Утро в городе N

 
  Рано утром, в пятницу, двадцать второго числа, месяца июля, дворник Симеон Симешкур подметал свой квартал улицы имени Д. Хармса в городе "N". Закончив работу, Симеон начал поливать тротуар водой из длинного, резинового шланга. На тротуаре и на дороге образовалась большая лужа. Тротуар и дорога в этом месте немного просели, видимо от близости грунтовых вод или плохой работы дорожных строителей. Симеон хотел уже вымести воду из лужи на проезжую часть, но непереносимая головная боль и сухость во рту, после вчерашнего посещения "бодеги",* сводили его с ума. Сплюнув, и негромко выругавшись, дворник занёс свой рабочий инструмент в подсобку и быстрым шагом пошёл в направлении вечного горя, и спасения всего мужского населения России - ближайшей наливайки.
 
   По этому тротуару, который являлся частью центральной улицы города "N" неторопливо шёл, читая на ходу Даниила Хармса, толстый господин невысокого роста. Одет он был в новый серый костюм, голову его украшала модная фетровая шляпа. На круглом, невыразительном лице выделялись завитые усики и солидные, больших диоптрий, очки. Как я уже говорил: в одной руке он держал книжку Хармса, другой крепко сжимал большой, жёлто - лимонного цвета, кожаный портфель.
 
   "Зачем?" - спросите вы, я так подробно описываю внешность этого господина, увлекшегося той "чушью," что пишет Хармс. Дело то в том, что читая на ходу, он наступил на арбузную корку и, со словами: "Ох, ё-п твою япону мать!..." -прокатился на ней около метра, размахивая книгой и портфелем. Всё - таки, не устояв на ногах, гражданин в сером костюме грохнулся в единственную, на весь тротуар лужу, которая осталась после утренней поливки дворником Симеоном.
 
   Очки, портфель и модная шляпа неизвестного господина сразу же оказались в луже, впрочем, как и он сам. Книгу, однако, он не выронил, а держал в высоко поднятой руке. Придя в себя, после такого неожиданного фиаско, господин дотянулся до своего шикарного портфеля и, вылив из него грязную воду, положил его себе на колени. Затем, поймал плавающую неподалёку шляпу и засунул её себе под мышку. Вытерев лицо цветным платочком, который он достал из внутреннего кармашка пиджака, гражданин начал искать в луже свои высокодиоптриевые очки.
 
   Проходившая мимо интеллигентная старушка остановилась и с любопытством уставилась на солидного господина, сидевшего в луже с книгой в высоко поднятой руке. Господин (бывший ранее товарищем) продолжал водить рукой в мутной воде, пытаясь найти там свои "диоптрии". Скоро, около лужи собралась небольшая толпа, молча наблюдавшая за манипуляциями толстого гражданина.
 
   Отряд "пионэров", посланный одной известной актрисой* "в жопу", остановился и предложил неизвестному "тимуровскую" помощь. Неизвестный, и без очков разглядев на их шеях красные галстуки, послал их туда же, куда и великая актриса. "Пионэры", однако, не обиделись, и не ушли.
 
   Неожиданно, на большой скорости из - за поворота выскочил начальницкий автомобиль. Не притормаживая, авто промчался по той части лужи, что была на проезжей части дороги. Штормовая волна грязи накрыла всех: и гражданина, сидящего в луже, и интеллигентную бабулю, и "пионэров", шедших туда, куда их послала сначала актриса, а потом неизвестный, и остальных присутствующих там граждан. Весело просигналив на прощанье, автомобиль исчез за ближайшим поворотом.
 
   Солидный гражданин наконец нашёл в луже свои очки, кряхтя встал и пошёл дальше по своим солидный делам. Книгу Даниила Хармса он, протерев платочком, положил в портфель, очки же водрузил на нос. Все быстро разошлись. Некоторые ругали дворника, остальные городские жилконторы. О начальнике в авто и гражданине из лужи все сразу забыли. Часы на городской мэрии гулко пробили восемь раз.