В эту звездную ночь луна-проказница задумала вновь играть в прятки. Шаловливо поблескивая в вышине, она то скрывалась за иссиня черной тучей, то вновь обнажала свой безупречный контур, словно напоминая, что в это время суток она властвует безраздельно. Ее мягко струящийся свет временами смешивался с искрящимися отблесками звезд, достигая горизонта и вновь на мгновенье исчезая. Игра ночной шалуньи увлекала Жозефину, преисполняя тайной, существовавшей в их негласном союзе уже не один месяц. Именно благодаря этому Жозефине удавалось отвлечься от кошмарных сновидений, истязающих ее каждый день с новой силой.
Наступление ночи таинственным образом пробуждает в душе Жозефины НЕЧТО. И это НЕЧТО, живущее в самых потайных уголках ее подсознания, с вожделением ждет мига, когда сон прочно сомкнет усталые веки. НЕЧТО питается сновидениями. Жадно и с аппетитом поглощает все: от первых блюд до десерта. Иногда нуждается в аперитиве. Часто насыщается только закуской. По сути, из рук Жозефины оно ест все, уничтожает до последней крошки, до последнего глотка, оставляя на короткий промежуток жизни, называемый днем, шлейф из неприятных ароматов и холодящих душу брызг.
Лениво размышляя о событиях прошедшего дня, Жозефине хотелось поспать беспробудно до самого утра – так, как еще было совсем недавно. Сумасшедшие, нереально опасные, изо дня в день повторяющиеся сны, которые терзали ее уже не первый день, утомили хрупкое тело. Обессилено вздохнув, выпив родниковой воды, Жозефина окинула небрежным взором предместье, видневшееся из окон ее больничных покоев, и быстро скрылась под пушистым одеялом. Напоследок взглянув на вновь выглянувшую из-за тучи луну, она ее пожурила за излишнюю игривость и отпустила свои размышления блуждать вдали от ее временного пристанища.
Ледяной голос, периодически прерывающийся скорбным молчаньем, вопрошал, находясь совсем близко от постели Жозефины: Ты должна пойти со мной, другой возможности не будет. Если ты откажешься, то навсегда потеряешь шанс узнать главную тайну. Вытащив из-под одеяла стройные ножки и отыскав в темноте тапочки, Жозефина сразу же приняла решение проследовать за обладателем необычного голоса.
- Я поведу тебя, ничего не бойся – призывным тоном прошептало НЕЧТО, слегка отпрянув, уступая Жозефине место. Палата в это мгновенье наполнилась едва уловимым ароматом, представляющим собой смесь пряных трав и тлеющей листвы. НЕЧТО шагало бесшумно, время от времени протягивая невесомую руку Жозефине, то и дело спотыкающейся в темноте. Уже через несколько мгновений они оказались на пороге больницы и с удивлением обнаружили, что входная дверь не заперта. Опять Андре, местный сторож, забыл ее закрыть или в пьяном угаре потерял ключи. По правде говоря, когда наставница уезжала по делам, Андре давал волю своему неуемному нраву и кутил с местными крестьянами до утра. Учитывая, что в этой забытой Богом английской деревне развлечений не было вовсе, местные с удовольствием приходили к Андре, принося с собой нехитрую закуску. В эти дни постояльцы больницы испытывали легкий страх, так как лишь постоянное присутствие управляющей давало ощущение защищенности. Оставаясь под присмотром старого доктора и совсем молоденькой практикантки, они пораньше разбегались по палатам и гасили свет, блаженно ожидая наступления нового дня, в котором растворялись их ночные страхи.
Шутливая улыбка ночной гостьи торжествовала в небе, сплошь усеянном звездами. Сопровождая неспешно шагающую парочку, она была немым свидетелем встречи необычной, но, судя по всему, предначертанной. Словно желая быть не только озорницей, но и помощницей, луна освещала узкую тропинку, ведущую к лесному озеру. Место, конечно, небезопасное, по мнению местных жителей, но сегодня казалось, что в безмятежности именно оно ожидает Жозефину с ее спутником. НЕЧТО шепнуло на ушко Жозефине: Мы уже почти пришли, закрой глаза и следуй за мной. Его голос не предвещал ничего необычного, он звучал абсолютно уверенно и четко, но то, что предстало перед ее глазами, было невероятно – на ветках и смятой траве у самой воды сидели ангелы с невозмутимыми ликами. Их взоры светились спокойствием, излучаемым с невообразимой силой. Жозефина хотела прильнуть к тому, кто привел ее в этой дивный край, но его эфемерное тело исключало контакт телесный. Лишь почувствовав клетками кожи его присутствие, Жозефина осмелилась спросить: Это и есть тайна, которую ты хотел мне поведать? Я догадывалась о ее существовании и даже предвидела нашу скорую встречу, плутая по лабиринтам своих сновидений. Что же дальше? Что я должна делать?
