Мне кажется, стоит дать несколько отрывков из новой книжки о писателях, темой творчества которых стала молодежь 20-21 вв. Просто здесь несколько вещей, мной отдельно не отрецензированных. К ним я отношусь по-разному, но жанр книжки предполагает скромность автора в оценках, сдержанность на грани анабиоза.
Тем не менее…
Да, и выбранная в книге структура сохранена: заметка о книге и цитаты из нее, чтобы читатель составил представление о стиле и духе автора.
***
Дневник гламурной злыдни
А. Ю. Козлова. Открытие удочки
«Хочется чего-то большого, чистого, настоящего!» — «Купите себе слона, вымойте его в ванне. Вот вам и будет: большое, чистое, настоящее». Этот старый анекдот первым приходит на ум при чтении повести Анны Козловой (опубликована в 2006 г.). Главная героиня (и рассказчица) Лиза сначала крутит бурный роман с арабским мачо Даудом в неком эмирате Дейра, потом возвращается в Москву (по духовности, что ли, соскучилась?) и мутит роман с придурковатым Львом — сынком одного известного литератора псевдопатриотического толка. Итог — ребенок. Но неуемная Лиза хочет быть владычицей морской и вот уже собирается вместе с дочкой и каким-то прохиндеем-чеченцем жарить шашлыки чуть ли не под соусом из алькаиды…
«Боже правый, вся наша гребаная жизнь распадалась на пьянку, секс и жратву», — признается тысячу раз Лизок. Ключевое в этом пассаже — естественно, слово «бог», которого Лиза постоянно теребит укорами, вопросами и домогательствами. И бог это терпит: ему как вроде б мужчине внимание красивой, раскованной и неглупой (так-то уж) женщины льстит. Повесть, что называется, «с ключом», кто-то преотлично узнает прототипов ее героев; кто-то будет и руки потирать — эк она продернула псевдопатриотическую тусу! Но нам-то что из того? Да, Козлова, сама дочь богемы, отлично знает свой «предмет» и умеет разделать его под орех. Да, она автор сценария сериала В. Гай Германики «Краткий курс счастливой жизни» и знает эту красивую «счастливую» (а также и некрасивую и несчастную) жизнь не понаслышке: наблюдала, как минимум.
Так о чем же злая, веселая и горькая повесть Анны Козловой? Она не просто очерк нравов столичной богемы. Она может, в частности, ответить и на вопрос, почему среди исламских террористов все чаще попадаются «лица славянской внешности». Собственно, не только «тьма рождает чудовищ», но и вакуум. Вот и Лиза: не желая быть просто «кошелкой», домохозяйкой, она лезет туда, где иная судьба женщине и не уготована. Трагикомическая смена культурных кодов и матриц, короче. Впрочем, автор задает лишь вектор развития своей героини, а так-то ее Лиза в своем вакууме разве что ранний цирроз печени схлопочет пока.
Самое время ей слона покупать!
ЦИТАТЫ
«На пороге стояла моя сестра, одетая в китайский розовый костюм, который был ей мал; в руках она держала пакеты с аналогичными вещами, из чего я сделала вывод о гипертрофированной нищете, не позволявшей ей даже приобрести чемодан».
«Я затаила дыхание — на секунду у меня в голове промелькнула мысль: «Боже, чем я занимаюсь? Мне ведь уже тридцать два года, а я сижу в шкафу, с бутылкой виски, которое скоро, наверное, начну пить, и все закончится тем, что я просто вывалюсь, пьяная, из этого шкафа, а Дауд, увидев меня в таком состоянии, поймет, что ему не составит большого труда вернуться и еще, возможно, извиниться за свои последние слова».
«— Его имя Дауд, — огрызнулась я. — И я не думала о нем, а просто сказала «Даудик», я не знаю, почему. Сорвалось с языка.
— У меня такое чувство, как будто я участвовал в групповухе, — трагически произнес Лев.
— Тебе неприятно? — зачем-то уточнила я».
