- Извините, осталось только одно свободное место.
-Повезло! – воскликнул Борис. – Они,- он многозначительно указал вверх,- знают, как мне необходимо лететь! - Пальцы девушки зависли над клавиатурой, она внимательно посмотрела на счастливого пассажира. – Что-то не так?
- Я должна вас предупредить, - она сомневалась, но работа есть работа, - у вас место номер «тринадцать».
- Фу! Вы меня чуть не напугали, - рассмеялся Борис.- Это мое фамильное число. Представляете, их чертова дюжина и плюс я…, это гремучая мистическая хрень, извините смесь.
- Я вас предупредила, - девушка, пересчитав деньги, отдала пассажиру билет. Она задумчиво глядела, как он бежит к стойке регистрации, суетливо расталкивая по карманам мелочь сдачи, спотыкаясь о собственную сумку, прикрученную к чемодану. – Стоит ли так торопиться, там не одна чертова дюжина ждет…
- Посадка на рейс 49-67 закончена. – Прозвучало в здании аэропорта, но Борис этого уже не слышал, он удобно устроился в кресле. Вспомнив номер места, улыбнулся своей шутке про фамильное число, особенно удачно получилось про «чертову дюжину плюс я».
Пассажиры в ожидании полета успокоились и затихли. Прошла суета оформления и посадки, теперь дело за экипажем самолета. Их время работать и доставить всех в указанное в билетах место назначения.
- Дамы и господа! Товарищи! Чья это сумка? – звенящий голос стюардессы вывел из задумчивой дремоты, пассажиры с любопытством глядели на брезентовый рюкзачок. Все были уверенны, что их вещи на месте, но почему бы не посмотреть на «имущество» которое забыл какой-то раззява. Сумка подтверждала, что хозяин порядочный разгильдяй. Посыпались шуточки по поводу рюкзачка и его хозяина, а Бориса вообще кто-то дернул за язык, и он в тон общему веселью выкрикнул: - А вдруг там бомба! – Мгновенная тишина повисла в салоне самолета, хоть всех брало сомнение, что в этом засаленном рюкзаке может быть бомба. Да и кому придет идея взрывать маленький «АН» с его рядовыми пассажирами, но как говориться дураков везде хватает.
Первым же дураком на деревне почувствовал себя Борис. Ляпнуть такое и самому же испугаться – это уже что-то…
В это время к самолету подъехал трап, испуганный мелкий мужчина впрыгнул в салон: - Извините, я опоздал. Сумку искал. А! вот же она, он протянул руки к рюкзачку. Стюардесса отдала его с той же поспешностью, с какой избавляются от чего-то мерзкого и неприятного, но все же уточнила:
- Что в нем? Вдруг он не ваш…
- Что вы, мой – мой. Там пробы культуры.
Все успокоились, самолёту дали добро на взлет.
Борису не спалось. Странно. Всегда в дороге он спал богатырским сном, а тут что-то будоражило. Наклонившись к иллюминатору, увидел черноту ночи и…, торчащий белый уголок какого-то журнала в сумке переднего сидения. Это оказался сборник анекдотов. Открыв его наугад, он невольно стал смеяться, и желание поделиться с кем-то своим весельем одолело с немыслимой силой.
Заметив, что пассажиры впереди него не спят, Борис предложил им послушать анекдоты, получив согласие в виде кивка, стал читать. Анекдоты серии «Судья и подсудимый» были не новы, но веселили нестандартностью ситуаций, и еще странной реакцией слушателей. Они кряхтели, вздыхали, что-то бурчали, но никак не хотели смеяться. В Борисе проснулся неведомый им до сих пор артистизм, он в лицах, изменяя интонации, читал строгим голосом: « - Почему убив жертву, вы позвонили ему домой? Я…, – тон Бориса изменился на грубый с хрипотцой: - не хотел, чтобы его мама волновалась. Она угощала меня такими вкусными пончиками!»
Борис захлебнулся от смеха, представляя ситуацию и колотил свободной от журнала рукой по спинке переднего кресла: - Приставляете, пончиками….
Между спинками кресел возникло перекошенное лицо пассажира, которому Борис читал анекдоты: - Слушай, дебил! Еще одно движение или слово и я придушу тебя одной рукой. – Только тут Борис заметил странно одинаково одетых людей сидящих впереди него, их руки соединенные наручниками, навели его на мысль, что это осужденные, летят отбывать срок.
Борис попытался уснуть, но грубый с хрипотцой голос, обещавший его придушить, стоял в ушах. Казалось бы, это должно было его расстроить, или ввести в депрессию, как было всегда при каком-то ляпе или неудаче, но его веселило, как верно он угадал голос каким должен разговаривать преступник. – Что-то со мной не так! Какой-то я другой стал! – радостно думал Борис.
Поход в туалет, еще больше подтвердил, что он – Борис изменился. Из зеркала на него глядели немного шальные от непонятно откуда взявшегося ощущения свободы глаза. Волосы, всегда прилипшие ко лбу, даже чистыми, сейчас торчали вверх непослушным петушиным гребнем. А эта женщина, не спавшая в конце салона…, глянула на него с такой надеждой. Она симпатичная и явно не прочь познакомиться.
