Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2015/03/16/244
Торжественное построение объявили в десять утра. Отряды, поделённые теперь на две армии – «зелёных» и «синих» – выстроились на главной площадке в две шеренги, друг напротив друга. Главнокомандующим назначили товарища Лопушинского. Однако военной формы для него не нашлось. Но белая рубашка с коротким рукавом и чёрные брюки вполне подчёркивали его торжественный вид.
Протрубил горн, подняли флаг. Командиры армий скомандовали «равняйсь! смирно!» и сдали свои рапорта.
После этого Лопушинский толкнул короткую речь и представил судейскую команду из уже известных начальницы лагеря, её заместителя по воспитательной части, завхоза и ещё пары административных лиц.
Выступила начальница лагеря Нина Константиновна Белижанец, напомнив, между прочим, что в следующем году вся страна будет праздновать 50-летие Великой Победы, а эта игра приурочена к 22 июню, началу Великой Отечественной войны.
После вступительной части разыграли жеребьёвку, определив, чья армия убегает и прячется, а чья устремляется в погоню. Это нужно было для того, чтобы бои не начались прямо здесь.
Армии «синих» выпало спрятаться. Им дали на это пятнадцать минут. И прозвучала команда на выдвижение «зелёных».
Самых смелых, назначив разведчиками, отпустили вперёд. При обнаружении противника, не вступая в бой, они должны были подать сигнал для атаки следующим за ними группам.
Естественно, армия поделилась на несколько группировок – не ходить же целой толпой. И буквально с первых же минут на крики разведчиков устремлялись те или иные группы, образуя стычки и потасовки. Результат тому – первые «раненые» и «убитые», как с одной стороны, так и с другой.
Вот тут-то быстро и погорели те, кто не особо надёжно прикрепил свои погоны. Зашитые же – их труднее оторвать. А те, что на скотче, летели только так.
Убитых тут же выпроваживали с поля боя наблюдатели, среди которых были и Гена, и Дима, и Надя, и Вика, и ещё с десятка два вожатых и воспитателей.
Раненых же за неимением сподручных носилок провожали в тыл медсёстры. А некоторые прямо на месте начинали пришивать болтающиеся погоны. Лена со своими девочками, как раз и стали этими медсёстрами. Инесса же со своими – предпочли быть солдатками.
В первом же бою две её сослуживицы «погибли», а Инесса была «ранена».
Где-то бои происходили прямо «стенка на стенку» – лобовые атаки. Вот там уж действительно погоны летели – только в путь. За какие-то полчаса, что у армии «зелёных», что у армии «синих» потери составили почти половина личного состава. И причём, как раз выбыла львиная доля ребят из старших отрядов. Они были более бесстрашными и отчаянными.
«Лучшие гибнут первыми», – подумал про себя Дима, наблюдая за некоторыми из происходящих сцен.
Обмельчавшие группировки по два-три-четыре человека рассосались по всему лагерю. И чем меньше становилась численность войск, тем труднее «зелёным» было вылавливать «синих».
Погоны по мере возможности отдавали наблюдателям той или иной из сторон. Кто-то умудрялся рассовывать их себе по карманам: мол, после отчитаюсь о проделанной работе.
После того, как группа под руководством Антона дважды напоролась на засаду – один раз возле незнакомого корпуса, а во второй в зарослях прилегающим к аллее – их осталось не густо. Из полностью боеспособных оставались: он, Тимофей, Денис, Андрейка, Люба и одна из медсестёр-близняшек – Наташа. Владик считался «раненым», без одного погона. Пришить ему погон было уже нельзя, потому что по правилам он пришивался лишь один раз. И этот раз Владик уже использовал. Серёга «погиб» почти со всеми мелкими из отряда. Также потеряли двух медсестёр – Лену и близняшку Свету.
Лена нарвалась на первую засаду, а Света, «пала», пришивая погоны «раненым» прямо на месте боя. Что было весьма неосмотрительно с её стороны.
