В осеннем парке, под опустевшим кленом, на лавочке сидел седой пенсионер, со свежей газетой в руках. Его выцветшие глаза бегали по колонке, где размещались новости криминальной хроники.
- Да-а-а! – протянул он, и снял запотевшие очки, стекла которых походили на две большие линзы.
Старик кисло сощурился, словно в его лицо навели яркую лампу, и отбросил газету в сторону. Полосы утреннего номера, снова пестрили изощренными видами мошенничества, которые не успевали пресекать правоохранительные органы города. Желающих разбогатеть на доверчивых людях, возрастало в геометрической прогрессии. Удобрением к этому служили доступные современные технологии, которыми искусно владели жулики разных мастей. Но, пенсионера Аркадия Гавриловича, волновали не виды мошенничества, а пошатнувшейся устои человеческой морали. Понять и принять новые веяния, современной жизни с выраженным криминальным запахом, он конечно не мог. Его нутро бунтовало и отвергало всякую несправедливость. От всего от этого, ему становилось противно, и хотелось плевать.
Пенсионер, в который раз пожалел, что снова забрел в газетный киоск, и купил эту злободневную газету. Сколько раз он зарекался, что больше не возьмет в руки убийственную для него прессу, но как только наступало субботнее утро, он снова ковылял к киоску, мило улыбался молодой продавщице, с подколотыми длинными волосами, клал на прилавок денежную банкноту, и повторял одну и ту же фразу:
- Танечка, мне как всегда!
Продавец забирала деньги, и просовывала в небольшое стеклянное окошко, свежий газетный номер, пахнувшей типографской краской.
- Куда мир катится? Ай-ай-ай! – приговаривал он, принимая газету.
При этом, его седая голова, покрытая коричневой шляпой, слегка пошатывалась по сторонам. Далее он спешил в городской парк, к излюбленной скамейке. Усевшись, на привычное место, Аркадий Гаврилович вальяжно надевал очки, и с жаждой начинал впитывать очередную порцию новостей, подобно тому, как человек с аппетитом принимает пищу. Просматривая страницы, пенсионер не замечал, как у него сначала подымалось давление, затем меловые щеки наливались неестественным румянцем, а в конце сжимало грудь, и перехватывало дыхание. Тогда он отбрасывал газету, и начинал глубоко дышать, как советовали врачи. Вот и сейчас, Аркадий Гаврилович делал глубокие вдохи, жадно глотая осенний воздух, пытаясь остановить раскрученную, тяжелыми мыслями, пластинку в его голове. Когда пелена перед глазами спала, он заметил развязанный шнурок на левом ботинке. Его концы лежали на земле, и были затоптаны пылью. Пенсионер, кряхтя нагнулся, и стал аккуратно вязать красивый узел с большими бантами. Когда старик выпрямился, и откинулся на холодную деревянную спинку, он вдруг вскрикнул от неожиданности. Рядом с ним, на лавочке, сидела пожилая женщина, в старомодном приталенном пальто, со шляпкой на голове. Его недоумевающий взгляд, намертво приклеился к странной старухе. Бегающие мысли, отказывались складываться в какое-нибудь логическое объяснение. Картина выглядела весьма странной. Парк был пустынным, и подойти не заметно, она не могла.
- Добрый день! – пробубнил растерянно пенсионер, кивая головой.
- День сегодня действительно хороший, - произнесла хриплым и противным голосом, незваная гостья.
- Что пишут в газетах? – поинтересовалась она.
- Разное пишут! Пишут, что мошенников много развелось, и надо быть осторожнее. Вот, например, на прошлой неделе…
Старушка, пододвинулась поближе, и взяла его под локоть. От ее ледяной костлявой руки, у пенсионера перехватило дыхание, и он замолчал.
- А почему вы не идете на открытие нового супермаркета на проспекте Мира? – спросила она, наклоняясь к его уху, - Там обещают баснословные скидки на все товары, а сотого посетителя ожидает приятный сюрприз. Торопитесь!
Потом, отсев в сторону, старуха пронзила пенсионера пронзительным взглядом, встала, и медленно побрела по золотистой аллее, шелестя опавшей листвой под ногами.
- Какой супермаркет, какие скидки? – недоумевал Аркадий Гаврилович, провожая взглядом странную незнакомку.
