1. Власть
В XVII веке в условиях постоянной военной опасности украинные (пограничные) города непременно должны были иметь твёрдую военную и гражданскую власть.
Город Воронеж и Воронежский уезд возглавлял воевода. Он назначался Разрядным приказом из числа стольников или московских дворян на двухлетний срок. В руках воеводы сосредотачивалась вся военная, административная и судебная власть уезда. Воевода получал наказ, в котором были слова: “людям обид, и насильств, и никаких налог не делать, и всяким служилым и жилецким людям на себя изделья всякого делать не велеть”. За неправомерные притеснения, “посулы и поминки”, неправедный суд воеводе грозила “великая” опала и наказание: “велим на тебе доправить всё сполна”. Для эффективного руководства воевода имел свой аппарат управления – съезжую избу, где работали от двух до четырёх подьячих, которые составляли документы и выполняли другие поручения. Вначале назначались два воеводы: старший и младший, потом – один. Место младшего воеводы занял осадный голова.
Назначаемый из Москвы осадный голова отвечал за городовые укрепления, пушки и боеприпасы, а в отсутствие воеводы исполнял его обязанности. Осадным головой мог быть либо воронежский сын боярский, либо присланный.
В 1658 году после образования Белгородского разряда с центром в Белгороде его возглавлял назначаемый из бояр или окольничьих (например, князь Г.Г. Ромодановский) на два года Разрядным приказом воевода Белгородского полка. Ему подчинялись воеводы городов Белгородской черты, а также расположенные на территории черты населённые пункты.
В середине XVII в. произошло деление на “города” и подчинённые им “пригороды”. Город Воронеж имел два пригорода: Костёнск и Орлов; город Коротояк – пригород Урыв, город Козлов – Бельский и Челнавский острожки. Если города возглавляли воеводы, то пригороды – приказные люди или головы.
В связи с тем, что количество казаков в Воронеже всегда было значительным (иногда более половины всех служилых людей), то имелся представитель казачества – казацкий голова. В первые годы после основания Воронежа ему подчинялись все казаки. Стрелецкий голова отвечал за всех стрельцов Воронежа. Казацкий и стрелецкий головы, как и казацкие и стрелецкие сотники, назначались Москвой. Лишь пятидесятников и десятников казацких избирали сами казаки, а пятидесятников и десятников стрелецких – стрельцы.
В 1625 г. Воронеже от воеводской администрации отделился уголовный суд и образовалось самостоятельное учреждение – Губная изба, которой руководил губной староста. Он боролся с “лихим” элементом в уезде, вёл следствие по уголовным делам, осуществлял суд по делам меньшей важности (о важных преступниках доносил в Москву), отвечал за тюрьму и сбор уголовных штрафов, занимался сыском беглых холопов. Губной староста ежегодно 1 сентября избирался всеми сословиями уезда. Выборы губного старосты должен был организовать воевода. В губные старосты избирались умные, справедливые и наиболее грамотные люди из дворян и детей боярских. Как правило, кандидаты состояли в отставке, т.к. такая работа требовала много времени и не оплачивалась. Губной староста избирался только при единогласном волеизъявлении выборщиков. Если же единогласие отсутствовало, то правительство на своё усмотрение утверждало одну из кандидатур. Помогал губному старосте в производстве предварительного дознания губной сыщик. Он ловил преступников и доставлял их в Губу. “Письмоводством” заведовал губной дьяк. Вели следствие, участвовали в суде, надзирали за тюрьмой и арестантами губные целовальники. Вновь избранные губной староста и помощники ехали в Москву в Разбойный приказ. Там они представлялись, приносили присягу (“целовали крест”) и получали Губной наказ.
Город Воронеж стоял на границе Русского государства рядом с большой водной транспортной артерией: по Дону шла оживлённая торговля с донскими казаками и южными странами. С проезжающих и приезжающих купцов собирали таможенные пошлины. В воронежском уезде в XVII в. действовал 1 кабак (после 1652 г. стал называться кружечным двором ) и две винокурни, на которых производили мёд, квас, пиво, вино. Платежами с питейного заведения города также пополнялась государственная казна. Сбором всех этих платежей руководил таможенный и кружечного двора голова (верный голова), которого избирали на один год 1 сентября из “людей добрых, которые были бы душою прямы и животом прожиточны и которым в сборе государевой казны можно было бы верить”. Его выборы обязан был организовать воевода. Выборщики представляли воеводе подписанный избирателями документ – выбор на голову и на целовальников. Целовальники чаще избирались из “служилых по прибору”. Голова и целовальники в присутствии избирателей приносили присягу, целовали крест. В таможенной избе делопроизводством занимались дьячки, подьячие, которых за деньги нанимали из числа мелких служителей церкви.
