На дворе конец августа. На улице лепота.
В пятницу супруги Речкины решили, что завтра с утра поедут к тёте Нине.
Елена Речкина благодарна очень, что сестра её мамы тётя Нина стала для их четырёхлетнего сыночка Максимки любимой бабушкой.
Ребёнок, когда болеет, то не ходит в садик, поэтому муж его отвозит своего шалуна-бесёнка в настоящий дом к няне родственнице.
И всегда молодые супруги благодарили тётю Нину за её бескорыстную любовь к ним и к их озорному дитю.
Но тётя Елены давно уже пенсионерка, она жила одна.
Её муж умер от рака десять лет назад, и поэтому женщина в своём частном доме постоянно нуждалась в помощи мужчины.
Василий, как только они с Еленой переехали в Тюмень, часто помогал во всём родственнице в доме, которая заменила ему на время его тёщу.
Но супруги решили, что в августе, как пойдут в отпуск, так и переедут на время в дом.
Елена сделает капитальную уборку перед зимой, а Василий наколет дров, в кочегарке проведёт профилактический досмотр всей системы отопления.
Ну и заодно подремонтирует и сарай, крыша там протекает.
Ну, а огород весь на боевой, озорной тёти Нины.
Весь месяц все в доме трудились не покладая рук, а ребятёнок довольный тоже занимался делом.
Он благоустраивал дом-конуру для любимого Шарика, который весь месяц немного голодовал, так как хозяйка от усталости иногда только раз в день ему приносила еду.
Но супчик или кашу всегда пёс ел свежую и много, но однажды он даже ужином поделился с Максимкой.
Тот так хорошо утеплил всяким тряпьём будку дружочка своего, что даже от усталости не захотел идти в дом на трапезу вечернею, а сбегал только за ложкой и так мальчишка с Шариком поели хорошо кашки, что потом с песнями пришёл на покой.
И вот наконец и день настал, когда тётя Нина с благодарностью стала собирать сумку для Елены и Василия, ведь завтра им уже на работу.
Но молодёжь в последний день решили ей ещё и побелить кочегарку.
Да, только после покаялись, что так «ухайдакались» работая, что еле-еле вылезли из помещения.
А в это время. Их сыночек с бабушкой в гостях у её соседки наелся пирогов всяких до отвала и часика так два там с удовольствием поспал с рыжим котом.
Когда ребёнок проснулся, то вспомнил о родителях:
-Баба? Пойдём в дом, скорее?
-Да. Дружочек. Я тебя уже жду, да и папа с мамой готовы ехать домой.
А супруги аж с лица «спали», у Василия дрожь появилась во всём теле от усталости, Елена рук своих не чувствовала и ноги еле-еле шли.
Но когда Максимка увидел их, то сразу же заявил отцу:
-Папка, посади меня на шею? А? А то, я устал.
-Что, ты? Сынок, только не сегодня. Пожалей? А? Ради Бога!
-Ма-ма-закапризничал дитя-хочу к папе на «корточки».
А Елена, никакая стояла у стола, а тётя её перечисляла ей все гостинцы, которые она положила им в две сумки:
-Так. Родная, в этой сумке вам положила всяких пирогов, колбасы палочку копчёной соседка привезла из Москвы для вас, вот тут лежит.
Да, Елена. Масла две пачки даю, вот салатов разных положила в банки.
Как только приедете домой, отдохнёте, да и откушайте на славу, для Вас дорогих готовила.
Василий пусть сетку несёт с овощами. Там всего я понемногу упаковала.
Да, в автобусе глядите за своим бесёнком, а то он выспался, сытый, заговорит кого хочешь.
-Ой, мама-уже со двора кричал озорник-смотри, я у папы сижу на шейке.
-Господи! Мои, Боже-взмолился отец.
Максим, не дрыгайся, сиди засранец тихо, а то смотри?
Я еле-еле от усталости держу тебя, будешь не слушаться меня, слетишь мигом, не дай Бог.
Парнишка испугался и крепко обнял отца за шею.
Когда Речкины двинулись по направлению к автобусной остановки, то женщина, провожая дорогих гостей взглядом, прослезилась.
Молодая, красивая Елена шла тихо-тихо, ноги её заплетались, в одной руке она держала сумку с продуктами, а другой рукой помогала мужу нести сетку.
Василий тоже не торопился, но в душе благодарил жену, что та помогает ему, как может, ведь одной рукой он держит сына за руку.
Все кто видел движение семейной пары, одни улыбались, другие думали по началу, что пьяные идут.
Да ещё и дитя на шею посадили. Подходя к остановке, родители переглянулись и в уме задали каждый себе вопрос, почему их малыш молчит.
А ребёнок в душе ликовал. Правда папка тихо шёл.
Да, что-то дядьки и тётки всё время смотрят на него так грозно, они почему не знают, кто его папка.
И вдруг после получасового молчание началось. Максимка немного приподнялся и свысока глянув на отца, спросил громко:
-Папка? Ты чей? Наш?
Мужичок заулыбался. Так, заговорил наконец-то, родимый. И ответил:
-Как, чей? Сынок, твой я?
