Над нами Южный Крест

   

Закончилась наша плановая стоянка в порту, а вопрос с моим отпуском всё ещё не решался. После выгрузки «Заполярный» поставили на северный рейд акватории порта. Безопасную якорную стоянку, согласно положения, обеспечивали старпом и капитан. Сегодня моя очередь находиться на борту.

 Встал в 6-30 и, как обычно, бодро выскочил через чердак на крышу нашего семиэтажного дома для разминки. Дневной свет от выхода на крышу осветил лежащую фигуру давно не бритого гражданина, неопределённого возраста с опухшим лицом.


- Доброе утро, который час? – вежливо произнесла фигура хриплым голосом. Получив ответ, гражданин быстро собрался и ушёл по крыше, спустившись через соседний подъезд. 

Когда-то чердаки этих двух семиэтажных домов, построенных до войны для семей рыбаков Тралового флота, осаждали бездомные или бичи, как называли их мурманчане. Жители вместе с милицией вели затяжную борьбу с этим явлением.

 Ночующий на чердаке наш «Карлсон» появился недавно и, в отличие от шведского литературного героя, не любил ни детей, ни варенья, но обожал любые жидкости, в составе которых имелся спирт.

 Иногда приобретал их в хозяйственных магазинах и очередным утром, в знак особого расположения, предлагал присоединиться к дегустации. Вскоре он исчез так же неожиданно, как и появился.

  До отхода рейдового катера оставалось время, зашёл в службу мореплавания к И.А.Виноградову.
-  Иван Алексеевич, пора направлять мне замену, время поджимает.
-  Герман Андреевич, замена готова , но вынужден тебя огорчить. Начальник  флота запретил менять на «Заполярном» одновременно капитана и старпома.


Резко падает настроение. Рушится запланированный семейный отдых у моря. Бедная моя жена, ей ещё предстоит узнать об этом, не говоря о перспективе моего следующего шестимесячного рейса. Очередная смена вахт прибыла со мной на катере к борту «Заполярного» ( см. снимок ), где мне предстояло обеспечивать вахту третьего штурмана на якоре.


 К удивлению капитан остался на борту.
-  Герман Андреевич, мне сообщили, что через час к нам прибывает начальник флота с какой-то комиссией.
Любая комиссия редко бывает желанной, и не приносит ничего, кроме озабоченности.

 На подходящем катере вижу начальника флота Д.Я.Калюгина, а с ним группу адмиралов, некоторые были с жёнами ( во всяком случае так мне показалось ).  Как выяснилось, адмиралы Северного флота изъявили желание ознакомиться с современным промысловым судном.

 Начальник флота решил показать им ПР «Заполярный», построенный в Дании. При осмотре судна гостей сопровождали капитан и старший механик. Мы с начальником флота остались одни.


-  Дмитрий Яковлевич, сегодня я узнал, что мне отказано в отпуске, хотя замена имеется.


-  Герман Андреевич, после гибели «Маяковского» главк категорически запретил менять одновременно капитана и старпома, что я, безусловно, поддерживаю. Я знаю, что у тебя большая задолженность по отпускам, но твой капитан подал заявление на расчёт и переходит работать в другую организацию.

 Поэтому я не требую, а убедительно прошу тебя пойти нам навстречу и сделать ещё один рейс.
С начальником флота Д.Я.Калюгиным я работал матросом во время производственной практики, видел его в деле, когда он командовал траулером «Север» английской постройки и относился к нему с глубоким уважением.

 Флотские начальники, в основном, требуют, и на столь убедительную просьбу Калюгина я всё же не мог не согласиться.  Между тем посетители закончили знакомство с судном, их впечатление было весьма позитивным. После небольшого фуршета все покинули борт «Заполярного». 

 С первых дней прибытия нового капитана на судне установилась хорошая деловая обстановка, что очень важно. Он, видимо, ознакомился с моим личным делом, проникся доверием. Все вопросы снабжения, комплектации экипажа решались нами оперативно и согласовано.

К назначенному дню отхода, в основном, мы были готовы. Район предстоящих работ: южная Атлантика, побережье Африки.  Сообщение о моём неожиданном очередном рейсе жена встретила внешне спокойно, с великим трудом сдерживая слёзы, дабы не усугублять моё отнюдь не радостное настроение.

В день отхода, несмотря на мою занятость, она до последнего часа находилась в моей каюте.
-  Я буду всегда мысленно стоять на мостике рядом с тобой во время твоих вахт, - сказала жена, прощаясь.

         
Таможня и пограничники убыли с борта, запросили через диспетчера разрешение на выход из Кольского залива, перешли на морские вахты, снялись с якоря. Вместе со мной началась вахта четвёртого штурмана.

После прохода мыса  Мишуков, капитан спустился в каюту, предупредив меня, поднять его при смене вахт. На подходе к Североморску, взглянув за борт, увидел привычную картину грязной, замазученной водной поверхности залива.

