Хлопи-хлопи и Топи-топи гномики в лесу

Хлопи-хлопи и Топи-топи:
Гномики в лесу.

Корзинка грибов.

Жили-были в густом лесу гномики Хлопи-хлопи и Топи-топи. Звали их так, потому что один из них, когда сильно радовался, начинал неистово хлопать в ладошки настолько, что они потом болели. Второй же начинал топать ножками и протаптывал ямку. Ножки его потом гудели, и приходилось устраивать для них ванночку из тёплой воды с успокаивающими гномичими травами. 
Жили гномики каждый в своём маленьком домике на лесной поляне. Хлопи-хлопи был весёлый и озорной гномик, а Топи-топи был постарше и построже, потому и топал время от времени.
Пришла пора идти по грибы, и Топи-топи постучал в домик своего соседа:
– Выходи, Хлопи!
– Кто пожаловал? – спросил Хлопи, уже открывая маленькую дырявую дверцу.
– Кто ещё может пожаловать к тебе в нашей глуши? – удивлённо спросил Топи. – Пошли собирать грибы. Сварим потом супа и засушим их.
– О, конечно!!! Пойдём, Топи, только возьму свои узелок с корзиночкой и выйду! – сказал Хлопи и исчез в домике.
Через минуту он вернулся с узелком, который всегда брал с собой, маленькой плетёной корзинкой, и выразил полную готовность к сбору грибного урожая.  Топи уверенно шагал по тропинке к грибным местам, а Хлопи бежал за ним вприпрыжку, напевая песенку:

Хлопи-хлопи, Топи-топи песенку запели!
Хлопи-хлопи, Топи-топи: мы с утра не ели!
Как в лесу нам у опушки
Разыскать еду для брюшка?!
Мы не знаем, мы не знаем,
Мы все также поиграем!

И вот пришли они в грибное место, только там, в близлежащих лесных краях, можно было сыскать съедобных грибов. Топи знал, какие грибы можно есть и помогал Хлопи избегать ядовитых. Так, прошёл гномичий час, и два, и три… и пять! Много грибов набрал себе Топи в плетёную корзину за спиной, а у Хлопи даже его маленькая корзинка не была заполнена до краёв, потому что он то и дело плясал и пел:

Грибок один, грибок второй,
И будет мне обед!
Грибок один, грибок второй –
Не буду знать я  бед!

…

Каждый гриб у нас красив, хоть какой,
Каждый гриб у нас красив, но порой
Ядовита может быть красота,
Что растёт тут на полянке грибной!
…
Грибок один в корзинку я кладу,
Сюда ещё, наверное, я приду,
Чтобы на зиму их больше засушить,
Чтобы у друга Топи не просить!

