Проведя 8 пар лекций, Виктор Михайлович неспешно двигался по аллее парка, вороша тростью кучи осенних листьев. Трость была подарком деда и одним присутствием в руке о нем напоминала. А неспешная прогулка по осеннему парку делала Виктора Лебедева задумчивым, если не сказать сентиментальным. Дед его Платон Степанович был не только таежником и охотником. Дед еще и уникальным сказителем всегда был и его побасенки за вечерним чаем внук любил наверно больше всего на свете. И сейчас совсем вроде как и не к месту на этой осенней аллее ему вспомнился один разговор, когда они с дедом сидели у теплой печи и мирно гутарили.
Время было зимнее, Рождество встретили и Виктору нужно было уже возвращаться в свою шумную Москву – лекции, заочники, рутинная работа. И с дедом вот так вот, по родственному посидеть придется еще не скоро – Платон Степанович от природы был упрям и убедить деда, что у внука ему жить будет много лучше все никак не получалось. Да и кудой дед уедет от своих кедров если навсегда, не про него такое придумано. Вот очередная побасенка деда и запала тогда внуку в душу. Уж практически цельный год прошел а отчего то не отпускало. И негромкий чуть глуховатый голос деда и сегодня стоял в ушах будто только вчера гутор был
– Вот вы там по городам думаете Витюня, что любовь только людям доступна. Ты у меня дюже ученый и сейчас опять про этих твоих сапиенсов вспомнишь, поэтому ты деда не перебивай а внимательно послухай. Той зимой в поселке беда приключилась – повадились видимо волки овец драть. И облавы вроде по уму, а все не судьба поймать. И вот ведь закавыка какая получалась. Самих волков не словят никак, а место где овец драли по следам найдут. Но что удивительно – мясо на снегу будто специально – кусками.
Дед Платон шумно отпил своего душистого на травах чая, посмотрел на внука с хитрым прищуром и продолжил
– В ту последнюю облаву и меня помню взяли. И догнали мы волков как раз почти в момент дележа очередной добычи. И знаешь внук у меня от той картины сердце ведь чуть не остановилось. Этих волков было два всего. Старый волк и молодая волчица. Помнишь, человеческий детеныш порушил закон стаи и Акела остался жив? А тут получалось и того интереснее. Старый уже не мог охотиться, и волчица задирала овцу, рвала из нее мясо кусками и кормила своего волка, если успевала конечно.поэтому мясо на снегу охотники и находили У Киплинга Маугли руководствовался человеческой этикой. А это вот наше зверьё чем? А я тебе скажу чем – любовью, своей звериной, но любовью. Бросить бы старого, а она не смогла, заботилась. Убили мы их тогда конечно, но зато твой дед теперь точно знает – Любовь она и у волков случается, не только у человеков. А ты все сапиенсы, труд, обезьяны. Наука она внук большое дело конечно, но отдельно от любви. Запомни это Виктор.
…Доцент Лебедев после утомительных лекций и таких несвоевременных воспоминаний был несколько рассеян, поэтому не сразу обратил внимание на группу молодых людей в глубине тёмной аллеи….
Продолжение сюжета http://www.proza.ru/2012/09/27/726