Работа головы отрывала от обычных дел на целый год и не оплачивалась. Недобор таможенных пошлин и кабацких денег взыскивали не только лично с головы и целовальников, но и с их избирателей – с воронежцев. А самого голову вызывали в Москву для расследований и наказания.
Собирать налоги могли также откупщики; – те, кто, заверив воеводу собрать с прибылью необходимые казне средства, брал “на откуп” таможенные и питейные сборы. Откупная система применялась в Воронеже в первой половине XVII в. и в 1681 г. Откупщики пользовались большой свободой, т.к. на время откупа не подвергались судебному преследованию.
Сначала процесс сбора платежей контролировал Разрядный приказ, а с 1680 г. – приказ Большой казны. Часть из собранного отправлялась в государеву казну, остальное расходовалось на нужды города: на деньги и вино для донского отпуска, на денежное довольствие служилым людям, на ремонт крепостных стен и др.
Для заведования государственными житницами в уезде (сбор и хранение хлеба) из детей боярских избирался житенный голова (житничий).
За содержание в исправном состоянии засечной черты и охрану укреплений отвечал засечный голова. Он сообщал воеводам соседних городов о появлении татарских отрядов, оборонял свой участок черты вместе с воеводой и гарнизоном города. Засечный голова назначался правительством и получал наказ из Пушкарского приказа. Ему подчинялись засечные приказчики и засечные (поместные) сторожа – несколько сотен рядовых из местных крестьян.
Указ от 27 ноября 1679 г. усилил власть воеводы, а все другие должности местного самоуправления отменялись. Например, ликвидировалась губная повинность населения, ломались губные избы, губное дело передавалось воеводам. Но правительство царевны Софьи Алексеевны в 1684 г. восстановило губных старост и другие отменённые в 1679 г. должности местного самоуправления. В 1698 г. Пётр I ликвидировал должность губного старосты.
Посадские люди, пользуясь общинным самоуправлением, выбирали из своей среды земского старосту, которому доверено было собирать налоги на посаде, осуществлять суд по мелким делам среди ремесленников и торговцев, отстаивать интересы посадского населения.
В Российском государстве в XVI-XVII вв. созывался Земский собор – высшее сословно-представительное учреждение Русского царства. Представители свободных сословий от всех земель решали важнейшие для страны дела. Воронежский воевода организовывал выборы представителей от уезда. На Земский собор 1648-1649 гг. избрали самых авторитетных людей Воронежа: дворян Ивана Паринова, Богдана Конинского и посадского человека Прокофия Прибыткова. Они подписали принятое в 1649 г. Соборное Уложение – новый свод законов России.
Население Воронежского уезда имело возможность влиять на власть с помощью коллективных обращений – челобитных – к царю, например, о том, чтобы продлить срок пребывания у власти должностных лиц или отстранить их от исполнения обязанностей (документы 1, 2).
В XVI-XVII вв. в России не сформировался бюрократический аппарат, решающий вопросы местного самоуправления. Многие вопросы решали сословия через своих избранных представителей. Воронежцы имели возможность влиять на назначаемых и избираемых представителей местной администрации через коллективные обращения к вышестоящей власти.
Документ 1
Челобитная 1594 г. воронежского казачьего головы Б. Хрущева царю Федору Ивановичу о действиях сотников К. Белокопытова и С. Морина
“Государю царю и великому князю Федору Ивановичю всея Руси холоп твой Бориска Хрущов челом бьет.