Она удалялась по желтой аллее все дальше, а у заброшенного фонтана вытащила с кармана мобильный телефон, и приложила к уху. В этот момент у пенсионера зазвенел его мобильник. Он достал свой старенький гаджет, привычно ткнул пальцем по зеленой кнопке, и тоже приложил его к уху.
- Алло!
- Аркадий ты еще в парке? – прозвучал слегка простуженный голос супруги.
- Уже собираюсь домой, - отчитался Александр Гаврилович, подымаясь с холодной скамейки.
- Ты деньги с собой захватил? – спросила жена.
- Да! Кошелек со мной, а что?
- Ко мне только что забегала соседка и сказала, что сегодня в десять часов на проспекте Мира открывается новый магазин. Обещают пятидесятипроцентные скидки. Купи сковородку, а то ты видел нашу, просто ужас. Стыдно кому-либо показывать.
- Хорошо! Если денег хватит, то куплю! – отчитался Аркадий Гаврилович.
Далее пенсионер открыл рот, чтобы спросить, где именно на проспекте расположен торговый центр, но жена уже бросила трубку, и телефон отключился. Положив старенький гаджет в карман, он свернул газету, и засунул ее под мышку. Далее нащупал озябшими пальцами кошелек, лежащий во внутреннем кармане плаща, и не спеша побрел в сторону основной городской магистрали.
«Четырехкитовый» перекресток располагался в центре города. Его так прозвали горожане из-за того, что перекресток с четырех сторон был окружен большими высотными зданиями торговой сети «Кит». У одного из них, которое недавно сдали в эксплуатацию, собралось много народу. Со стороны фасада доносилась праздничная музыка, и были слышны обрывки фраз, выступающего у входа, полноватого мужчины, в атласном синем костюме. Его слова частично поглощал шум проезжающих машин, поэтому разобрать речь полностью, было трудно. Вскоре в толпе, замаячила коричневая шляпа Аркадия Гавриловича. Переминаясь с ноги на ногу, с задранной вверх головой, он внимательно слушал подкупающие слова выступающего, который открывал перед потенциальными покупателями радужные перспективы. Он говорил о широком ассортименте представленного в супермаркете товара, а так же о фантастических скидках, которые делают товары доступными для кошелька простого горожанина.
Торговые работники, предвкушая будущие доходы, и представить себе не могли, какое у здания, вскоре начнется светопреставление, когда распахнутся парадные двери. Когда стрелки часов показали десять, и была перерезана красная лента, людская толпа, вскипела, как вода в чайнике, потом набирая силу горной реки, подхватила пенсионера, и понесла внутрь здания, прокручивая его хрупкое те в своих безумных водоворотах. Скидки вселяли в людей такую силу, что они могли двигать мегалиты. Бурлящую массу, которая неслась к своей мечте, уже было не остановить. Покупатели с мелкими запросами, просочившись внутрь, спасались у стен фойе, что бы потом добраться до стеллажей с утюгами фенами и сковородками, располагавшихся на первом этаже. Желающие отхватить кусок пожирнее, с шумом поднимающегося фонтана, подымались на второй этаж, в отдел крупной бытовой техники. Аркадия Гавриловича пронесло мимо сковородок, утюгов и другой мелочи, и подобно водопаду, выбросило у холодильников, телевизоров и стиральных машин.
- Где я? – прошептал, перепуганный пенсионер.
Перед глазами все кружилось и мелькало. Передняя часть его шляпы сидела на правом ухе, и смотрела куда-то в бок, а двух нижних пуговиц на плаще как небывало. Дрожащими руками, он прижимал кошелек, лежащий во внутреннем кармане плаща, и пытался прийти в себя. Сквозь пелену, он видел, как габаритные товары неожиданно ожили, и задвигались как при землетрясении. Обстановка напоминала преисподнюю, в которой черти готовились жарить грешников. Перепуганные консультанты, сбившись в углу отдела, с ужасом наблюдали за происходящим, предпочитая не вмешиваться в разыгравшийся шабаш. Когда ажиотаж немного спал, блуждающие глаза Аркадия Гавриловича, неожиданно расширились, и вспыхнули подозрительным блеском. Он почувствовал в себе, непреодолимое и страстное желание, то же что-нибудь выхватить. Казалось, что в старика, вселился бес. Пошарив сверкающим взглядом по опустевшим полкам, он заметил, валяющийся у холодильника, затоптанный пакет. Орудуя локтями, пенсионер растолкал впереди стоящих покупателей, и подобно коршуну, тут же бросился на свою добычу. Добычей пенсионера стал электрический удлинитель. На упаковке было написано «Удлинительный шнур 3,5 м». Аркадий Гаврилович крепко прижал пакет к телу, и, убедившись, что его никто не отберет, направился к кассе. Не понимая, зачем ему понадобился в квартире удлинитель, пожилой человек выложил товар на прилавок, и достал кошелек. Молоденькая кассирша, с фирменным бело-синим колпаком на голове, просканировав штрих-код, назвала цену. Пенсионер, выкладывая нужную сумму, краем глаза, заметил мелькнувший между стеллажами, женский силуэт в черном старомодном пальто, в котором узнал ту самую старуху, которая подсела к нему в парке. В том, что это была она, он не сомневался. Ему стало не по себе. Приподняв шляпу, он провел рукавом плаща по вспотевшему лбу.
