Однажды, не в самую светлую полосу жизни, я сказала маме: "Ничего, всё будет хорошо."
А она мне ответила: "Уже хорошо! Ты не знаешь, как бывает плохо."
Франца Станиславовича взяли в 1938г. Маленькому Францу не было и двух лет.
"Настучала" на большого Франца Полька, соседка по двору.
То, что она была осведомительницей НКВД, всплыло спустя много лет. А мама тогда уже знала - столкнулась с ней в коридоре этого страшного здания. Полька беззаботно шла навстречу, но завидев Нелю, растерялась, чёрные глазки её забегали, шаг сбился, и она нырнула, не поздоровавшись, в боковой коридор.
Спустя несколько дней в дом пришли двое, осмотрели квартиру, затоптав грязью свежевымытый пол, и сказали: "Чтоб духу твоего здесь не было! А иначе окажешься там, где твой муж. Даём 24 часа."
Утром мама пришла на работу, села за стол, положила на него руки и, уронив на них голову, замерла. К ней подошёл Давид, мамин начальник, сел рядом и тихо спросил: "Неля, что случилось?" Выслушав короткий, сбивчивый рассказ, он сказал: "Значит так. Я тебя отпускаю. Идёшь к парикмахеру, делаешь причёску, надеваешь красивое платье... Чтоб выглядела так, как всегда, т.е. как раньше. Кладёшь на буфет записную книжку и карандаш - чтоб под рукой были (буфет стоял у входной двери). И спрашиваешь, как их фамилии и кто их послал, готовясь записать. При этом держишься уверенно, беззаботно, можешь даже улыбнуться. Пусть поймут, что у тебя там кто-то есть. Наверняка они действуют нахрапом - квартира в центре, просторная...
Потом идёшь к Маше и просишь помочь. У неё там бывший одноклассник работает.
Иди. То, что не плачешь, хорошо. Но и столбенеть не надо. Потом расскажешь, как было."
А было так: пришли, а после маминого вопроса переглянулись, буркнули: "Ну, мы ещё придём!" и ушли, но больше не появлялись.
---------------
Продолжение следует.