Велел ты, государь, мне, холопу своему, быти на своей государеве службе на Воронеже у казаков, а велел, государь, быть со мною, с холопам с твоим, сотником на своей государевя службе на Воронеже бес съезду Кондратью Белокопытову да Сыдавному Морину. И сотники на твоей государевя службе на Воронежа не живут, а живут по дамом, ездят без моего ведома. А сказовают, государь, мне, холопу твоему, что их отпущает Иван Кобяков. А сотники, государь, со мною, с холопам твоим, в походех не бывали ни одиножды. А как, государь, сотники с Руси на Воронеж приедут, и я им говорю про твое государева дела, чтобы ани по острогу по караулу ездили по дважды в ночи, и у твоего государева у горадового дела у Козаков стояли. И сотники, государь, Кондратей Белокапыт да Сыдавной Марин меня, холопа твоего, у твоего государева дела не слушают, по астрогу по кароулу не ездят, и у твоего у государева у городавого дела у казаков не стоят, а меня, государь, холопа твоего, лают. А я, государь, холоп твой, по острогу по кароулу ежжу адин, и у твоего государева у городового дела у казаков стою черес весь день бес престани. А сотники, государь, сказовают мне, холопу твоему: мы приказаны Ивану Кобякову.
Царь, государь, смилуйся, пожалуй, меня, холопа своего, вели от сотников оборонить и свой государев указ учинить, чтобы с меня, холопа твоего, вперед про твое государева дела не лаели”.
Документ 2
Челобитная 1594 г. казачьих сотников С.Маринина, К.Жаворонкова и М.Качалова царю Федору Ивановичу
“Царю и великому князю Федору Ивановичю всеа Руси бьют челом холопи твои государева воронеские сотники казацкий Сыдавной Маринин, да Кондрашко Жаваранков, да Михалка Качалов.
Жалоба, государь, нам на Бориса на Хрущова. Велел ты, государь, нам, холопем своим, быти у своего государева дела на Воронеже у казаков в сотникех с тем Борисом Хрущевым, и Борис, государь, Хрущев, нам, холопем твоим, сотен не даст и им он казал их не даст же.
А Иван, государь, Федорович Кобяков пытает на нас ко всякому твоему государеву делу козаков, а нам, государь, их ведать не почему. Да Борис же, государь, Хрущов отпущает тех казаков по твоим государевым вотчинам по бортникам и черкас Милована Ветрова, да Онисима Росихина, да Руданка Солманова, да и черкас Ивана Коптева, да Остапа Снетовского, да Федора Корнатова и со многими с воронежскими казаки, и те, государь, казаки и черкасы, ездячи по бортничьим вотчинам, бортников грабят и меды дерут и лошади емлют, и за теми, государь, черкасы и казаки бортники приезжают на Воронеж бити челом Борису Хрущеву, и Борис, государь, Хрущев на тех казаков и черкас управы не дает. И мы, холопи твои, о том Борису Хрущеву говорили, что те казаки и черкасы ездячи по вотчинам по бортничьим бортников грабят, а ты на них управы не даешь, и за то нас, холопей твоих, Борис Хрущов лаел матерны перед Иваном Федоровичем Кобяковым и перед многими воронежскими казаки: что деи вам до тех черкас и до казаков дела нет, а велел их ведать государь мне, а не вам.
Милостивай государь царь, покажи милость, вели нам свой царской указ учинить, чтоб мы, холопи твои, в том от тебя, государя, в пене и в опале не были.
Государь, царь, смилуйся, пожалуй”.
2. Экономика
Сельское хозяйство
Главным занятием жителей Воронежского края было сельское хозяйство. В земледелии использовались сохи, деревянные бороны, косы, серпы. Совершенствовалось трёхполье, в котором озимой культурой была рожь, яровой – овёс. Возделывали также просо, гречиху, ячмень, пшеницу. Несмотря на плодородие чернозёмов, урожайность была невысокой. Например, урожайность ржи составляла от сам 3 до сам 6 (убиралось в 3-6 раз больше, чем засевалось), а овса – от сам 1,5 до сам 2. Случались и засушливые годы, и нашествие саранчи.
Жители Воронежского уезда также занимались скотоводством: разводили коров, свиней, овец. В хозяйстве обязательно имелась лошадь, на которой пахали землю и перевозили различные грузы.
Промыслы
Сотни лет назад наш край покрывали леса, по нему протекали полноводные реки, поэтому в Воронеже издавна занимались традиционными промыслами: рыбной ловлей и охотой на пушных животных. Одним из видов промыслов было пчеловодство.
Ремесло
Воронеж – пограничный, военный город, а не торговый. Но всё-таки здесь развивались ремесло и торговля.
