"Те, кто сражается на войне, - самые замечательные люди, и чем ближе к передовой, тем более замечательных людей там встретишь, зато те, кто затевает, разжигает и ведёт войну, - свиньи, думающие только об экономической конкуренции и о том, что на этом можно нажиться. Я считаю, что всех, кто наживается на войне и кто способствует её разжиганию, следует расстрелять в первый же день военных действий доверенными представителями честных граждан своей страны, которых они посылают сражаться". Эрнест Хемингуэй.
Во дворик с небольшим деревянным домиком прорывались первые солнечные лучи. Бабушка вышла на улицу, осмотрелась, зашла в сарайчик, покормила кур.
Сегодня у неё был хороший солнечный день: уже два дня, как не стреляла артиллерия, не надо было прятаться в подвал и трястись от ужаса.
Немного утихло сердце и стало легче, свободней дышать.
Сосед Мишка принёс бабе Мане большую связку дров, можно будет хорошо растопить печь, нагреть воды и смыть подвальную пыль.
Мария Степановна стала готовить себе завтрак. Наварила картошки, достала с погреба соленья, припасённые с лета. Хлеба напекла вчера. На сегодня ещё должно хватить.
В магазин женщина не ходила давно, пенсию не давали полгода, про гуманитарную и материальную помощь слышала только по телевизору.
Иногда доставала последние «заначки», просила соседа, и он ей приносил из магазина самое необходимое.
Бабушка включила радио и присела кушать. Телевизор включать и смотреть на постоянно врущие морды, и на российских, и на украинских каналах уже надоело. Да и за электричество платить было нечем.
Баба Маня кушала и вспоминала свою жизнь. Работала она всю жизнь учительницей в советской сельской школе - сеяла разумное, доброе, вечное. Ученики её любили, до сих пор вспоминают и кто ближе живёт, пытаются по мере возможности как-то помочь. Пока работала, часто ездила с детьми по Советскому Союзу, побывала в половине братских республик. Везде встречала дружелюбных улыбающихся людей. Кругом работали предприятия, санатории, музеи.
Никак не могла понять умудренная богатым жизненным опытом, образованная пожилая женщина, что могло заставить теперь этих людей наставлять друг на друга современную артиллерию, танки кричать «Бог с нами!», идти молиться к православным батюшкам и католическим пасторам, и стрелять по МНОГОЭТАЖНЫМ ДОМАМ, ШКОЛАМ И ДЕТСКИМ САДАМ!
Она чётко вспомнила те дни, когда в августе война пришла в их село, несколько часов подряд стреляло всё, что могло стрелять. На ближнем поле от грохота и взрывов стая лошадей металась в разные стороны, с громким топотом рванулась на улицу, пробежала, развернулась вспять и опять побежала в поле, где продолжало грохотать.
"Бедные лошади, бедные люди, мечутся также не знают куда себя деть".
«Жирная Двойка Вам, за весь ваш учебный процесс, Мария Степановна!» сказала сама себе баба Маня.
«А можно ли считать людьми, тех, кто ими командует ? Платит им деньги? Нет, это наверно Сверхчеловеки (или СверхИдиоты)» - подумала баба Маня.
Бабушка докушала, убрала посуду. Вода нагрелась, и Мария Степановна смыла наконец с себя всю эту военную грязь.
Присела на кровать и уснула. И снились ей замечательные сны: месяц май, соловьи на деревьях возле речки, квакают лягушки, шумит теплый ветерок.