Пётр Сергеевич проснулся солнечным весенним утром в прекрасном настроении и взглянул на часы. Было девять часов утра. «Ничего себе поспал!?», – ужаснулся он, инстинктивно напрягая мышцы, чтобы быстро вскочить с постели. Однако спасительная мысль, что он на пенсии, и ему уже не надо торопиться на работу, вернула ему равновесие и покой. Пётр Сергеевич слегка потянулся, прислушиваясь к тишине квартиры. Жены дома не было. Значит, встав часиков в семь утра, она успела прогулять собаку и отправилась укреплять своё здоровье плаванием в бассейне, который находился в нескольких кварталах от их дома. В этой ситуации Пётр Сергеевич мог позволить себе ещё некоторое время понежиться в постели, обдумывая свои житейские проблемы. Заметив, что хозяин проснулся, к кровати тихонечко подошла собака и осторожно лизнула его руку, напоминая ему о своём существовании и необходимости её погладить, произнося при этом ласковые слова, которые она воспринимала так, как будто понимала их смысловое значение. Между неплотно прикрытых оконных штор в комнату заглядывало солнышко, золотистые лучи которого празднично высвечивали узор ковра, лежащего на полу возле постели, и, попав на грани поверхности зеркала шкафа, разбрызгивали весёлые разноцветные зайчики по стенам комнаты. Всё было, как всегда!
«Ну, ещё минут пять поленюсь, приведу в порядок запутавшиеся в хитросплетениях сонных видений мысли и возьмусь за уборку квартиры», - решил Пётр Сергеевич и расслабленно закрыл глаза, наслаждаясь предоставленной возможностью никуда не торопиться. По старой привычке он уже составил план своей деятельности на день, однако сознание, что, в отличие от работы, его выполнять не обязательно и что в любой момент он может без всяких последствий его изменить, согревало ему душу и делало окружающий мир удобным и комфортабельным.
С некоторых пор, после завершения трудов праведных на благо Родины и выхода на пенсию, он добровольно взял на себя обязанность убирать по утрам квартиру, с тем, чтобы внести и свою лепту в работы по ведению домашнего хозяйства. Это в какой-то мере уравнивало его с женой, на плечи которой после окончания работ на предприятии, легли не только заботы о нём, но и полный уход за своей старой беспомощной матерью, проживавшей в соседнем подъезде их дома. Конечно, Пётр Сергеевич тоже не сидел без дела и находил себе занятия, позволявшие чувствовать себя полезным для общества человеком, но это не шло, ни в какое сравнение с рутиной домашней работы, которую тянула жена.
Ход его мыслей прервал телефонный звонок, требовательно прозвучавший в умиротворённой тишине квартиры. Он быстро встал и поднял телефонную трубку. Звонил его давний знакомый Константин Семёнович.
Пётр Сергеевич встретился с ним в самом начале своей трудовой деятельности и, несмотря на разницу в возрасте и должностном положении, их рабочие отношения переросли в дружбу, которую они сохранили до настоящего времени. Судьбе было угодно, чтобы их служебные дороги разошлись, и свою пенсию каждый заслужил в разных ведомствах. Тем не менее, они всегда находили общие интересы, которые требовали не только телефонных разговоров, но и личных встреч. Вот и сейчас они предварительно договорились встретиться при первой же оказии, чтобы обсудить одно из таких дел. Поэтому сам по себе звонок Константина Семёновича был вполне ожидаемым событием.
«Ты знаешь? - произнёс Константин Семёнович после обычных слов приветствия. – Тут выяснилось, что мне нужно срочно поехать на приём к моему лечащему врачу, а после посещения поликлиники заеду к тебе, если ты не возражаешь, и мы поговорим о наших делах». «Ну, какой вопрос, конечно, заезжай, да и жена будет рада тебя видеть!», - бодро ответил Пётр Семёнович. Он положил телефонную трубку и снова вернулся в покинутую им и сохранившую тепло его тела постель, чтобы ещё немножко полежать и подумать о новой ситуации в распорядке дня. « Пока Константин Семёнович доберётся до поликлиники, пока дождётся своей очереди, пока поговорит с врачом, а после того на метро с пересадкой попадёт, наконец, к нам, пройдёт не менее двух часов», - подумал Пётр Сергеевич и облегчённо вздохнул. «Можно поэтому ещё минут десять полежать, а затем постараться быстренько убрать квартиру и привести себя в порядок - определил он для себя дальнейшие действия, - да и у жены будет время немножко отдохнуть после бассейна и накрыть стол к приходу гостя».
