Я седьмой год работаю в музыкальном магазине, как проклятый. Раньше продавцы работали через день или по неделям, но когда я попал в магазин, то хозяин расстался с другими продавцами. Не знаю, как это получается, но я каждому человеку нахожу музыку, которая нравится именно ему. Хозяин говорит, что у меня талант, но я считаю это естественным. Магазин это звучит немного преувеличено, так как наш магазин это торговое помещение 27 квадратных метров. Продаем мы диски, кассеты и другие носители. Можем сделать подборку музыкальных произведений для каких-то конкретных мероприятий или для предприятий различного профиля.
Личная жизнь у меня не сложилась, наверно это наследственное. Моя мать, еще молодая девушка работала в дорожном ресторане быстрого питания, а отец был водителем большегрузного авто. Они решили соединить свою судьбу, но отец на оживленной трассе неосторожно вышел из кабины и его сбил другой грузовик. Но я родился и мать, чтобы обеспечить себя и меня, вышла замуж за хозяина ресторана, у которого было своих двое сыновей, а его жена сбежала. Видно он очень сильно любил свою первую жену и поэтому был груб с моей мамой, а иногда и бил ее. Я раз вмешался и ударил его, а он избил нас обоих и сказал, чтобы я уходил навсегда. Я по случайности нашел себе работу. Два-три раза в год езжу к маме, видимся мы только несколько часов.
Хочу жить вместе с мамой и для этого уже подыскал дом в бывшей индейской резервации, которую закрыли из-за того, что молодежь разъехалась, а старики умерли. Да и название резервация чисто условное, на берегу горного озера стоят три небольших дома и хозяйственные постройки. Военное ведомство, за которым закреплена бывшая резервация, продает ее всю, как одно домовладение, за бесценок. Но покупателей нет потому, что никаких населенных пунктов на сотню километров рядом нет, как нет и нормальной дороги. Я уже собрал половину суммы и внес авансовый платеж. Все документы оформлены, но в права собственника я смогу вступить только после окончательного расчета. Матери я описал этот живописный уголок, она согласна доживать со мной свою жизнь где угодно.
В магазин зашла девушка лет 30, высокая спортивного телосложения брюнетка, которая разговаривала по мобильному телефону. Сказать, что она разговаривала можно только покривив душой, она орала: «Так тебе никогда не нравилась моя маленькая грудь, так знай, что я терпеть не могу мужчин с волосатой грудью!» Чтобы как-то успокоить накал страстей, я включил спокойную инструментальную музыку. Девушка в ярости бросила телефон на пол и, я как джентльмен быстро наклонился, чтобы его поднять и … мы стукнулись с девушкой лбами.
Телефон мы схватили одновременно. Она вырвала телефон и выбежала из магазина. Через минуту забежала и стала кричать, что у нее на лбу останется синяк и, как она будет выглядеть. Я включил веселую ритмичную музыку и виновато улыбнулся. Она удивленно посмотрела на меня. Тут надо сказать, что я долговязый брюнет и немного, да что там немного, просто очень худой. Наверно мой несуразный вид вызвал у нее тень улыбки, а я тут же включил ритмичный военный марш с барабанами. Тут она стала серьезной и внимательно осмотрелась, пытаясь понять, где она находится. Я включил ритмичную танцевальную музыку и сделал вид, что я двигаюсь в такт музыке. Она сосредоточенно слушала и вдруг стала сжимать и разжимать кулак. Без труда я мгновенно подобрал ритмичную музыку с динамично изменяющимся ритмом, то ускоряющимся, то замедляющимся. Она удовлетворенно кивнула, улыбнулась каким-то своим мыслям и ушла.
Через неделю в магазин приехал расфуфыренный прекрасно сложенный красавец на белой спортивной машине. Этот визитер мне сразу не понравился. Он подошел ко мне и протянул свою визитку: менеджер по корпоративным клиентам сети фитнес-клубов — Эдди Такер. Я непонимающе глазел на него, но парень не отставал. Он сказал, что они берут меня на работу диджеем сети без испытательного срока на годичный контракт. Когда он назвал сумму, то я зашатался, это было именно столько, сколько мне осталось заплатить за мечту. Я согласился.
Но работа оказалась тяжелой. Надо было подобрать музыку для всего-всего. Которая будет звучать в фойе, в раздевалке, в тренажерных залах, в разных штатах, в разные времена года и так далее. Я начал работать, но как всегда оказалось одно но… Каждый работающий в сети был обязан регулярно заниматься в клубе с тренером, чтобы соответствовать внешним критериям здорового образа жизни. Только тренеров, как потом оказалось нам давали настоящих садистов. Мне не куда было деваться, возвращаться в музыкальный магазин и отложить исполнение своей мечты на несколько лет я не мог.
