Жители поселка опять зажили обычной жизнью. Мы заготавливали себе все, что необходимо для жизни. Рожь и пшеницу ездили молоть на водяную мельницу в селе Войеково. Уезжали с зерном, а приезжали с мукой. Из проса делали пшено. Пшенная каша была основным нашим блюдом. Без нее считали себя голодными. Особенно вкусна пшенная каша с молоком. Блины из пшеничной муки почему-то не пекли, а пекли из пшенной. Чтобы получить пшенную муку необходимо толочь пшено в специальных ступах, а ступы были в каждой избе.
Зимой 1942 года я с друзьями поехал на мельницу в Войеково. Мельница стояла на реке Дон. Вода падала на лопасти, они вращались и приводили жернова в движение. Я встал около колеса, а затем каким-то образом нечаянно повернулся и провалился под лед. Меня быстро вытащили и отправили в избу к знакомым, где меня растерли какой-то жидкостью, посадили на русскую печь. Я на печи отогрелся, одежда высохла и я снова пошел на мельницу. Муку смололи и благополучно возвратились домой.
Магазины не работали. Мыло, сахар, спички, керосин можно было купить или выменять на зерно только на базаре. Но жизнь брала свое. Ребята катались с горок на салазках, на самодельных лыжах, и лукашках, обмазанных теплым коровьим навозом. Сведения о погибших к нам еще не приходили. Мы надеялись, что наши родственники все живы. Школы не работали.
В апреле 1942 года нам, ребятам моего возраста, пришли извещения, в которых было приказано прибыть в военкомат для призыва в Красную Армию, имея при себе ложку, кружку и нательное белье.
Мы были рады, что нас уже берут в армию. Я и мои товарищи - Николай Объедков, Егор Ребров и Николай Трифонов прибыли в военкомат, около которого было много ребят из других поселков. Нас выстроили в две шеренги и командир с двумя кубиками на петлицах объявил нам, что нас отправляют на трудовой фронт. Перед строем появился старый партизан Гражданской войны. Он был единственным в районе, награжденным орденом Красного Знамени. Звали его Картошкин Алексей. Мы хорошо его знали. Он выступил перед нами с речью о защите Отечества, а в конце произнес такие слова: « Дети, вас гонят туда, где льется кровь ручьями, где убивают и калечат. Разбегайтесь кто куда, не ходите на войну». Его быстро отвели от нас.
Мы не знали куда нас повели, шли мы двое суток по грязным дорогам. Иногда мы останавливались на отдых в какой-нибудь деревне. На третьи сутки мы остановились в селе Телятинка недалеко от города Богородицка Тульской области. Нас разместили по избам жителей этого села. Привезли солому, расстелили на полу и мы легли на соломе спать. Я и мои товарищи попали вместе в одну избу. На следующий день рано утром нас отправили на работу в лес, где уже работали мужики. Они пилили лес, а мы должны были подтаскивать бревна к железной дороге. Другая группа грузила бревна на платформы.
Город Богородицк был освобожден от врага. Нам рассказывали, что много погибло детей после освобождения города. Дети находили патроны, снаряды , пытались разрядить их ради любопытства и взрывались насмерть или оставались калеками. Части Красной Армии штурмом взяли город и захватили много боевой техники.
Нас кормили очень плохо, на неделю выдавали буханку хлеба и бутылку растительного масла. Хозяйка давала нам вареную картошку. Старые мужики, с которыми мы работали, приспособились отваривать и есть мясо убитых лошадей. Они и нам предлагали, но нас от этого тошнило. Напиленные бревна мы таскали к железной дороге по одному. Обвязывали их веревками и тащили к месту назначения. Была даже установлена норма, были назначены бригадиры. В каждой бригаде работало 18 человек. Бригадиром у нас был знакомый мужик из соседней деревни Ольхи. Звали его Диков Семен. Он хорошо знал наших родителей и относился к нам по – человечески. От такой еды мы стали быстро худеть, настроение было плохое. Спали на соломе в той одежде, в которой работали. Уходили на работу рано, возвращались поздно. Обеда не было. Мы проработали в Телятинке три недели. Нам выдали по буханке хлеба, бутылке масла и сказали, что завтра утром нас отправят в другое место.
Мы подумали, подумали и решили ночью бежать домой. Взяли свои пожитки и двинулись вслепую на восток. У нас не было ни карты, ни компаса. Пройдя какое-то время, мы увидели огонек в железнодорожной будке. Нас встретила пожилая женщина. Сил у нас не было. Мы ей рассказали кто мы и откуда. Она сварила нам картошки, высушила одежду и предупредила, что нас могут поймать в Чернаве. Тогда мы придумали написать себе справку о том, что отпущены начальником домой за одеждой. Печать мы перевели с другой справки, так как была сделана химическим карандашом. Утром, съев картошки с маслом, мы тронулись в путь. Пройти мимо села Чернавы мы не могли. Мы вошли в село Чернава. Шли босиком, но в шапках и пиджаках, на руках рукавицы. Было очень холодно. В селе нас не задержали, хотя мы видели конных милиционеров. Когда же мы отошли от села километра два, нас нагнал военный с двумя кубиками на петлицах. Он остановил нас. Я показал ему справку, он посмотрел и спросил, что это за печать. Мы ответили, что справку нам выдали там, где мы работали и что это за печать мы не знаем. И он нас отпустил.
Вскоре мы вышли к станции Павелец, а следующая станция уже наша - Милославское. На станции мы встретили девчонок из нашего поселка. Они тоже убежали. Они были постарше нас. Мы угостили их хлебом. До нашего поселка оставалось километров двадцать. Девушки решили ехать на поезде, а мы идти пешком, так как боялись, что нас могут задержать. Мы удачно добрались до своего поселка поздней ночью. Был как раз праздник 1-ое Мая. Дома нас уже ждали, наших родных предупредили девушки, добравшиеся домой раньше нас.
Какая радость! Мы дома. Никто нас не искал. Мы опять начали работать в колхозе.
В августе 1942 года были призваны в Красную армию мои друзья - Николай Объедков, Николай Трифанов и Егор Ребров. Они были с 1924 года рождения, то есть старше меня на год. А я в сентябре 1942 года в Кочуровскую среднюю школу и стал учиться в 10 классе. В нем было всего 12 учеников: два парня и десять девушек. Проучился я до 29 декабря 1942 года. Учился я хорошо. По всем предметам были только отличные оценки. Контрольные работы по математике, физике, химии я выполнял быстро, а в оставшееся время писал шпаргалки и подбрасывал слабым ученикам. Зная об этом, учителя пересаживали меня за первую парту.