Галя и Таня с детства были закадычными подругами. Галя перешла в школу, где училась Таня, в третьем классе. «Вот бы мне в подружки эту новенькую, – сразу подумала та. – Аккуратная, спокойная, и в тетрадках одни пятёрки». После уроков Таня подошла к ней и спросила: «Тебе домой в какую сторону?» Оказалось, что живут они совсем близко.
Лидерство сразу взяла Галя. Способная и усердная, училась она легко. Особенно ей давались математика и физика. Задачки решала, как орешки щёлкала. А Таня ну ничего в этих предметах не понимала. Нет, она не была ленивой, пыталась учить, но все эти непонятные термины, определения, теоремы застревали у неё в голове, как в вате, и у доски кроме страшно колотившегося сердца и дрожи в коленках она ничего не чувствовала.
Галя взялась подтянуть подругу. Благодаря упорству обеих Тане удалось-таки ехать на тройках по этим ужасным предметам. Но зато ей было хорошо и вольготно на литературе. Эти уроки ей очень нравились. По русскому правил почти не учила, но писала грамотно. Порой учительница Инна Григорьевна удивлялась: «Почему ты здесь поставила запятую, ведь мы этого правила ещё не проходили?» – «Не знаю, я её чувствую, она сама просится сюда», – отвечала девочка.
И сочинения писать она очень любила. Поздно вечером, когда вся семья угомонится (Таня жила с родителями и младшим братишкой в двух проходных комнатках), она перетаскивала настольную лампу в кухню, и её мысли сразу, без черновиков и планов, ложились на чистые страницы тетради. Образы Печорина и Онегина, Базарова и Чацкого вставали перед ней как живые. Она будто разговаривала с ними, понимала их поступки и мысли, жалела одних, осуждала других, восхищалась третьими. Получалось складно, однажды даже в стихах написала сочинение. Правда, заданную тему о Наташе Ростовой не раскрыла, но в порыве вылила всё, что накопилось в душе. Мудрая Инна Григорьевна особо выделяла Таню из учеников.
Галя же была равнодушна к гуманитарным урокам, хотя и по ним у неё были одни пятёрки. Она не могла делать что-то плохо. Писала сочинения строго по плану, и тема всегда была раскрыта, и правила русского языка соблюдены.
Они были такие разные, но, несмотря на это, очень привязаны друг к другу. Правда, Тане всегда казалось, что она больше Галю любит, по крайней мере никогда не предаст. Так она называла простые детские неверности: для неё дружба и верность были равнозначными понятиями.
А детство между тем пролетело, закончилась школа. Пути, казалось, были определены. Галина, конечно, пойдёт в университет на мехмат, самый престижный и «умный» в то время факультет. Таня же в десятом классе очень увлеклась рисованием, стала ходить в изостудию, читать книги о художниках, собирать репродукции картин. Постепенно и профессию выбрала – захотела стать дизайнером, неважно в какой области, просто мечтала создавать вокруг красоту.
Галина поступила на мехмат без проблем, сдала всё на пять. Татьяне пришлось год поработать на фабрике художником-оформителем, параллельно занимаясь на подготовительных курсах. При поступлении ей это очень помогло: на художественный факультет института культуры тех, кто работал по специальности, принимали с большой охотой. Когда Таня увидела себя в списках поступивших, счастье было безгранично. Жизнь сразу приобрела чёткую цель на предстоявшие пять лет.
Всё определилось и в личной жизни. Татьяна вышла замуж за хорошего парня, курсанта, будущего офицера, и он увёз её в далёкий сибирский гарнизон, откуда каждые полгода она летала на сессии в свой институт, так как пришлось перевестись на заочное отделение. К тому времени уже родилась дочка. Но Таня была упорна, учёбу не бросила, несмотря на обилие проблем и трудностей. У неё с детства это было в характере: если цель стоит, к ней надо идти во что бы то ни стало, и дело, если начато, должно быть закончено. Хотя она и не очень ясно представляла себе, где можно применить свою будущую профессию – в маленьком сибирском гарнизоне было всего четыре пятиэтажки для офицерских семей да солдатские казармы. «Закончу, потом посмотрим», – думала она. Но когда учёба стала подходить к концу, эта отговорка её уже не удовлетворяла и она поставила себе другую цель – вырваться из глуши военного городка. Стала усиленно думать об этом, мысленно формировать свою мечту. При каждом удобном случае говорила об этом с мужем. Судьба вскоре улыбнулась: Павла перевели на службу в военное училище, которое он закончил, и они переехали в родной Танин город.
