«В трех вещах познается человек: в рюмке, в
кармане и в гневе. В рюмке — потеряет ли рассудок,
когда выпил; в кармане —ведет ли он свои дела
честно; в гневе — не теряет ли он самообладания» (Эйрувин, 65).
Дов Розен, «Шма, Исраэль», с. 104.
В узеньком полуподвальном коридоре старенькой хрущевки, где разместился ведущий центр йоги Первопрестольной, сегодня было просто не протолкнуться. Помимо жаждущих приобщиться к богоугодной гимнастике тетушек постбальзаковского возраста с непомерно широкой костью, в проходе теснилось около десятка ангелоподобных девочек с мудрыми, как у священной индийской коровы, глазами, пришедших устраиваться в центр на должность инструктора по йоге.
Новоиспеченные выпускницы курса по подготовке преподавателей просветляющей омраченный ум аэробики со священным трепетом ожидали, когда же, наконец, директор вышеозначенного центра - Великий Йогин Всея Руси, в миру Костик М., соизволит пробудиться от сладкого послеобеденного сна и принять их в своем кабинете.
Будучи почти что монаршей особой, Костик к назначенному времени собеседования по-королевски опоздал, то есть, прошу пардона, задержался, как и подобает чрезвычайно занятой высокодуховной личности. Момент его прибытия был ознаменован громогласными замечаниями вкупе с ценными указаниями всем, без исключения, сотрудникам центрального офиса, в лице затюканной и боящейся сделать лишний вдох пенсионерки администраторши, которая завидев своего грозного босса, спешно убрала под стол баночку с домашним борщиком и недоеденные гренки, смачно натертые чесноком.
А Костик, доложу я вам, патологически не выносил не то, что запах, один вид чеснока. В этом своем качестве, он был подобен какому-нибудь заправскому вампиру родом из Трансильвании, однако на этом его сходство с упомянутой нежитью и ограничивалось. В отличии от нетопырей, кои непременно обладают качественными здоровенными зубами, Костик был лишен аж доброй половины последних, что являлось следствием чрезмерного усердия в асанировании.
По его собственному утверждению, были времена, когда во время практики, силы почти оставляли его. Тогда, чтобы удержать предписываемое священными текстами устойчивое и удобное положение тела в асане**, ему приходилось буквально вгрызаться в йоговский коврик зубами. Видимо, подобное стремление реализовать Ишвара пранидхану*** оказалось для Костика, с позволения сказать, немного не по зубам, раз уж изрядная часть последних осталась на коврике. Тем не менее, его боевой дух не был сломлен и Костик горел поистине кастанедовским несгибаемым намерением довести начатое дело по санации полости рта до своего логического завершения.
Ритуал по навешиванию эзотерических звиздюлей своим подчиненным, был для Костика священным. День считался зря прожитым, если он никого не поимел в омраченное сансарой**** сознание. А чтобы сотрудники, равно как и посетители йога-центра не расслаблялись даже в его отсутствие, Костик развесил по всем стенам многочисленные объявления запрещающего характера.
В его царстве все должны были ходить по струнке, не пачкать уличной обувью и без того не особо чистые полы, а лучше всего перемещаться над ними посредством левитации. Никому не дозволялось сидеть в клепаных джинсах на протертом и ветхом от времени, обтянутом искусственной кожей, допотопном диванчике или пить перед занятиями любые энергетики, по типу «Редбула».
Войдя в йога-шалу***** каждый посетитель, первым делом, натыкался взором на небольшой, так называемый «гуд карма бокс» - деревянный ящичек с узкой прорезью для денег. В него поощрялось бросать добровольные пожертвования для улучшения качества обслуживания в центре. Но шло время, а благая карма в виде монетизации так и не накапливалась, что сильно расстраивало товарища Костика и неизменно отодвигало повышение уровня обслуживания в центре.
Словом, забот мирских у Костика хватало. Вот и сейчас ему предстояло, после окончания практики йоги сновидений, провести масштабное собеседование с желающими работать на нивах повышения его личного благосостояния.
Ожидание, когда великий нагуаль-римпоче****** соизволит-таки их принять, становилось уже тягостным, но йогини были преисполнены твердой решимости пройти его до самого конца, ибо как считал сам Костик, терпение есть одно из главнейших качеств настоящего практика йоги.
Наконец дверь в кабинет директора йога-центра открылась и девушки получили возможность ввалиться к нему всею гурьбой, где их глазам предстал во всей своей первозданной красе сам Костик М.