«Надо сказать, что проклятый Лев впервые за последние десять лет заставил меня сполна прочувствовать тот безысходный ужас, который всегда находил на меня при мысли о том, что я — женщина. Я — женщина, и это означало, что я мягкая и теплая, как диванная подушка… Это означало вечность, и вечность будет означать, что я должна молчать, дураковато хлопая приклеенными ресницами, пить шампанское и изображать ужас при виде водяры, вставать из-за стола со скорбной мордой, когда кто-нибудь забудется и ругнется матом, рожать детей и мыть им задницы над тазом, и даже если я не буду такой, мне придется притвориться».
«…в конечном счете любовь к России в понимании этих уродов выражалась в предпочтении водки виски, «Колокольчика» — пепси и патриотических штанов с ширинкой на пуговицах — джинсам».
***
Ситуацию зеркалит интеллект?..
П. В. Крусанов. Бом-бом, или Искусство бросать жребий
Итак, знакомьтесь: Андрей Норушкин — существо 24 лет, отпрыск древнего рода и питерский чел богемного образа жизни. А давно замечено классиком: питерский — он ведь вечно с какой-то безуминкой. Фирменное питерское безумие начнется, когда беззаботное существование Андрея прервет необходимость выкупить родовое имение. И погодите в снобизме его обвинять (потом мы его и казним за это): родовая вотчина — не просто развалины и изнуряюще любящие, придуманные автором патриархальные пейзане вокруг, но — главное! — колокольня, уходящая вершиной в глубь земли. Почти тысячу лет Норушкины курируют колокол в глубине этого колодца, ибо только колокол зазвонит — и на Руси приключается смута жестокая. Несколько глав посвящены описанию трагического опыта предков Норушкина из разных эпох.
Сказка? Ну, скорее, интеллектуальное фэнтези, такая вот игра для себя любимого. И чтобы сполна разделить ее с автором, нужны не только досуг и привычка к подобным фантазиям. Нужно понимание контекста, из которого этот мастерски ограненный текст на свет вывалился. Дело в том, что Павел Крусанов — не только автор ставшего культовым фэнтезийного романа «Укус ангела», но и лидер целого направления питерских интеллектуалов. Они называют себя питерскими фундаменталистами и бросают вызов бескрылому времени, измельчавшему герою и самой судьбе. Они тоскуют по империи — не советской или царской, а по некому царству больших смыслов и великих дел. Такие антигламурщики-имперцы. Вот почему в романе наворочено столько исторических глав, хоть некоторые герои его похожи на персонажей капустника: те же наскрозь покорные пейзане, к примеру, или бандюжки, без денег которых фиг бы Андрей именье вернул.
Итак, молодой барин с юной женой приезжают в роковое поместье, и перед Андреем встает вопрос: лупануть ли сгоряча в колокол или залить ход к нему цементом, чтобы отсечь путь родине к всяческим потрясениям? Что решит он, узнайте сами. Нам же остается принять на веру слова Крусанова о питерских этих как бы «фундаменталистах»: «Мы люди хорошие, пусть и слегка больные, и дурного не посоветуем. Кроме того, умеренная доля позитивной шизофрении в эстетическом плане изрядно украшает нашу жизнь. Не только частную, но и политическую жизнь государства в целом» (см. подробно его интервью:
Трудно с этим не согласиться!
В общем, если идея империи и тоска «по великим смыслам» вам не чужды, а также (что главное) чувство юмора — читайте это фэнтези, которое, кстати, есть только часть имперской крусановской трилогии. Кроме «Бом-бома» (2002 г.) в нее входят «Укус ангела» (1999 г.) и «Американская дырка» (2005 г.).
ЦИТАТЫ
«…природа не может позволить муравью осознать свой шесток, ведь следом за осознанием положения, как правило, разгорается бунт».
«— А что там, внизу? — спросил Андрей.
— Должно, колокол, — ответствовал Фома. Голос у него был такой низкий, что вязко стелился под ногами и в нем, пожалуй, можно было потерять галоши».
«Вокруг был Петербург — город, основанный на мечтах».
«Алкоголикам надо объединяться для защиты собственных интересов. Педерасты-то свое дело отстояли».
«— Не пиши никаких слов, — сказал Норушкин. — Позволяй своим бредням улетать в небеса безвозвратно».