К тому времени Татьяна окончила институт, и большой город предоставил ей большое поле для деятельности. Она быстро нашла работу, и всё ей нравилось в жизни: сама молодая, полная сил, муж – перспективный офицер, красив своей военной выправкой и мягким, добрым выражением зелёных глаз, здоровая дочка, интересная работа по специальности. Да ещё большую квартиру получили (офицерам тогда легче давали жильё).
У Галины тоже всё складывалось удачно. После окончания университета она вышла замуж за инженера из соседнего города и переехала к нему. Подруги скучали друг без друга – сибирскую Танину «ссылку» они пережили, активно переписываясь и встречаясь во время её приездов на сессии. Даже можно сказать, что разлука эта их ещё больше сблизила. Галя убедилась, что ближе Тани у неё подруги нет – время всё расставляет по своим местам. Университетские подружки рассеялись: стало ясно, что связывала их только учёба да студенческие вечеринки. А в Танюшке было что-то родное с детства. Да и душа порой просила отдушины – сухая математика, хотя Галя и любила её, не давала того, что давали задушевные разговоры с подругой.
Как часто нам кажется, что жизнь всегда будет благополучной, а разные там беды и несчастья случаются с кем-то далеко. Думала так и Татьяна. Вернее, даже не думала, это было её сутью, другого она себе и не представляла.
Беда пришла как гром среди ясного неба: вдруг тяжело заболел Павел. Он раньше никогда не болел и вёл, как сейчас модно говорить, здоровый образ жизни, поэтому Таня не сразу осознала, что произошло. А услышав от врачей в госпитале, где лежал муж, страшный диагноз – рак, повторяла как автомат: «Этого не может быть. Нет, нет. Я его спасу».
И началась бесконечная беготня по знахарям, экстрасенсам, не говоря уже о врачах, профессорах и аптеках, где надо было искать редкие лекарства. Все два месяца, что муж был прикован к постели, Таню не покидала надежда. В эти дни они были близки как никогда. Он знал, что жить ему осталось считанные дни. «Только бы она не догадалась» – эта мысль придавала ему силы переносить нестерпимую боль. И когда она спрашивала его: «Как тебе сейчас?», он улыбался и отвечал: «Легче», только опускал веки, чтобы глаза не выдали невыразимого страдания. Она чувствовала это, но гнала тягостные мысли: «Ничего, через кризис пойдёт на поправку».
Но непоправимое случилось. Она сидела у его постели, держала за руку, слушала тяжёлое дыхание, которое становилось всё реже и наконец совсем затихло, только голубая жилка ещё несколько секунд пульсировала на виске, потом и она пропала. Нет, она не заплакала, не забилась в истерике, а сидела в ночной тишине и чувствовала что-то великое и торжественное, как будто спустившееся и окутавшее её. Ей казалось, что её душа тоже отделилась от тела и пошла за любимым, проводить хотя бы до порога. Как порой говорил он ей, уезжая в командировку: «Не провожай», а она отвечала: «Я только до порожка». Она не ощущала себя в своём теле и не видела лежащего перед ней неподвижного тела мужа, ей казалось, что она идёт за Павлом, держа его за руку. Ей было так хорошо, что больше ничего и не нужно было, только бы идти за ним. Но вдруг муж обернулся и сказал: «Ну всё, дальше я сам, не ходи за мной». И в эту же секунду она увидела людей вокруг. «Дайте ей валерьянку», – велел врач медсестре. Таня обернулась, не поняв, кому тут нужна валерьянка. Она боялась расплескать эту чудесную силу и величие, ей хотелось ещё хоть немного побыть в ней…
Галка примчалась на следующий день. Они долго стояли молча, обнявшись. А потом Таня прошептала: «Смерти нет, я точно знаю».