1. Грабительские набеги крымских татар
Разрозненные русские княжества в 1237-1238 гг. были покорены внуком Чингисхана Батыем. Но русские земли не входили в состав монгольской империи, а стали лишь данниками завоевателей. Положение русских было лучше, чем других народов, но свободное развитие и процветание сдерживалось монголо-татарским игом.
Через несколько десятков лет империя наследников Чингисхана начала распадаться, и в 60-х годах XIII в. отделилась Золотая Орда. Куликовская битва 1380 г. предрешила свержение монголо-татарского ига и в XV в. распад Орды на ханства: на востоке русских земель – Казанское, на юге – Крымское, Ногайское, Астраханское.
Мирному и созидательному развитию русского народа постоянно мешали осколки Золотой Орды. Татары часто совершали грабительские набеги на русские и польские земли. Из-за своей слабости они не пытались завоевать северные соседние государства и уклонялись от сражений с войсками. Татары нападали только на мирных безоружных людей.
У каждого из участников набега, кроме оружия, были ременные верёвки для вязания пленных. Татары окружали поселение и начинали грабежи и убийства. Они угоняли скот, сжигали дома, вытаптывали поля, мужчин, женщин и детей захватывали в плен для последующей продажи в рабство.
Иван IV Грозный покорил и присоединил к России Казанское ханство в 1552 г. и Астраханское ханство в 1556 г., ликвидировав тем самым очаги опасности на востоке и юго-востоке. Но с юга, из Крымского и Ногайского ханств, татары и ногаи продолжали совершать грабительские набеги.
Как правило, крымские татары устраивали набеги летом, но иногда и зимой. В крупных набегах – нашествиях – участвовали десятки тысяч татар, и тогда сам хан вёл в поход “весь Крым”. В XVI в. такие нашествия происходили в 1521, 1541, 1552, 1555, 1571, 1572, 1591 годах.
Работорговля являлась основной “отраслью экономики” Крымского ханства. “Полоняники” – рабы – стоили больших денег на невольничьих рынках Кафы и Сурожа в Крыму. Особенно дорого ценились молодые и сильные мужчины и красивые девушки. Нашим несчастным соплеменникам довелось познать короткую и полную унижений жизнь у татарских, турецких, персидских, еврейских и арабских рабовладельцев (документ 5).
Иногда по пути в Крым пленников у татар отбивали донские казаки, единицам из рабства удавалось бежать на родину, некоторых выкупали европейские христиане для последующего освобождения.
Документ 5
Польский дипломат Михалон Литвин о рабах в Крыму (сер. XVI в.)
“…сии кочевники имеют единственно движимую [собственность] – идущих с ними скот и рабов. И хотя владеют перекопские [татары] скотом, обильно плодящимся, все же они еще богаче чужеземными рабами – невольниками, почему и снабжают ими и другие земли. Ведь у них не столько скота, сколько невольников. Ибо они поставляют их и в другие земли. Ведь к ним чередой пребывают корабли из-за Понта и из Азии, груженные оружием, одеждой, конями, а уходят от них всегда с невольниками. Ибо все их торги и места сбора податей полнятся только товаром этого рода, на который к тому же у них всегда спрос, [он годится] и для торговли, и для залога, и для подарка, и всякий из них, по крайней мере имеющий коня, даже если на деле раба у него нет, все же, полагая, что всегда может приобрести их множество, обещает по контракту с кредиторами своими в назначенный срок заплатить им за одежду, оружие и резвых скакунов тоже живыми, но не конями, а людьми, притом нашими единокровными. И они спокойно дают такие обещания, как если бы в своих зверинцах и скотных дворах они всегда держали этих наших пленников. Вот почему один иудей там в Таврике у тех единственных врат ее, стоящий во главе таможни, видя, что туда постоянно ввозится бесчисленное множество пленных людей наших, спрашивал у нас, все так же ли наши земли изобилуют людьми или нет и откуда здесь такое множество смертных. Так у этих разбойников всегда в наличии такая собственность не только для торговли с любыми странами, но и для удовлетворения у себя дома своей жестокости или прихоти.
Ведь очень часто [встречаются] среди этих несчастных людей весьма сильные, которых если не оскопили, то отрезали уши и [вырвали] ноздри, прижгли раскаленным железом щеки и лбы и принуждают закованных в путы и оковы днем трудиться, ночью [сидеть] в темницах, и поддерживает их скудная пища, [состоящая] из мяса околевших животных, гнилого, кишащего червями, какого даже собаки не едят. А женщин самых юных они держат для разврата, а некоторых из них, обученных искусствам, даже приглашают на пиршества для увеселения, чтобы играли они на арфах и кифарах и танцевали”.