– Ребята, – сказал Антон. – Внутрь зданий заходить опасно. Наверняка они нас там поджидают. Зачисткой пускай занимаются лбы постарше.
– А мы куда теперь двинемся? – спросил Тимофей.
Антон потрогал разбитую коленку, на которую Наташа привязала ему лист подорожника, и поморщился от боли.
– Мы ещё не были в районе подсобных помещений, на задворках лагеря.
– Но там ещё опаснее, – сказала Люба. – Больше закоулков.
– Если боишься, оставайся тут. А мы пойдём их там вылавливать. Уж чего-чего, а те закоулки мне хорошо известны. И не только мне.
Он поглядел на Владика и Тимофея.
А дело в том, что они вместе частенько там лазили во время прогулок на воздухе. И достаточно чётко изучили ту местность. Даже разнюхали про «чёрный выход» из лагеря. Но пока не рисковали выходить. Уж больно чуткая там псина у плотника была – как слегка почует приближающихся, тут же в лай. Да и сам Захарыч тоже поглядывал зорко. Это только со стороны казалось, что он рассеян и чем-то вечно занят.
«Хитрый дед, своё дело туго знает», – отметил как-то Антон, когда Захарыч колол дрова и стоял спиной, но, как будто почуяв ребятню, резко повернулся и погрозил пальцем.
Идти на хоздвор решили, разделившись, чтобы зайти и справа и слева.
А чтобы как-то сбалансировано сформировать две части, Антон взял с собой Тимофея и Любу. А к Владику, назначив его главным, определил Дениса, Андрейку и Наташу, учитывая то, что один в их группе ранен, а Тимофей у него в команде может заменить если не двоих, то уж полтора человека точно.
Антон повёл своих слева, пробираясь сквозь заросли кустов и травяных сорняков, выросших уже по пояс. Две постройки прошли удачно – никого не было. Стали осматривать то ли какой-то заброшенный курятник, то ли стойло, когда где-то впереди за сараями раздались крики и шум потасовки.
– За мной! – скомандовал Артём, и они вскоре, миновав сарай и ещё какую-то полуразвалюху, выбежали на маленький пятачок, засыпанный песком.
Скорый бой, начавшись, также быстро и закончился. Оказывается, группа Владика нарвалась на шестерых «синих», почти одногодок. Результатом стала гибель самого Владика, а также Андрейки и ранение Дениса. Наташа уже садилась перед ним, достав из выданной ей сумочки, зелёный погон и собиралась начать пришивать. Но и «синим» досталось – трое «убитых». А ещё двое «раненых» и один целый исчезли за сараями.
Гена с Димой и ещё пара чужих вожатых, наблюдавшие за происходящим, собирались забирать «убитых», чтобы вывести их из игры.
Владик был явно раздосадован, Андрейка отряхался от песка. Чёрная длинная не по размеру футболка с изображением группы Metallica была порвана. По правилам «убитым» нельзя было разговаривать, тем более подсказывать что-то.
– Остальные смылись, – сказал Денис. – У них есть раненые.
– Куда? – Антон был полон решимости.
Денис показал направление.
Учитывая то, что «раненые» бегать не могут, было очевидным, что те далеко не уйдут.
– Оставайся тут, – на бегу бросил он Любе и, особо не надеясь на Дениса, на пару с Тимофеем они бросились вдогонку.
– Я с ними, – сказал Денис Любе. – Потом пришьёшь.
Антон и Тимофей быстро настигли двоих «раненых» и одного целого в зарослях репейника и крапивы. Завязалась короткая, но эмоциональная потасовка. Целый успел смыться, а «раненые» полегли «на месте». Однако же и с Антона умудрились сорвать один погон.
Подоспел Денис с двумя девчонками. Антон, восстанавливая дыхание, глянул на него, но ничего не сказал. Тимофей же, больше всех запыхавшийся, досадно бросил:
– Смотался тот доходяга. Сейчас подмогу приведёт.
