Бублику шел восемьдесят девятый год. Была Бублик небольшого росточка с копной седых волос на голове, с носом-картофелинкой и небольшими, пронзительно смотрящими глазками. Бубликом ее называл внук, который бабушку любил и был добр по отношению к ней. А зовут Бублика Лидией Ивановной.
В квартире она была «мать-командирша». Любила, чтобы время от времени кто-либо из членов семьи у нее «работал» прислугой, хотя все могла делать сама. Любила и покапризничать: «Подай это, принеси то. А это есть я не буду».
В 23:00 Бублику могло понадобиться вдруг прокрутить мясо на котлетки и, непременно, на ручной мясорубке, но не на электрической, и пожарить их. Телевизор Бублик предпочитала смотреть на кухне, но никак не в своей комнате. Комната у Бублика была самая большая, двадцати метров с евроремонтом и хорошо обставленная.
Семья стонала от тирании Бублика.
- Татьян, - говорила Бублик только что приехавшей с дачи с двумя тяжеленными сумками дочери, - сходи и купи мне арбуз, там на пять рублей килограмм дешевле (Бублик называла место продажи арбузов).
- Я очень устала, ехала два часа в электричке, схожу завтра, - взмолилась дочь.
- Нет, Татьян, мне надо сейчас!
И дочь, даже не успев раздеться, вздохнув, покорно шла за вожделенным арбузом.
Или вдруг Бублику срочно нужно было купить один килограмм песка по двадцать девять рублей. Посылала внука. Тот принес упаковку – пять килограммов, так как «килограммы» были уже распроданы, а с пустыми руками возвращаться было никак нельзя! Да и купить один килограмм по сорок рублей тоже было нельзя, так как песок «был не тот».
Бублик начинала ворчать, что как же так, почему, и так далее…И никакие объяснения в расчет не принимались.
Если в семье кто-то приболел, Бублик говорила: «Какие-то вы все больные», - и, взяв свою палочку, отправлялась гулять. А еще Бублик следила за своей внешностью: «А мне?- спрашивала она жену внука, увидев, что та делает ее дочери, своей свекрови, маникюр. – И брови мне тоже покрась!»
И, извините, прыщ с носа удалить, и волоски выщипать из ушей, и какие-нибудь лекарства купить, и в поликлинику с ней сходить, - все это делала жена внука. Словом, никто не оставался в стороне, никого Бублик не оставляла без дела, никому не давала скучать.
Как-то Бублик сказала жене внука сходить в поликлинику и выписать ей лекарства.
- Что же ей выписать? - вздохнув, спросила терапевт. - Она же здорова.
- Выпишите ей что-нибудь, - ответила жена внука. - Что-то я должна ей принести.
И терапевт выписала ей ферменты и витамины.
Два раза в день, надев брючки и взяв палочку-костылик в ручку, выходила Бублик гулять. Все ее знали: и соседи, и консьержки, и продавцы, и дворники. Со всеми была Бублик приветлива и доброжелательна. Практически всегда возвращалась она с прогулок с гостинцами: яблоко ли в ручке принесет, апельсин, а то, случалось, и баночку красной икры. Пенсию Бублик получала неплохую – около двадцать тысяч рублей, так что на жизнь ей хватало. Были у нее и сбережения.
Удивительно, но могла она позволить себе заказать баночку икры аж с Дальнего Востока, потому что здесь «не такая». И ей привозили!
На 8 марта одела Бублик шубку и вышла на улицу. Увидел ее возвращающийся домой внук, сидящую у подъезда на лавочке. Восседала она с гордым видом, как королева на троне, держа в одно ручке букетик цветов, а в другой – апельсин.
Но, справедливости ради следует сказать, что Бублик не была скрягой: она любила готовить, особенно варить суп, которым, вечером, всякий раз, пыталась накормить до полуобморочного состояния своих домочадцев.
Как-то ее дочери сказали, что будто бы во дворе Бублик говорила о том, чтобы кто-нибудь купил ей граммов двести колбаски, так как она отдала деньги на ремонт квартиры. А ремонт был, на самом-то деле, но год назад. И денег Бублик на ремонт не давала. Дочь была «в шоке» от услышанного, так как на кухне стояли два холодильника, в буквальном смысле набитые едой.
Но и маразматичкой Бублика, вроде бы, нельзя было назвать – она была в здравом уме и твердой памяти.
Как-то Бублик пыталась достать таракана, который выполз откуда-то, упала и сломала ножку. Внук сразу же, вернувшись домой, вызвал скорую помощь, потом рентген на дом, снова скорую помощь, и положил своего Бублика в больницу, но только в ту, в которую она пожелала.
Ее прооперировали, пролечили. Лежала она в платной палате. И дочь с внуком после выписки привезли ее домой. А сын, которого она боготворила и не видела десять лет, которому иногда посыла доллары, жалея, что у него «больные ножки», так и не навестил ее. А сынок-то долго жил с женой за границей, деток у них не было, но имели она квартиру в Москве, дачу и две машины.
И Бублик как-то вдруг притихла, стала как будто еще меньше ростом. Передвигалась с ходунками, на кухне уже не царила и смотрела телевизор в своей комнате. Семья полностью обслуживала своего Бублика, делая для нее все необходимое. Бублик была, Бублик есть. И пусть будет. Напоминает она сейчас маленького серенького и взъерошенного воробушка, тихого и незаметного.
Пожелаем же и мы Лидии Ивановне побыстрее восстановить свое здоровье, пожить подольше на белом свете и порадовать окружающих ее людей общением с ней.