Недавно я столкнулась со своей одноклассницей. Это была воля случая: мы не виделись со школьной скамьи. В то время она имела честь носить звание первой красавицы школы. Сейчас же осталось лишь жалкое подобие.
Серая тень той спортивной девчонки, что я помнила. Тонкие нити вен выступали и имели оттенок синей бледности, если таковой существовал. Ирина осунулась и похудела. Одежда висела мешком.
Я неловко обняла ее, боясь нарушить хрупкий баланс тела. Мы почти не говорили, в глазах я пыталась скрыть жалость и недоумение: «Как же так?».
Она будто уловила мои мысли.
- Я сама не знаю, когда именно это произошло. Просто однажды врач диагностировал мне рак легких.
Я была в шоке. Девушка, которая занималась спортом, была против курения и подобного, больна раком?! Это не укладывалось в моей голове.
Мы молчали. Не могу точно сказать, сколько времени прошло прежде, чем она нарушила тишину.
- Знаешь, я люблю её. Очень люблю.
- Кого?
- Сестру. Она единственная, кто еще не опустил руки. Борется за меня. А я улыбаюсь ради нее. Она, знаешь ли, прекрасный музыкант. Любит музыку, очень. А музыка любит ее. Только из-за меня бросила музицировать. Зарабатывает реальные деньги, по ее словам. Чтобы обеспечить мне хорошее лечение, - впервые за все время Ирина улыбнулась. По-настоящему, тепло, как раньше.
Я улыбнулась ей в ответ, но, казалось, она больше не замечала меня.
- Я каждое утро встаю ради нее, одеваюсь и улыбаюсь. Заставляю себя заниматься чем-то и никогда и никому не жаловаться. Все, что угодно, только бы не видеть боль в ее глазах…Ты первая, и, скорее всего, единственная, кому я сказала об этом. Ведь я уже давно махнула на себя рукой. Она пытается вылечить меня, продлить как-то мою жизнь. Только нельзя вылечить человека уже мертвого внутри.
Я попыталась было возразить, но потом поняла истинный смысл слов. Ведь и в правду, вылечить человека, который сам не хочет жить, крайне трудно. А Ирина всегда была яркой. Настолько яркой, что сгорела в одночасье. Маленький теплый огонек любви сестры – все, что смогло согреть Ирину – девушку, потерявшую желание жить.
Те слова, что я услышала от Иры, были последними. Через несколько дней она умерла.
Слышала, что ее сестра через три дня легла в психбольницу. Не выдержала смерти родного человека.
А я до сих пор помню слова: Нельзя вылечить человека уже мертвого внутри.