Как-то во время занятий я шел по залу аэробных занятий мимо одной из беговых дорожек. Уже немолодой мужчина увеличивал скорость движения дорожки. Я по себе знаю, что этот момент очень опасный, так как адаптироваться к увеличенной скорости непросто и иногда бывают случаи, когда занимающийся падает. Конечно, есть предохранитель – цветная прищепка с веревочкой на одежду, которая мгновенно останавливает дорожку при падении бегуна, но избежать самого падения иногда не удается. Этот мужчина едва-едва успевал за темпом ускорения и я понял, что через секунду-другую он упадет. Зная, что удержать падающего мужчину не возможно, я просто упал на спину на дорожку и принял падающего мужчину на свои полусогнутые руки. Хотя все выступающие части беговой дорожки покрыты специальными материалами и не имеют острых углов, но своей башкой я бахнулся прилично. Наш врач осмотрел меня и дал мне освобождение на неделю от работы. Жил я в клубном общежитии для холостяков и проваляться неделю для меня было мукой, но с другой сторон можно было отоспаться на будущее, как верблюду.
Ко мне в комнату постучали. Я ответил: «Войдите.» Вошел мужчина, которого я два дня назад уберег от сильного падения. Мужчина представился «Фрэд», я инстинктивно ответил «Пол». Фред спросил, как я себя чувствую и все такое. Я сказал, что помогать клиентам наша работа. Фрэд удивленно смотрел на меня. Я почувствовал, что сказал какую-то глупость, но не мог понять, в чем она заключалась. Тогда я перевел разговор на Фрэда, как он себя чувствует и как дела. Фрэд ответил, что близится годовое собрание акционеров и он думает, что я мог бы принять участие в его подготовке. Теперь пришла мне очередь удивляться: «А вы, что тоже работает в сети?» Фрэд ответил, что он управляющий директор и один из главных акционеров всей сети. Я замолчал. Ну, что я мог сказать. Фрэд попрощался и уже выходя спросил: «Как давно ты знаком с Кэтти?» Тут я снова почувствовал себя дураком и спросил какую Кэтти он имеет в виду. Тут уже он замялся, но твердо спросил: «Кэтти Петриус.» Я ответил, что на этом месте работы девушки с таким именем и фамилией не знаю и, что вообще у меня своей девушки никогда не было. Фрэд как-то странно посмотрел на меня и ушел. Наверно подумал, что я сильно стукнулся головой.
Я вышел на работу и работал, как обычно. Мне переслали по электронной почте сценарий собрания акционеров и картинки помещений, где оно будет проходить. Я разработал три программы музыкального сопровождения и переслал их в оргкомитет вместе с комментариями.
Оргкомитет согласовал одну из программ и предложил ее доработать с учетом повестки дня собрания и регламента с наличием перерывов на подсчет голосов и другие технические перерывы. Я быстро все доделал и дал еще рекомендации по переналадки акустических систем, чтобы качество звучания было хорошим. О времени проведения собрания я не знал. На вдруг к концу обычного рабочего дня я почувствовал какие-то изменения, которые витали в воздухе. Уже когда я пришел в общежитие, меня встретил менеджер по социальным вопросам и вручил мне новые визитки и предложил собрать свои вещи для переезда. Я собрал свои вещички и тихонько зашел в туалет, чтобы почитать свою визитку: заместитель управляющего директора сети фитнес-клубов «…» Пол …
Меня отвезли в другой район города в многоэтажный жилой дом, где на 17 этаже для меня была арендована квартира из четырех комнат, с двумя туалетами, двумя спальнями, рабочим кабинетом и комнатой для приема гостей. На столе в кабинете лежала записка без подписи «С Эдди я больше не сплю!!!».
Новая работа меня закружила. Мне многое предстояло понять в жизни. Особенно тяжело я переживал, когда приходилось давать подчиненным распоряжения. Но жизнь сети фитнес-клубов быстротечна и проблемы сыпались на меня без конца. Новый контракт со мной заключался на год до нового собрания акционеров и сумма контракта была приличной. Я уже рассчитался за покупку дома у озера и даже нанял себе управляющего, который готовил дом к круглогодичному проживанию и передал ему деньги на расходы на первое время. Этим управляющим был индеец один из тех, что раньше жил в резервации, затем уехал работать в социальную службу по работе с бывшими солдатами. Но что-то его звало или манило в родные места и он приехал посмотреть на озеро, а уехать уже никуда не мог. Мне, как собственнику домовладения пришло сообщение о незаконном проживании бывшего индейца, а я направил ответ, что прошу его стать управляющим домовладения.
