в ладоши и почему-то посмотрела на дверь. В этот момент мне стало жутко, показалось, что в доме мы не одни. Хотел спросить, но увидев, что лицо девушки потихонечку оттаивает, замолк. Она была довольна ... Чем и почему довольна – не понимал, пока она не назвала вещи своими именами.

- Леонид, не буду кружить вокруг да около. Я творческий человек, музыкант, композитор. Моя музыка часто проходит фоном в греческих сериалах, на мою музыку пишутся песни и не только в Греции. Мне не нужен лишний человек в доме, мне не нужен постоянный любовник, но ... природа требует свое. Тело хочет секса и это отвлекает, если хотите – очень отвлекает! Я решила найти мужчину для своего тела. Мужчину, который не будет требовать любви, внимания и постоянства. Целый месяц потрачен мною на поиск такого человека. Сегодня, надеюсь, не ошиблась. Теперь дело за вами: согласны ли вы на то, чтобы пить со мной чай, удовлетворять меня в сексе и уходить во время? Если согласны, то по рукам! 

Мы ударили по рукам. Я сразу расслабился и тут же захотел спросить: неужели такой красавице, как она, так долго пришлось искать и что такое увидела она во мне, что сразу же прониклась ко мне доверием. Но не успел.

- Леонид, я пишу музыку. Я чувствую музыку человеческой души. Когда заглянула в ваши глаза, то услышала не Штрауса, а Вагнера и это все решило. А теперь идите домой и ... если не передумаете, приходите завтра в пять часов вечера. Мы с вами поужинаем и попробуем сотворить прелюдию ...

«Может она музыкальный маньяк? - спросил с опаской мой внутренний голос. – Пусть и так, но я все равно должен это проверить. Отказаться нет ни сил ни желания».


Прелюдия


Кровать была огромная. Мне не надо было настраиваться на страсть. Я хотел черноглазку так, как серьезный симфонический оркестр - дирижера, как вечная музыка -  гения, как великие стихи – великого поэта.

Она почему-то сопротивлялась, подолгу убегала из комнаты, а потом, наконец, отдалась мне. Это был истерический секс, если можно так назвать то, что она проделывала в моих объятьях. Светлана то обнимала, то отталкивала меня, то поддавалась всем телом, раскидывая широко ноги, поглащая меня всего своей обжигающей плотью, то сжималась девственной стыдливостью, заставляя меня раздирать, ставшей неожиданно тугой, ее женскую сущность. То зачем-то остервенело стучала в стену ... Когда же измученные сладостью покоренной вершины, мы откинулись друг от друга, она неожиданно прошептала: - Это только для тебя ...

Пораженный и восхищенный, я поцеловал ее в обнаженное плечо и ответил тоже шепотом: - Спасибо, ты изумительна.

Светлана глянула на меня и расхохоталась: - Глупец, это не тебе было сказанно.
Я тоже засмеялся. И хотя мой смех был жалок, все же спросил: - А что, разве здесь еще есть кто-нибудь?

Светлана странно на меня посмотрела и выбежала из комнаты.


Кто-нибудь


Прошло две недели. За это время мы встретились пять раз. Она привыкала медленно, но с каждым разом была откровеннее и откровеннее со мной. Я слушал ее музыку, ел ее фирменный яблочный пирог, узнавал о ее родителях, которые жили в селе, о тайнах ее детства. Когда же разговор заходил об очень личном, она сразу же замыкалась в себе. Лишь однажды ее прорвало, что заставило меня снова оглянуться на наше отношение.

"Господи, любовь, она есть. Мучительная, удивительная, всепоглащающая, божественная, она впитывается в твою кожу, мозг, душу. В апогеи своей она соединяет любящие сердца мужчины и женщины в одно нераздилимое целое. Даже близнецы так не чувствуют друг друга, даже мать ребенка - в утробе, как божественно влюбленные чувствуют один другого. Это лучше музыки, лучше жизни, это почти рядом с Богом ..."

Я смотрел на нее и видел ее глаза. Они пылали таким огнем, что, казалось, приложи к ним руку и та тут же обуглится. Мне стало жутко. Светлана любила!? Неужели меня? Нет, этого не может быть! Почему «не может быть?» Последний раз, когда она ласкала меня, я чувствовал в ней такой пафос, такой взлет, такую отдачу, что даже психически больной человек понял бы, что здесь не страсть, а любовь ... А может быть в тот момент она сочиняла музыку, кто их поймет этих композиторов, они ведь не от мира сего!!!

Сочиняла ли она, или любила, не знаю, но я полюбил. Состояние души приближало меня к образу тряпочки для ее туфелек, но Светлана почему-то ничего от меня не требовала ... Не люблю цифру 6. Что мне сделало это число – не знаю, но всегда стараюсь, если возможно, его проскочить ...

Сегодня она разрешила остаться на ночь. Шестая встреча для любви ... и она, о Боже ... продлится всю ночь. Пахло цветами и весной, Светлана была в ударе. Она смеялась, напевала, просительно заглядывала мне в глаза и постоянно чмокала меня в щеку. В ее поведении было что-то извиняющее, что-то виноватое, но я, как всегда, свел все к музыкальным заморочкам моей прекрасной черноглазки ...

Ее волосы цвета свежей соломы сумасшедше волнились по черно-красной простыне ... Я взлетал над ней, я вонзал себя в ее тело, она раскрывалась во мне бурлящей платиной. Стонала, металась в агонии страсти ... но в этот вечер не закрывала глаза, не стучала в стену, как делала это раньше. Она смотрела широко распахнутыми глазами, в них было столько любви и приклонения, что я замирал над ней не в силах поверить в происходящее. Она протягивала руки и я тянул ей свои, но почему-то наши руки не касались. Она смотрела на меня, но почему-то наши взгляды не встречались. Я хотел поймать ее взгляд и повернулся за ней. Повернулся и сразу же обмяк ... Полумрак комнаты раздвоился, на меня надвигалось что-то большое и квадратное. Ужас сковал все мое существо, язык прилип к гортани.

А она протягивала руки туда, к нему. Наконец, придя в себя, разглядел ЭТО. Это было инвалидная коляска, в ней -  молодой мужчина, который уже приткнулся к нашей кровати и жадно целовал мою женщину!!!

Не в силах промолвить словО, я, как завороженный, наблюдал немыслимую картину любви. Они ласкались, проникая духовно один в другого. Она громко и хрипло стонала, как несколько секунд назад стонала и хрипела в моих объятьях. А потом мужчина больно дернул меня за руку и почти припечатал меня к ее телу. Откуда у меня взялись новые силы? Или, может быть, эта были уже не силы страсти и любви, а силы зла и ревности!? Не знаю! Я сошел с ума! Я трахал (извините за выражение), я трахал ее, как врага народа, а она, извиваясь подо мной, дарила поцелуи и стоны не мне, а ему, этому уроду в инвалидной коляске!!!

Но всякому безумию когда-нибудь наступает конец ... И нашему – тоже.

- Леонид, знакомься, это мой любимый муж. Уже четыре года, как он прикован к инвалидной коляске. Мы очень любим друг друга, но Артем считает, что нашей любви все-таки нужен секс ... Это он придумал найти нам партнера, - сказав все это на одном дыхании, Светлана тут же заснула ... (окончание следует)