Я очнулся на кухонном столе маленьким тараканом. Не знаю как такое возможно, но все же это произошло. Лучи восходящего солнца стучались в окошко, они стремились проникнуть в квартиру и разбудить каждого, дабы рассказать им всем о радости нового дня. Моя радость была страшной и омерзительной. Еще вчера я был человек. У меня были руки, ноги, было привычное для меня тело. Еще вчера я забирал дочь из школы, смотрел футбол вместе с друзьями, ложился спать рядом с любимой женщиной. Сегодня же, сейчас, я таракан. Я ощущаю свои лапки: тонкие, длинные, но надежные, выносливые. Я могу шевелить своими усищами, чуять ими еду. И я чую и от того осознаю неимоверный аппетит. В глубине своих мыслей мне тошно и противно от понимания всего происходящего, но в тоже время мне легко и радостно, ибо я жив, здоров и встречаю восход нового дня. Да, меня пробирает страх. Я боюсь более не очутиться в своем человеческом теле. Но моя новая жизнь призывает меня к привычным для нее, для этой чуждой мне тараканьей жизни, действиям. Я должен двигаться, искать более надежное, защищенное место, более теплое, и наконец, я должен искать себе пропитания. Я не могу устоять на месте, во мне словно заведен механизм жизни. Ее магия толкает мои лапы вперед, мои мысли невольно вынуждены следовать в путь за всем тельцем.
Я поглощаю печенье позабытое дочерью. Человеческими мыслями мне противно представлять себя со стороны, но тараканьими глазами я испытываю лишь восторг и удовлетворение. Мне хорошо. Но вдруг я чувствую какой-то шум. Жесткой вибрацией он проходит сквозь мое тельце. Где-то под панцирем крыльев он вонзает клинок тревоги в мои внутренности. Жгучий страх обжигает лапы, подготавливая их к бегству. Своим человеческим разумом я, наконец, понимаю, что именно так тараканы ощущают опасность в лице приближающего человека. И верно я подумал. Через короткое мгновение на кухню входит еще не до конца проснувшаяся дочка, моя дочка. Она такая забавная, так и хочется обнять ее. Мои нежные чувства вылились в причудливые колыхания тараканьими усами. Но вдруг страх ударил больно в спину и я что есть мочи побежал.
- Фу! Таракан! – воскликнул мой ребенок.
Следом за ее вскриком на кухню вошла моя супруга.
- Вот же мерзость, вот только этого нам не хватало!- рассержено сказала она глядя на то, как я в панике мечусь по столу, ища укромный уголок, ища спасения.
Она сняла тапок со своей милой ноги, взяла его в свою нежную ручку и замахнулась. Удар. Во мне все колотится, сжимается, того и гляди я вот-вот разорвусь от страха. Но стоп. Если я чувствую, значит, я жив! Значит, удар не пришелся по цели, то есть по мне.
- Мамочка, убей его! Убей! – говорило омерзение устами нашей дочери.
- Конечно, солнышко. Второй раз я не промахнусь!
Я просыпаюсь весь в поту. В горле все пересохло. Я быстро впиваюсь глазами в свое тело. О Боже, руки, ноги, мое, все мое и все на месте! Меня засыпает лавиной счастья. Никогда прежде мне не приходилось настолько сильно радоваться тому, что было дано мне природой от самого рождения. Все это с самых юных лет воспринималось спокойно и может даже равнодушно, воспринималось как должное. Но нет, оказалось, что можно испытывать глубочайшее счастье только лишь лицезрея свои руки! Сон, сон, все это было лишь бредовым сновидением. О, как я счастлив!
Купаясь в восторге и боготворя свое тело, я вдруг послышал шум, доносящийся из кухни. Не осознано я вскочил с кровати и бросился туда, словно, по чьему-то приказу. Мутные сомнения и логически не объяснимое беспокойство начали расталкивать мои мысли.
- Вот зараза быстроногая!- воскликнула моя жена, когда я весь встревоженный забежал на кухню (Это она, конечно же, таракану, а не мне)
Невероятно, но таракан, которым я был, не так давно существовал в реальной жизни! Значит это не сон?
- Стой! Не смей! – закричал я, отобрав тапок у жены.
- Что с тобой, милый? – изумилась она моему поведению.
Я ничего не ответил. Поймав таракана, я зажал его в руке и выскочил в подъезд. Со стороны, наверное, я походил на сумасшедшего, больного человека. Но меня это в тот миг ничуть не тревожило. Я целиком был поглощен недоумением, страхом чего-то необъяснимого. Если я был тараканом, то он, вероятно, был мной. Интересно, каково было ему в человеческом теле? Что он испытывал – радость ли или омерзение?
Я отпустил живое существо. Посадил его на подоконник – дальше давай сам. Он покачал своими усищами в знак благодарности и скрылся в щель.