При поверхностном взгляде, в творчестве Кьеркегора заметны прежде всего три пласта: 1) связь с христианской традицией, вопрос веры, вопрос спасения, вопрос — что значит быть христианином, лицемерное христианство и истинное христианство; 2) полемика с Гегелем; 3) мотивы и сюжеты, связанные с романтизмом. Например, сказка о чудовище из «Страха и трепета» — явно в духе романтизма. История влюбленности «друга Константина Констанция» из «Повторения» тоже напоминает романтическую. Да и само обращение к Библии как к высокому авторитету — не похоже ли это на романтическое обращение к прошлому, к Средним векам? Романтики реанимируют Средние века, а Кьеркегор реанимирует Библию.
В 1802 г. выходит книга Шатобриана «Гений христианства» (или — «Дух христианства», по-французски «Le G;nie du Christianisme»). В 1819 г. выходит книга Де Местра «О папе».
В 1853—1854 гг. Кьеркегор познакомился с сочинениями Шопенгауэра, и хорошо к ним отнёсся. Почему? Можно предположить, что он не придавал этому какого-то большого значения. А может быть, он увидел в Шопенгауэре своего соратника по борьбе с Гегелем. Как мне кажется, Шопенгауэр по своей тематике довольно-таки чужд Кьеркегору. Шопенгауэр слишком далёк от христианства, чтобы быть близким к Кьеркегору.
С Ницше у Кьеркегора тоже серьёзное разногласие: Ницше отрицает свободу воли (ЧСЧ, гл. 18, 39, 106), — а для Кьеркегора, наоборот, свобода очень важна, и в свободе воли он не сомневается. (Само собой, Кьеркегор ничего о Ницше не знал: он умер вскоре после того, как Ницше исполнилось 11 лет.)
P. S. В слове «G;nie» буква «e» с ударением превратилась в «;».
.