Уже начинало темнеть, и гномики, посовещавшись, решили возвращаться. Довольные каждый своим урожаем, они начали веселиться: Хлопи неистово захлопал волосатенькими ручками в свои ладошки, а Топи затопал ножками в стареньких кожаных башмачках. Хлопи уже взвизгивал от того, что ладошки его горели! А Топи уже протоптал ямку! Только тогда оба гномика успокоились и пошли по тропинке домой. 
И снова Топи-топи шёл впереди, теперь еле шагая от тяжёлой грибной ноши за спиной, а Хлопи-хлопи весело следовал позади, теперь уже не прыгая, а стараясь не растерять свой небогатый урожай, аккуратно прикрытый сверху мхом. Корзинка у Топи была уже ветхая, а тропинка была усеяна кочками и тут, и там. Так что, грибы то и дело высыпались у Топи и падали прямо перед Хлопи. Сначала Хлопи вроде и не замечал, но потом понял и хотел окликнуть Топи.
– Топи! – позвал он друга, но тот не услышал, слишком уж вырвался он вперёд, спеша готовить свою добычу.
Хлопи нахмурился и весь сжался, медленно наклонился, поднял упавший из корзины Топи гриб, и посмотрел на него хитро... Гриб медленно опустился в корзиночку Хлопи прямо на мох. Так шли они всю дорогу до дома: Топи терял грибы, а Хлопи их подбирал. Много ли, мало ли грибов так перешло в корзиночку Хлопи, неведомо, но ноша Топи весьма опустела, а у Хлопи корзиночка уже не вмещала добавки. Хлопи шёл и представлял, как напечёт в печке столько грибов! И как сам будет их есть, макая в гномичий соус! "Ммм!" – крутилось всю дорогу у Хлопи в голове.
Вот подошли гномики к домам своим, и Топи обернулся к соседу:
– Ну, вот и пришли мы, друг Хлопи. Пойду варить суп и готовить грибы к сушке. О! Как много ты, оказывается, собрал, молодец! – похвалил Топи друга, как бы специально заметив вдруг выросшие объёмы корзиночки Хлопи.
 Хлопи посмотрел на корзинку Топи и на него самого... Тут он не выдержал и, весь краснея, начал:
– Это сверху твои грибы, Топи, они падали у тебя из корзинки, а я подбирал. Вот, возьми.
– Надо же! Спасибо, Хлопи, ты – настоящий друг!
Топи забрал свои грибы и продолжил:
– Ещё раз спасибо, Хлопи, приходи завтра за ними, я отдам их тебе подготовленные для сушки. Они твои!
– Что ты!? Не нужно! – удивился Хлопи.
– Это за твою честность и помощь. И к тому же: они все равно растерялись бы, если бы не ты!
– Спасибо, Топи! Ты всегда помогаешь мне.
Так, соседи-гномики разошлись по своим домам оба довольные и радостные. Топи был рад, что Хлопи не соврал ему, ведь он заметил, что терял на кочках грибы, а тот их подбирал. Значит, Хлопи – настоящий его друг! А Хлопи был рад, что не польстился на чужое, хоть и помыслил о том... Но как могли у него возникнуть такие мысли? Как?! Он гадал...  Но хорошо, что всё так вышло! И Топи всё равно отдаст те грибы ему, как лучшему другу! Это невероятно! «Это настоящая дружба!» – подумал Хлопи, открыл свою дырявую дверцу и вошел домой.
Даже если вам кажется, что никто не ведает о ваших недобрых мыслях, это может быть, на самом деле, совсем не так. И если вы задумали или даже уже сделали что-то нехорошее, всегда есть возможность всё исправить и, что самое главное, сохранить доверие к себе, как сделал наш юный гномик Хлопи! Ведь честность, как и любое доброе качество, нельзя купить, оно – есть результат выбора.
На утро Хлопи пришёл в гости к Топи, и они ели наваристый грибной суп, укутавшись пледами. После этого кто потопал, а кто похлопал! Радости не было предела, и гномики запели:

Мы весёлые, мы хорошие,
Мы весёлые, спору н-е-е-е-т!
Мы весёлые, мы хорошие,
Мы весёлые, спору н-е-е-е-т!

Пожитнический камень.