«Герасим был на редкость хорошо сложен, как будто папа сделал/замесил его логарифмической линейкой. При этом он словно бы являл собой напор тьмы, ярость подземных сил, от которой по швам трещит тонкая пленка цивилизации, — люди такого типа невыносимы в нормальной жизни, но на войне они незаменимы».
«— Скажи, братан, а гнев народный ты как, конкретно будишь или фуфлово — на кого Бог пошлет?
— Ничего я не бужу, — увяз зубами в сыре Андрей.
— Ты брось, братан, вола вертеть. Я тебе не фраер ушастый. А предки как будили?
— Кто ж их знает — их и спрашивайте.
— Не ссы, мы сырки глотать умеем. Спросим. Всех построим и спросим».
***
Нереальный герой нашего нереального времени
К. С. Букша. Жизнь господина Хашима Мансурова
«Алю Хашим Мансуров родился в Долине Солнца, в Республике Хлопка». Роман начинается как сказка и как житие. Ибо рождается Алю у чересчур престарелых родителей, а способности сразу проявляет необычайные. Он может подарить каждому то, что тот хочет. Такой вот старик Хоттабыч почти с колыбели. А все почему? Потому что Алю любит все и вся, и в нем, как в зеркале, отражается душа каждого. После школы он является в Москву, где как раз происходят события августа 91 года, и становится участником «вхождения страны в рынок». Его учителем делается сам премьер Рогдай (в смысле, конечно, Е. Гайдар). Но с таким учителем и с такими способностями станет ли Алю счастливым в новой России? По пятам его следует некий Главарь — шеф нарко- и прочей мафии и вообще существо суперкриминальное, почти дьявол. Он уверен в своей непобедимости, этот Главарь: «Мы — дерьмо, а значит, дерьмо и весь мир. С нами не может быть сделки. Нам ничего не нужно, поэтому мы всегда победим». Алю вступает в борьбу с ним, а значит, приключениям и превращениям конца-края не будет.
Это причудливое повествование, опубликованное в 2007 г., критики расценили как попытку отгадать, откуда явится к нам свет новой веры в силу добра. Однако автор говорит о своем герое тоньше и поэтичней:
«Из страны, которую мы потеряли, в страну, где мы живем, мигрировал целый народ. В новую жизнь он принес с собой горы проблем, море крови, ворохи сломанных судеб, массу товаров народного потребления и тонны бумажных купюр. А еще он принес с собой человека, который был никем, а стал всем… Он… надул всех, кто пытался его раздавить, Надул их своей любовью… И в конце концов мир стал таким, каким казался ему…»
К. Букше «зла не хватает» описать чернуху нашенских 90-х. Ее роман — добрая сказка, но в ней столько намеков на реальную жизнь, на реальные судьбы, которые автор исправляет и украшает от всей души, как новогоднюю елку. И с большим чувством юмора!
ЦИТАТЫ
«— На ней, — сказал Колян на следующий день Алю, — стоит крест. Или висит кирпич. Надо срочно что-то делать, но что? Понимаешь, я боюсь, что никто в этом мире уже ничего не сможет.
— Это все лажа, — ответил Алю. — Романтизм. Если ты… ничего не можешь сделать, значит, кто-то может за тебя чересчур много. Так найди этого гада и отбери у него то, что по справедливости причитается этому миру».
«Так два его свойства — быть тем, чем кажешься другим, и показывать другим то, что можешь вообразить сам, — вступили в противоречие».
«— Лес рубишь — щепки летят, — передернулся Юсуф. — А вообще-то, чем отвлекать, помог бы лучше, а то у меня рук всего две, а долларов, вон, видишь, сколько. Давай в четыре руки?
— Я же совесть, — напомнил Алю. — Я тебе буду только мешать.
— Ну, мешай! — разрешил Юсуф».
«И в отличие от вас — я сумел сделать то, чего вам хотелось всю жизнь. Я научился любить все, абсолютно все, что есть в этом мире, а в конце концов и вас, господин Главарь… я вас надул, господин Главарь. А чем я вас надул? А любовью. Она легкая».