-Да, я «горовлю» тебе, ты мой или мамкин?
-Господи!-очнулась от усталости Елена- милый, успокой сына.
-Поговори, с ним-а малец продолжил, ожидая ответ «от мертвого на время» родителя:
-Папа? Ну, скажи вон той тёте, ты ведь наш? А?
На остановке народ оживился, увидев и услышав краснощёкого малыша, сидящего на шее «измученного» отца. Кто-то решил ответить ему шутя:
-Сынок? Раз тебе мужик не отвечает, значит он не Ваш папка.
Тут же дитя заёрзал и ответил:
-Папулька? Ты, что? Ничейный-что ли? Не наш? А?
Мама, забери меня на землю, я хорошо «асматрю» папку.
Родитель радостно ответил сыну:
-Наконец-то, тебя забияку сниму-и Василий, не обращая на болтовню сорванца, передал его супруге.
И тут как тут и автобус. День клонился к вечеру, народу село не так много, а ехать Речкиным далеко.
Василий и Елена как присели, так прямо на ходу и задремали.
Сына мать посадила на сиденье напротив и, пригрозив ему уже спя, приказала:
Никуда от нас не отходи? Понял, Максим!
А шалун весёлый и радостный, что едет в таком красивом автобусе жаждал новых знакомств.
Когда он услыхал, как родители так как-то невзначай спя всхлипывают и стонут, то решил немного прогуляться.
Подойдя к женщине, которая разговаривала со своей дочкой, он спросил:
Тётя? А у меня? Вот там-и мальчуган показал на спящих двух человек-сидит с мамкой такой красивый, мой папка. В ответ услышал:
-А что, ты с праздника едешь, мальчик? Папка с мамой у тебя, что?
«Нагулялись» хорошо?
-Нет, баба Нина сказала, что они сегодня, так «умырылись», очень уж везде сильно мазали печку внизу.
-Тогда и правда уработались. Без ног и рук едут. Смотри, егоза?
Сам –то не потеряйся, иди вон сядь возле родителей.
Максим подошёл к матери и взял её за руку, а та даже не среагировала.
И тут шалун решился за нос «потрепать отца», но вдруг его одёрнул пожилой мужичок, который только что зашёл в автобус и сел рядом с ним:
-Что? Проказник, мешаешь людям отдыхать после торжества? А?
Иди вон отсюда, к своим?
-Да, ты че дядя, это же мои родные-и ребёнок начал объяснять не совсем трезвому деду, который к тому же на его место поставил сетку с бутылками.
-Вот это мой ничейный папка, а рядом с ним-дитя нежно погладил мать-это мамка моя, Лена.
-Да, друг, а как тебя звать.
Ну и заливать ты мастер? Это что за папка такой, ничейный? А?
-Да-я-я. Максимка.
Папка нёс меня, вот так на шее, когда мы шли от бабы Нины.
Да-а-а, а тётя на остановке сказала, что он у меня ничейный, но он всё-равно мой самый любимый и дорогой человек.
-Эх, пацан! Молодец, что так любишь чужого папку.
За это надо выпить, но у меня пиво есть, а вот закуски, нет-и пьяненький сосед махнул рукой в сторону стоящих сумок возле Василия и Елены.
Малыш тут же понял намёк, что дядя голоден и надо срочно угостить его.
Ой! Он затряс мать, которая наклоняясь услыхала сына:
-Мамка? Я возьму пирожки?
Дремая, она разрешила ребёнку всё взять, что его душа захочет.
-Дядя? Вот, на все тебе пирожки. Кушай, на здоровье.
-Да, парень! Дай, руку пожму. Спасибо, даже расхотелось пить пиво.
Ладно, сначала закушу.
И принялся попутчик уплетать за обе щёки подношение мальчишечки, но ему показалось этого мало. И он так хитро направил разговор:
-А там нет колбаски, внучек.
Максимка с восторгом быстро вытащил из сумки колбасу и отдал деду, не думая о папке «ничейном», что же он скажет, когда проснётся.
Да, а вокруг уже заволновались пассажиры, которые стали свидетелями, как малыш угощает «проныру».
Сначала одни люди подумали, что дед едет с внуком, другие не обращали внимания ни на кого, а Максимка сиял от радости, что он так хорошо кормит "друга".
А заревел он тогда, когда старик с их сумкой с салатами и маслом быстро выпрыгнул на очередной остановке.
Тут только очнулись враз и папка ничейный и мамка:
-Максимка? Сынок. Что ревёшь? А?
Мы с тобой, родной?
-Плачу, вот. Такой дедушка, мой друг убежал от меня.
-Ну. Ничего, сынок. Вот сейчас приедем, и ты пойдёшь играть.
-Мама-а-а. Мой дедушка так хорошо кушал нашу колбасу с пирожками, а когда убежал от меня, только взял одну сумочку, а вторую нашу забыл, ведь там гостинцы для него.
-Что-о-о. Какие гостинцы-ы-ы.
Закричали в один голос проснувшиеся ничейные родители.
Тая Сош