ЕВГЕНИЯ КОЗАЧОК - http://www.proza.ru/avtor/epkoz - ТРЕТЬЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "ПЕЧАЛЬ И РАДОСТЬ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
В купе дышать было тяжело. То ли от недостатка кислорода, то ли от тяжелых воспоминаний. Соседи спали праведным сном. Мне же Морфей даже не пытался подарить покой. Лежал на верхней полке и слушал перестук колёс, которые словно отсчитывали каждую минуту жизни. Тяжёлым свинцовым гнётом навалились воспоминания прожитых лет.
…Невидимый художник раскрасил мою жизнь тёмными красками. Спасибо, что не пожалел ярких и солнечных на детские годы, прошедшие в селе. Столько любви и счастья было в палитре в этот временной период! Конечно, на первом месте – мама, самый дорогой, тёплый лучик света. А ещё Настя - одноклассница, которую полюбил в восьмом классе и только на выпускном отважился признаться ей в своих чувствах. Она засмеялась, и ответила, что тоже давно любит, но только не меня. Развернулась и ушла. А в конце торжественного вечера почему-то возвратилась и попросила проводить её домой. Взяла за руку и как своего маленького брата повела меня, но не домой, а в лесничий домик своего деда.
Как же там было красиво! Аромат хвои и травы пьянил, а руки и чувствительные губы Настеньки, словно крылышки бабочки, прикасались к сердцу, наполняя его любовью. Я хранил эту любовь как драгоценный бриллиант и в первый год службы в армии, несмотря на то, что Настя не ответила ни на одно письмо, которые отправлял ей ежедневно. Но в душе теплилась надежда на взаимность, тем более после такой незабываемой ночи.
В часть пришла телеграмма с сообщением, что моя мама в тяжёлом состоянии находится в реанимации. Дали семь дней отпуска. Сердце разорвалось на две части - тревогу за маму и радость, что увижу Настеньку. Но по приезду домой сердце превратилось в одну сплошную кровоточащую рану. Мамочка не дождалась меня - ушла в мир иной. Разум не воспринимал её уход, потерял гибкость и не реагировал на то, что происходило вокруг. Спасибо соседям и знакомым, которые помогли в организации похорон. Оформив документы на проживание в доме дальней маминой родственницы, возвратился в часть. Настю так и не встретил. Одноклассники рассказали, что после выпускного она уехала куда-то, даже не сообщив своей подруге об отъезде, и в селе больше не появлялась.
После печального отпуска - Афган. Было как- то всё равно, что будет дальше происходить с моей жизнью. Не надеялся, что сквозь чёрную тучу пробьются лучи солнца и согреют истосковавшуюся душу. Не надеялся, но то, что такое ад, пришлось испытать в полной мере. И не только мне. Сколько матерей, отцов, жён встретили у портов свинцовые гробы - точно знает только Бог. Но и он, вероятно, не смог предусмотреть, что мне была уготована судьба пленника-раба на долгих пять лет. Трижды убегал. Не знал гор, пути к границе. Находили и возвращали. Стреноживали, как лошадь, и работал, работал, работал...
Даже унижение и боль не смогли заглушить прежнюю, тянущую боль сердца. Но жизнь все же решила улыбнуться мне и дать возможность убежать из рабства…
А колёса стучат и стучат... Только под утро сон таки пришёл. Проснулся в полдень от громкого голоса проводницы, предлагающей пассажирам чай. Заказал два стакана и спрыгнул с верхней полки. Физически стало легче, но не было покоя душе. Сосредоточился на мелькающих деревьях за окном, чтобы снова не возвращаться к воспоминаниям.
На очередной остановке соседи по купе сошли, а через несколько минут вошла молодая женщина. Поставила на стол бутылку с водой и мышкой забилась в угол, отгородившись от окружающего её мира книгой, дав тем самым соседу свободно рассматривать себя. Во всём облике женщины чувствовалась напряжённость и какая-то безысходность. И я понял, что счастье своим присутствием не радовало эту женщину. Захотелось узнать о переживаниях человека, сидящего рядом, если не считать разделившего нас столика.
Почувствовав мой взгляд, женщина закрыла книжку и посмотрела на меня:
- Вы хотите у меня о чём-то спросить?
Я растерялся и, кажется, покраснел:
-Да. У Вас горе? Или просто грустно?
- Господи! Как Вы узнали о моём горе?
- Тому, кто испытывает то же, почувствовать боль другого человека несложно.
Нас какая-то неведомая сила притягивала друг к другу, словно хотела помочь избавиться от тяжёлой ноши - боли утрат.
Я потерял счёт времени. Ушли куда-то все звуки, слышал только голос Вероники, рассказывающей о своей жизни: "Еду от родителей мужа, где мы жили с ним. Позавчера было ровно два года, как не стало Юрия. После возвращения с Афганистана долгое лечение в госпитале не спасло его. Юра забрал с собой и нашего ещё не родившегося сыночка. Я потеряла ребёнка на пятом месяце беременности. Врачи вынесли вердикт - детей больше не будет. Чтобы не видеть комнату, в которой жили с Юрием и были счастливы в ожидании сыночка, уехала «куда глаза глядят». Родители Юры меня поняли и не препятствовали моему отъезду. Тем более, что я не так то и далеко от них уехала. Они приняли как своего родного внука и моего сына, которого я усыновила в этом году. Поехала как-то в свой бывший детский дом проведать знакомых и увидела мальчика, смотревшего на меня такими глазами, что сердце защемило так, словно встретила после долгой разлуки своего сыночка. Мальчик несмело подошёл ко мне и спросил: "Ты моя мама и приехала за мной?"
