Афанасий Германович, суховатый старичок со злыми беспокойными глазами и дурным характером, справедливо считал, что кому-либо уважать и любить его, кроме давней его знакомой Маргариты Иошимовны, не за что. Но и она, как казалось ему, несмотря на все к ней его расположение, могла бы к нему относится и получше.
«Я же мужчина, мужчина… - думал Афанасий Германович, беспокойно ходя дома из угла в угол. – А она старуха, потому как всего на два года младше меня. В ее возрасте надо уже поумнеть, а у нее, видите ли, на все есть свое мнение… Выслушает так внимательно меня, а потом вежливо скажет, что я не совсем прав, и разложит все по полочкам, чтобы выставить меня дураком. Да разве с ее стороны это не дурость более высокого порядка? Нет, я все ей в лицо скажу, что я о ней думаю. Сегодня же и скажу. Только как бы ловчее сказать? Здесь надо как-то коротко и в самое сердце. А лучше найти одно единственное слово, точное, выверенное слово… Не скажет же она в ответ: сам дурак. Не скажет, потому что культурной хочет казаться…»
Афанасий Германович плюхнулся в кресло, потому что устал метаться по комнате и вполголоса заговорил:
- Жаба, крыса, утка, поганка, мартышка, змея, хомяк, мухомор, крокодил, ворона, ослица, коза, ехидна, кошка, черепаха. Все не то…
Старик встал, подошел к книжному шкафу и стал одну за другой бегло перелистывать книги.
«К классике надо обращаться, к классике… - про себя самодовольно стал рассуждать Афанасий Германович. – На то она и классика, чтобы каждый умный и образованный человек мог для себя найти в ней то, что ему надо… А-а-а, а вроде нашел. Профурсетка. Да, очень мило… Тонко и обидно…»
Придя вечером в гости к Маргарите Иошимовне, Афанасий Германович напрочь забыл слово «профурсетка», хотя повторял его про себя всю дорогу. Он сидел и пытался отчаянно вспомнить это слово, но в голову лезли «разметка», «розетка» и больше ничего. А Маргарита Иошимовна размеренно, взвешивая, как всегда, каждое слово, говорила о том, что ее не оставляет равнодушной, и еще, может быть впервые за все время их знакомства, посмотрела на Афанасия Германовича другими глазами и подумала:
«Как он молчалив сегодня и по-мужски сдержан. Вот ведь он каким бывает. А то нес всегда с умным видом какой-то вздор и был похож на глупого мальчишку…»
Просидев часа два, так и не вспомнив слово, Афанасий Германович встал, сухо поблагодарил за оказанную ему честь быть здесь и стал откланиваться.
- Вы совсем сегодня со мной не говорили, милый друг, - с нежностью в голосе сказала Маргарита Иошимовна.
- Порой сложно найти слова, чтобы выразить свои чувства, - в тон ей отвечал Афанасий Германович.
- Милый друг, не надо, не надо много слов, достаточно одного единственного слова, идущего от сердца. Прислушайтесь к себе…
Афанасий Германович на пару секунд замер, прислушиваясь к себе, но ничего не услышал. С этим и ушел.
2015