2. Защита южных рубежей Российского государства
Для защиты от непрекращающихся грабительских набегов татар русский народ должен был построить оборонительные сооружения. Ещё в XIV в. великий князь Владимирский Иван I Данилович закрыл южные рубежи своего княжества беспрерывной линией засек от Оки к Дону и к Волге. Элементами защиты становились озёра, болота, непроходимые леса. Со временем засеки увеличивали протяжённость и превращались в засечные линии.
На основе двух таких оборонительных линий в 1521-1566 гг. была создана Большая Засечная черта, которая протянулась от Брянских до Мещерских лесов на 500 вёрст. На черте построили города Михайлов (1551 г.), Шацк (1553 г.), Дедилов (1554 г.), Болхов (1555 г.), Ряжск (1557 г.) и другие. Во второй половине XVI в. Русское государство защищала Большая Засечная черта, представлявшая собой засеки, болота, озёра, леса, валы, крепости со сменными гарнизонами и города с постоянным войском.
Обходились не только пассивной защитой. В XVI в. охрана южных русских границ состояла в том, что оборонительное войско выходило на юг от Москвы к реке Ока навстречу традиционному направлению вторжения татар и ожидало врагов, готовясь встретить их на подступах к столице. Стояние продолжалось столько времени, сколько существовала вероятность нападения татар.
Защитники южных рубежей в то время должны были заблаговременно узнавать о появлении татар на подступах к русской границе, понимать их планы, знать их численность и т.д. Для этого русские пограничники несли службу в станицах и сторожах.
Станицы – это разведывательные отряды конных воинов из отдельных городов, совершавшие глубокие рейды в степь для обнаружения татарских войск.
Сторожи – постоянные дозорные отряды в Поле, на удалении от русских населённых пунктов, которые организовывали и посылали воеводы южнорусских городов.
Одним из полководцев “боевого дежурства” был князь Михаил Иванович Воротынский. Ему не давала покоя мысль о том, что главные силы и лучшие военачальники были задействованы в продолжавшейся в это время войне с Ливонией, а юг с каждым годом становился более уязвимым от крымцев.
Князь М.И. Воротынский представил Ивану IV Грозному план по решению этой задачи, и с 1 января 1571 г. по приказу государя он уже “ведал” станицы и сторожи и “всякие государевы польские службы” (охрана границы в Поле - на русских степных землях).
Князь собрал в Москве служивших на южной границе опытных воинов и выяснил у них все особенности службы. Вскоре князь М.И. Воротынский передал на рассмотрение думе первый в России устав пограничных войск, который после утверждения 16 февраля 1571 г. стал называться “Боярский приговор о станичной и сторожевой службе”. В нём правительством чётко регламентировались общие принципы организации станичной и сторожевой службы.
1. Прежние станицы от Путивля и Рыльска должны были ездить до верховьев рек Самара, Орель, Миус по строгому расписанию и маршрутам, которые определяла Москва.
2. Прежние сторожи от приграничных городов должны были стоять в строго обозначенных местах и сменяться в сроки, которые определяла Москва. Воеводы организовывали сторожи каждый от своего города: сторожа данковская – от Данкова, ряжская – от города Ряжск. Но больше было сторож смешанных, в которых несли службу воины от разных городов (документ 6). Из четырнадцати данковских сторож на территории Воронежской области находилась самая дальняя – 6-я сторожа – “у Кривого Бору” (Рамонский район), на которой стояли служилые люди из Данкова и Ряжска, “по пяти человек из города”.
Кроме этого, Москва устанавливала станичникам и сторожам точные сроки их дежурств (апрель-ноябрь), способы оповещения стоящих на Оке основных сил, количество лошадей пограничников, размер оплаты за пребывание на опасных участках и т.д. Например, останавливаясь на ночлег, станичникам запрещалось рассёдлывать коней, разжигать огонь для приготовления пищи в одном месте два раза в день, прекращать наблюдение за татарами после их обнаружения. Говорилось и о наказании: “А которые сторожи, не дождався собе отмены, со сторожи съедут, а в те поры государевым украинам от воинских людей (врагов – прим. автора) учинится война, и тем сторожем … быти казненными смертью” .