  Откачка льяльных  вод на акватории порта Мурманск  всеми судами производится в специальные ёмкости и взяты под  строгий контроль, но залив, к сожалению, чище не становится, ибо боевые корабли продолжают откачивать замазученные воды за борт.

 Во время отлива берега в районе расположения военных баз покрываются слоем мазута. Сквозь эту грязь вынуждена проходить благородная рыба сёмга, идущая на нерест в реки Кола и Тулома.

 При проходе с левого борта небольшого островка Шуринов, оборудованный навигационным знаком и огнём, невольно вспомнил, как в самом начале шестидесятых годов траулер «Большевик», возвращаясь в порт, с полного хода выскочил на него.

 Капитан, несмотря на многолетний опыт, в темноте перепутал огни и направил судно в берег.  Вторым помощником был мой друг и однокашник  Станислав Брянский, в момент посадки находился в каюте, готовился к приходу в порт.

Шли годы, флот и районы промысла сильно изменились, Станислава назначили старпомом  ПР«Зеленоборск».  В середине шестидесятых из печати мы узнали, как он в жестокий шторм спасал на шлюпке двух тяжело раненных моряков  с американского судна  «Вентура – 1».

 Капитан дальнего плавания Станислав Михайлович Брянский  -  опытнейший  промысловик,  передавший свой богатый опыт десяткам судоводителей, в том числе и собственному сыну.

 Все они давно работают капитанами и с глубоким уважением вспоминают своего учителя и наставника. До настоящего времени продолжаю гордиться нашей многолетней дружбой.

 Проходим берега Норвегии, в районе Лофотенских островов дождливо и пасмурно, усилился северо-западный ветер. На ночной вахте вместе со мной четвёртый штурман и рулевой.  Начали сильно зарываться в встречную волну, перешли на ручное управление, скорость упала.

  По этой погоде на душе так же пасмурно и тоскливо, все мысли о разлуке, семье.  Четвёртый рейс жена остаётся одна, с двумя детьми, продолжая работать. Перед отходом были в ресторане «Арктика», где прозвучала песня,  которая ей очень понравилась, некоторые слова запомнились:
                Днём отход, дорога далека,
                Слёзы ветер с глаз смахнёт украдкой.
                Женщина – подруга моряка,
                Это та же самая солдатка.
                Город, где всегда кого-то ждут,
                Где всегда кого-нибудь встречают,
                Все дороги к берегу ведут,
                Мурманом наш берег называют.
Каждый раз, спускаясь с мостика после вахты в каюту, при взгляде на письменный стол теплеет на душе, ибо под его стеклом находится фотография жены и список экипажа, выполненный её рукой чётким чертёжным шрифтом.

  После прохода Англии, приближаемся к берегам Португалии. Установилась тёплая, солнечная погода, наступила пора собирать, монтировать бассейн, что обычно не первый раз делает палубная команда с боцманом.

  Вместе с тралмейстером в палубную команду, как правило, отбираем  наиболее опытных матросов первого класса, физически крепких, умеющих чинить трал, сращивать стальные троса, управлять лебёдками. Это своего рода элита, попасть куда стремятся многие.

 Именно они работают на верхней палубе с промысловым вооружением, остальная часть матросов занята на рыбофабрике.  Наша палубная команда почти без изменений, ребята дружные, опытные,  все, как один, рослые, широкоплечие, твёрдо знающие своё дело.

 При работе в тропиках экипажу полагается по определённым нормам сухое вино или виноградный сок. Разумеется, при получении, предпочтение отдаётся сухому вину,  виноградный сок в любом количестве можно брать за свой счёт. Матросы палубной команды заранее взяли десять ящиков виноградного сока и разместили в помещение сетевой левого борта.

 Прошли Гибралтар, свободные от вахт и работ загорают, купаются в бассейне. Стали появляться летучие рыбы, мне нравилось, как они рядом с бортом дружно вылетали из воды всей стаей и долго грациозно планировали над поверхностью океана.

 Утром пришёл тралмейстер:
-  Андреевич, у нас ЧП, пропали два ящика виноградного сока из запаса палубной команды.
-  Константин Матвеевич, возможно, это чья-то шутка, подобного у нас никогда не было. Я объявлю по трансляции, чтобы ящики вернули, тем более, они куплены за наличные.

 После объявления никакой реакции не последовало, шутка явно затянулась. Через сутки, сменившись с вахты, как обычно, провожу осмотр судна.  Спустившись в румпельное отделение, за дальней переборкой, при свете ручного фонаря что-то блеснуло, приблизившись, обнаружил оба пропавших ящика, о чём сообщил тралмейстеру.

 Константин  Матвеевич вместе с подчинёнными решил ящики пока не трогать, а установить дежурство и поймать похитителей. Через два дня тралмейстер доложил, что его ребята ночью задержали двух молодых мотористов в момент дегустации содержимого в ящиках.


- Герман Андреевич, не надо никаких объяснительных и приказов, оба моториста наказаны.
-  Неужели покаянием?
-   Нет, каждому хорошо приложили по мягкому месту капроновым  концом, не думаю, что последуют жалобы о телесном наказании.