Он ещё немного полежал, потом сделал несколько предписанных ему врачами упражнений для суставов рук и ног, привёл в порядок постель и взялся за уборку квартиры. Не успел он ещё даже подмести пол, как услышал звуки открываемого замка двери, сопровождаемые радостным повизгиванием собаки, что свидетельствовало о возвращении жены из своего похода в бассейн. «Надо срочно сворачивать свою деятельность и не мешать жене, заниматься домашними делами», - решил Пётр Сергеевич и быстро убрал веник и совок в угол между холодильником и небольшим комодом, стоявшим у стены просторного коридора.
Уставшая после плавания жена занялась своими вещами, которые она брала с собой в бассейн, требовавшими просушки после их использования. А он, решив сказать жене об утреннем звонке после того, как она спокойно отдохнёт и придёт в себя, принялся за бритьё.
Вдруг неожиданно ожил квартирный домофон, сообщая, что там, внизу у двери подъезда кто-то желает посетить их квартиру. «Кто бы это мог быть?», - удивилась жена с явным беспокойством в голосе. «К нам Константин Семёнович – объявила она секундой позже и растеряно поглядела на мужа, - мне надо срочно привести себя в порядок!».
Надо сказать, что по мере увеличения груза прожитых лет, жена Петра Сергеевича всё больше и больше нервничала и переживала, если ей нужно было принять дома гостей или собраться к кому-либо в гости. Она начинала суетиться, забывая, где и что у неё лежит или висит, и при этом, конечно, выказывая недовольство любыми действиями мужа и манерой его поведения. Петр Семёнович старался спокойно относиться к поведению вышедшей из состояния равновесия жены, хотя иногда не выдерживал тяжести необоснованных обвинений, взрывался, вступал с ней в полемику, вызывая в ответ громы и молнии в свой адрес. Конечно, позже, когда раздражение у жены проходило, она, чувствуя свою неправоту, старалась найти способ подсластить горечь, оставшуюся у мужа после таких сцен. Однако её слова не могли быстро исцелить нанесённые мужу обиды, и Пётр Сергеевич носил их в душе достаточно долго, стараясь в это время поменьше общаться с женой. С возрастом, в такие минуты ему казалось, что лучше жить одному, чем испытывать радости и горести семейных отношений. Ему всё больше и больше хотелось покоя, стабильности и душевного комфорта. Поэтому Пётр Сергеевич молча наблюдал за тем, как жена одновременно трудилась над своим внешним видом, накрывала на стол и обрушивала на голову мужа пулемётные очереди слов, ругая за то, что он не предупредил её о визите гостя, и фантазируя на тему, к чему может привести и чем может закончиться такая ситуация!
Тем не менее, за те пять-шесть минут, пока Константин Семёнович поднимался к ним в квартиру, она успела привести свой внешний вид в порядок и сервировала стол для завтрака. Гостя жена встретила благожелательной улыбкой и радушными словами, как это и должно быть при встрече старых друзей. Пригласив его позавтракать вместе, она принялась хлопотать возле плиты. Пока Пётр Сергеевич и Константин Семёнович, не торопясь, обменивались любезностями и свежими новостями, она успела быстро приготовить угощение и пригласила их к столу.
Завтрак, как сообщила бы официальная хроника, прошёл в тёплой и дружеской обстановке за беседой всех троих его участников на самые различные темы. Поблагодарив хозяйку за вкусную трапезу, мужчины встали из-за стола и, не торопясь, отправились в гостиную для делового разговора. Они уселись в мягкие, глубокие кресла, располагающие к неторопливому течению мыслей, и принялись обсуждать волнующую их тему, связанную с развитием одного из направлений технического прогресса.
