12 марта 2015
Дай, Джим, на память ручку мне. Такую ручку не видал я сроду… Теперь хозяин твой и мил, и знаменит, и у него гостей бывает в доме много… Он потерял свое лицо, лишен наград… За все, в чем был и не был виноват…
Да простит меня вечный повеса и гуляка Сергей Александрович за столь вольный пересказ своего стихотворение об одном милом и бесстыжем псе.
«Какая это собака?! Не позволим про царя такие песни петь!» – возмутятся некоторые островитяне. Что ж, ваше право. Вот только когда я каждый день езжу по нашим замечательным сахалинским дорогам (и не на джипе с мигалкой, как глава области), то в сердцах матерюсь, объезжая многочисленные ямы, которые появляются каждую весну, словно подснежники. И мне искренне хочется закатать в этот растаявший, как снег, асфальт некоторых особо заевшихся личностей. Или, по крайне мере, закатать им губу.
После ареста господина Хорошавина сахалинцы разделились на три лагеря: одни предлагают понять и простить, другие злорадствуют, а третьим просто плевать, поскольку они прекрасно понимают, что хрен редьки не слаще. У гениального Вячеслава Полунина есть не менее гениальный и хрестоматийный номер. Суть его заключена в трех мудрых фразах: «низя», «зя» и «ай-ай-ай». Так вот, брать чужое – «низя», иначе рано или поздно придет злой «Асисяй» в маске и устроит «ай-ай-ай» с реальным сроком и конфискацией имущества. Эта так, напоминание для тех, кто все еще «зя».