3. Кроме установления централизованного руководства сторожевой службой из Москвы и упорядочения существовавших ранее двух элементов охраны русских рубежей (сторожи и станицы от южных городов), в 1571 г. появился третий элемент: создавались крупные общегосударственные сторожи (сторожевые посты) из служилых людей нескольких городов, возглавляемые "стоялыми головами", которые посылали в Поле свои собственные станицы. Согласно “Боярскому приговору 1571 года” общероссийские сторожи располагались: “первая – у Волги под Караманским лесом при устье речки Балыклеи, вторая – на левом берегу
Дона “в Вёшках”, выше устья Хопра, третья – на р. Осколе при устье речки Убли, четвёртая – на р. Сейме при устье речки Хона”.
В 1571 г. воевода Михаил Тюфякин и дьяк Матвей Ржевский зафиксировали особыми знаками границу России в степи значительно южнее этих городов – в верховьях рек Орель и Миус. Её не признали сопредельные Крымское ханство, Турция и Речь Посполитая. Для закрепления границы поблизости от неё должны существовать постоянные населённые пункты, чему ещё предстояло осуществиться в будущем. Как бы то ни было, начало колонизации Поля было положено.
Одним из методов борьбы с крымскими татарами был поджог травы в степи на обширной территории, чтобы помешать врагам совершить набег, лишив их лошадей подножного корма. Достоверно известно, что в 1571 г. такой поджог был организован князем М.И. Воротынским (документ 7).
Для предупреждения народа об опасности со стороны татар в 1571 г. князь Михаил Иванович Воротынский разработал первый в России устав пограничной службы для дальних рубежей, на территории современных Орловской, Курской, Белгородской, Харьковской, Луганской, Липецкой и Тамбовской областей организовал сторожевую службу Московского государства.
Каждый город юга России обязывался отправлять в станицы с 1 апреля до поздней осени определённое количество детей боярских и казаков. Север Воронежской области контролировали не только русские служилые люди из Данкова, Ряжска, Шацка, Переяславля-Рязанского, но и служилые татары из Мещеры, и мордовские воины.
Служба на границе была смертельно опасной и требовала от воинов постоянного проявления героизма. Станичники заблаговременно извещали о появлении татар на дальних подступах к южной русской границе. Бывало, что татарам удавалось захватить пограничника, и тогда он молился о скорой смерти под страшными пытками.
Усовершенствование Россией в 1571 г. организация станичной и сторожевой службы, создание общегосударственной сторожевой службы на Поле, а также установка пограничных знаков в степи – это смелое заявление на включение в свой состав незаселённой территории, несмотря на возражения сопредельных государств.
Документ 6
Боярский приговор о назначении мест, где стоять головам в поле, и до коих мест ездить от них станицам
“А которой голове стояти на Дону в Вежках, выше Медведицы и Хопра, и от тое головы переезжати ряды направо за Дон кверх Айдару, а проезду до тех мест два дни, а налево к Волге до усть Балыклея, а проезду до тех мест четыре дни… А к Айдару ездити в станице по четыре человеки, пропущая меж станиц по три дни, не дожидаясь первые станицы, которые перед ним поедут … А на Дону в Вежках выше Медведицы и Хопра с головою бытии людем из Шатцкого девять человек детей боярских да двадцать человек казаков, из Рязского шесть человек детей боярских да казаков десять человек, из Донкова шесть человек детей боярских из Темникова да из Кадомы двадцать человек татар да двадцать человек мордвы, из Олаторя восемь человек детей боярских да двадцать человек казаков, татар да мордвы сорок человек, и всего детей боярских, и казаков, и татар и мордвы с тою головою сто двадцать человек” .
Документ 7
Боярский приговор о поджоге полей
“Лета 7080 октября… жечи поле в осенинах в октябре или в ноябре по заморозам как гораздо на поле трава посохнет, а снегов не дожидаясь, а дождався ведренные и сухие поры чтоб ветер был от государевых украиных городов, лесов и лесных засек и всяких крепостей, которые в которых местех крепости учинены от приходу воинских людей однолично беречи их от огня на крепко и блиско их огня не припускати и не обжигати…
А се тому розписи: Из Мещеры поле жечи от Шатцкого города от Каменово броду да Суволы и по обе стороны Суволы да к Елань Суволе и к Тилеорману и по обе стороны от Тилеормана вверх по Вороне, а отпустити по тем урочищам станица шесть человек. А по Идовской дороге жечи поля по Буртасу и по Вороне и по обе стороны Чингара и до Камышлея и по Камышлею от казачьи дороги от верховья и до низу, а отпустити из, Шатцкого ж по тем урочищам другая станица шесть человек, а росписи им давати велети порознь.