Жена Петра Сергеевича, убрав в холодильник быстро портящиеся продукты и наведя порядок на столе, вошла в гостиную с желанием присоединиться к мужской беседе. После ухода с работы ей явно не хватало общения и разговоров с людьми, к которым она привыкла и которые были частью жизни в течение многих лет её трудовой биографии. Жена, утвердившись на диване, с места в карьер, без вступительных слов и пояснений, принялась громким голосом задавать вопросы Константину Семёновичу, прервав ход неторопливо текущей «мужской» дискуссии. Не удовлетворившись краткими ответами не желавших прерывать начатый разговор собеседников, она решила взять инициативу в свои руки и принялась горячо, с присущей ей экспрессией, рассуждать на тему изобразительного искусства и особенностей живописи одного из современных художников.
Мужчины были вынуждены прервать свой разговор и вежливо молчали в ответ на её бурное выступление, не очень понимая, как реагировать на всё происходящее. А она, не замечая их растерянности, активно продолжала стараться втянуть Константина Семёновича и мужа в новую для них тему разговора!
«Она что, не понимает, как нужно себя правильно вести? - подумал Пётр Сергеевич, невольно испытывая раздражение. – Без спросу вмешалась в наш разговор, слушает только себя, а меня вроде и не существует!». Он попытался её хоть как-то урезонить, намекнув, что лично ему вопросы, связанные с искусствоведением, не очень интересны, и лучше их не обсуждать, однако его слова не произвели на жену никакого впечатления, и она продолжила своё «выступление» на интересующую её тему. Тогда он не выдержал и уже в резкой форме произнёс: «Ну, знаешь, хватит говорить об искусстве, нам всё это совсем не интересно! И вообще дай мне возможность закончить разговор с Константином Семёновичем!». «Тебе не удастся заставить меня молчать! - неожиданно взорвалась в ответ жена. – Я должна иметь возможность выговориться, а после этого - можете беседовать о чём угодно!».
«Надо же, а ещё хвастается знанием этикета - с обидой подумал Пётр Сергеевич, – влезла без разрешения в разговор, унижает меня при госте своими словами и даже не замечает, как всё это выглядит неприлично и бестактно!». Волна поднявшегося раздражения захлестнула его, перерастая в бурю гнева, которая заставила его воскликнуть в повышенном тоне: « А ну-ка помолчи! Говорить буду я, а ты, если не хочешь меня слушать, займись каким-либо делом и не мешай другим!».
Оба спорщика на некоторое время замолкли, лихорадочно обдумывая, чтобы такое сказать своему «противнику», чего он не ждёт и тем самым заставить его растеряться и почувствовать себя побеждённым в возникшей словесной дуэли. Яд слов не менее опасен, чем пули пистолета!
Константин Семёнович с явным недоумением и растерянностью наблюдал разыгрывающуюся перед ним батальную сцену, так как обычно эти два человека всегда очень доброжелательно и уважительно относились друг к другу и не давали повода сомневаться в их способности мирно решать самые сложные вопросы семейной жизни. Их стремительное превращение в двух разъярённых существ было для него весьма неожиданным сюрпризом, не соответствующим его представлениям о семейных взаимоотношениях этих людей. Ему явно не хотелось присутствовать при продолжении этого «спектакля», и Константин Семёнович, сказав, что вся техническая сторона обсуждаемого вопроса ему понятна, начал прощаться.
Подавив на мгновение желание высказать друг другу всё, что грязными водоворотами уже крутилось в головах у Петра Сергеевича и его жены, они, провожая гостя, нашли в себе силы вежливо улыбаться и делать вид, что ничего особенного не произошло, и даже нашли общую тему для прощального разговора. Однако, как только захлопнулась за гостем дверь квартиры, как лица её хозяев сразу же переменились. В глазах снова вспыхнул огонь вражды, мускулы вокруг рта напряглись, уши, словно прижались к черепу, а рты стали выплёвывать слова и выражения, которые должны были стереть противника в порошок или утопить его в потоках грязи! Если бы в этот момент они могли увидеть себя в зеркале, то их схожесть с грызущими друг друга собаками стала бы ушатом холодной воды и, скорее всего, заставила бы замолчать и привести себя в человеческий вид! Но, к сожалению, взглянуть в зеркало им было просто некогда!
