Домой Пётр и Людмила вернулись спустя три часа после приезда Винсента с Диной.
Первым делом мать бросилась в комнату к сыну, чтобы убедиться, что с ним всё хорошо.
Постучавшись, она, не дождавшись ответа, зашла к нему.
В комнате, за столом, сидела гостья дома с пером в руках. Она была всё в том же красном платье, но её волосы, вероятно, растрепавшись по дороге, свободно падали ей на спину и плечи. Краска на её губах уже стёрлась, оставив въевшийся след, но глаза всё ещё были подведены. А юноша стоял рядом, наклонившись к ней и, вероятно, что-то объясняя. Камзол на нём был уже новый, тёмно-синего цвета, да и волосы тоже были уже распущены.
- Винсент, почему ты не дал нашей гостье переодеться?
Сын выпрямился и посмотрел на мать:
- Зачем? Это платье ей куда больше к лицу, чем прошлый наряд.
- Но ведь портной, вероятно, уже принёс платье, что я заказала для неё. Диана, Вы не могли бы пойти со мной и примерить его?
- Как странно. Мне казалось, что вы избегаете общества нашей гостьи…
Людмила натянуто улыбнулась:
- Ну что ты, Винсент. Просто она была новым человеком в нашем доме, и мне нужно было время, чтобы привыкнуть к её обществу, не более.
В это время в комнату вошла Кира. Она была в домашнем белом платье, а её волосы были собраны на затылке.
- Здравствуйте, маменька. Надеюсь, бал оправдал Ваши ожидания?
- Да, - ответила женщина и продолжила шёпотом: - но с тобой я ещё поговорю.
Поняв причину недовольства маменьки, дочь опустила глаза.
- У Вас от меня секреты, маменька? – спросил Винсент.
Людмила не ожидала, что сын тоже услышит её слова и растерялась.
- Прошу прощения, маменька. У Дианы такие прекрасные волосы, что я не посмела скрыть их за париком
- А это платье? Ты же прекрасно знаешь, как я к нему отношусь. Ко мне все мои подруги подходили и высказывали своё неодобрение…
- Не те ли это были женщины, - саркастичным тоном проговорил юноша, - мужья которых засматривались на мою спутницу? Что ж, на их месте мне бы тоже это не понравилось.
Сестра рассмеялась.
Людмила заметила, что ведьма тоже улыбнулась, опустив голову. Сейчас ей, как никогда раньше, хотелось придушить эту женщину, которая ещё много лет назад встала между ней и её сыном.
Внезапно пани вспомнила слова матери о том, что брат плохо влияет на сестру и произнесла:
- Винсент, какой пример ты подаёшь Кире? –сын хотел что-то ответить, но мать не дала ему, продолжив: - это действительно моя вина, что ты очень поздно столкнулся с законами общества, в котором не всё так, как ты хочешь. Ты можешь жить отшельником, если хочешь, но какая судьба тогда ждёт твою сестру? Подумай над этим.
Юноша опустил глаза и замолчал. Это был хороший знак – значит, его задели её слова.
- Надеюсь, ты вспомнишь наш разговор перед тем, как поощрять её бунтарство в следующий раз. – Закончила Людмила и вышла из комнаты, ликуя в душе, что смогла достучаться до сына.
Придя в свою комнату, она подошла к комоду и начала снимать украшения.
В комнату постучались.
- Я могу войти? – услышала она за дверью голос мужа.
- Да, конечно.
В зеркале она увидела, как зашёл супруг. Она мягко улыбнулась.
Он подошёл к ней:
- Могу я тебе чем-то помочь?
- Если только позовёшь кого-то из прислуги…
- Я слышал твой разговор с сыном… - неуверенно начал мужчина.
Жена вопросительно посмотрела на него.
- Ты была молодцом. Думаю, он задумается над твоими словами.
