Естественно, он не собирался звонить. Одно дело - словить случайное приключение на задницу, в этот раз даже не на свою, а другое - завести постоянного любовника. Даже если он потом не раз и не два дрочил в душе, вспоминая это самое случайное приключение. Он даже девушку постоянную все никак не мог решиться завести, а уж... Прошел еще месяц или около того, Томми успешно разругался с ребятами из группы и ушел в другую, состоящую из его близких друзей, которые почти все были музыкантами. Помимо ругани и новых репетиций оставалась еще ненавистная дневная работа, вечно ворчащие родители, постоянно меняющиеся девушки... О странном обаятельном парне с супер-задницей и самым сексуальным смехом в мире осталась только строчка в списке контактов на мобильном. Томми каждый раз, натыкаясь взглядом на это "Адам", зависал на несколько секунд, словно проваливаясь в вязкую глухую тину, потом чертыхался и клялся себе удалить этого абонента к такой-то матери, но потом забывал. А в один из очень хреновых тоскливых и насквозь неудачливых вечеров заветное имя вновь всплыло на дисплее звонящего мобильника.
- Привет.
- Какого хрена ты никогда не звонишь первым?!
Томми усмехнулся на эту вспышку явно долго сдерживаемой ярости и с удивлением почувствовал, как внутри него разливается тепло, прогоняя черноту сегодняшнего дня.
- Хочешь, встретимся сейчас? - он совершенно не ожидал, что выпалит такое, он даже обдумать или захотеть этого толком не успел. Но, кажется, еще больше этого не ожидал Адам.
- Эй, ты уснул там?
- А... ну... что, прямо сейчас?!
- Если не можешь или не хочешь, забей... - настроение снова неминуемо портилось, и Томми мысленно уже откупорил бутылку не самого хорошего виски и поднес ее ко рту.
- Я хочу! Где?
Виртуальная бутылка полетела в угол, озарив жизнь Томми яркими янтарным брызгами.
Второй их совместный вечер был еще более странным, чем первый. Словно почувствовав настроение Томми, Адам не стал набрасываться на него и тащить в постель, а умело увлек разговором, под который они распили по бутылке крепкого темного пива. К тому моменту, когда Томми потянулся за второй бутылкой, он уже знал, что Адам - певец и актер, что он с трудом пробивается тут в Голливуде и сейчас занят в парочке мюзиклов а еще иногда выступает с самим Монти Питтманом по клубам, но это совсем не тот уровень о каком он мечтает, а сам Адам уже знал о Томми, кажется, вообще все, от рождения до этого чертова вечера. Руку Томми перехватила настойчивая ладонь, и вместо горьковатого горлышка бутылки к его губам прижались мягкие теплые губы. Страннее этого у Томми еще не было свиданий. Ведь можно считать свиданием специально снятый на двоих до утра номер в мотеле? Они просто лежали и целовались, наверное, целый час, даже не раздевшись, гладя друг друга по плечам, запутываясь пальцами в почти одинаково торчащих челках друг друга. Все заботы и проблемы, все ссоры и нестыковки сегодняшнего дня, мысли о бесполезности усилий и проходящей мимо жизни - все растворялось в поцелуях, оставалось на кончиках языков, сглатывалось вместе с чужой слюной. И только избавившись от последнего грызущего его сожаления, Томми почувствовал, что возбужден, и заметил, как тяжело дышит Адам, как он трется готовым разорвать штаны членом о его бедро.
Томми делал минет в третий раз в своей жизни и был искренне уверен, что он не умеет, не сможет, все испортит рвотными позывами и кашлем. В результате он так увлекся, тестируя вокальные возможности Адама, что высосал его до капли, даже не поперхнувшись, и тут же кончил сам, помогая себе рукой.
Что говорят люди после сногсшибательного оргазма? "Это был лучший минет в моей жизни!" или "Милый, ты просто секс-бог!" Что сказал Адам?
- Ну, мне осталось только трахнуть тебя, чтобы убедиться, что мы подходим друг другу и-де-аль-но во всех отношениях.
Удивительно, но это был лучший комплимент, который Томми слышал в постели за всю его прошлую и будущую сексуальную практику.
И все равно, даже засыпая в объятьях счастливого затраханного Адама под утро, Томми был абсолютно уверен: эти две встречи ничего не значат. Они не стали любовниками или даже близкими друзьями, и скорее всего больше никогда не увидятся.