С начала XVII в. Воронеже, Коротояке, Острогожске, а также в некоторых сёлах работали солодовни, селитренные варницы, водяные и ветряные мельницы. Портняжничали не только посадские люди, но и служилые: пушкари, затинщики. Занимались ремеслом и стрельцы.
В 1693 г. московский дьяк К. Борин и купец Н. Аристов построили железоделательный завод на реке Воронеж возле города Белоколодска (бывшее село Белый Колодец в северной части Воронежского уезда). Для производства железа использовалась местная руда.
В Воронежском крае получило распространение кузнечное ремесло. Плотницкое дело было востребовано не только при возведении дворов, крепостных стен и башен, но и в судостроении.
Судостроение
Для доставки жалования донским казакам (донской отпуск), перевозки войск, посольств в Турцию, Крым и обратно строились государственные суда. Сначала их строили только в Воронежском уезде, а во второй половине XVII в. – в Добринском, Козловском и Лебедянском уездах. Если в 1665 г. струговую повинность исполняли 8 городов, то в 1690 г. уже 22 города. Наибольшее количество судов строили работные люди Воронежа, Ельца и Козлова. Строили струги, дощаники, будара. Известны имена мастеров: Яков Полуектов, Никифор Кулешов, Мина Прибытков, Поликарп Завесин.
Строили суда, в основном, служилые люди городовой службы, иногда – посадские люди, реже – крестьяне. Работать приходилось осенью, зимой. Люди не выдерживали экстремальных условий и иногда сбегали. Готовые суда охраняли и ремонтировали весной служилые люди.
Для доставки казакам донского отпуска требовалось до 400 человек гребцов, кормщиков и провожатых. Чтобы исключить бегство на Дон людей и провоз контрабанды, перед отправкой суда досматривали. Отправляли донской отпуск из Воронежа и Коротояка в конце апреля – начале мая, когда реки полностью освобождались от льда.
Государственное судостроение в Воронежском крае способствовало развитию частного судостроения, совершенствованию плотницкого и кузнечного дела, а также появлению мастеров-судостроителей. Это явилось преддверием петровского судостроения, рождения в Воронежском крае русского военного флота.
Торговля
В XVII в. главными транспортными артериями служили реки. Воронеж стоял на торговых путях из Москвы до Азова по Дону и до Астрахани по Дону и Волге.
Активно развивалась донская торговля, чему способствовало право донских казаков торговать вольно и беспошлинно. Привезёнными с Дона коврами, тканями, жемчугом, рыбой и солью торговали в южнорусских городах, везли эти товары в центральные районы страны. Запрещалось ввозить табак и вино.
В низовья Дона везли зерно, крупы, изделия из кожи, посуду, сукно, мыло, скот. Запрещено было вывозить на Дон порох, свинец, селитру, мёд, воск, вино, сало.
Чтобы поехать торговать на Дон, воронежские торговые люди должны были воеводе подать: челобитную с указанием цели, места поездки, времени пребывания, количества сопровождающих людей; перечень товаров для продажи; поручные записи. Вернувшись обратно, необходимо было отметиться в съезжей избе.
Сведения о проезжающих торговых людях записывали в специальную книгу и им выдавали памяти для предъявления в других городах.
В Воронеже развивалась лавочная торговля, коробейничество, ярмарки. В первые десятилетия XVII в. на воронежском рынке торговали рыбой, пушниной, мёдом, строительным лесом, речными судами и др. В 1623 г. в Воронеже торговали купцы из Москвы, Тулы, Рязани, Брянска, Курска, Скопина, Оскола, Рыльска, Ряжска, Переяславля, Ливен, Пронска, Путивля, Шацка и других городов.
Если в 1615 г. в Воронеже насчитывалось 63 лавки, то в 1633 г. – 96 лавок, в 1648 г. – 118 лавок, в 1658 г. – 137 лавок (92 из них принадлежали посадским, а 33 – служилым людям).
В 1633 г. имелось две харчевни, которыми владели Ивашка Дериглаз и Пятун Исаев. Среди купцов появились очень состоятельные люди: Гарденины, Хрипуновы. Приобрела известность семья служилых людей пушкарей Прибытковых.
Во второй половине XVII в. города Белгородской черты Урыв, Костёнск и др. пользовались привилегией беспошлинной торговли, поэтому в Воронеже в это время торговля сократилась.