- Приходите еще, мы будем рады! – услышал он речь молоденькой кассирши, которая положила на прилавок сдачу, вместе с маленьким беленьким чеком.
Затем, девушка обернулась и махнула кому-то рукой, указывая на старика, засияв в лучезарной улыбке.
- Спасибо! – буркнул Аркадий Гаврилович, замечая к себе, повышенное внимание, со стороны торговых работников.
При выходе его неожиданно остановили служащие супермаркета. В центре стоял плотный мужчина, средних лет, в строгом синем костюме, который двадцать минут назад, выступал на фасаде здания. За ним стояли две темненькие девушки в униформе. Они, изображая на лицах подобие улыбок, с интересом смотрели на Аркадия Гавриловича. В их взглядах явно просматривались оттенки зависти.
- Везет же некоторым! И зачем такому пню телевизор?- послышалось за спиной директора.
- Тихо вы! – буркнул мужчина своим сотрудницам.
Не дождавшись момента, когда пенсионер затолкает в карман непослушный кошелек, директор торжественно начал:
- Мы рады приветствовать вас в нашем торговом центре! Поскольку вы являетесь сотым посетителем нашего центра, в честь открытия центра, мы хотим вручить…
Пока руководитель произносил торжественную, но весьма запутанную речь, к нему сзади быстро подошел еще один рослый сотрудник с большим картонным коробком, который опоясывала голубая лента.
- Плазменный телевизор! – с трудом выбрался из запутанной речи директор, делая выразительный акцент на последнем слове, затем добавил, - С чем мы вас и поздравляем!
За его спиной послышались робкие женские аплодисменты. Аркадий Гаврилович, отвыкший от внимания к своей персоне, стоял в растерянности, и не знал, как реагировать. Ему казалось, что это нелепый сон, или просто игра, поэтому естественное чувство радости, сдерживаемое закостенелым сознанием, никак не могло пробиться и выйти наружу. Торговые работники продолжали хлопать, в надежде вызвать хоть какую-нибудь реакцию со стороны пенсионера, но, увы, старик стоял как столб, и никак не реагировал. Подоспевший фоторепортер, сделал несколько снимков, для городской газеты, на которых запечатлел момент передачи телевизора, потом удалился. Директор, видя непробиваемого старика, взял его под руку.
- Пройдемте вот к тому столику, - попросил он пенсионера, указывая на дальний угол помещения, - Нужно оформить некоторые документы. Не переживайте, это чистые формальности!
- Я должен что-то подписать? – перепугано спросил Аркадий Гаврилович.
- Это для того, что бы ни у кого не было сомнений, что приз достался покупателю, а не нам, - при этом директор, с загадочным выражением лица, показал пальцем на потолок, - Вы меня понимаете? У вас паспорт при себе?
Аркадий Гаврилович полез во внутренний карман плаща, и вспомнил, что паспорт оставил дома.
- У меня его нет, он дома! - растерянно пробубнил пенсионер, и округлил глаза, которые стали похожи на линзы очков.
- Ну, что же вы так? – причмокнул, пышными губами директор, - Паспорт нужно носить с собой, особенно когда идете в магазин!
Руководитель повернулся к парню, стоящему сбоку.
- Забери телевизор, и отнеси в мой кабинет, пусть пока там постоит!
Затем он посмотрел на ручные часы в золотой оправе, и снова обратился к пенсионеру.