Дни на гномичьем календаре пролетали один за другим, оставляя только огрызки на его основании из мха и проволоки. Топи-топи каждое утро в одно и то же время подходил к своему календарю и отрывал вчерашний день, всегда думая о том, что однажды и он уже, возможно, отправится к брату Варфоломео за пожитническим камнем.
Однажды утром Хлопи-хлопи, как это частенько бывало, зашёл погостить у соседа и выпить гномичьего напитка Комги из мха и коры деревьев.
– Садись, Хлопи, я заварю пару чашечек Комги, – сказал Топи и принялся за дело.
Хлопи сел в любимое кресло-качалку своего друга, сделанное из веток и согнутых прутьев, и принялся, покачиваясь, наблюдать, как Топи нарезает в напиток свежий мох и крошит сухую кору, щедро сдабривая навар какими-то тайными специями.
Когда Комги был готов, Топи наполнил две глиняные чашечки и дал одну Хлопи.
– Ммм, Топи, с твоим Комги не сравнится никакой другой! – похвалил напиток Хлопи.
Он присвистывал и посапывал, делая небольшие глотки, и блаженно улыбался. Топи поглядел на своё  и развалившегося в нём Хлопи, и присел на скамеечку около двери.
– Топи, извини, садись, конечно! – сообразив в чём дело, воскликнул Хлопи.
– Нет, что ты, сиди, ты же мой гость! – вежливо ответил Топи.
Но Хлопи настаивал и не за что не соглашался сидеть в кресле-качалке. Тогда Топи уселся в него сам и укрылся пледом, висевшим на спинке кресла, а Хлопи сел на коврик около кресла, скрестив ножки.
– Как хорошо! – подытожил Топи.
Не успел он произнести последние слова, как в окошко его домика влетела маленькая птица с письмом в лапках, бросила его на колени Топи и улетела.
– Что это? – взволновался Хлопи.
– Это письмо, – ответил умудрённый жизнью гном. – И, должно быть, срочное.
Он отставил на пол Комги и начал открывать конверт. Минут пять Топи перечитывал письмо снова и снова и принюхивался к тёмной ветхой бумаге, на которой оно было накарябано.
– Ну, что там, Хлопи? Кто-то приглашает тебя на гномичий юбилей? – не успокаивался Хлопи.
– Увы, нет, мой друг. Это от брата Варфаламео. Он просит о помощи. Его пожитнический камень в опасности.
– Что? Что это за пожитнический камень?
– Ах, да, ты же ещё молод и не знаешь. Пожитнический камень – это такой камень, благодаря которому мы, гномы, можем жить и дальше, когда нам исполняется 100 лет.
– Надо же! Камень вечности? – не мог поверить Хлопи.
– Нет, не вечности, а нескольких сот лет сверх отмеренного нам природой, – объяснил Топи. – Мне нужно пойти к нему и забрать его камень, чтобы какое-то время подержать его у себя. В местности, где находится домик Варфаламео, участились набеги гоблинов. Брат боится, что они могут найти его камень.
– Гоблинов? А зачем гоблинам пожитнический камень? Они и так живут дольше нас, – спросил Хлопи и задумчиво почесал макушку.
– В том-то и дело, Хлопи. Сам по себе камень гоблинам и не поможет, на них его сила не действует. Но они уже давно отбирают у наших сородичей пожитнические камни, чтобы искоренить наш род, ведь мы будем тогда жить гораздо меньше. И однажды, в один ужасный день, не станет больше гномов в этом лесу, потому как молодые гномики вроде тебя ещё не смогут тягаться с гоблинами, а старые гномы покинут сей мир. Здешние гоблины обитают больше в скалистой местности, но давно засматриваются на этот лес.
– У тебя тоже есть такой камень, Топи? Как он работает?
– Конечно, есть, и я передам его тебе, когда тебе исполнится 99 лет. А научу им пользоваться так скоро, как пожелаешь. Камень передаёт навару свои свойства, а рецепт навара я тебе поведаю позже, сейчас мы должны помочь моему брату Варфаламео. Ты со мной?
– Конечно, Топи. Куда я без тебя!