Вместо этого они дружно взялись перечислять грехи, ошибки и неправильные, по мнению каждого, действия с первого же дня их совместной жизни! Причём, поскольку жена Петра Сергеевича обладала более богатым воображением и фантазией, то её нагромождение обид выглядело более изощрённым и величественным! Да и поводов для своего толкования событий она находила явно больше, извлекая из своей памяти не только факты, но и смутные ассоциации, таившиеся в глубинах её памяти, часто даже не имевшие отношения к мужу.
Накал страстей нарастал. И, как все обычные люди, они быстро перешли к следующей стадии своей словесной перепалки, когда вместо длинных обличающих соперника фраз, в ход пошли различные эпитеты и сравнения, густо приправленные сарказмом и злостью. Конечно, они были достаточно воспитанные люди, чтобы не использовать весь обширный диапазон ругательств и метафор, которыми так богат русский язык, но и тех «культурных» слов, что они произнесли, было вполне достаточно для доведения каждого из них до белого каления. Хорошо, что поняв, наконец, всю бесперспективность дальнейших обменов словесными ударами и стремясь всё-таки не допустить разрастания конфликта до каких-либо нежелательных действий или произнесения фраз, после которых уже не будет пути к примирению, они замолчали, и каждый отправился в свою комнату переживать случившееся! При этом каждый из них пребывал в полной уверенности в своей правоте и непогрешимости.
Спустя некоторое время Пётр Сергеевич, не выдержав враждебной тишины, повисшей в квартире после ссоры с женой, взял с собой собачку и отправился побродить в расположенный недалеко от дома парк. Лес, небо, шелест листвы или чуть слышный шорох ветвей, когда над его головой высились деревья, лишённые своего летнего зелёного покрова, всегда успокоительно действовали на Петра Сергеевича и восстанавливали равновесие даже в минуты, когда его настроение катилось в бездну депрессии и мрачного отчаяния.
Досада и гнев на поведение жены потихонечку улеглись, и всё произошедшее стало приобретать иную окраску. Жена, конечно, не проявила по отношению к нему должного такта и уважения, не только как к главе семьи, но и как к обычному человеку, занятому деловым обсуждением важной технической проблемы, а не пустым разговором. Но и он тоже хорош: зная, как волнуется жена, когда нужно принять гостей, не предупредил её о визите Константина Семёновича и даже не удосужился вовремя сказать, что целью его посещения является приватный разговор с ним, а не просто встреча близких друзей! Да и вообще, его жена деликатная и воспитанная женщина, которую знают и уважают десятки людей, и которая всегда умела себя вести достойно в самых сложных ситуациях, а тут, на тебе, словно на неё нашло какое-то затмение! Даже не верится, что такое могло случиться! Откуда в ней взялось столько бессмысленной злости и раздражения? Дичает без общения с людьми или бунтует против домашнего затворничества? Она что, считает меня виновным в своём пенсионном одиночестве?
Эти мысли, сменяя одна другую, чередой возникали в голове у Петра Сергеевича.
«Но жена не могла не заметить наше с Константином Семёновичем желание обсудить проблему вдвоём, а не выслушивать её речи об искусстве! Однако она упрямо продолжала гнуть своё», - снова стало подниматься пропавшее раздражение! Пройдя ещё несколько шагов, он остановился и с удивлением произнёс: «Неужели она так разволновалась, что просто не отдавала отчёта своим словам и поведению? Стареет что ли? Да и я сам что-то стал не только плохо оценивать складывающуюся ситуацию, но и быстро поддаваться раздражению! Ну и что же делать мне дальше?»
А дальше было всего два пути. Либо мириться с женой и снова восстанавливать нормальные отношения, либо продолжить войну, которая, скорее всего, приведет к усилению непонимания и отчуждения между ними, пока не окажется невозможным их совместное проживание. «Ничего себе перспектива под старость лет - невольно грустно вздохнул Пётр Сергеевич, - только одиночества и не хватало - воды и то подать будет некому».