- Езжайте домой, берете паспорт, и возвращаетесь не позже чем через час. Привезете паспорт – заберете телевизор, если нет - отдадим его сто первому посетителю. Он у нас на контроле как запасной вариант. Вы меня поняли?
Аркадий Гаврилович, который уже начал осознавать, что происходящее не сон, быстрыми шагами посеменил по лестнице вниз. Полы его плаща, надулись, и едва поспевая за хозяином, полетели, изображая небольшой дельтаплан.
На стоянке маршрутного такси, Аркадий Гаврилович нервно ходил взад-вперед, поглядывая на часы, и потирал потные руки. Невзирая на очередь, в маршрутку, он влез первым, и сразу уселся ближе к выходу, чем вызвал недоумевающие взгляды других пассажиров. От Четырехкитового перекрестка до его дома, езды было всего минут десять, и волноваться причин не было. При нормальных обстоятельствах, у него еще оставался вполне достаточный запас времени.
У кинотеатра «Салют», когда маршрутное такси сделало очередную остановку, Аркадий Гаврилович, обратил внимание на большую красочную афишу при входе. На ней был нарисован поезд, несущейся в ночи. Ниже, он прочел название - «Сотый экспресс». Рядом во весь рост, была изображена главная героиня фильма, от образа которой у него застыла кровь. С афиши, колким и холодным взглядом, на него смотрела та самая загадочная старуха, которая стала попадаться у него на пути. От ее взгляда, у пенсионера по спине пробежала нервная дрожь. Аркадий Гаврилович по-настоящему испугался. Он ощутил себя мышью, которую загнали в мышеловку. Роковые числа и слова, имеющие двойной смысл, стали преследовать его повсюду. Он почувствовал, что влип в какую-то нехорошую историю, но в какую понять не мог. Тревожные предчувствия, подогреваемые его старческой фантазией, разгорались в нем все ярче, и ярче. Сознание рисовало в голове страшные картины, его дальнейшей участи.
Выйдя с такси, пенсионер, находясь в полузабытьи, проковылял через двор, вошел в подъезд, и постучал в деревянную филенчатую дверь. Желание возвращаться за телевизором отпало напрочь. Дверь открыла жена. Полноватая на вид женщина, в пятнистом халате, тут же бросила взгляд на руки прибывшего мужа.
- А где сковородка? – спросила она, смотря на небольшой целлофановый пакет, который он сжимал дрожащими пальцами.
- Погоди ты со сковородкой! – рявкнул он на жену, и переступил порог.
Бросив удлинитель на полку, он с трудом стащил с себя плащ, снял ботинки, и, не промолвив ни слова, пошел в комнату.
Почувствовав перемены в муже, жена просеменила следом, и в комнате учинила допрос:
- Аркадий, что случилось? Что с тобой?
Пенсионер устало опустился на диван, прикрыв ладонями глаза, затем спросил:
- У нас святая вода есть?
- Святая вода? Ты не заболел? Да что произошло, ты можешь объяснить толком?
Аркадий Гаврилович поднялся с дивана, и выложил, всполошившейся жене, все как на духу.
- Да ерунда это! – подытожила супруга, выслушав рассказ мужа, - Ну, что ты такое говоришь? Подумай сам, кто тебя может преследовать? Вбил себе в голову невесть что, и маешься. Надо же! Взрослый человек, а верит во всякую чепуху! Одумайся Аркадий!
- А я говорю, что эта старуха настоящая ведьма, и она не зря появилась в парке, - выходил из себя муж, пытаясь докричаться до закостенелого ее сознания.
Надо сказать, что супруга Аркадия Гавриловича, была прагматическим человеком, и верила лишь в то, что можно было пощупать руками.
- Ну вот, поглядите на него! Опять свое талдычит! Говорю же, выкинь эту ерунду из головы! – не отступала пожилая женщина в халате, потом неожиданно замолчала.
Знающая характер мужа, как свои пять пальцев, она выдержала паузу, потом зашла с другой стороны:
- Говорила же тебе - не читай ты этих газет! Начитается ужасов городских, потом мерещится, бог знает что!
Жена подошла к серванту, открыла ящик, и стала в нем копошиться, пока не вытащила из него паспорт мужа.
- Вот паспорт, бери такси, и дуй в супермаркет. Телевизор, видите ли, ему не нужен! Тоже мне, богатей выискался!
Слова жены подействовали на Аркадия Гавриловича, как холодный душ, и его попустило. Он повернул голову на стену, где висели старинные часы с облезлым маятником, и посмотрел на бегущие стрелки.
