Как же хочется писать юморески! Но, видимо, что-то не так с моим мозгом, какая-то нужная часть его атрофировалась – не получается веселое. Разброд и шатание – то в мистику меня занесет, то в философию, или еще хуже – в педагогику. Самое смешное, что мне удалось – это статьи, рекламирующие межкомнатные двери известной фирмы. Но знайте, я нашла выход: буду писать серьезно, а весь комизм – в описываемой ситуации. Так сказать, смех сквозь … ну вы понимаете.
Начну. Как говорит одна знакомая маленькая девочка: если есть преамбула - должна быть и амбула.
Итак – амбула.
* * *
…его не коснулось время, он был вечен, как Гиза, незыблемый столп культуры – книжный магазин «Орфей». В былые годы писатели, поэты, художники и музыканты – вся городская богема – почитали за честь презентовать в «Орфее» свои произведения. Там всегда было многолюдно и интересно – время было такое. Магазин занимал первый этаж – 250 квадратных метров - хрущевки в центре города. И сам был рожден в эту же эпоху.
Вход в магазин был - ни больше, ни меньше - временным порталом: шагнешь за порог - и ты уже в семидесятых. Никаких стеклопакетов, пластика, гипсокартона – материалов, без которых невозможен навязший в зубах евроремонт. Нет, нет и нет: только гранит, дерево и мраморные плиты на полу. Высокие, до потолка стеллажи, стоящие четырьмя рядами-отделами, плечо к плечу выстроившиеся на них книги - такой лик являл "Орфей" посетителям.Что касается ассортимента - он был отменный, удовлетворявший самый взыскательный читательский вкус: тут была и эзотерика, пришедшая на смену материалам Пленумов КПСС, и детская литература, и научно-учебные издания, и, конечно, художественные произведения. Так было всегда; таким же, неизменным, «Орфей» встретил 2013 год.
В этот период в магазине работали пять женщин – четыре продавца и кассир; истинные книжники, герои печатного слова, энтузиасты и бессребреники. Работали за мизерную зарплату в условиях, приближенных к критическим, подобно рудокопам в штольне. Без преувеличений. Восемь лет назад магазин за неуплату был отключен от системы центрального отопления, и зимой температура в торговом зале не поднималась выше плюс восьми. Летом помещение не проветривалось, кондиционеров, конечно же, не было; «Орфей» превращался в парную; случались даже обмороки. Товар принимали, носили, распечатывали пачки и ставили книги на полки те же мужественные продавщицы: ворошили по полтонны за смену. Но радость общения с книгой была выше всех лишений; держать в руках красивое издание доставляло почти физическое наслаждение.
Самой старшей из продавцов – Лидии Ивановне - было семьдесят четыре года. Её не увольняли, ею гордились: если бы не природная скромность Лидия Ивановна могла бы претендовать на рекорд. У неё был особый талант: она знала, где стоит даже самая маленькая и непопулярная книжонка. Она знала содержание каждой книги, любого жанра и направления, от Кастанеды до Мураками. Но особое удивление и восхищение вызывали подобные диалоги между Л.И. и каким-нибудь нерадивым студентом:
Студент:
- У вас есть такой язык программирования, блин, забыл, какой. Ну, на нем еще сайты пишут.
Л.И.:
- Есть, HTML 5 называется. Возьми еще CSS 3, это таблицы стилей, без них не получится.
Пятым членом коллектива была кассир – Людмила. Люда пребывала в такой же книжной зависимости, как и продавцы. В приятные обязанности персонала вменялось ознакомление с новинками. Если день выдавался спокойным, Люда могла прочитать объемный том за смену – многолетний опыт научил её скорочтению безо всяких курсов. Иногда наступало информационное пресыщение, но через несколько дней «диеты» голод брал своё, и руки сами тянулись к книге.
Спокойно было не всегда: иногда удавалось задержать воришек. Нужно заметить, что книжные воры – персонажи особые. У них нет ничего общего с теми маргиналами, которые воруют водку или колбасу в супермаркетах. Среди задержанных в «Орфее» были преподаватели, студенты, пожилые пары, мамы с детьми. При их поимке продавцы смущались больше, чем сами воры. Не было никаких нарядов милиции – книги просто изымались и тихо ставились на свои места. А провинившихся робко стыдили: «Вы же интеллигентный человек, как вам не совестно! Больше так не делайте». И всё.
Один стеллаж привлекал особое внимание. Красивый и торжественный, как иконостас, этот стеллаж стоял особняком, недалеко от входа-портала и возле него всегда толпились любопытные. Он содержал подарочные издания, красочные альбомы in folio, нарядные и дорогие. Недавно на стеллаже появился новый жилец: альбом со странным названием «Бюсты мира». Он гордо занял свое место между фотоальбомом от National Geographic и «Японской гравюрой». Продавщицы хихикали: «Интересно, кто его купит»? Стоимость этого издания составляла две месячные зарплаты.