И двинулись гномики в путь. Путь был не близок, но и не очень далёк – пришли они к Варфаламео и взяли камень, попили Комги, который был даже вкуснее утреннего навара Топи, и двинулись обратно домой. Отправились они в путь вечером, Варфаламео их отговаривал идти так поздно, но и оставаться было рискованно. Гоблины бродили по лесам как раз ночью и запросто могли наведаться в домик Варфаламео. А так Хлопи и Топи хоть медленно, но верно удалялись из тех мест.
Ступали они по дороге в тёмной чаще леса осторожно, боязливо, Хлопи не пел и не приплясывал, а с каждым часом всё напряжённее вслушивался в лесной шум. Топи шагал уверенно, но старался не оглядываться по сторонам, чтобы не медлить и ненароком не увидать горящих в ночи глаз гоблинов... Так шли они в надежде к утру добраться до дому. Дорога обратно была длиннее, потому что по той тропе, по которой они шли к Варфаламео, ночью они точно набили бы себе шишек.
Вышли Хлопи и Топи на очередную лесную полянку и вдруг совсем близко раздался отчётливый хруст веток, и это был явно хруст не от заячьих лапок. Гномики, лишь уже очутившись на пригорке, увидели гоблинов. Их было пять или шесть, от страха наши друзья не успели и сосчитать. Они были тощие, но мускулистые, мокрые и совсем лысые. Ручища их костляво извивались в воздухе на бегу так, что когти стучали друг о друга. Один гоблин кинулся к Хлопи и схватил его за руку, а второй обхватил Топи. Гномики опешили и растерялись. Гоблины обступили их кругом и злобно посматривали в раздумьях, что с ними делать.
– Ну, что же: съесть их или как? – прогундосил, видимо, главный гоблин из этой шайки. – Довольно милые гномы. Должны быть вкусными.
– Давай… кхкх… отведём их к нам в ущелье, а там и решим, – предложил другой.
  Гномы вздохнули, понимая, что шанс убежать у них ещё будет.
– Нет, не стоит, – продолжил главарь, а надежда всё больше угасала во взглядах наших друзей, – съедим их здесь! Зачем тянуть?
Он подошёл к Хлопи и аппетитно смахнул с его макушки мох. Топи почти отключился от нервов.
– Если только вы не можете быть нам полезны чем-то, – невзначай продолжил главарь.
– Да, да! – заорал Хлопи. – Можем быть полезны! У нас есть пожитнический камень! Только оставьте нас в живых, особенно Топи!
– Что ты, глупыш! – пришёл в себя от шока Топи. – Зачем!? Они всё равно нас убьют! А камень будет их.
– Почему твой друг такого плохого мнения о нас, а? – обратился главарь к Хлопи. – Отдай нам камень, гном, и мы отпустим вас, по крайней мере, твоего друга точно. Неужели мы такие уж злодеи? Мы – гоблины, и всего-то. Зачем нам просто так убивать вас? Вообще-то, мы даже и сыты, верно, братцы? – лукаво окликнул он свою шайку.
Большинство заухали: "Гу", "Угу", "Ага", но у одного вырвалось: "Да я вот не отказался бы от свежего гнома".
– Тихо! – провопил главарь. – Ну, что, гномчик, где ваш камень?
Хлопи метался взглядом то на главаря гоблинов, то на Топи. Он не мог понять, неужели стоит верить этому злодею, и так просто отдать им камень или свои жизни? Вряд ли.
– А впрочем, господин уважаемый гоблин, я согласен на то, чтобы стать вашим обедом! Быть съеденным вами – счастье, – пытался затуманить мысли гоблину Хлопи. – Топи, какое счастье, давай радоваться!!! Только как следует!
И Топи понял, что друг имел в виду. Тут Хлопи начал хлопать в ладошку руки, запястье которой было крепко зажато гоблином, а Топи принялся топать, что было мочи. Земля в той местности была суховата, да и дождей давненько не было, оттого, когда Топи протоптал свою коронную ямку, пыль поднялась столбом. А от хлопанья второго нашего друга у гоблинов уже звенело в ушах!
– Хватит! Прекратите! – орали они.