- Мне бы этого очень хотелось…
- Видишь, твои волнения оказались напрасны. Винсент постепенно привыкает к нам. По крайней мере, я не вижу больше презрения в его глазах, когда он смотрит на меня. Я думаю пригласить его на охоту завтра. Это будет хорошим поводом нам узнать друг друга лучше, что скажешь?
- Это было бы замечательно.
- Тогда позову для тебя кого-то из прислуги, а сам пойду к нему.
Людмила кивнула. Пётр нежно поцеловал её в лоб, а сам направился к выходу.
- Петя… - остановила его жена. – Расскажи мне потом, как он воспринял твоё приглашение, хорошо?
Он мягко улыбнулся:
- Конечно, Mon Cher. Всё будет хорошо, не переживай.
Она тоже улыбнулась, и барин вышел из комнаты.
***
Когда маменька вышла из комнаты, Кира подошла к брату и остановилась слева от Дианы.
- Ты учишь её грамоте, да? – заметила девушка кривые буквы на бумаге из-под пера феи.
Брат кивнул. Он, видимо, всё ещё думал над словами матери.
- Винс… если ты надумаешь стать отшельником, то больше всего на свете мне бы хотелось разделить твоё одиночество.
- Что? – Не поверил своим ушам юноша.
Диана выронила перо из рук, но тут же подняла его.
- То есть, это было бы замечательно, уехать куда-то втроём: я, ты и Дина. Туда, где поменьше людей. Или хотя бы туда, где нас никто не знает.
- Значит, маменька действительно права: я научил тебя плохому…
- Почему плохому? Я думала о той судьбе, что меня ждёт. Помнишь, мы говорили с тобой об этом? Тогда мне казалось, что выхода нет, и мне придётся рано или поздно выйти замуж, так пусть же тогда это будет человек, который не будет ограничивать мою свободу. Но буду ли я при этом счастлива?
- Ты просто…
- …слишком мала, чтобы понять? А если наоборот: ещё недостаточно «перевоспитана» обществом в угоду ему? Теперь я поняла это слишком ясно: ведь есть и другой путь – можно любить, кого хочешь, делать то, что хочешь, потому что это только твоя жизнь, и я никому не дам право отбирать у меня этот выбор.
- Да о чём ты? – насмешливо ответил юноша. – Ты ведь даже корсет себе зашнуровать не сможешь.
- Так а может и не нужны они вовсе, эти корсеты? Думай шире.
У брата вырвался смешок от осознания того, что младшая сестра пытается его учить. Но, глядя в её глаза, он понял, что сейчас она действительно верит в то, что говорит.
- А силёнок-то у тебя хватит, чтобы противостоять всему обществу? – всё ещё с той же насмешливой интонацией спросил Винсент.
Кира на секунду запнулась и опустила глаза, невольно взглянув на стол.
Диана, как ни в чём не бывало, выводила буквы «а», «б», «в».
Сестра резко подняла глаза на брата и твёрдо ответила:
- Да, хватит!
От этого взгляда по коже барина пошли мурашки, и он от неожиданности опешил. Но тут же улыбнулся смелости маленькой девочки и даже почувствовал гордость, что она его сестра.
Видя его одобрительную улыбку, маленькая барыня тоже улыбнулась, однако её взгляд оставался таким же твёрдым и решительным.
- Пока вас не было, приходил Назар… - перевела тему Кира и посмотрела на Диану. Та прекратила писать и начала слушать.
- Правда? Что ему нужно от тебя? – Нахмурился брат.
- Вообще-то… - Начала девушка, но тут же запнулась, поскольку в комнату вошёл их отчим.
- О чём вы ведёте беседу? – Спросил Пётр Иванович.
- Мы секретничаем. – Ответил Винсент и скрестил руки на груди.
- Понятно.
- Я рад.
Барыня неодобрительно толкнула брата в бок.
- Вы что-то хотели, папенька? – спросила падчерица. И здесь уже барин неодобрительно посмотрел на неё.
- Я хотел пригласить на охоту завтра… - Неуверенно начал хозяин поместья.