Он восседал за письменным столом, весьма солидных размеров, на котором высилась груда пачек с банкнотами самого разного достоинства. Такая картина, по мнению Костика, должна была свидетельствовать о том, что дела в центре мутятся нешуточные, а посему любой, претендующий работать под его неусыпным оком, должен был почитать сие за счастье и великую честь. Сам Костик возвышался перед девчонками сидя в идеальной позе лотоса, напялив на себя весь свой иконостас в виде всевозможных амулетов, оберегов, мешочков со священным порошком из дерьма индийской коровы и исправляющих неблагую карму колец и перстней, нанизанных на каждый палец обеих рук. Довершала эту священную картину, вставленная в ухо, дорогая гарнитура для не менее дорогого мобильного телефона.
Стоило девчонкам поплотнее набиться в келью директора, как истошно заверещал его мобильник, изрыгая из себя протяжную индийскую мелодию. Костик принял входящий звонок и немного поерзав на стуле, бесцеремонно оборвал звонившего:
- Слушай, ара! Что ты меня дергаешь? Я тут народ принимаю, вершу…. эээ… дела, так сказать, важные решаю, а ты меня спрашиваешь, какой я предпочитаю сочник! Не отвлекай меня! Сам тебе перезвоню.
Однако звонивший не желал униматься, видимо вопрос с сочникам был для него чрезвычайно важен. Костик еще минут пятнадцать препирался с ним, пока потенциальные работники, переминаясь с ноги на ногу, стоически ждали завершения переговоров на самом высоком уровне.
Вволю наговорившись, Костик отключился, и вновь стала шумно ерзать на своем месте, устраивая свисающий с сидения тухес******* поудобней. Повозившись и посидев после в глубокой задумчивости минут пять, трепетно созерцая настенное изображение господа Шивы, он вытащил из ящика стола здоровенный пакет чипсов и стала им громко шуршать, пытаясь открыть. Когда сие нехитрое действие ему удалось, он с громким чавканьем, причмокиванием и хрустом стала уплетать эти самые чипсы. Минут за десять или пятнадцать, не проронив ни единого слова и не обращая на пришедших ровным счетом никакого внимания, он-таки с ними управился, и, шумно смяв уже ненужный пакет, кинул его на соседний стул.
В это мгновение снова зазвонил телефон и еще несколько минут Костик всласть потрындел, затем сладко и широко зевнул, демонстрируя немногочисленные остатки зубов, и дал отбой. Следующие пять минут ушли на медитативное и многозначительное шуршание пакетиком с кексом, а затем последовало все тоже сытое чавканье и похрюкивание. Схомячив еду, Костик опять смял упаковку и присовокупил ее к пакету из-под чипсов. За этим последовало следующее, наш последователь пути безупречного воина сунул палец себе в нос и приступил к добыванию из него скопившихся там полезных ископаемых. Извлекая козявки из носа, Костик пристально рассматривал их перед глазами, растягивая тянущуюся соплю между пальцами. После, старательно скатав ее в безупречной формы джабжик********, запускал его через левое плечо в пространство за спиной, а завершал сию процедуру вытиранием руки о ручку и сидение многострадального соседнего стула.
Наконец все душеспасительные ритуалы были завершены. Поправив на носу очки с мощными диоптриями, Костик обратил взор на юных йогинь, уже успевших погрузиться, к тому времени, в состояние глубокого трансцендентального транса.
- Значит так, девочки! В центре должны быть дисциплина и порядок! Никаких опозданий! За это буду нещадно штрафовать! Если вдруг узнаю, что кто-нибудь из вас ест трупнину, попивает пивко, закусывая мясцом, жрет чеснок и прочую гадость, то выгоню в тот же миг! Все понятно? Ну, тогда идите, мне еще работать надо, а то дел по горло. И дверь за собой поплотнее закройте.
Выпроводив девчат из комнаты, Костик любовно сложил денежные пачки в сейф, затем достал из него же солидный кусок вареной телячьей колбасы и мурлыча в перепачканные кексом усы «Харе Кришна! Харе Рама!» бодро соорудил себе плотный сэндвич.
А тем временем, успешно прошедшие испытание собеседованием девчата, восхищенно делились полученными впечатлениями:
- Нет! Вы только подумайте, какой человек! Сразу видно, что йогу практикует! Он же избавился от всех ограничений! И видимо полностью выжил из ума! Ой! Я хотела сказать, что вышел за пределы ума!
**асана – поза йоги
***Ишвара пранидхана – посвящение своих действий всевышнему
****сансара – круговорот перевоплощений
*****йога-шала – школа йоги
******нагуаль-римпоче – что-то вроде просветленного учителя
*******тухес – задница, попа (идиш)
********джабджик – шарик скатанный из соплей (сленг)