Борис еще раз отправился в туалет, с целью разглядеть женщину, и если «что» заговорить с ней, но она уже дремала. Голова ее болталась то вперед, то назад, стоять прямо не желала. Борис было хотел пройти мимо, ну спит и пусть спит, но мысль, что она упускает счастье в его лице мотанула и, он тяжестью всего тела бухнулся в кресло по соседству с ней. Женщина испуганно вздрогнула, проснувшись, удивленно воззрилась на него.
- Я пришел предложить вам свое плечо или грудь на выбор. – Женщина не понимала, и Борис пояснил: - в качестве подушки.
- Вы серьезно? Спасибо конечно, но…, - тут она достала вязаную шапочку из сумки и положила на острое худое плечо мужчины, удобно поджав ножки, доверчиво легла.
- Борис, - вдохнув запах ее волос, представился он.
- Соня, - откликнулась она, зевая.
Да уж, думал Борис, - какая женщина и без охраны. Он зарылся лицом в ее волосы и понял, что способен сегодня совершить невообразимое. Сегодня он будет обладать этой женщиной, хочет она того, или нет!
Резко развернув ее к себе, он впился поцелуем в теплые губы Сони, и окаменел…, по стене салона полз огромный, неимоверных размеров паук. Борис активно ворочал языком во рту женщины, лихорадочно соображая: паук – это к известию или деньгам? Решить не успел, воздуха не хватило! Женщина вцепилась пальцами в его нос, перекрыв дыхание. Он поступил так же. Задохнувшись, они отпустили друг друга, а чтобы она не орала на него, когда надышится, Борис указал ей на паука.
- А-А-А!!! – пронеслось сдавленное по салону. Борис от этого то ли крика, то ли стона, вдруг кончил, еще ни одна женщина в его присутствии не издавала столь желанных звуков. Он растекся в кресле, вяло наблюдая, как Соня пытается перепрыгнуть через его колени, убегая от паука. Ей это не удалось, и женщина, закатив глаза, рухнула в обморок, свалившись на Бориса. – Все! – думал мужчина, - она в экстазе… от меня…. Обалдеть!
Шум разбуженного салона возрастал. Крики страха и мольбы о помощи слышались со всех сторон. В этой суматохе Борис уловил извиняющиеся блеянье опоздавшего пассажира: - культура расползлась. Он вспомнил о заводе где-то в их области, который производит что-то биологическое. Бориса подкинуло от щекотания шеи, схватив в кулак причину, увидел черные шевелящиеся мохнатые лапы паука, торчащие сквозь его пальцы.
- Странно, у нас с дочкой аквариумные рыбки на высоте сдохли, а эти ползают.
- Мы их за валюту покупаем, они даже в открытом космосе не гибнут. Отдайте пожалуйста, - и мужик подставил открытый контейнер.
- Кусаются? Ага, кусается скотина, - Борис кинул паука в контейнер.
- Осторожнее, - закрывая ловушку, попросил опоздавший. – Они очень дорогие. Может, поможете поймать? Вам-то теперь все равно. Нет-нет они не ядовитые, просто там сложная химическая реакция. Их слюна, попадая в кровь…
- Без подробностей. Не смертельно и ладно. – Борис принялся ловить пауков. Это оказалось неожиданно азартным занятием. А как все на него смотрели…. Герой! Супермен! Терминатор! Не прошло и десяти минут, как его уважительно по имени отчеству Борис Михайлович звали все без исключения. Он наслаждался моментом, хоть пальцы немного опухли от укусов и плохо гнулись. А когда хозяин пауков сказал: - Все! Последний, тринадцатый, - стало грустно от неожиданного бездействия.
Сев на свое место, Борис увидел перекошенное лицо осужденного между спинками передних кресел, и услышал тот же грубый с хрипотцой голос: - Ну, ты, хлипкий, Мужик! Ты если что…, меня Кривым Витьком зовут, я про тебя словечко замолвлю, ни одна падла на тебя руку не подымет.
Но эта похвала не возбудила так, как внезапно остановившаяся около него грудастая стюардесса: - Могу я вас попросить пройти в хвост самолета. Таких воплей взаимной страсти от наслаждения даже в немецких порнофильмах не удалось изобрести.
Потом опоздавший пассажир, прижимая к груди рюкзак с бесценной культурой, пытался объяснить, что слюна паука попадая в кровь действует, как афродизиак, возводя сексуальность до неведомых высот. Бориса Михайловича укусили не меньше тринадцати раз…
***
Сидя в аэропорту, пытаясь собраться с силами и заставить себя двигаться, после безудержного секса (ноги не хотели идти к остановке), Борис глянул на номер своего рейса на багажной квитанции, получалось, что не только его место тринадцать, но и сорок девять – шестьдесят семь, так же тринадцать – тринадцать. Хорошо, что они в сумме тринадцать не дают, а то что бы он еще натворил за этот рейс неизвестно.
Как оказывается, утомительно быть героем и суперлюбовником.
Робкая радость, что к нему возвращается его спокойная молчаливая затюканная женой жизнь, убаюкивала. Засыпая, Борис еще успел подумать, что так боялся недовольства жены, так торопился домой, что купил тринадцатое место, соврав насчет фамильного числа. Конечно теперь, он будет осторожнее, и никогда даже близко не приблизиться к цифре тринадцать. Хотя теперь…, пусть приедет домой с опозданием, пусть жена с дочерью соревнуются между собой по его запилу, Борис будет помнить запах волос Сони, грудастую стюардессу, восторженные глаза пассажиров, и уважительное обращение Борис Михайлович, вместо привычного жениного крика «Борька-паразит!»