НЕЧТО встрепенулось и молвило уверенно: Просто слушай и не пытайся задавать вопросы, в этом мире ответы приходят сами. Слабая дрожь от столь характерной сырости у водоемов в утренние часы напомнила о просьбе лечащего врача – не верить в то, что снится, иначе лечение не принесет желаемого результата. Жозефина повиновалась мановению руки НЕЧТО и примостилась на старой лавке под развесистой ивой. В предместье таких было много, то и дело расставленных невпопад в самых неожиданных местах. Здесь даже ходила легенда, что основавший эту деревушку граф очень любил длительные прогулки, маршрут для которых он выбирал частенько разный. С годами он стал слаб, но увлечение осталось, и тогда он приказал поставить лавки именно там, где он на пути следования ощущал самую сильную усталость. Жозефина застыла в ожидании, предвкушая, что все происходящее позволит ей найти ответы на многие вопросы. Взмахнув крылом, ангел, расположившийся к ней ближе всего, сказал, что она оказалась в плену собственного Страха. Именно он и стал властвовать сначала в ее жизни, моделируя ее по-иному, а затем прочно занял все ее подсознание. По таинственным тропам сновидений ее тоже водил собственный Страх, невозмутимо становящийся частью ее самой. А потом наступил момент, когда Страх оказался сильнее и уже не отпускал ее поблуждать по радостным и безмятежным снам, питаясь ее энергией, мыслями и чувствами, что и привело Жозефину в приватную больницу за городом.
- Так будет лучше для всех – на этом настоял ее возлюбленный, расписываясь в собственном бессилии. С того дня жизнь Жозефины пошла иначе: мягкие транквилизаторы, горькие настойки и целительное слово настоятельницы молча делали свое дело. Ее существование не стало для нее приемлемым, но благодаря сложной комбинации медикаментов удавалось достигать ежедневного спокойствия. Вот только ночи не отпускали ее из сетей устрашающих снов, равно как и доктора из стен своей клиники.
Жесты ангелов были едва уловимыми, но предельно понятными, а излучаемое ими тепло становилось таким желанным. Но где же НЕЧТО, приведшее меня сюда? С ним как-то спокойнее на душе, а к тому же меня ждет еще и дорога домой.. Не упустить бы его из виду, а то запросто заблужусь. Жозефина провела рукой по воздуху, откуда слышалось дыхание НЕЧТО. Она закричала: Не бросай меня здесь, не оставляй одну! И новая волна страха накатила с безудержной яростью. В это мгновенье Жозефина пристально вгляделась в темноту, но там уже не было ни ликов, ни голосов. Слегка дрожали ветви берез, да переплетал ветер косы ивы. Из-за соседнего пригорка выкатилась луна, бледнея и дрожа. Уж не до пряток, близится рассвет, прощай, проказница! Жозефина слабо взмахнула рукой туда, где обрывался ее свет, и молча побрела в сторону больницы. Колючие ветви можжевельника успели исцарапать обнаженные руки, но лишь едва задели лицо, на котором намечалась улыбка победительницы. Легкой, но уверенной поступью она приближалась к крылечку, где Андре задремал на лавке, так и не добравшись до своей каморки после дружеской посиделки и задушевных разговоров с местными приятелями.
– Что не спится красавице, али нынче все у нас здоровы и по свиданьям бегают? Не знаешь разве, что настоятельница не велела? Спать, спать – пробормотал сонным голосом Андре и вновь водрузился на лавку, накрытую старым кафтаном.
- Не на свиданье, а на расставание – коротко промолвила Жозефина, сняла промокшие от утренней росы тапочки и босиком поднялась на второй этаж, где ее ждала мягкая постель.
В состоянии полного недоразумения открыла утром глаза Жозефина. Сны, опять сны…Не обнаружив тапочек у кровати, она босиком сбежала вниз по лестнице, где у крыльца увидела знакомое лицо.
- Чего разбегалась, ночь еще? – сказал Андре мягким голосом. Он явно был доволен собой и находился в хорошем расположении духа. Увидев промокшие до нитки тапочки и свои исцарапанные руки, Жозефина испугалась, что не сможет это объяснить возвращающейся к вечеру настоятельнице, но страха не было, и даже тревога не будоражила ее сознание. Оглянувшись туда, где начиналась тропинка, ведущая к лесному озеру, она протянула инстинктивно руки, ища своего ночного спутника. НЕЧТО, по сути, и бывшее ее Страхом, осталось там, у озера. Оно не просто решило ее покинуть, а добровольно и сознательно привело свою пленницу на берег озера, чтобы там исчезнуть, отпустив ее из своих крепких объятий. Все верно, добрый ангел устроил ей прощание с собственным Страхом, который теперь будет ее воспоминанием из прошлой жизни.
Вечерело. Карета медленно подъезжала к больнице, удачно расположенной на краю старой английской деревни. Ритмичный скрип ее колес убаюкивал и кучера, и зевающего Джека, который решил проведать свою возлюбленную (уже бывшую) впервые за долгие месяцы. Имея привычку вести бурную жизнь, кутить с друзьями и расплачиваться родительскими деньгами, он уже не представлял Жозефину своей невестой и мечтал отодвинуть миг объяснений, чтобы вновь вернуться в Лондон, где его ждала свобода и новая пассия. Прогуливаясь во дворе клиники, ставшей ее вторым домом на долгие месяцы, Жозефина тоже была уверена, что связь с этим человеком была совершенно случайной и не требует продолжения, ведь она уже не нуждается ни в опеке, ни в жалости, ни в том, что Джек когда-то называл любовью. Теперь достаточно только набраться сил, и она сможет начать жить новой жизнью – без страхов, жутких сновидений и добросердечных врачей.
Силуэт НЕЧТО растворился во мгле, распался на молекулы и атомы, навсегда потеряв над ней власть в ночи. Теперь лишь луна-проказница сможет изредка с ней играть в прятки, если вдруг теплой волной не нахлынут сладкие сновидения, увлекая ее в мир, лишенный кошмаров.