- Это же замечательно! – Подхватила Кира. – Ну же, Винс, соглашайся. Я уже так давно не стреляла из ружья…
Винсент закрыл ладонью глаза и лоб, а Пётр Иванович, опешив от такого поворота событий, пытался прийти в себя и подобрать нужные слова.
Видя такую реакцию, барыня растеряно проговорила:
- А что? Я опять что-то не так сказала, да? Простите. На самом деле мне правда очень хочется поехать, поэтому, возможно, мои слова были слишком несдержанными, простите.
- Да не в этом дело! – Ответил отчим, наконец придя в себя. – Кира, скажи, а где ты раньше стреляла из ружья?
- Вы мне не верите? Нет, правда! Меня Винсент учил. Правда, он говорит, что я отвратительно стреляю. Но ведь если я не буду этому учиться, то никогда не стану стрелять лучше.
- Ах, вот оно что… - Неодобрительно сказал Пётр Иванович и посмотрел на пасынка.
Тот убрал руку и ответил на взгляд:
- Да, а что здесь такого? – Бравировал юноша. – Или, может быть, вы считаете, что это не женское дело?
Кира бросила на отчима взгляд, полный злости. Он почувствовал это и запнулся. Он боялся обидеть любимую падчерицу. Затем посмотрел обратно на пасынка. Тот смотрел на него презрительно, с вызовом, ехидно улыбаясь.
Хозяин поместья прекрасно понял, что юноша специально провоцирует ссору с его сестрой.
«Молодец, Винсент, хитёр» - Со злостью подумал отчим, но тут же нашёл выход из сложившейся ситуации:
- Я думаю, что Кира была ещё слишком мала, чтобы учить её стрелять из ружья. Тебе так не кажется, Винсент?
Юноша опустил глаза и улыбнулся шире.
«Ничего у тебя не получится, интриган желторотый». – Видя реакцию пасынка, подумал отчим.
- Ну, может, и мала. – Пожала плечами барыня, которая явно не заметила соперничества мужчин. – Но это не вина Винса – я сама напросилась. Поэтому, если уж так получилось, мне всё равно нет смысла ждать ещё год или два, прежде чем вновь взять в руки ружьё.
- Что ж, если так, поехали втроём. Ты согласен, Винсент?
- Я против. У меня нет настроения куда-то завтра ехать. Впрочем, если ты хочешь, Кира, я мог бы продолжить обучать тебя стрельбе. – Спокойно ответил брат.
- Очень жаль. Втроём нам было бы интересней. – Заметила Кира. – Но если передумаешь до завтра – я буду очень рада.
- То есть как? – Возмутился Винсент.
«А вот так! Шах и мат тебе». – Ликовал в душе отчим.
- Ты поедешь без меня? – По-детски обиженно спросил брат.
- Но ведь ты сам не хочешь ехать! – Ответила сестра. – Но я с удовольствием приму твои уроки стрельбы, когда захочешь мне их дать.
- Что ж. Тогда мне придётся тоже поехать. Нужно же кому-то за тобой присматривать.
- За это не переживай. Я присмотрю за твоей сестрой.
Винсент презрительно прищурился, глядя на отчима, а тот лишь улыбнулся.
«Ну же, Винсент», – подумал Пётр Иванович. – «Сможешь ли ты, наконец, перебороть свою гордость?».
- Да и не нужно за мной присматривать. Я буду вести себя хорошо, и со мной ничего не случится. – Мило улыбнулась девушка.
Хозяин поместья не спешил уходить, всё ещё надеясь, что пасынок решится признаться, что тоже хочет поехать.
- Это всё? – Заметил юноша колебания мужчины.
- Я подумал, что ты мог бы начать давать уроки сестре завтра на охоте.
- Спасибо, я подумал об этом и раньше.
- Так если подумал, то чего не соглашаешься? – Не унималась Кира. – Ну же, я очень хочу, чтобы ты поехал.
- Хорошо. Но только потому, что об этом меня попросила ты.