Он прикрикнул на собаку, которая, поняв, что хозяин не обращает на неё внимания, убежала далеко в сторону в поисках следов живности, и снова погрузился в размышления. «Конечно, восстановить мир между конфликтующими сторонами невозможно, если этого не захотят обе стороны – пояснил сам себе Пётр Сергеевич, - и поэтому надо набраться терпения и ждать, пока жена не придёт к той же мысли».
Немного успокоившись, он с удовольствием вдохнул свежий весенний воздух и, не торопясь, пошёл в сторону небольшого перелеска с белеющими стволами берёз, покрытых дымкой нежной зелени.
«А вообще, почему даже близкие люди ссорятся? Ну ладно, когда они только начали совместную жизнь, понятно. Это позволяет им глубже понять друг друга и выработать правильный алгоритм поведения. А когда за плечами достаточно долгая жизнь вместе? Казалось бы, если сходятся несовместимые по характеру индивидуумы, то они должны быстро расстаться, а ведь некоторые пары живут себе много лет и ничего! Ссора, прежде всего, это следствие непонимания, а часто даже нежелания понять другого человека, или стремление одного супруга доминировать во всём над другим, даже если он не приемлет этого. Стремление подавить и унизить другого, конечно, легко объяснить комплексом «неполноценности» такой личности. Однако встречаются, иногда, пары, когда желание всегда быть «победителем» присуще как мужу, так и жене! Наверное, это зависит ещё и от последствий ссоры для психики человека. У одних это выброс адреналина в кровь, со всеми вытекающими из этого последствиями, включая некое удовольствие от произошедшего. А другие в результате ссор с близким человеком получают долго не заживающие душевные раны, поломанную психику и «занозы» в голову, которые длительное время дают воспалительные рецидивы. И я, к сожалению, а может быть и к радости, отношусь именно к этому последнему типу людей!», - сделал вывод из своих «размышлизмов» Петр Сергеевич и повернул свои стопы в сторону дома, стараясь не торопиться, чтобы выждать время.
«Хорошо хоть, что ссоримся мы очень редко», - с некоторым облегчением подумал он, открывая дверь подъезда, и почему-то тяжело вздохнул.
Жена встретила его сердитым молчанием, однако не исчезла в своей комнате, словно не могла дышать с ним одним воздухом. «Ты обедать будешь?», - бесцветным голосом спросила жена. «Конечно, буду», - спокойно ответил Пётр Сергеевич и пошёл мыть руки.
После обеда, прошедшего без каких-либо резких слов и проявления недовольства друг другом, они всё-таки вернулись к обсуждению произошедшей ссоры, интуитивно понимая, что даже небольшое недоразумение, не погашенное взаимопониманием и не получившее разумного и принятого обоими супругами объяснения его причины, может существенно осложнить их совместную жизнь.
Жена в красках обрисовала, что же мог подумать Константин Семёнович об их семейных отношениях, и в каком неприглядном свете выставил её Пётр Сергеевич, откровенно пренебрегая женой, как полноценным собеседником. А если ему нужно было поговорить с гостем только вдвоём, то об этом она должна быть поставлена в известность до начала их беседы, чтобы не попасть в глупое положение. В ответ Пётр Сергеевич изложил свою версию произошедшего события и заметил, что правильным было бы жене, независимо от предыстории вопроса, сначала узнать, не помешает ли её появление в комнате беседе начавших уже свой разговор людей, а только потом, с их согласия, становиться третьим партнером и собеседником.
Так и не выяснив, кто же их них двоих больше виноват в возникшей ссоре, они спокойно разошлись по своим комнатам, взяв перерыв для осмысления, полученной друг, от друга информации.
К вечеру их отношения вернулись к обычному состоянию. Они оба испытывали чувство вины за произошедшее и поэтому дружно принялись обсуждать, что нужно сказать и как себя вести с Константином Семеновичем с тем, чтобы сгладить у него неприятное впечатление от их недостойного поведения и вернуть прежнюю теплоту отношений.
Как говорится в народе: «Разум, в этом случае, восторжествовал!».
И, слава Богу!
Январь 2011 года.