Паромные перевозы через Дон отдавали на откуп. Например, в 1682 г. существовали перевозы: Гвоздёвский, Губарёвский, Семилукский, Девицкий, Устенский, Кречкова поляна и Борщевский монастырь. Один из перевозов находился вблизи сёл Терновое и Губарёво: “На губаревском перевозе реки Дону на стороже стоят того села Губарева и деревни Терновой всяких чинов люди – по пяти человек”. За перевоз взимали плату.
До последней четверти XVII в. таможенные заставы находились на Дону у устья реки Тихая Сосна в нескольких километрах от Коротояка и на Тихой Сосне недалеко от её устья – острогожская.
Таможенной заставой руководил заставной голова. В его подчинении находились караульщики (из стрельцов или казаков) и подьячий.
На таможенной заставе взимали пошлины и осматривали суда, чтобы не допустить провоза контрабанды и не пропустить беглецов и лиц, не имеющих памятей.
Повсеместное развитие в XVII в. ремесла и торговли способствовало формированию в России единого российского рынка.
3. Население
Всё население России делилось на сословия. В Воронеже жили, в основном, служилые люди (крупные и мелкие землевладельцы), а также крестьяне (свободные и владельческие), посадские люди (торговцы и ремесленники) и священнослужители.
Служилые люди
На протяжении всего XVII в. исходила опасность со стороны Крымского ханства. Это требовало от России держать на южных границах значительное количество военной силы.
Даже после оттока служилых людей на строительство Белгородской черты и их убыли из-за военных потерь численность представителей этого сословия в Воронеже увеличивалась. Если “Дозорная книга 1615 года” сообщает о 933 защитниках, то в 1676 г. их количество составило 1593 человека: 440 детей боярских, 110 поместных атаманов, 541 поместных и беломестных казаков, 293 стрельца, 32 пушкаря, 11 затинщиков, 8 воротников, 158 отставленных от полковой службы и переведённых в городовую службу детей боярских и дворян.
Посадские люди
К посадским людям в России в XVII в. относились те, кто занимался ремеслом и торговлей, проживал в посаде, принадлежал посадской общине и выплачивал посадское тягло. Ремеслом и торговлей занимались также служилые люди, крестьяне, бобыли, казённые ремесленники и др., но они к посадским людям не относились. Посадское население не до конца было оторвано от земли и продолжало заниматься земледелием.
В Воронеже жили ремесленники разных специальностей: от гончаров и кузнецов до золотарей и свечников. Самым выгодным было держать мельницы.
В XVII в. в Воронеже активно развивалась торговля. Сюда из центральных областей России приезжали на торг ремесленники и торговцы, а также занимавшиеся ремеслом крестьяне и служилые люди.
В середине XVII в. после к посаду приписали всех, кто занимался ремеслом и торговлей. Таким образом, в воронежский посад перевели целую Успенскую слободу. Это увеличило численный состав посадских общин.
Из сорока городов, расположенных на Белгородской черте и поблизости от неё, лишь в десяти жили посадские люди. Крупные посады были в Воронеже, Курске и Ельце. В 1678 г. Воронежский посад насчитывал около 300 ремесленников и торговцев, Коротоякский – около 30, Острогожский – около 40. В остальных южнорусских городах посады были очень малы, а в большинстве населённых пунктах их не было вообще. В 1684 г. в Воронеже провели перепись посадских людей. Ремесленников и торговцев насчитывалось 344 человека.
Крестьяне
В XVII в. на юге России крестьянство по составу и по численности не являлось стабильным сословием. Крестьяне приходили в Воронежский край из центральных районов страны, задерживались на какое-то время, затем одни возвращались назад, другие отправлялись к донским казакам, третьи становились служилыми людьми по прибору, четвёртые шли под покровительство монастыря. В 1629 г. в Воронежском уезде насчитывалось около 1570 крестьянских и бобыльских дворов.
Воронежский уезд населяли не только свободные крестьяне, но и зависимые: бобыли и захребетники, крестьяне, принадлежавшие помещикам, вотчинникам, монастырям и церквям.
Бобылями называли людей, не имевших своей земли, которые занимались земледелием, ремеслом, мелкой торговлей, работали по найму. Они платили своему хозяину бобыльский оброк – бобыльщину.