- Тогда решено. Едем завтра все вместе. – Улыбнулся Пётр Иванович и поспешно вышел из комнаты.
Оставшись в комнате втроём, они ненадолго замолчали.
Кира снова посмотрела на Дину. Та всё ещё продолжала тренироваться в письме. Однако, судя по количеству написанного, она явно прерывалась, чтобы слушать их беседу.
- Так что от тебя хотел цыган, говоришь? – Спросил брат.
- Он приглашал всех нас в гости.
- Нас – это кого?
- Тебя, меня и Дину.
- Странно. Мне показалось, что после смерти Рады он был не очень рад видеть Дину.
Сестра снова пнула брата в бок.
- Что? Ты думаешь, она этого не почувствовала?
Они вместе посмотрели на гостью. Та, почувствовав взгляд, подняла глаза и улыбнулась.
- Есть вещи, которые не следует говорить вслух, даже если они и впрямь очевидны. – Пояснила девушка.
Барин тяжело вздохнул, после чего спросил:
- Дина, ты была в поселенье в день смерти Рады?
Девушка кивнула.
- Это ты убила её?! – Вырвалось у юноши.
Сестра снова толкнула его в бок:
- Как ты мог про такое подумать?
- А что? Я просто спросил!
Они вместе посмотрели на фею. Она лишь улыбнулась, покачала головой и опустила глаза.
- Но если тебя кто-то видел в тот день, - предположила Кира. – То не удивительно, что все подумали, что это сделала ты. Я поговорю с Назаром. Это неправильно, что…
- …я запрещаю тебе с ним разговаривать. – Перебил её брат.
- Что? Это ещё почему? Потому что он цыган?
- Видишь, сама всё понимаешь. А ещё потому, что он мужчина.
- Ну какой он мужчина? Он мой друг… - улыбнулась барыня.
- Ах, уже друг…
- Винсент, прекрати. Если тебе так хочется – я буду брать тебя с собой, когда он в следующий раз придёт навестить меня, у меня нет от тебя секретов. Но меня обижает твоя подозрительность. А сейчас извини, мне нужно подготовиться к завтрашнему дню.
Выходя из комнаты, Кира почувствовала на себе сверлящий недовольный взгляд брата.
Пётр Иванович зашёл к Людмиле, как и обещал, чтобы рассказать о разговоре с её детьми.
Она уже успела переодеться в домашнее платье и сидела напротив зеркала. Муж остановился в метре от неё:
- Мы завтра едем на охоту… - Начал мужчина, всё ещё обдумывая, как лучше рассказать о том, что произошло.
- Слава Богу! Я рада, что он образумился.
- Нас примирила Кира.
- Правда? Она очень умная девочка. Я рада, что у меня такая дочь.
- Тогда ты не будешь возражать, если она поедет с нами?
- Но… зачем?
- Ты знала, что Винсент учил её стрелять из ружья?
Жена побледнела и начала глубоко дышать.
Пётр поспешил к ней и положил руки ей на плечи:
- Всё хорошо?
Она кивнула.
- Я ничего не знаю об этом. Это Она тебе сказала?
- Да. Она обрадовалась моему предложению, решив, что я приглашаю и её тоже. Поэтому и убедила Винсента согласиться.
Пани резко оглянулась:
- Петя, ты понимаешь, что это безумие? Ей всего 15. И… она же девушка! Это неправильно!
- Я знаю, знаю. Но отказать ей значило бы испортить отношения и с ней тоже.
- Тогда это придётся сделать мне.
- Не нужно. Завтра она будет под моим присмотром. А впредь я буду осторожен с такими предложениями.
- Это же неправильно!
- Знаю, знаю… Но пойми… - Он на секунду запнулся. – Если я сейчас оттолкну её, то Винсент сделает всё, чтобы нас поссорить. Ты ведь знаешь, что мне не удалось полностью примириться с ним. Прости, тебе неприятно это слышать, но я должен был сказать.