Вспотев от усердного хлопанья, Хлопи смог высвободить мокрую руку, и подскочив к Топи, настучал ноги гоблина в столпе пыли. Тот и не понял, что происходит, но инстинктивно разжал руки, высвободив Топи, и гномы бросились бежать!
Они бежали, что было сил, с них только и успевал сыпаться мох и земляная пыль. Они бежали к своему единственному гномичьему укрытию на случай таких вот передряг.
Пробежав всю лесную чащу, уже на последнем издыхании, они добрались до обрыва скалы, где уже много десятков лет назад было сооружено убежище для гномов. У обрыва в определённом месте, за кустом, была навесная лестница, они начали осторожно спускался по ней вниз один за другим. Спустившись на уровень своего укрытия, гномики сошли на вырубленную в скале пещерку и скрылись в её коридорах, утянув лестницу за собой. Они шли вперёд и вперёд, пока преследователи пытались их нагнать. Гоблины – хоть и более сильный народ, чем гномы, но они гораздо больше и неповоротливее их, а многие и заметно глупее. Подойдя к скале, гоблины злились: должно быть, они упустили гномов! Они воротились назад в лес, даже не предполагая, что два проворных гнома идут прямо под ними.  Да-да, это убежище только начиналось небольшой пещерой, а дальше тянулось длинным коридором до разных районов леса. В этом подземном царстве были и дома гномов, которые предпочли жить не на земле, а под ней, были комнаты самого короля гномов для его визитов туда, а также главный зал для больших гномичих собраний. Всё было обставлено там по лучшему вкусу! Уютно, как самый сухой мох!
Лестницу Хлопи и Топи отдали стражам, которые сразу же отправились вешать её на прежнее место для спасения гномов из разных передряг. А наши друзья, тем временем, вошли в большой зал для собраний. Он был круглым, тёмным, в убранстве его в большом количестве присутствовала дубовая кора, солома и, конечно же, мох. Стояло много кресел-качалок и столиков, небольших торшеров со светлячками и картин с бабочками. Было мило, и наши гости решили попить Комги с дороги, чтобы успокоить нервы, после чего они отправились в гостевые спальни для отдыха. Разговаривать с кем бы то ни было у них просто не осталось сил, хотя зал был полон доброжелательными гномами всех мастей. Там отдыхали и гномы-грибники, как наши друзья, и гномы-поддеревенцы, живущие под корнями деревьев, и гномы-рыболовы, и гномы-тётушки, варившие обед для гномов-воинов, выискивающих гоблинов и браконьерские ловушки, в которых погибло немало их сородичей, и многие другие.
Лёжа в кровати, Топи прошептал:
– Хлопи, ты вёл себя очень храбро и находчиво там, в лесу. Спасибо тебе. Если бы не ты, нас просто съели бы.
– Если честно, Топи, то я и сам себе удивился.
– И ещё, Хлопи... Спасибо за то, что был готов пожертвовать камнем ради меня. Не каждый смог бы так, ведь от камня и твоя жизнь может быть длиннее, и жизнь многих гномов. А ты предпочёл мою никчёмную жизнь!
– Пустяки, не смущай меня, Топи, и не заставляй говорить высокие слова. Ты же знаешь: как я без тебя!? Никак. Куда? Никуда. Вот и камень для меня ничто, и узнал я о нём только вчера утром, а ты для меня – единственный друг, не никчёмный, а самый лучший!
Так гномы и уснули: каждый в благодарностях друг другу. Утром они пустились домой со злополучным камнем. Придя к обеду, они немного опасались заходить в свои дома, боясь проделок гоблинов, но те и не бывали в их краях, ничего не изменилось. Всё обошлось, и вечером Топи научил  Хлопи готовить навар, продляющий жизнь за спасение своей собственной.
Луна освещала лес своим таинственным светом, и каждый в нём ощущал свою нужность и значимость в том лесном мире: и червяк в земле, и птица на ветке, и Хлопи, и Топи в своих гномичих домиках, охраняя теперь заветный камень от непрошеных гостей.

