Заснеженная платформа, гул и ритм в голове. Не холодно, не жарко, эхо откликов…идет, идет. Главное успеть кинуть себя в нахлынувшую, железную гусеницу поезда. Придирчиво-равнодушные взгляды проводников. Вечный запах колбасы, яиц и свежих огурцов. Разложенная постель, и мысли словно в призме вечного движения по жизни как и эта железяка по рельсам. Приглушённый свет, переливается в окружающем интерьере как недопитый коньяк в рюмке дешёвого стекла. А перестук колес вагонной пары наводит мысли о нездоровом сердечном ритме умирающего в палате на восемь коек в захолустной больничке.
Дорога есть дорога и после всех формальностей по свереванию печатных знаков в документах и билетах, ты уже счастливец, обладающий жёстким местом в стандартном вагоне в компании навязанных тебе судьбой соседей. Прочая атрибутика скитальца, пассажира не замедлит упасть на тебя в виде сквозняков, храпа, пьяного или пьяной проводницы. Грязные и вонючие туалеты, дорогой вагон ресторан, грубость курящего пьяного сброда в тамбурах. Ну и не дай бог попасть в одно купе с маленьким избалованным малышом неопределенного возраста, раскормленного, и до самого нельзя избалованного. Самым хорошим спутником может стать початая бутылка нормального спиртного в купе с интересным журналом или книгой.
Не в зависимости от продолжительности пути, мучит мысль, что уже пора выходить, и вроде только присел на обтянутые дерматином полки, и проводники полупьяными, не выспавшимися глазами проскальзывают по коридорам с вечными подстаканниками. Вот и вроде скоро…выходить.
Мечта с детства видеть как начинается движение. Липнешь к окну и ловишь момент до боли в глазах, когда всё поплывет… напряжение в голове вдруг тает когда увидел движение перрона и шум закрываемой двери в тамбуре. Тихо, тихо как движение реки в знойный день, плывет за окнами образ никчемного полустанка. Незаметно словно погружаясь в дрему приходит в память сборы, подготовка к поездке выбор поезда и непременно с хорошими местами билеты. Уезжать всегда веселей чем оставаться, впереди новое и обязательно интересное, хотя и не всегда радостное. Вот и тянет как не заладилось по жизни или заартачилось настроение, махнуть в первую попавшуюся ветку бесконечных перегонов и стрелок. А везде люди и все куда то едут и всем надо обязательно до места добраться. Чудаки, с чемоданами и баулами, переживающих за них, больше чем за свою жизнь. И сводится всё их путешествие к примитивному следованию маршрута от точки посадки до места назначения. Но ведь это не так, и ведь скорость набрана и над выходом в тамбур горит табло «свободно». Старой проводнице ничего не мешает вязать и иногда поглядывать на мигание огоньков на щите служебного купе. Вот тогда начинается жизнь, жизнь внутренняя, закрытая от глупых взглядов, и несуразных фраз. Воспоминания и фантазии, переплетаются в не мыслимом хороводе галлюцинаций, которые подкармливаются картинками пролетающего мимо ландшафта. И вроде ты уже и не в поезде, а в маленьком курортном городке снимаешь с мамой грязную, в пять метров площадью комнату, и солнце каждое утро пробиваясь через непролазный плющ на окне, щекотит пятки. Или хриплые крики ретранслятора подвешенного на ржавой проволоке обмотанной вокруг сосны при в ходе на территорию водолечебницы затерянной между Пятигорском и Бештау. Ночной вокзал Кишинева, опоздание на поезд по случаю разницы во времени. Или узенькие брусчатые улочки в метр шириной пробираясь по которым пытаешься догнать экскурсию по городу памятнику Навои. Мозг широкими мазками рисуя на холсте размытого и разомлевшего сознания, картины, одна ярче другой. Вновь прыгая из реальности в мир призрачного видения созданного не без помощи внешних видений, успеваешь заметить, наконец надравшегося пассажира на против, и что все яйца уже побиты, бутерброды поедены и водка выпита. А сам не замечая реальности вновь и вновь пролетаешь над своей полкой пробиваешь потолок вырываешься наружу и уносишься в мирную дрему не прерываемую ничем, до самого момента прибытия в распростертые руки судьбы.