Из Донкова жечи поле: Вниз по Дону по правой стороне Дону до усть Мечи и до усть Сосны Быстрые и до усть Снаве донских и до усть Девице и до усть Тихие Сосны, а ехати станицам от Донкова меж Дону и Мечи до Зеленковской дороги да меж Мечи и Быстрые Сосны и Снав и до верх Снав и по Сосне на гору до усть Оломи; да вверх по Оломи да Оломца, да от Оломи меж Снав и Ведуг и до Дону; да меж Ведуг и Девице от Дону и до верховья и до верх Оломи, а сверх Оломи кверх Девицам и кверх Тихи Сосны и по Дону; а посылати из Донкова поля жечи три станицы а в станице по шти человек, а по розсписати им те … урочища на трое … выжечи поле без пропуску и росписи станицам велети давати порознь” .
3. Сторожевые посты в Воронежском крае
Для безопасности и надлежащего исполнения своего предназначения сторожи устраивались тайно, но иногда врагам удавалось их отыскать. В 1575 г. татары выявляли их и уничтожали. После этого приходилось устанавливать сторожевые посты в других местах.
Сторожу, что находилась у Волги, возле устья реки Балыклея, пришлось перенести к Тилеорманскому лесу (вблизи г. Борисоглебск) на Нагайскую сакму, которая начиналась от низовий Волги и через Битюг вела к междуречью Цны и Оки. В 1577 г. в стороже под Тилеорманским лесом стояли мещерские дети боярские и поместные атаманы, шацкие казаки и “цненская и мокшанская мордва”. Руководил сторожей стоялый голова из Шацка. Этот пост был снят в 1580 г. по причине использования татарами для набегов новой Кальмиусской дороги, которая проходила в стороне.
Так в 1575 г. придонскую общероссийскую летнюю сторожу переместили из урочища Вёшки (Ростовская область) к устью реки Толучеевка (Петропавловский район Воронежской области). Но удержать её на этом месте оказалось также невозможно и на следующий год сторожу передвинули к Богатому затону (вблизи г. Лиски) и расположили на правом берегу Дона на Кальмиусской полевой дороге – сакме, где она действовала до основания Воронежа.
На сторожевом посту, возглавляемом стоялым головой, стояли отряды по 60-100 человек. В сторожу у Богатого затона 21 апреля 1577 г. под началом стоялого головы из Ряжска заступила первая смена из 62-х конных детей боярских Переяславля-Рязанского, Ряжска, мещерских городов, а также из данковских и ряжских казаков. 22 июня прибыла вторая смена из 85 человек, 22 августа – третья смена из 89 человек. Путь к стороже лежал мимо устья реки Воронеж, а до Богатого затона, для всадников было два дня пути.
Каждые две недели группы сторожей (станицы) по 4-6 человек выезжали верхом на лошадях в степь для ведения разведки. Они должны были отыскать в степи татарские отряды, определить направление их движения и послать вестового к стоялому голове с докладом. Стоялый голова тотчас отправлял гонца к ближайшему русскому городу, а оттуда известие об опасности направлялось в Москву. Главная задача сторожей – предупредить о татарах.
Опасность исходила не только от крымских татар. 31 июля 1585 г. стоялый голова Роман Вердеревский писал донесение в столицу о том, что его “громили черкасы на Богатом Затоне”. Правительство вынуждено было послать на Поле войска, чтобы на некоторое время усилить южные границы и полностью разгромить банды черкас в случае их нападения на Богатый затон или на другие русские территории. Одну часть войска составляли большой полк из Орла, передовой полк из Мценска и сторожевой полк из Михайлова. “В конной рати” во главе с орловским воеводой и наместником Фомой Афанасьевичем Бутурлиным полки двигались на юг по левому берегу Дона. В Поле они должны были встретиться с другой частью войска – стрельцами и казаками из Данкова под управлением воеводы Юрия Матвеевича Булгакова, пришедшими по Дону “в судовой рати”.
В октябре 1585 г. татары совершили набег на Рязанский уезд. Русское правительство выслало против них войско из Тулы.
Защита южных рубежей требовала от Российского государства огромных усилий и значительных средств. Предпринятые князем М.И. Воротынским меры по упорядочению пограничной службы были своевременны и более чем на сто лет улучшили защиту южной границы. Регламентация сторожевой службы 1571 года в политическом плане способствовала расширению границ России на юг.