Визит к королю и осенний бал.

Много ли, мало ли дней миновало с тех пор, как наши друзья вернулись домой после малоприятной встречи с гоблинами, нам точно неведомо, но камень всё ещё был у Топи. Гномы долго думали, где же его спрятать понадёжнее, чтобы гоблины не нашли его даже в случае нашествия в их края и в их дома. Камень был спрятан и даже уже мысли о его присутствии потихоньку начинали угасать в головушках гномов. Однако не всё было так просто с камнем Варфаламео, как казалось на первый взгляд.
Одним осенним вечером спустя месяцы после последнего визита к брату, Топи-топи стал всё чаще думать о нём: что-то давненько не было от Варфаламео писем. Гномик решил сам написать и отправить послание брату. Сев за свой письменный стол из части маленького пенька, Топи взялся за чернила и начал:

Дорогой Варфаламео!
Это пишет тебе твой брат Топи-топи. Давненько ты не сообщал о себе никаких новостей. Как ты? Что нового? Как здоровье? Почему не пишешь? И когда тебе понадобится твоя вещь, которую ты просил меня хранить у себя? Быть может, ты пользуешься соседской, а эта тебе без надобности, просто ты ради её сохранности распорядился таким образом? Прошу поясни.
У нас всё хорошо, Хлопи-хлопи с каждым месяцем всё больше узнаёт, скоро я буду решать на счёт его определения в лесу, куда его отправить: в грибники или всё же в другую стезю, я пока в ней не уверен, но думаю... Из него вышел бы храбрый воин.
Гоблины в наши края так и не захаживали.
Скоро гномичий бал, ты на нём планируешь быть?

С любовью и наилучшими пожеланиями, гном Топи-топи.
xxxxxx
 
Закончив письмо, Топи стряхнул чернила и поставил перо обратно в ёмкость из жёлудя. Гном выглядел уставшим, но силился не спать. Запечатав послание брату на обороте письма кляксой зелёного месива, Топи проштамповал самодельный сургуч своей печатью, и произнёс волшебное слово для вызова птицы-почтальона:
– Понтагрим! – произнеся это, Топи плюнул и сложил свои пальцы в букетик, затем разомкнул их и снова проделал то же самое.
В окошко его дома влетела маленькая птица, схватила у него из рук письмо и жалобно посмотрела на Топи. Гном встал и, достав в кухонном шкафу немного пшена, покормил нежное создание. Птица благодарно кивнула щёдрому гному, и он закрыл за ней окошко.
Осень всё сильнее вступала в свои права, и ветер срывал листву с деревьев, рисуя в воздухе и на земле разноцветные узоры: красные, жёлтые и горчичные. 
Хлопи-хлопи гулял по лесу и наслаждался ветерком. Он любил его ярые порывы, они напоминали  его собственный нрав. Вдруг откуда ни возьмись ему прямо в лицо прилетел клочок с накарябанными строчками.
– Ой, – издал звук Хлопи от неприятного столкновения листика с его носом. – Что это? – промолвил он.
Он начал читать листик: там оказались стихи про его любимую осень:

На зелёном холме, у опушки,
Разбросал ветер злобный игрушки:
То листва, вся разных цветов,
И роса, что сошла с облаков.
Он гудел, он шумел и метался,
Но однажды он все жё собрался
И оставил он эти края,
Чтоб о нём все же думала я,
Каждый раз, как сижу у опушки,
Где оставил он мне все игрушки.

Тильда-гном.

