1. НЕИЗВЕДАННОЕ ВСЕГДА ПУГАЕТ
6. Страх, последствия Урагана Вильма
Капли дождя нас разбудили,
Любовью всё утро оросили,
В окно стуча, создавали звуки,
Возбуждали, трепеща в объятии...
Насладившись, спать мешали,
Любоваться сном волшебным,
Нам явившейся сказкой весенней,
Где только Ты и Я... Ты и Я...
Припев:
Ты и Я, Ты и Я, и никого нет рядом,
Нам так хорошо в любви вдвоём...
Нам никого не надо, и мы летаем
В нежном облаке поцелуя любви.
Song-Drops of Rain
Drops of rain we were awakened,
Love all morning, watered,
Knocking out the window, creating a sound,
Trembling in her arms, aroused ...
Enjoy, sleep foiled
And enjoy a magical sleep,
To us an appearing tale of spring
Where only You and I... You and I...
Chorus
You and I, You and I do not have anybody near,
And we love so well together...
We do not need anybody, and we fly
At the tender cloud, in the kisses of love.
– Катенька, у нас есть время искупаться! Твоя мама
далеко живёт?
Она ответила быстро: «Да!» Видно, поняла, на что я
намекаю. Страх, последствия урагана Вильма, – я читал
с её глаз, подходя к ней, предлагая слегка обмыться, уж
очень была она чумазой. У меня были две ванные ком-
наты, и если одна ванная, то вторая душевая, но так как
не было воды и света, я зажёг там свечи, накалялась об-
становка, накалялись наши страсти, после того как понёс
её туда. Вода, набранная в ванной, не была холодной, и
можно было в ней купаться, у меня не было ведра, я зачер-
пывал большой кастрюлей и нёс в душевую. Раздевая её,
уже горя желанием сблизиться, всё же стал кружкой поли-
вать воду на тело, понимая, что на волосы не хватит воды,
даже полной ванны... Осторожно водил кусковым мылом
по её обнажённому телу, всё больше возбуждаясь. Я раз-
делся, чувствуя её податливое движение к моей боеголов-
ке, которая то приближается, то отступает. Мне же нужно
большее, я слегка наклоняю её к себе, направляя боевую в
непроходимый лес. Слегка надбавляя, понимая, что тропа
ещё не истоптанная, но в то же самое время чувствуя уча-
щённое сердцебиение от познания большего, стремления
отдаться полностью. Я ещё раз слегка надавил, ещё не-
много, боеголовка вошла наполовину, но всё же решил
передислоцировать её в протоптанное русло, не созда-
вая боли и проблем на сегодня. Она и так натерпелась...
Оставил себе это на десерт со сливками на ночь. Я не по-
нимал, что со мной, может, увиденное сегодня утром так
возбудило меня, а может, проверял её. После нескольких
движений мы остановились одновременно.
Я ещё немного ополоснул её, затем себя, и вынес на
диван.
– Всё будет хорошо, ты только не бойся меня, – сказал
я чуть не дрожащим голосом.
– Я не боюсь, хуже не будет, чем я натерпелась сегодня
в ночь.
– А что, они тебя насиловали?
– Они во всяком случае пытались, но не знаю сама, как
мне удалось ускользнуть, и хорошо – этот клозет имеет
железную дверь, когда он ставил там железную дверь, го-
ворил, что это будет бункер от ураганов. Но я думала, что
он шутил, а сейчас поняла, что если бы не этот бункер,
было бы так же: дверь была бы прострелена кусками стё-
кол. Ведь ты заметил: они повредили всю мебель, стены,
везде воткнутые стёкла как стрелы.
– Ты хочешь есть?
– Нет, немного подождём маму, она тоже волнуется за
меня.
– Да, волнуется, – сказал я машинально, в то же самое
время подумал: как она могла шестнадцатилетнюю дочь
подложить под гея... Ведь знала, что он неадекватный че-
ловек и будет требовать с неё неординарного секса. По-
сле того, что я видел, уже не думал о том, что будет, а
думал, что же было – может, она занималась с ними на
пару, а может, групповым сексом... и ещё много чего, о
чём я не знаю. Но эту мысль я оставил на вечер. Я сам
проверю, мне не нужен гинеколог, чтобы это сделать, я
сам должен попробовать и испытать, убедиться, насколь-
ко больше она может позволить.