Поездка к матери оказалась невеселой, она не очень хорошо выглядела и, я решил немедленно забрать ее с собой. Помог собрать все ее вещи, чтобы она не оставила ничего такого, что было для нее памятным или дорогим. По приезду вызвал менеджера магазина готовой одежды и купил матери новую одежду, старую аккуратно сложил в шкафы, чтобы ее не травмировать. Забот у нее в принципе не было, кушали мы в кафе или заказывали еду в квартиру из ресторана. Я нанял ей компаньонку, которая знакомила маму с городской жизнью и помогала ей коротать день пока я был на работе. Вечерами мы сидели и говорили о нашей жизни. Я ей включал все время разную музыку и она удивлялась ее разнообразию. Через пару месяцев, мама решительно взяла на себя приготовление еды. Я не мог спорить, только старался облегчить ей домашние хлопоты и сам принимал участие в приготовлении пищи.
Я быстро взрослел, финансовое положение компании было устойчивым, но дополнительные расходы на расширение сети в других штатах и привлечение новых сотрудников требовали усиления контроля, а значит работы было очень много. Я стал грубеть и черстветь. Не всегда люди, что работали в сети, были идеальными, поэтому требовалось применение жестких мер. Мама стала говорить, что на меня страшно смотреть. Но мне казалось, что я не изменился. В августе у меня отпуск и я с мамой собирался поехать в наш дом у озера. Взял в аренду тяжелый джип для бездорожья, накупил домашней утвари, вещей, посуды и продуктов. Поездка была увлекательной, я с мамой ехал в какую-то совсем другую жизнь.
Нас встречал Амитола, мой управляющий — высокий индеец лет 33-37, у которого в длинных черных волосах было несколько небольших седых прядок. Как оказалось для жилья пригодны только два дома, один был использован, как материал для восстановления и ремонта других домов. Работы оказалось очень много и Амитола неоднократно обращался за помощью к соседям, которые жили в 30 километрах от озера. Но результаты работы были значительные. В домах было чисто, приведена в порядок мебель. Две недели отпуска пролетели, как один день. Неожиданно мама твердо сказала, что останется здесь зимовать и никуда не поедет. Это не входило в мои планы, но мать стояла на своем и я согласился.
Я отдельно поговорил с Амитолой о том, что он уже взрослый и ему надо бы жениться, может есть у него на примете невеста. Пообещал платить и ему и его жене достойную, для этих мест, зарплату за уход за домом и матерью. Амитола рассказал, что жениться ему не так просто, как белому человеку. Существует ряд национально-племенных ограничений, которые он не может переступить. Возможно через год что-то измениться, а пока он один готов работать за двоих. Единственное, что он попросил, так это привезти старую индианку из соседнего штата, мать его погибшего друга, которому он обещал помочь. Мне понравилось предложение Амитолы, я предложил считать мать друга – моей работницей и высказал готовность платить ей зарплату. Но Амитола ответил, что денег она в руки вообще не берет и про деньги ей не надо ничего говорить. Лучше все будут считать, что она просто у нас в гостях. Я ответил, что согласен на все ради матери. Амитола сказал, что он конечно у меня работает, но он тоже человек и мать его погибшего друга тоже человек. Поэтому, нам всем надо еще раз всем познакомиться и подружиться, так как жизнь не всегда бывает легкой, а одному человеку всех трудностей не преодолеть. Я оставил мать на двое суток одну, а сам с Амитолой поехал за старой индианкой. Мы спешили, но уговаривать поехать с нами жить ее пришлось очень долго. Единственное, что на нее подействовало, так это то, что в доме у горного озера не осталось индейцев, а дом тоскует за индейцами. Я сильно волновался за мать, как она пережила одиночество. К удивлению ее лицо посвежело и походка ее стала живой и подвижной.
Мы вчетвером просидели целый вечер у костра говорили, молчали, снова говорили. Каждый о своем, но уже поздно ночью внезапно крепко взялись за руки и образовали круг вокруг огня. Индианка что-то бормотала, индеец иногда тоже что-то говорил. Мы больше молчали, но как мы поняли в этом месте в гостях были именно мы: я и мама. На рассвете я уехал со всеми попрощавшись, а индианка повесила мне на шею камень с дырочкой.
Вернулся я на работу другим человеком. Окружающие стали это чувствовать. Я меньше бегал-спешил-торопился, а больше думал-делал-работал. Я перестал нервничать и был более рассудительным. Через неделю мне днем позвонила Кэтти и предложила встретиться после работы. Я сделал ей контрпредложение, чтобы встретиться у нее дома, когда будет отец. Кэтти перезвонила уже под конец работы и сказала, что заедет за мной. Я вышел с офиса и стоял посматривая по сторонам, ожидая Кэтти.
Вдруг я увидел идущую девушку с таким же камнем на нее, как у меня. Мне стало не по себе, она наверно знакома со старой индианкой, подумал я и догнав девушку вежливо извинившись, показал свой камень с дырочкой. Девушка рассмеялась и сказала, что купила это безделушку летом у индианки за один доллар, якобы это амулет племени Ктунаха, но скорее всего это подделка. Я дал ей двадцатку и попросил продать амулет. Девушка игриво сняла амулет, но денег не взяла и виляя бедрами медленно пошла. Мне было не до нее. Я бережно спрятал амулет, я чувствовал, я знал, что это какой-то знак.