Хлопи изумлённо смотрел на клочок и как заворожённый повторял: «Тильда-гном, Тильда-гном». Таинственная незнакомка запала в душу нашему другу своими рассуждениями об осени, такой милой гномичьему сердцу поре.
Шли дни, недели, и вот настал день осеннего бала. Топи и Хлопи собирались на бал, одевая парадные костюмы, расшитые завитками из стружки, цветами и мхом. 
– Хорошо, что нынче снова устраивают этот бал, да, Топи? – восторженно протараторил Хлопи.
Он-то верил в то, что встретит там некую Тильду-гном.
– Вот, что значит молодость, – ответил Топи. – Мне не очень хочется идти туда сегодня, друг мой, но так не может и быть, чтобы бал когда-нибудь не устраивался бы. Это тогда будет уже не гномичий лес.
Хлопи застегнул последнюю пуговицу из ягоды на своём парадном костюмчике, сидевшем на его гномичьем тельце просто идеально, и помог Топи быстрее справиться с его пуговицами-ягодками.
– Кто знает, может там  я встречу ту таинственную сочинительницу осенних стихов, – вздохнул Хлопи.
– Не знаю, но меня волнует отсутствие вестей от Варфаламео.
– Я уверен, твой брат просто пустился в странствия, как он частенько делал во времена своей молодости.
– В том-то и дело, что он немолод уже давно. И даже с пожитническим камнем ему уже не стать молодым настолько, чтобы вновь путешествовать по лесам и полям, морям и болотам, озёрам и людским городам. А тем более камень его сейчас у нас. Конечно, быть может, он ходит к соседу за его камнем… но далековато его сосед живёт…
Хлопи продолжал уверять друга, что всё с его братом отлично. Гномики взяли свои узелки и ринулись в путь на осенний бал и приём у самого короля гномов.
– Так, вот, Хлопи, – решил поведать другу историю балов Топи, – эти балы берут своё начало со времён Брейна храброго, гнома из Ниберии, пришедшего сюда и основавшего тут гномичье царство со своими последователями. В день, когда он и его путники окончательно обустроились в здешних лесах, они устроили пир горой и провозгласили Брейна королём гномов, начали плясать и веселиться. Так, с тех времён и по сею пору балы устраиваются каждый год, а также на этом балу обязательно присутствует король гномов. Сейчас это король гном-Пэк – славный малый, только порой жестокосердный. Сам он не плохой, но его брат Злоби-злоби его частенько портит.
– Злоби–злоби? Ужас какой! – испугался Хлопи и замедлил шаг.
– Не волнуйся, всё хорошо, не такой уж он и злой, только вот о Варфаламео я тревожусь, – не переставал думать о брате Топи.
Придя на бал, гномики не узнали главный зал собраний! Он был роскошен: сухие и свежие цветы повсюду, каштаны, жёлуди и шишки. В подземелье уже прибыло множество гномов, а многие ещё были в пути, бал обещал быть пышным!
Хлопи приставал ко всем более или менее знакомым гномам с вопросом о том, знакомы ли они с некой Тильдой-гном или нет. Никто её не знал, вернее не знал в своем кругу, а уж подумать о том, кем она может быть никто не мог… Но вот одна знатно одетая старушка-гном услышала её имя  и отозвалась:
– Я знаю её, гномик. Это внучка моя.
– А как мне её найти здесь?
– Она в комнате со своим отцом. 
– Кто он? Вы представите меня ему?  – оживился Хлопи.
– Он – гном-Пэк.
Хлопи в миг потух, он и подумать не мог, что Тильда-гном – дочь короля гномов. Это было ужасно. Зачем ей такой гном-недотёпа, как он? Но, как оказалось, Тильда не случайно пустила в лес тот клочок бумаги. Её бабуля поведала им, что так королевская дочь решила искать себе будущего гнома-принца. Хлопи был вне себя от радости. Он может стать в будущем королём гномов. Тогда-то он и поможет своему другу Топи во всём, отплатит ему добром за его добро.
Хлопи отвели в комнату отдыха Тильды-гном. Перед ним предстала красивая гномиха,  одетая в платье из ткани, которое её бабушка, должно быть, раздобыла на людском рынке! Рынок! Это было недосягаемо для Хлопи. Пока недосягаемо… Тильда выразила огромную радость оттого, что её листок нашёл такой же ценитель осени, как и она сама и что он оказался весьма молодым и весёлым гномом, а не лешим, гоблином или тысячелетним стариком гномом-долгожителем.
Наконец, все важные гномы прибыли, и можно было начинать бал, но Варфаламео нигде не было видно, и Топи волновался.