Захребетники не имели своего хозяйства и жили, как правило, в чужих дворах у служилых людей, у крестьян или у посадских и работали в их хозяйстве. Они платили лишь своему хозяину.
Бобылями и захребетниками становились обедневшие крестьяне, служилые и посадские люди.
Монастырские крестьяне – зависимые крестьяне, которые находились в феодальном владении Русской православной церкви и принадлежали монастырям. Монастырские крестьяне подвергались тем же формам эксплуатации, что и крестьяне светских феодалов: в пользу владельца платили оброк и отрабатывали барщину. Например, Успенский монастырь в 1615 г. владел 87 крепостными крестьянами, а в 1646 г. Насчитывал уже 144 крестьянских и бобыльских двора, 119 из которых находились не в селе, а в Воронеже.
При создании нового монастыря его основатель получал от царя жалованную грамоту, в которой точно записывались границы земельных владений. Если территория, где находились земли свободных крестьян отходили монастырю, то они становились феодально-зависимыми – монастырскими. Новые монастыри также звали к себе крестьян, обещая лучшие условия жизни, чем в центре. Некоторые крестьяне сами просились поселиться на монастырской земле. Бобыли получали двор, кормились работой на монастырь, ловили рыбу, занимались пчеловодством, были мастеровыми, банщиками, портными и т.д.
После основания в 1645 г. в верховьях реки Усмань города с одноимённым названием (одного из звеньев Белгородской черты) крепостные крестьяне стали уходить от своих помещиков и в городе Усмань записывались в стрельцы и казаки. Помещики жаловались правительству на усманских воевод. Но для строительства черты нужны были люди, поэтому жалобы помещиков остались без внимания, и крепостные крестьяне становились стрельцами и казаками.
Священнослужители
В XVII в. в типичной воронежской церкви служили представители белого духовенства: 2 попа, 1 дьякон, 1 пономарь. Также в каждой церкви было по 1 просвирнице. При церквах в кельях могло жить до нескольких бобылей.
Иным был состав монастыря, где жительствовали представители чёрного духовенства. Например, в Успенском монастыре в 1615 г. Григорий Киреевский записал 1 игумена и 12 старцев. Монастыри владели пашенными землями и угодьями: озёрами, сенокосами и т.д. (документ 3), на которых работали монастырские крестьяне.
Документ 3
О владениях Успенского монастыря
“К монастырю к Успенью Пресвятыя Богородицы в пушкарских и в затинщиковых полях пашни дватцать четвертей да дикого поля сорок четвертей, обоево шесдесят чети в поле, а в дву по тому ж, да рыбные ловли к тому ж монастырю звено реки Воронежа, да озерко Долгое, да озерко Круглое, да озерко Побочное, да затонец Ивач. Да к монастырю ж дано под монастырь места вверх по Воронежу, на гороцкой стороне, Козарское городище да две полянки по берегу у Воронежа, да под тем же городищом рыбных ловель: плесо реки Воронежи да протока Ниютина да прот(ок?)а Трегубова; сена у Товолжаного озера, луг у реки у Дона, воденое поймище в луке, вопче с соборными попы четыреста пятьдесят копен, к монастырю сто пятьдесят копен, а к соборной церкви триста копен”.
“Вотчина Успенского монастыря: Деревня Клементьева за рекою за Воронежом на Тавровском поле у Иванина затона, а в ней живут монастырские пашенные крестьяне. Около той деревни острог дубовой, на воротах башня, а за острогом надолбы, а в деревне пашни паханые худые земли монастырские, что пашут работники, пятьдесят четвертей, а доброю землею тридцать четвертей, да крестьянские пашни худые земли шесдесят четвертей, а доброю землею тридцать шесть четвертей, да дикого поля худые ж земли триста девяносто четвертей, а доброю землею с натдачею двесте тридцать четыре четверти, обоево, пашни и дикого поля худые земли доброю землею с натдачею триста четвертей в поле, а в дву потому ж; сена меж поль и по заполью шестьсот копен; лес к усть речки Печавцы (Пещанки?) поперек две десятины, а в длину три; да лесу ж на реке на Усмони с Матвеевою деревнею Челюсткина, по реке по Усмони поперег на полверсты, а в длину на версту”.