Кэтти посигналила. Я быстро сел к ней в машину и мы поехали. Когда мы подъехали к воротам, то двери открылись автоматически. Кэтти оставила машину у въезда в гараж и мы пошли в дом. Фрэд сидел за столом, который был накрыт на три персоны. Было расставлено по нескольку блюд, закрытых крышками, чтобы они не остывали. Возможно, что мы немного задержались. Он встал, Кэтти поцеловала его в щеку и остановилась возле него. Фрэд обнял ее и выжидающе смотрел на меня. Я смотрел ему прямо в глаза, Фрэд немного помедлив сказал «А ты быстро вырос.» Я перевел взгляд на Кэтти, она стояла упрямо потупив взор в стол. Я подошел и опустился на колено и смотрел ей в глаза. Кэтти закрыла глаза и молчала. Фрэд тоже стоял и смотрел на нас. Неожиданно я вытащил из партмоне индийский амулет и сказал: «Перед солнцем, небом и землей я прошу тебя Кэтти стать моей женой. Клянусь солнцу, небу и земле, что буду любить тебя Кэтти всю жизнь!» Глаза Кэтти раскрылись, она счастливо улыбнулась, сама бережно одела амулет и четко выговаривая непривычное сочетание слов проговорила: «Перед солнцем, небом и землей я выражаю свое согласие стать Полу верной женой. Клянусь солнцу, небу и земле, что буду любить Пола всю жизнь!»
Я быстро отпросился у Фрэда на три дня и помчался с Кэтти к дому у горного озера. Мы взявшись за руки шли к домам, из которых, как бы случайно, вышла моя мама, Амитола и индианка. Я вытащил наши с Кэтти амулеты поверх одежды и мы медленно подходили. Вдруг ударил громкий раскат грома, хотя туч только, что видно не было. Стала начинаться настоящая буря, небо быстро потемнело и мы забежали в дом. Индианка подошла к Кэтти и взяла в руки ее амулет. Затем она подошла ко мне и стала быстро-быстро что-то говорить. Амитола тихо повторял, таких амулетов от племени Ктунаха осталось всего два и они оба здесь. Что бы кто ни говорил, но в ваших жилах течет кровь древнего племени и, если вы решили соединить свои жизни, значит племя возродится вновь. Индианка стала хлопать в ладоши, хлопки задавали какой-то незнакомый ритм. Я быстро уловил ритм и стал точно также хлопать в ладоши. Амитола, почти не сбиваясь с ритма, тоже хлопал в ладоши. Моя мать стала ритмично хлопать в ладоши: она тоже не сбивалась с ритма. Кэтти медленно и тихо стала хлопать в ладоши, затем хлопать стала сильнее и громче. Мы все ритмично хлопали в ладоши, за окнами дома ритмично грохотали громовые раскаты, буря ритмично раскачивала дом, который казался огромным кораблем плывущим по волнам истории. С нами явно что-то происходило, но и возле дома тоже происходило что-то необычное. Казалось, что древние духи проснулись от многовекового сна и они задают жизни новый ритм или наступает новая жизнь.
Насколько раз индианка сбилась с ритма, это ее сильно удивило. Внезапно она заплакала, мы не вмешивались. Я единственный, кто понял, что это ритмичная музыка с динамично изменяющимся ритмом, то ускоряющимся, то замедляющимся. Индианка удивленно смотрела на меня, она не могла понять, почему мне удается хлопать в ладоши согласно ритму, который я не мог знать и отчего знакомый ей ритм неуловимо изменился. Она села на пол и стала бормотать. Мы немного успокоившись и отстранившись от необычного ритма, стали наперебой рассказывать друг другу самые яркие истории своей жизни. Была непринужденная, можно сказать родственная или дружеская атмосфера. Нашу идиллию нарушила индианка, она решительно встала медленно и громко говорить.
Амитола переводил: «Духов здесь долго не было, но они не спали, а тяжело работали. Сейчас они закончили эту работу и, рассказывают, в чем она заключалась. Все-все-все духи земли соединились в единое целое. Теперь они не могут враждовать друг с другом, а будут помогать своим народам по-новому строить отношения с народами других духов. Все народы начнут соединяться вместе. Конечно, это не произойдет в одночасье. Еще будут продолжаться войны и литься кровь. Но рано или поздно люди разных наций, народностей и религий станут единым человечеством. Мы первыми узнали эту важную новость. Никто из людей не сможет замедлить или ускорить это процесс. Новое время пришло и будущие поколения будут жить счастливее, чем предыдущие. Да будет так!»