Постучали в дверь, зашла её мать, измученная: шла,
видно, два часа, без транспорта, с авоськами своего ба-
рахла. Мы познакомились.
– Раиса Петровна!
– Очень приятно, Филлип Константинович, а можете
проще – Филя, так называют меня здесь полпляжа – «ху-
дожник Филя»!
Она улыбнулась, но видно было, что ей не до сме-
ха. Она рассказала, каких ужасов натерпелась ночью,
и что квартира, где она жила, полностью разрушена, и
что она осталась без крыши над головой, с двумя этими
сумками. Это не её дом, чтобы получить какую-нибудь
страховку. И она осталась на улице. Катенька её успока-
ивала, рассказала, что её муж умер:
– Это несчастный случай, – не вдаваясь в подробно-
сти, – и если бы не Филя, я бы там, наверно, тоже умер-
ла без воды, пищи и туалета. Мама, это Филя, о котором
я тебе рассказывала, он отец моего ребёнка.
Я посмотрел на неё... Если она говорит, значит, уве-
рена, что я. Я даже пожалел о желании надругаться над
ней сегодня извращённым способом. Мной двигало
какое-то неизвестное чувство – взять её, пока она слаба
и беззащитна, забыв, что она беременна и ребёнок мог
бы быть и от меня. Я принёс ей халат из ванной, потому
что она сидела в моей майке. Она отказалась, сказала:
– Жарко, открой окно.
Но даже это не помогло: нет света, из-за отсутствия
электроэнергии не работает кондиционер, и в квартире
уже под семьдесят шесть по Фаренгейту, балкон исчез,
его унёс вчерашний ураган, надо выйти к берегу.
Мы быстро пообедали, так как пропустили завтрак, и
все трое вышли к пляжу. Очень активно всё убиралось,
по пляжу двигались несколько машин, похожие на снего-
уборочные, и срезали песок у всего пляжа на полметра, за
ними следовали грузовые машины, сбрасывая новый за-
везённый песок, разравнивали, как асфальт, всё это дела-
лось с такой скоростью, что к концу дня пляж был готов к
эксплуатации, только волны ещё приносили и оставляли
разную деревянную утварь. Мы посидели в парке, смотря
на корпус Pinnacle – да, он пострадал, но как пострадали
другие высотные здания, мы узнали уже вечером, пото-
му что к нашему дому подвели электроэнергию – очень
быстро, к одному из первых, и это было опять связано с
пожилым возрастом контингента. В Pinnacle только лишь
через неделю не хватало специалистов, несмотря на то,
что были вызваны работники из Канады.
Вечером мы смотрели новости уже по телевизору.
Были удивлены масштабам разрушения после урагана.
Вечером ещё выпили чай с лимоном. Я положил запасное
постельное бельё на диван.
– Вы можете устраиваться в маленькой спальне, а зав-
тра мы что-нибудь придумаем, – сказал я, сам думая: «Я
свободный художник, мне нужно свободное простран-
ство и время для творчества, там у меня много незакон-
ченных картин, рам и красок. Я всегда, когда желаю, иду
туда сделать маленький штрих на какой-нибудь карти-
не, ведь я начинаю, долго смотрю на рамку с полотном,
и мысль моя двигает мою руку – кисть, нагоняя мою
идею, которую я хочу воплотить на полотне. Она же бу-
дет там – и не зайдёшь, когда понадобится». И ещё после
нашей холостой ночи, о которой я так мечтал когда-то,
что она останется со мной на целую ночь... А здесь всё
трезвонило: давала храпака мать.
Я просто понял, что вместе жить не будем. И вообще,
ещё остался вопрос нерешённый: а как будет?! Неужели
так думают все зятья? – хотя я ещё никто... Если сейчас,
сразу же, предложить Катеньке выйти за меня замуж,
это ничего не даст. Она стала в двадцать раз богаче по-
сле смерти мужа; как я понял, эта квартира в Pinnacle
была у него полностью выплачена, и ещё имелось не-
сколько квартир, которые он сдавал в рент, имел и яхту,
правда, не знаю, что от неё осталась, говорили – все
почти развалились, как спичечные коробки... На счету
в банке достаточно денег, так что она богатая вдова, и
посмотрит ли она на меня?! Время покажет!
http://www.proza.ru/2015/03/09/1061
© Copyright: Каменцева Нина Филипповна, 2015
Свидетельство о публикации №215030901061