– Не каркай, – отрезал Антон.
Один из вожатых увёл с собой очередных «убитых». Из наблюдателей остался только Дима. Геннадий чуть ранее повёл с собой Владика и Андрейку.
– Не знаю, сколько у нас времени, но давайте подшиваться, – сказала Наташа и подошла к Денису.
Но тот сказал:
– Вначале командира.
Антон снова ничего на это не сказал, лишь ухмыльнулся.
– Это верняк, – поддержал Тимофей. – Антоныч, согласись, от тебя больше проку. Тем более, неизвестно когда «синюхи» появятся.
– Давайте пока куда-нибудь спрячемся, – предложила Люба. – Не на виду же у них подшиваться.
– Тоже верно, – сказал Антон и принялся высматривать место, где им лучше разместиться.
– А пойдёмте к Захарычу, – предложил раскрасневшийся от усталости Тимофей. – Пить охота, спасу нет. Может кваском угостит старик.
– Аха, «Кока-Колы» нальёт, жди, – снова усмехнулся Антон. – Или «Херши».
– Да ладно тебе, – отмахнулся Тимофей. – Он и слов-то таких не знает…
И всё же отправились к нему.
Как обычно залаял Полкан. Старик вышел из своего домишка.
Ребята поздоровались. Захарыч был в курсе того, что идёт «Зарница», и сейчас он как бы играл роль представителя мирного населения.
– Ну, проходите, – сказал он, заходя в дом первым.
Кваса у Захарыча не оказалось. Зато молочком, которое постоянно завозит завхоз Окуненко, угостил, достав пластиковую бутылку из холодильника.
– Только аккуратнее, горло не застудите, – сказал он, разливая по чашкам.
– Угу, – буркнул Тимофей и в момент жадно осушил свою кружку. – А ещё можно?
– Можно, отчего ж нельзя, – и Захарыч снова наполнил её до краёв. – Пей, богатырь.
А Наташа в это время как раз занялась пришиванием погона Антону на рубашку.
Немного позволили себе расслабиться. В какой-то момент всем ощутилось даже, что здесь как-то надёжнее вдали от всех потасовок и заварух. Тихо и спокойно.
Но ощущение оказалось, конечно же, обманчивым.
Дима ненароком глянул в окно и вдруг увидел неподалёку от дома человек семь или восемь «синих». Те, видимо, рыскали в поисках Антона и его оставшейся в живых «гвардии». Двое из них явно выделялись – это были старшие, лет по четырнадцать.
– Знаете, друзья мои, не хочу вас расстраивать, но, по-моему, это по ваши души.
Все тут же глянули в окно.
– Бли-и-ин! – протянул досадно Тимофей.
Антон же вмиг оценил ситуацию и понял, что выход из дома им отрезан. Но и оставаться, сидя на месте, тоже было нельзя.
– Деда, спрячь нас, – тихо сказал он.
– Легко, – ответил тот. – Прячьтесь, вон, в чулан.
Ребята быстро бросились из кухоньки в комнату, в конце которой был тот самый закуток, служивший чуланом. Захарыч закрыл за ними дверь на щеколду и пошёл обратно на кухню. И как раз вовремя.
– Тук-тук-тук, есть кто живой? – раздался чей-то вежливый голос. И шаги входящих.
– Есть, отчего ж не быть, – ответил спокойно Захарыч. – А вы чего тут ходите-бродите?
– Скажите, дедушка, – ребята услышали уже другой голос, более смелый, – к вам тут гости не заходили? Такие мелкие, с погонами как вот у нас. Только у нас они синие, а у них зелёные.
– Знаете, что, ребятишки, – ответил Захарыч, вздохнув, – Я во все эти ваши игры не играю. Кто там у вас синие, кто зелёные, кто серо-буро-малиновые – меня не интересует. Моё дело маленькое – плотницкое. Какие-то есть нарекания по плотницкой части?