- Понимаю… Теперь я действительно понимаю, как ужасно на неё влияет Винсент. Петя, как думаешь, может… Может лучше отвезти его обратно?
- Ну что ты. Он уже освоился здесь и иногда уже проявляет ко мне благосклонность. Если отвезём его – он ещё больше озлобится. А я правда хочу с ним подружится.
- В таком случае ему очень повезло. – Улыбнулась Людмила. – Спасибо тебе за терпение.
- Признаться честно, в самом начале я был настроен против него. Он казался мне безнадёжным глупым мальчишкой. Но то, что он сделал ради Дины… пусть это и было безрассудно, но он показал силу своего характера. И за это я его уважаю.
- Тогда и я признаюсь честно. По правде, я жалею, что привезла его сюда. И пусть я плохая мать и никчёмный человек, но иногда мне хочется, чтобы у меня и вовсе не было сына. Это слишком ужасно, правда?
- Почему? Ты знаешь, что я никогда не отвернусь от тебя, но просто скажи, почему ты так думаешь?
- Потому что я не понимаю и боюсь его! – Она обняла руку мужа и заплакала. – Ты видел его картины? Они… так жестоки. А крепостные… ты заметил, как они реагируют на его присутствие? Он здесь всего месяц, а они всегда опускают глаза, когда он заходит. И Кира… он словно очерняет всё вокруг. Мне кажется, его подменили, там, в хижине ведьмы. Я не хочу верить, что это мой сын.
Муж погладил жену по голове:
- Ну что ты, мне кажется, всё не так плохо. Я уверен, что он и правда любит сестру и не желает ей зла. И его трепетное отношение к Дине…
- Это она во всём виновата…
- Прежде чем винить её, нужно ответить себе честно, действительно ли причина в ней, а не в нас. Если бы он думал только о себе, если бы его сердце было жестоко ко всем… Но в нём живёт любовь к сестре, которая была всегда рядом, и к той, кто помогла ему, когда ему было тяжело. А значит, в нём есть и преданность, и благодарность. Я много думал над этим. И понял, что если бы обстоятельства сложились по-другому… Мы оба с самого начала допустили ошибку, уделяя больше внимания Кире. Мне следовало настоять на том, чтобы дети переехали ко мне вместе с тобой. Тогда, возможно, Винсент бы не был так озлоблен на нас. Я признаю это, и верю, что своим терпением я смогу всё исправить.
- Ты очень хороший человек. И я очень благодарна тебе. Но мне так стыдно за моё малодушие…
- Ну что ты. Мы все делаем ошибки. Нужно только уметь признать и исправлять их.
- Петя… и всё же, пожалуйста, отвези эту ведьму обратно.
Пётр Иванович тяжело вздохнул:
- Люда, ну я же только что тебе всё объяснил. Прояви к ней терпение, увидишь, она очень хорошая девочка. А если она и правда совершит что-то плохое – обещаю, я лично прогоню её.
- А если тогда будет уже слишком поздно?
- Ты слишком переоцениваешь её. К тому же, именно она может вылечить его душевные раны.
- А как ты сам к ней относишься?
- Я очень хотел бы, чтобы она была моей дочерью. Я рассказывал тебе однажды о девочке с непростой судьбой, которую я взял под свою опеку. Верно, ты сама уже догадалась, что это она и есть.
- Я только не понимаю, как ей удалось выжить в лесу, когда все подумали, что она погибла. Ты не находишь это странным?
- Она всегда была странной. Кто знает… Однако то, что преодолев все испытания, она осталась такой же доброй и кроткой, заслуживает восхищения. Кто знает, возможно, она научит и Винсента преодолевать все жизненные трудности с улыбкой на лице.
- Тогда я буду молить Господа Бога, чтобы у неё получилось это сделать. А что до Киры, если ты пообещаешь, что не дашь ей стрелять по живым мишеням, то я закрою на всё глаза, и больше никогда не буду об этом вспоминать.
- Я обещаю.