Квартирный вопрос в СССР стоял очень напряженно. Все это знают и помнят. Но что-то не встречались мне описания подробностей квартирного распределения. Конечно, они есть в литературе, не может не быть. Но поскольку не встречал нигде я – а я читатель неразборчивый и бестолковый, читаю все подряд, то может быть не встречали и другие. Тогда, пожалуй, стоит мне самому взяться и вспомнить эти социалистические казусы.
Сначала договоримся об определениях. Государственная квартира давалась полезному члену общества на производстве после того, как он отстоял многолетнюю очередь. Главное, давалась бесплатно. Кооперативные квартиры появились в начале шестидесятых годов. Домов пятиэтажных построили уже много, но и не настолько, чтобы всё вот так просто бесплатно раздать. Где-то наверху решили, что пора квартиры продавать.
Но частной собственности в социалистическом обществе не существовала. Так же, как, кстати, и секса. Зато существовала личная собственность, и вот в эту личную собственность, сознательный и опять-таки, полезный член общества мог эту квартиру приобрести. Но не такую, какую он хочет. И не там, где он хочет. Это было бы чересчур. И не просто так.
Существовали при всех крупных организациях административно-хозяйственные отделы. И где-то внутри этого отдела, был всемогущий начальник квартирного сектора. Честно говоря, я в этих названиях не силен. Да и не важно это уже. Главное, что был такой себе Начальник, который ведал законными, с его точки зрения распределениями квартир, имел отдельный кабинет, куда не зарастала народная тропа. В «Антарктике» Начальником был Михаил Наумович Шестаков.
А что такое «Антарктика»? Сначала это была китобойная флотилия «Слава», которую возглавлял Алексей Николаевич Соляник, человек очень влиятельный и известный, Герой Соц Труда. Впоследствии, с 1959 года китобойная флотилия стала именоваться по имени нового флагмана – китобазы «Советская Украина». И в 60-х годах уже объединение «Антарктика» стало быстро пополняться рыбопромысловыми судами. К 90-му году у нас было около сотни океанских судов.
В самом начале 60-х объединение «Антарктика» включилось в зарождающееся кооперативное движение.
Раньше на квартирную очередь ставили только тех, у которых на одного члена семьи приходилось менее 4 квадратных метров жилой площади. Подчеркиваю, жилой. Допустим, у меня в однокомнатной квартире площадь комнаты была 17,3 метра. Жили мы втроем, ни о какой квартире не могли даже мечтать.
Но когда появились кооперативы, метраж был изменен до 6 квадратных метров на человека, тут уже мы могли собирать необходимые документы и подавать Шестакову.
Сначала народ к кооперативам отнесся с недоверием и с подозрением. Непонятно было, почему Иван Иванович должен платить немалые деньги за то, что Петру Петровичу досталось совершенно бесплатно. Ну и что, что он 12 лет в очереди на квартиру стоял, и получил однокомнатную к моменту, когда у него уже было трое детей? Раньше нужно было детьми обзаводиться. Встанет снова на очередь, а пока в этой поживет.
Но потом, как-то постепенно народ к нашему Шестакову и к другим шестаковым по стране потянулся. Однокомнатная квартира стоила около 650 рублей, двухкомнатная – полторы тысячи(За точность не ручаюсь). В новенькой пятиэтажке, да и районы тогда застраивались прекрасные. Первый «Китобойный» кооператив был построен в 1964 году на улице Черняховского, чуть ли не в Аркадии.
Молодых специалистов, которые попадали в «Антарктику» по распределению, сразу могли поставить на квартирную очередь – на государственную квартиру. Вызывает Шестаков лет через пять некоего Сидорова и предлагает ему купить кооператив. Практически, без очереди, в жилмассиве Таирова.
-- Михаил Наумович, как же так? Мне ведь государственная положена. Я уже у вас 25-й на очереди…
-- Сегодня 25-й, а завтра матери-одиночки вперед зайдут, там еще что-нибудь случится, орден кто-нибудь получит, погибнет кто-нибудь геройски, так что сам смотри.
-- Нет, я так не согласен. Вон мой друг, вместе учились, уже получил у вас…
-- А ты на других не смотри, не хорошо это. И квартиру ту не друг твой получил, а его жена. А будешь много разговаривать…
-- А я все равно не согласен. Лучше подожду годик.
И ждали. По 9-10 лет ждали, а потом покупали кооператив, и уже не за те смешные деньги.
А первое время квартиры наравне с машинами распределяли на судах. И выглядело это так: Приходит на РТМ «Артек» радиограмма: - в связи с перевыполнением плана вашему экипажу решено выделить машину «Москвич» - одну штуку, двухкомнатную квартиру – одну, трехкомнатную – одну, четырехкомнатную – одну. Собирают профком, делят квартиры. Ну, конечно, с учетом и должности, и стажа работ, и заслуг. Капитан Журавлев взял себе трехкомнатную квартиру. Электромеханик Паша Луценко – двухкомнатную. А четырехкомнатную никто брать не хотел, дорогая. Кое как уговорили Федю Сапёлкина, токаря.
Спустя 15 лет я работал в РПК с ними обоими, и на «Артеке» с Журавлевым. Тот не жаловался, а вот Луценко клял себя на чем свет стоит: - Какой же я был осел! Четырехкомнатную квартиру мог отхватить, сама в руки шла.- Очень долго он в двухкомнатной с детьми и жил. Сейчас-то не знаю.
А Федя Сапёлкин, наоборот, любил рассказывать, как уговаривали его взять 4 комнаты и помполит, и капитан, и как он, к счастью сдался, хоть и денег пришлось одолжить, конечно. Зато сейчас!
Такие вот были казусы социалистической жизни. Поверит ли этому рассказу молодежь, и будет ли им интересно читать? Не знаю. Но рассказ правдивый, и фамилии я не изменил. Давно ведь это было.