– Нет, никаких.
– Ну, и, слава Богу.
– Ладно, Макс, пойдём отсюда. В другом месте поищем…
Голоса послышались уже снаружи. Было понятно, что отходят. И вроде как всё утихло.
Ребята в чулане облегчённо вздохнули.
Одинокие шаги раздались по дощатому полу, приблизились. И дверь, щёлкнув щеколдой, распахнулась.
– Вылезайте отсюда. Кажись, ушли.
Все выбрались из чулана и прошли обратно на кухню. Тимофей стал вглядываться в окно. Антон же стал соображать, что делать дальше. Но тут взгляд его упал на расставленные на столе несколько кружек.
– Вот мы бараны! – ударил он себя по лбу.
– С чего это? – не понял Тимофей.
– Чашки на столе стоят. Если они не дураки, то приметили. И даже, может быть, посчитали. Старику-то одинокому к чему столько чашек? А?
– Ну да, – печально согласился Тимофей.
– Теперь им известно, сколько нас. И вполне возможно, что они не ушли, а где-то там поджидают.
– Ну, не сидеть же нам тут до конца игры, – сказал Денис.
– Не сидеть, – ответил Антон. – А сам что предлагаешь?
– Я выйду первым, отвлеку их внимание. А вы постарайтесь в это время как-нибудь незаметно выскользнуть из дома.
– Герой, да? – Тимофей шагнул к нему вплотную.
– Нет, но… чем-то надо жертвовать ради общего дела.
– Или кем-то, – добавил Антон. – Ладно, добро.
– Я с тобой! – сказала Люба.
– А ты-то зачем? – удивился Антон.
– Для массовки, – сразу нашла, что ответить она. – А то не поверят в отвлекающий манёвр.
– В принципе, согласен…
Наташа тем временем закончила пришивать погон, и посмотрела на Дениса.
– А мне не надо, – ответил тот. – Всё равно уже…
И все поняли, что он прав.
Дальше события разворачивались как по накатанной. Стоило Денису и Любе отойти шагов на двадцать от дома, как со всех сторон на них набросились «синие», прятавшиеся до этого за сараями.
Антон, Тимофей и Наташа, не теряя времени, выбежали и кинулись за дом. И только услышали, как сзади кто-то крикнул:
– Вон остальные текают!
Бежали, не разбирая дороги через кусты, через крапиву. За ними кинулись и почти уже догоняли, как вдруг…
…впереди появились наши. Человек десять. Или даже больше.
Догоняющие хотели, было, кинуться наутёк, но «зелёные» их окружили.
К запыхавшимся же ребятам подошёл один из своих и, жуя яблоко, усмехнулся лениво:
– Да можно уже было не драпать от них.
– Почему?
– Да уже объявили окончание. Минут как двадцать назад.
– А итоги? – в надежде спросила Наташа.
– Что итоги? Итоги подводятся. Но уже и так ясно, что мы их сделали.
– Кого сделали? – не понял Антон.
– «Синих»! Кого… На, хочешь яблоко?
Но Антон покачал головой.
– Ну, как хочешь, – сказал тот и лениво побрёл к месту, где уже завершился последний бой. – Чего там, пацаны? Кранты «синим»?
И судя по одобрительным возгласам, «кранты» подтвердились.
– Ты чего, Антон? – толкнул его в бок повеселевший Тимофей. – Победа же. Радоваться надо.
Антон понимал, что победа. Но, задумавшись, понимал ещё и то, что, как командир, смалодушничал – напрасно пожертвовал своими людьми.
С одной стороны, ерунда – игра же ведь.
Но с другой… Ему почему-то вдруг представилось в этот момент, что всё происходило по-настоящему. И они – Денис с Любой – погибли.
Также по-настоящему.
Уже после победы.
А вожатые тем временем ходили по округе и призывали к общему сбору на плацу…
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/03/18/1908