Небо извергло тучу, и туча изошлась дождём, и дождь разлетелся в капли
по сторонам себя.
И подумалось святому взору про те капли, что нет между ними ни одной такой,
как другая рядом, и потому так скоро у его чела обернулась и сгинула,
кружась в шипении, глупая сторона молвы с ласковым заклинанием
про схожесть двух капель воды.
Среди сих малых были иные, что между собой в мире не умели пребывать,
толкая прочь всякую из себя и воротясь от таких во многие стороны света.
Были там капли, возлюбившие неблизкое небо более всего, а ещё и такие тоже,
что дрожали от объятий мыслей про скорые поцелуи с нехоженой землёй.
Ещё одни капли любовались лишь блеском рассвета, а другие были в рабстве
у закатных ласк.
Среди всех капель серьёзные молча падали сразу вниз торжеством нелёгкости,
а весёлые поспешали даже поперёк ветра, смеясь звонко и дразня его свежестью.
Одни капли были чисты, как первая роса весны, а другие из тех всюду
оставляли след нечистот, самозвано именуя их небесными, всё показывая
в том и ничего не скрывая в себе от прочих, даже преходящих то по стороне.
Были ещё и такие капли, что не спросясь, радостно и громко пели,
и тех слушали усердия прочих живых с дивным умением замираний духа,
ведь сами те умели едва слушать, но не петь со стихами.
Ещё какие-то капли, ловко думающие про всё, ныряли скоро и становились
впереди других, если желали так, а когда узревали внизу скорую неловкость,
такие умники смели парить часами на невидимых крылах,
поджидая приятных образностей, и те случались.
Капли летели, куда кого несла молва, чужая или близкая, и там находили
хотимое, и после засыпали счастливые, зная, что прольются снова
среди того же святого дождя и с тех же вседержащих небес
на ту же возлюбленную землю.
И такими весёлыми гонцами благородный дождь украшал и радовал свои поля
и рощи, снизу глядевшие на него при ожидании чудес, не дыша,
замерев и раскрывшись очами и духом.
А иногда среди всех капель мелькали нерадостные, злые сердцами
и неотличимые по виду от добрых.
Таких было в равной мере с остальными, поимённо разделёнными
справедливым дождём, ведь таким посланником тучи движет лишь забота
об утешении своей владычицы, с тщанием питающей всё внизу предстоящее,
а всеправящее небо из под высот своих предначертаний надзирало
за всеми теми своими любимыми и готовило им добрые вести.
И строгий дождь, тайно сговорясь с великодушной землёй,
те нерадостные капли своими потоками отправлял в места, из каких вся
живность убежала, все птицы улетели, а трава не шла туда, ложась прямо,
сказавшись недвижной и не выпуская семян прошлыми цветами,
отказавшими себе в любовании жизнью.
И случалось, те злые капли, превзойдя высотой духа недовольство своё,
отвергали чуждую ненависть в прочь, без ужаса биясь за свою жизнь
или бесславно погибая без боя, пронзившись о шипы страха дрожащими сердцами,
и живые с победителями среди таких более не преходили в злые молчуны,
позабыв о том удовольствии.
И вот, все недовольные капли, повинившись сами или влекомые неумолимо,
вскоре снова открывали любопытные очи в той доброй туче,
не в силах застывать притворно.
А довольные капли, радостно и со страстью питая собой тех счастливых,
куда упали, становились этими окрылёнными и уходили с ними без сожалений.
И вот так повсеместно, снова и снова, самые разные капли
близко толкаясь боками, сливаясь ласково сердцами и разделяясь
с нетерпением умами, летят кто куда, в который раз внимая той или
отвращаясь от железной воли без остатка делимого во их имя всеправого дождя,
рождённого из милой сердцу тучи, исполненной превластным небом.
И удары всех капель о землю одни из сих малых именуют среди себя
днём рождения, а взлёт от неё всех прочих капель другие из тех
прозывают смертью, упрямо презрев дождь, вовсе позабыв о туче
и не желая знать про небо, рождающее это счастье.
И всё.
16.03.2015г.