- Да, я твоя мама. Ты потерялся. Я очень долго искала тебя и наконец-то нашла.
Он бросился ко мне, обнял крепко и всё повторял, что очень ждал меня. А когда сказал, что его зовут Юра, то чуть сознание не потеряла. Решила, что ни за что не оставлю этого ребёнка в детском доме. Спасибо директору и всем добрым людям, которые помогли мне усыновить его".
Рассказ о моей жизни Вероника слушала со слезами на глазах. После слов: "Вот и мне больно и не хочется возвращаться в дом, где мы были счастливы с мамой» Вероника вдруг неожиданно, как мне показалось и для самой себя, предложила:
- Кирилл, а поехали к нам с Юрой. У нас квартира три комнаты. Одна будет ваша. Найдёте работу. Пока не стоит теребить ещё не зажившие раны. А жизнь покажет, как быть дальше.
Мне не верилось, что после стольких лет боли и унижения достоинства человека, кто-то мне раскроет своё сердце.
Вот уже полгода мы не можем насладиться нашим счастьем . Мы, как птица Феникс возрождались из пепла прошлого, возвращая чувственность и любовь в наши сердца. А Юра прекрасный помощник в этом. Мы - мужчины, с первого взгляда приняли друг друга и крепко подружились.
Как-то возвращаясь из командировки, я встретил одноклассника. Как же он удивился, увидев меня! Оказывается, в селе меня давно похоронили. Односельчане узнали, что я в Афганистане. Не возвратился - значит убили. О селе не стал рассказывать.
- Вот приедешь двадцать третьего февраля на встречу одноклассников и увидишь. Поди, соскучился.
- Обязательно приеду. А почему двадцать третьего февраля?
- Так мы уже несколько лет встречаемся в этот день. Ведь в Афгане, кроме тебя, служило ещё три человека из нашего класса. Да и остальные парни в армии служили. Вот так и встречаемся в этот памятный день.
Поехали всей семьёй - я, Вероника, Юра. Тётя Нина обрадовалась, что я живой и возвратился домой. Стала показывать дом, рассказывать, как она берегла его для меня.
- Дорогие мои, я буду счастлива, если вы будете жить в нём.
- Спасибо, тётя Нина, живите в нём как прежде. А мы будем к вам приезжать. А сейчас я хочу показать наше село Веронике и Юре.
Я узнавал село и не узнавал. Многое изменилось в нём. Около магазина неожиданно встретили Настю с подругой Ольгой. Что я жив теперь знало всё село, значит, и Настя с Ольгой знали и не должны бы так среагировать на нашу встречу. При виде нас Настя словно окаменела, и не отрываясь смотрела на Юру, потом на меня, снова на Юру…
-Кирилл, нам надо поговорить с тобой тет-а-тет.
То, о чём я услышал, не только взволновало меня, а повергло в шок!
- Кирилл, как ты узнал, что Юра твой сын? И когда ты забрал его из детского дома?
- Не понимаю, кто мой сын?
- Юра твой, то есть наш с тобой сын. Но только об этом кроме меня никто не знает. А теперь и ты знаешь.
- Юра наш сын?
- Да. Ты что забыл дедушкин лесничий домик, наш выпускной? Так вот через месяц я узнала, что беременна и уехала из села, чтобы об этом никто не узнал. В роддоме отказалась от ребёнка. Сейчас у меня семья, двое детей и я не могла сказать мужу, что родила от тебя ребёнка. Но ты не думай, что я не ходила в детдом. Я приезжала туда, смотрела на него на расстоянии. Привозила подарки, одежду. Но никому не говорила, что я его мать. А к нему не подходила, чтобы не привыкнуть друг к другу. И ты, пожалуйста, ни ему, ни кому-либо другому не говори об этом.
Я слушал Настю и не верил в то, что она смогла отказаться от ребёнка, нашего ребёнка, нашего сына. Я ни разумом, ни сердцем не воспринимал жуткую правду о человеке, которого любил. Неужели молва односельчан о рождении внебрачного ребёнка важнее счастливой жизни его с родным человеком - мамой? Разве можно простить Насте её жестокий поступок?
Но все же я был благодарен ей за то, что она подарила жизнь, а не избавилась от ее в самом начале зарождения. Я не знал, кого благодарить - Бога или судьбу за такой невероятный подарок - сына.
Я подошёл к Веронике, взял её за руку, подвёл к Насте. Соединил их руки и, став на колени, благодарил обеих за то, что одна сохранила жизнь сына, а вторая, усыновив его, привела меня к нему. Плакали втроём, и каждый говорил своё: Настя просила прощения у меня и умоляла не рассказывать о ней Юре; Вероника беспокоилась о том, чтобы не забрали у неё Юру; а я был счастлив, что судьба, наконец, подарила мне встречу с сыном и Вероникой…
Ольга и Юра стояли в сторонке и не понимали, почему обнимаются, плачут и смеются эти три человека. А невидимая судьба тихонько улыбалась их счастью.
07.01.2015 г.
20:00