 Жалоб от наказанных не поступило.  Приближаемся к Канарским островам, предстоит заход для закупки овощей и фруктов себе и некоторым судам нашей группы. Акватория порта Лас-Пальмас тесно заставлена судами разных  национальностей,  в том числе и советских.

 С трудом нашли место для якорной стоянки. Вместе с властями на борт прибыл агент и представитель торговой фирмы, обслуживающий нас. Раньше услуги по закупке овощей и фруктов предлагали несколько самых разных фирм. Моряки имели выбор, сообразуясь с ценой и качеством, широко пользуясь  конкуренцией.

  Теперь по указанию руководства Минрыбхоза вынуждены при закупке прибегать к услугам только одной рекомендованной фирме. Кто-то, вероятно, получил приличную взятку. Естественно, цена и качество продукции этой фирмы сразу изменились далеко не в лучшую сторону.

 Заказ выполнен, овощи и фрукты доставлены на борт, продолжаем  следовать в район работ.  На второй день встретили однотипный ПР «Павлово», возвращающийся в порт с Патагонского шельфа.  Оба легли в дрейф, спустили наш рабочий катер и вместе с капитаном А.А.Беляковым, прихватив фрукты и бутылку рома, поднялись на его борт.

С капитаном «Павлово» Юрием Васильевичем Манихиным я давно знаком.  Во время нашей парусной практики на баркентине «Г.Ратманов» он был вторым штурманом, затем часто встречались во время его работы в комсомоле, парткоме флота.

 Этот рейс «Павлово» не совсем удачен, ибо Аргентина внезапно объявила  двухсотмильную рыболовную зону, но, несмотря на это,  группа наших  рыболовных судов продолжала работать, игнорируя запрет. Власти Аргентины пошли на крайние меры и арестовали всю группу, сопроводив их под конвоем военных кораблей в порт Мар –дель –плата.

 С наступлением темноты  Ю.В.Манихин  выключил все огни, дал полный ход и сумел уйти, единственный из всех арестованных.  Настроение капитана было неважным: план не выполнен, потеряно  много промыслового  времени, к тому же во время хозработ повреждён катер.

 Сидя в его каюте за столом, спрашиваю:
-  Юрий Васильевич, я слышал, что без стрельбы не обошлось?
-  Ты знаешь, на наше счастье, когда мы уходили от конвоя, видимо, прицел  артустановки корабля  был рассогласован с локатором и её залпы прошли в стороне.


Наше рандеву среди океана заканчивалось, и мы, пожелав капитану и экипажу «Павлово» хорошего отдыха в порту, вернулись на своё судно. Продолжаем следовать  на юг, полный штиль, нещадно палит солнце, среди новичков много обгоревших, на палубе ночью душно и влажно, в каютах спасает кондиционирование воздуха, иначе спать невозможно, особенно страдает машинная команда во время вахт.

 Подошли к экватору, традиционный праздник Нептуна при его переходе прошёл по привычному сценарию, где режиссёром был помполит. Здесь и Нептун  с трезубцем, свитой, русалками, чертями.  Всех, впервые переходящих экватор, по приказанию Нептуна черти  «крестили»,  швыряя в бассейн, после чего подносили  бокал вина и выдавали сертификат  о переходе экватора.

Не избежал этой участи и капитан, впервые пересекающий экватор. Ради праздника второй штурман  «осчастливил» по одной бутылке сухого вина на двоих. Экипаж немного расслабился, на кормовой палубе организовали танцы, погода благоприятствовала.

 Стою на левом крыле мостика, солнце уже на закате. Неожиданно вижу третьего механика, который появился на ботдеке в плаще и с большой сумкой.  Он открывает катер, забирается внутрь и начинает возиться с мотором.

 Подхожу к катеру:
-  Володя, в чём дело?
-  Домой хочу!
Приглядевшись, вижу, что механик плачет.  Я знал, что он перед самым отходом женился, и в обстановке общего веселья, немного выпив, видимо,  загрустил.

 Пришлось вызвать судового врача и основательно успокаивать молодожёна.  Ахиллесовой  пятой каждого моряка является его жена, оставленная на берегу.  Избранница, зная о его основной профессии, обязана быть морально готова к длительным расставаниям с мужем.

 К сожалению, не всем это удаётся, многие семьи разрушает адюльтер.  Будем надеяться, что нашему механику это не грозит.  Через несколько дней  подошли к району работ наших промысловых судов, легли в дрейф для раздачи почты и заказанных овощей.

 Быстро стемнело, включили палубное освещение. На мостик поднялся старший механик:
- Герман Андреевич, покажи мне, пожалуйста созвездие Южный Крест.


 Я показал ему эти довольно яркие четыре звезды, которые, если соединить  линиями, образуют крест. Более длинная перекладина креста указывает на южный полюс. Созвездие Южный Крест - символ Южного полушария. Под этим символом экипажу предстоит работать до самого окончания промысла. Пусть нам сопутствует под ним удача.