- Та, давай скорей уже, не тяни резину! – еле сдерживалась жена.
У пенсионера оставлялось всего двадцать минут, что бы добраться до заветного приза. Он бодро поднялся с дивана, накинул в коридоре плащ, затолкал в него паспорт, и вышел с квартиры. Во дворе Аркадию Гавриловичу, улыбнулась удача. Он увидел соседа, который выезжал с гаража на своем стареньком «Москвиче». Пенсионер подбежал к нему, и в двух словах обрисовал ситуацию. Вскоре они уже мчалась по центральной улице города, и казалось, все было предрешено. Аркадий Гаврилович стал представлять, как он заходит к себе домой с объемным коробком, перевязанным голубой лентой. Однако за километр до магазина, двигатель «Москвича» неожиданно закашлял. Машина свернула к кромке бордюры, и остановилась.
- Топливный насос опять забарахлил, - сообщил сосед, потом быстро вылез из машины, и открыл капот.
Старика стало колотить. Еще с минуту он елозил задним местом по потертому пассажирскому креслу, веря, что старенький «Москвич» все-таки заведется, но когда его терпение лопнуло, он тоже вылез из машины, и нервно хлопнул дверцей.
- Спасибо сосед! Я быстрее пешком дойду! – высказался старик, и быстрым шагом пошел по краю дороги.
- Гаврилович погоди, сейчас заведется! - окликнул его водитель.
В ответ, пенсионер буркнул что-то неразборчивое, и махнул рукой.
Отведенное ему время стремительно таяло. Аркадий Гаврилович, у которого, внезапно открылось второе дыхание, не сбавляя темп, приближался к цели. Добравшись до четырехкитового перекрестка, он увидел на проезжей части странное скопление людей. Люди, обступив дорожный пятачок, о чем-то оживленно беседовали, а кто-то, прикрывая рот, тихо плакал. Недалеко стояла машина ГАИ, которая перекрывала проезжую часть. Сотрудники полиции, размотав рулетки, что-то замеряли на проезжей части. Вскоре раздался вой сирены, и через расступившуюся толпу, с центра перекрестка, выехала машина скорой помощи, с тревожно мигающими проблесковыми маяками. Вырулив на центр дороги, и набрав ход, она быстро помчалась по проспекту, увлекая за собой эхо собственной сирены. Пенсионер протиснулся сквозь толпу, и увидел на дороге, залитые кровью, разбросанные останки телевизора. Рядом валялся разорванный картонный коробок, опоясанный голубой лентой. У старика екнуло сердце, и он понял, что перед ним лежали жалкие остатки его приза, который был вручен сто первому посетителю, о чем его предупреждал директор. В этот момент на душе Аркадия Гавриловича внезапно посветлело. Ему, за все это время, впервые стало легко и спокойно, словно он сбросил с себя неподъемный груз. Пенсионер даже стал стыдиться своих чувств, ведь все были искренне опечалены происшедшим, и сочувствовали человеку, попавшему под колеса. С каждым новым моментом времени, до него стало доходить, что судьба, сделав неожиданный поворот, отвела его от чего-то страшного. Из отдельных людских фраз, доносившихся из толпы, в голове старика, стала складываться картина трагического события. Оказалось, что мужчина, которому отдали его приз, пренебрегая правилами дорожного движения, стал переходить улицу, не по пешеходному переходу, а направился через центр перекрестка, где на большой скорости, его и настигла роковая машина.
Ощутив тошноту, Аркадий Гаврилович, поспешил оставить роковое место, и вышел на тротуар. Проходившие по нему люди, приостанавливались и с любопытством разглядывали перекресток, где произошло чрезвычайное происшествие. Потерявшись во времени, пенсионер доковылял до остановки, а затем, возвращаясь в маршрутке, домой, думал над чередой странных событий, участником каких ему пришлось стать. Рассматривая, через запыленное окно, безликих прохожих, старик пророчески прошептал:
- Люди! Люди! Торопитесь куда-то, и не ведаете, что ждет вас за поворотом!
Когда маршрутка снова остановилась у кинотеатра «Салют», он поднял глаза, и посмотрел на знакомую афишу. К его удивлению, старухи на ней уже не было. На этом месте, в стиле уличного граффити, был изображен пустынный остров, а фильм почему-то назывался – «Сто первый день на острове».