Четыре гнома-интеллигента во фраках из листьев начали играть на шишках и гномичих бокалах, приглашённые белки застукали орешками, а птички затянули нежную мелодию танца. Толпы гномов пустились в пляс! Это была феерия: высокие шляпы и котелки, пышные юбки и длинные шлейфы, украшения из ягод и цветов, шишек и коры, можжевельника и сухих еловых почек – всё закружилось в зале! Когда гномы протанцевали три выхода подряд, громкая музыка умолкла и тихо зазвучала таинственная лесная мелодия.
– Мистер Топи, как ваша работа над обучением подопечного? – спросил один из гномов образовательного ранга, Думиус.
– Идёт полным ходом, Думиус. Сейчас как раз обдумываю, куда его определить. Он безумно хочет остаться со мной грибником, но я хотел бы ему лучшую судьбу.
– Разве лучшая судьба это не то, что мило сердцу?
– Верно, Думиус, верно. Не слыхал ли ты о брате моём Варфаламео?
– Слыхал, конечно, совсем несколько дней тому назад его привели сюда в беспамятстве после прихода гоблинов. И его осуждают в том, что он отдал гоблинам пожитнический камень, к тому же весьма ценный экземпляр, в обмен на свою жизнь.
– Что? Как же так? Почему я об этом ничего не знаю? Ведь всё совсем не так. Да и разве жизнь его не дороже ли какого-то камня?
– Что верно, то верно, но король гном-Пэк уверен, что Варфаламео должен был спрятать камень надёжнее или вернуть его, если не мог позаботиться о его сохранности.
– Как же так? Он ведь позаботился! Как можно попасть к королю на приём? – возмутился Топи.
– Да вот, я смотрю, что твой подопечный общается с дочерью гнома-Пэка, – он указал на Хлопи, уже беседовавшего с Тильдой-гном. – Должно быть, он может попросить устроить скорый визит к королю специально для тебя.
– Так вот кто эта Тильда-гном!
Топи направился к Хлопи и отвел его в сторонку. Он объяснил ему всю ситуацию и то, что его брату теперь грозило отселение в Долину гномов без камней, а это значит, что недолго останется ему жить на гномичьем свете... Хлопи испугался за Варфаламео и решил попросить свою новую подругу о помощи, ведь произошло недопонимание! Камень-то у них! Тильда странно отреагировала на услышанное:
– Камень у вас?! – воскликнула она. – Но кто вам разрешил брать его себе? Хлопи, ты должен сказать моему отцу, что ничего не знал о камне, что твой друг сам только что признался в этом. Иначе отец и тебя накажет.
– За что же?
– Нельзя было меняться этим камнем, он особенный, один из родоначальных пожитнических камней.
– Ты предлагаешь мне оклеветать друга, а самому выйти сухим из воды? Нет, я не могу так, Тильда-гном. Видимо ты не такая, какой я тебя представлял себе. Прости. Прощай.
Печальный Хлопи пришёл к другу ни с чем. Они оба расстроились и присели у стены. Вдруг они увидели, как мать короля удаляется из зала, и поняли, что проследив за ней, смогут найти и гнома-Пэка. Они спохватились в миг! Так и вышло: комнаты короля Пэка были далеко от зала собраний, куда они последовали вслед за его матерью по длинным извилистым коридорам подземного гномичьего  поселения.
Ворвавшись в королевскую опочивальню, Топи приступил к мольбам о прощении слабости Варфаламео и позволении ему и дальше пользоваться камнем жизни. А также он уверял, что они с Хлопи и не знали об особенности того камня и в любой день могут принести его королю. Король гном-Пэк запретил пересказывать свои слова, а посему скажем лишь, что он был в тот вечер весьма добро расположен ко всем и велел вернуть ему камень, а брата Топи отпустить, да ещё и по причине его беспамятства после встречи с гоблинами поселить его рядом с Топи и Хлопи, которым за сохранение камня даровать сундук гномичих сокровищ.
Всё хорошо, что хорошо кончается, а наша история про гномов ещё продолжается. Увы, Тильда-гном кусала локти, узнав, как всё разрешилось. Печалилась она о том, что потеряла симпатию такого хорошего гнома Хлопи. Мать короля стала доброй приятельницей наших гномиков, оценив их смелость. Ну, а сами Топи и Хлопи, пока все продолжали веселиться и танцевать, напросились сами увести Варфаламео оттуда.
Привели они его к Топи в домик, соорудили там вторую небольшую кровать, отдали камень сопровождавшему их стражнику-гному и все принялись петь радостные песни:

Хлопи-хлопи, Топи-топи песенку запели!
Хлопи-хлопи, Топи-топи: мы спасти хотели!
Брата Топи к нам мы привели
И теперь построить дом должны!

Так и уснули гномы: с песнями и радостно! Куда радостней, чем все на том балу! Спасли они брата Топи от скорой смерти. А наутро принялись братья искать ветки, собирать мох и копать землю для нового гномичьего домика! Стройка пошла полным ходом!