По воскресеньям Пётр всё чаще пропускал свидания с Тоней - домашнее хозяйство требовало мужских рук. Надо было основательно подготовиться к зиме: запастись дровами и углём, перекрыть курятник, выкопать картошку, вывезти копёнки сена с плёса. Тоня всё понимала и не обижалась на Петра. Зная, что Петя не придёт, по субботам с последним рейсовым автобусам она стала уезжать в родной городок, чтобы навестить маму да и развлечься немного. В душе уже зарубцевались раны, безжалостно нанесённые Борисом. Тоня в полной мере познала, что такое - предательство, со страданиями и болью, но пережила его, ведь не зря говорят: время лечит. Соседи и знакомые больше не судачили по поводу скандала районного масштаба, связанного с раскрытием тайной любовной связи Тони и директора райпотребсоюза, прекратили обмусоливать косточки несчастной девушки, ибо в жизни небольшого городка то и дело происходили новые и новые пикантные события, они то и становились объектом для оживлённых обсуждений. Уже никто не оборачивался вслед Тоне, не шушукался при встрече с ней, не ухмылялся, не задавал едких вопросов - пенная грязная волна негативных реакций жителей на жизненный провал девушки улеглась, отступила.
Тоня с наслаждением гуляла по знакомым уютным городским улочкам, цокая по чисто подметённому асфальту тоненькими шпилькам. Иногда она захаживала в кафешку, чтобы съесть из металлической вазочки на покосившейся ножке пару разноцветных шариков пломбира с клубничным сиропом, иногда отправлялась в кинотеатр, чтобы посмотреть новый фильм, который ещё не скоро дойдёт до деревни. Повсюду ей встречались нарядные, ухоженные, по-воскресному беззаботные люди, наслаждающиеся выходным. Из горпарка с танцплощадки, окружённой высоченными пирамидальными тополями, далеко вокруг разносилась музыка. Тоне хотелось бы сходить на танцы, да не с кем - подружки все давно замужем, детишек пестуют. Да и Тонино поколение сменилось на более молодое, её время танцев прошло.
Тоне очень хотелось вернуться в город, но кем? На достойную работу опальную ссыльную никто не примет. Здесь никто её не ждал. А в деревне у Тони был человек, с которым она связывала свои надежды на личную жизнь.
Между тем, Пётр, сомневаясь и колеблясь, но всё же принял для себя решение: "Женюсь. По крайней мере, сделаю предложение, а там будь, что будет. Если Тоня согласится связать со мной свою жизнь, то как-нибудь утрясём бытовые проблемы, но уж если откажет, значит - не судьба".
Санёк аж присвистнул от такой новости: "Молодец, Петька! Рад за тебя, друг! Когда сватать будем?"
- "Да вот в субботу вечером и пойдём. Готовься, марафет наводи."
- "Замётано!"
Субботним утром, как обычно к девяти, Тоня отправилась на службу. Ближе к обеду её позвали в канцелярию к единственному на весь дурдом телефону. Звонила с почты мамина соседка тётя Рая. Она сообщила, что у мамы приключилось плохо с сердцем, ей вызывали неотложку, что ей предлагали лечь в больницу, но она отказалась. Тоне надо бы приехать домой, проведать маму и уговорить лечь в стационар.
При разговоре девушки присутствовал директор, находящийся в этот момент в канцелярии. Он увидел огорчённое лицо Тони и поинтересовался, что же случилось.
- "Мама заболела. Мне срочно надо съездить домой."
- "Не волнуйся, Тоня! Всё с твоей мамой будет хорошо. Сегодня вечером после работы я планировал наведаться в Воронеж, семью проведать, да и по делам. Часов в шесть будь готова, я заскочу за тобой и по пути завезу в Клиновск."
Вернувшись с работы, Тоня быстренько собрала в сумку самое необходимое, взяла побольше денег и стала ждать Аркадия Сергеевича.
"Петя сегодня должен прийти. - вспомнила девушка - Надо для него оставить записку."
Тем временем Пётр и Сашка, нарядившись, как на парад, с букетами гладиолусов и бутылкой вина важно шествовали по деревне. Их торжественный вид у встречных не оставлял никаких сомнений: идут на сватовство. Уже на подходе к цели у Тонечкиной калитки они заметили служебную дурдомовскую "Волгу", а рядом с "Волгой" и самого директора, курящего сигарету. В тот же миг из дома выскочила Антонина, директор рванулся к ней навстречу и, поцеловав ручку, стал усаживать на пассажирское место, затем сел в кресло водителя, и машина тронулась на глазах удивлённых парней. Некоторое время, онемев, друзья соляными столпами застыли на месте, переживая шок от увиденного.
- "Ни хрена себе! - первым опомнился Сашка. - Петька, что это было? Куда это твоя ненаглядная на ночь глядя с начальником на легковушке отбыла?"
- "Пошли отсюда. - Глухим безжизненным голосом откликнулся Пётр. - Свадьбы не будет. Я никогда не женюсь. Клянусь тебе!" - и букет гладиолусов полетел в кусты сирени.
Половину пути друзья шли молча. Ближе к дому Санька попытался утешить друга: "Да ладно тебе, Петька! Не переживай! Хрен с ней, с Тонькой-то! У нас в деревне девок на выданье - на гривенник - пучок. Только свистни - любая на край света за тобой побежит. Ты у нас вон какой завидный жених, ещё на твоей свадьбе каблуки то поотрываем!"
- "Я сказал - не женюсь, и точка! Если хочешь оставаться моим другом, то больше ни слова на эту тему. Как будто ничего и не было."
- "Да ладно, ладно...не нервничай. Ну, пока. Спокойной ночи тебе, друг".