Но покупатели на первый из двух альбомов нашлись быстро. Они зашли в магазин, два молодых бизнесмена, и сразу направились к «Бюстам». Недолго полистав, поулыбавшись, они двинулись к кассе, сопровождаемые удивленными взглядами продавцов.
- Вы на подарок берете? – не сумев обуздать любопытство, робко спросила Люда.
- Да, бате, на 75 лет, - покупатели оказались братьями. - Пусть вспомнит молодость.
Второй, последний экземпляр «Бюстов» тотчас занял место проданного.
* * *
«Где же детектив?» - спросишь ты, читатель. А вот мы медленно к нему и приближаемся.
Рабочий день, ничем не примечательный, подходил к концу – до закрытия оставалось минут двадцать. Покупателей в зале уже не было. Согласно неписанному правилу отпустили свободных продавцов – готовить ужин: женщины есть женщины. В магазине остались Лидия Ивановна, кассир Люда и её четырнадцатилетняя дочь Аня: девочка очень любила приходить к маме на работу. Она была книжным ребенком и «Орфей» представлялся ей таинственным и неизведанным, как страна Лемурия, а по ночам, верилось Ане, между стеллажами бродили призраки. Ей казалось, что даже воздух здесь особый. Впрочем, так оно и было.
Время тянулось медленно. Люда пересчитывала деньги в кассе, Лидия Ивановна примостилась рядом на подоконнике с очередной новинкой в руках, Аня разглядывала иллюстрации последнего издания «Снежной королевы». Пару минут назад пришел ночной сторож, щупленький дедок Николай Петрович. Он отвлекал Люду своими вечными жалобами на внука. Все было как всегда.
И вот тут случилось непредвиденное. В магазин вошел покупатель, странный, даже нереальный. Высокий мужчина, одетый в черное пальто с поднятым воротником – он просто влетел в торговый зал. В следующий же миг Люда осознала опасность – лицо мужчины закрывала черная шапка с прорезями для глаз, так называемая балаклава. Еще страшней был пистолет в руке у посетителя. На уровне инстинкта Люда скомандовала дочери: «Туда!», махнув рукой в дальний угол зала. Аню как ветром сдуло: через долю секунды она в ужасе выглядывала из-за дальних стеллажей.
Грабитель (в этом не было сомнения!) произнес одну-единственную фразу; это не было банальное «Руки вверх!» или «Спокойно, это ограбление!». Со словами (почему-то): «So, the performance», мужчина в три прыжка оказался у заветного стеллажа. Он не взял National Geographic, его не интересовала ни японская гравюра, ни даже Алмазный Фонд; он желал «Бюсты». Схватив альбом, грабитель бросился к выходу.
Дальнейшее не входило в планы преступника, вероятно, знакомого с распорядком магазина: две хрупкие женщины и старик его не пугали. Откровенно говоря, дальнейшее не входило и в планы продавцов: тем не менее, это произошло.
Мужчина не успел добежать до выхода: Лидия Ивановна повисла у него на правой руке, Люда обхватила его со спины за плечи, а маленький Николай Петрович уже бежал со шваброй наперевес. Не ожидая сопротивления вообще, а тут еще и такого яростного, грабитель не просто растерялся – он позорно упал, выронив вожделенные «Бюсты». Откуда ни возьмись вылетела Аня: она схватила выпавший из его рук альбом и мгновенно вернулась на старые позиции. Напоследок поверженный противник был огрет шваброй по хребту. Никто в это время не вспомнил про пистолет: ни преступник, ни защищавшиеся. Оружие так и оставалось в руке мужчины.
Отшвырнув женщин, грабитель вскочил на ноги, и, сопровождаемый вдогонку ударами шваброй, выбежал на улицу.
Женщины и старик понемногу приходили в себя, выпили на троих (Аня не в счет) пузырек барбовала и вызвали милицию.
Неспешно приехавшие милиционеры разводили руками - искать было не кого: лица не видно, действовал в перчатках, да и, по сути, кража то не состоялась. Дело замяли.
Долго в сети книжных магазинов обсуждали произошедшее. Дирекция решила наградить своих героев и на общем собрании, под долгие аплодисменты, Лидия Ивановна и Люда получили наградные: по сто пятьдесят рублей каждой.
Страсти постепенно улеглись. «Орфей» зажил привычной жизнью, неся, так сказать, культуру в массы.
Только маленькая Аня, получившая от мамы шоколадку за проявленный героизм, долго не могла забыть пистолет в руках у грабителя.
«Настоящий или нет? А что, если бы он вдруг выстрелил? И вдруг бы он убил маму?!» - снова и снова задавала девочка себе вопросы. Это осознание смертельной угрозы пришло не сразу. Оно закралось постепенно, острое, пугающее, оттеснившее в самый далекий уголок души гордость за спасение шедевра - альбома «Бюсты мира».