Глава 2
Сознание прояснялось медленно, словно бы вязкая и какая-то густая жижа не позволяла прийти в себя, казалось, клеем намертво склеило веки и открыть их при всем желании не представлялось никакой возможности. Во рту пересохло и в голове шумело.
«Я же вроде бы не пила вчера, с чего такое ощущение похмелья?»
–Эй, открывай глаза, давай! Приходи уже в себя, ты помнишь как тебя зовут?
– Помню, Александра… – Ответ шепотом, скорее шелест.
– Как?! Не шепчи, говори внятно!
Звонкий, навязчивый, незнакомый голос все задавал и задавал вопросы, вырывая из цепких, липких лап блаженного сна, заставляя голову гудеть колоколом, заглушая этим гулом и голос, и вопросы.
Александра хотела одного, поскорее отогнать от себя человека, так настойчиво будившего ее.
– Отстань, без тебя тошно! – Проговорила она уже более отчетливо и тут же осознала, что руки ее привязаны к подлокотникам кресла. Она дернулась, потрясла головой, прогоняя серую, мутную марь заполнившую сознание.
– Вот, уже лучше, просыпайся, Саша!
– Не называй меня Сашей! – Рявкнула Александра.
– А как тогда тебя называть? – Обескуражено спросил мужчина, наклонившись над ней.
– Почему я связана?! – Вопросом на вопрос ответила девушка, уставившись мутноватым после снотворного взглядом в серо-голубые глаза.
– Так надо, Саша.
Александра фыркнула и снова подергала руками, не добившись правда никакого результата, обернулась и в соседнем кресле обнаружила блондинку, за которую попыталась вступиться совсем недавно.
– Так вы все-таки похитители, подонки! – Взгляд ее сделался жестким.
Парень не ответил, подошел к креслу Наташи, легонько, даже нежно похлопал ее по щекам.
– Просыпайся, давай потихонечку.
Девушка застонала, откинула голову, тяжело и сухо сглотнула. К ее губам тут же поднесли стакан с водой, напоили с великой осторожностью, не позволив захлебнуться.
«Ничего себе, а меня даже не спросил, хочу ли я пить?!» – Разозлилась Александра, вмиг ощутив разницу статусов между блондинкой и собой.
– Где я? – Между тем простонала Наташа, наконец-то приходя в себя, огляделась, натолкнулась взглядом на незнакомку в соседнем кресле и тут же скуксилась, собираясь зареветь.
– Тихо, тихо, не стоит плакать… – Похититель погладил девушку по лицу, стирая ее первые слезки, побежавшие по щечкам. – Прости, что обманул тебя… – Ворковал он, присев на корточки рядом с пленницей. – Хочешь еще попить, может поесть?
Несчастная девчонка от такой доброты только все больше расстраивалась.
– Я домой хочу, к маме! – Заплакала она в голос.
– Оставь ее! Не видишь у девчонки истерика начинается, будешь сюсюкать дальше, она вообще не успокоится. – Посоветовала Александра, которую порядком утомила вся эта неопределенность. – И слушай, дай мне попить уже, я ведь тоже живая, к твоему сведению!
Парень удивленно уставился на вторую пленницу, словно впервые видел ее, а ей вдруг показалось, что он сейчас подойдет и ударит за дерзость. Но этого не произошло, наоборот, в губы ткнулся стакан с водой. Она с удовольствием напилась.
– Так, теперь серьезно, говори, зачем вы нас похитили и куда везете?
То что их куда-то везли у нее сомнений не вызывало, помещение, больше походившее на лабораторию, в котором стояли злополучные кресла, потряхивало, и стены, и пол ощутимо вибрировали. Слышался гул невидимых приборов.
– Много будешь знать, скоро состаришься! – Буркнул молодой человек, снова отходя к блондинке.
– Наташа, я говорил про языковую среду, помнишь?
Девушка кивнула, всхлипнув.
– В этом я тебя тоже обманул, сейчас я включу одну хитрую программу и ты выучишь наш язык. Это довольно болезненная процедура, так что соберись и настройся. Что поделать в учении всегда так – труд и боль идут рука об руку… – Увидев широко распахнувшиеся глаза, наполненные ужасом, он поспешил успокоить несчастную. – Я сделаю тебе укол и ты просто испытаешь небольшой дискомфорт и совсем чуть-чуть боли, до конца снять ее препарат не может, все-таки мозг получит огромный пласт информации, но иначе нельзя. Так что потерпи.
Взяв со стола шприц, он вколол препарат Наталье в шею, она забилась в кресле, захрипела, но тут же обмякла, видимо потеряв сознание, на пол заструилась моча, собираясь в небольшую, едко пахнувшую лужицу.
– Ты может быть без укола обойдешься? – Спросил негодяй, подходя к креслу Александры. – Хочешь помучиться ближайшие часов десять, может быть станешь покорнее и перестанешь сверлить меня ненавидящим взглядом?
– Да пошел ты! – Девушка скривила рот в презрительной усмешке. – Можешь делать что хочешь, только отведи меня в туалет, не хочу обмочиться в этом кресле.
– Не-а, не получится! – Улыбнулся светловолосый, справившись с ее легким сопротивлением, сделал инъекцию и отошел от ее кресла.
Странно, но препарат не подействовал так же как на Наташу, Александра осталась в сознании, только мысли все куда-то исчезли и в голове появилась непередаваемая легкость, показалось, словно тело сделалось невесомым, и если бы не путы, то ее бы сейчас подбросило к потолку.
– Невесомость?! – Спросила она и удивилась, слово вроде знакомое, а прозвучало как-то странно, не так, на чужом языке.
– Не болтай, учись! – Рыкнули на нее откуда-то издалека.
– Однажды я тебе наподдам! – Пообещала Александра, наблюдая за своим обидчиком будто бы с нескольких сторон одновременно, испытывая при этом непередаваемые чувства.
– Да, да… Как только, так сразу! – Он отвечал ей не на русском, а на незнакомом языке, но отчего-то все равно понятном, иногда отрывистом свистящем, иногда совсем протяжном, почти напевном с мягкими едва выраженными шипящими звуками. И она понимала этот язык, сначала чужой и пугающий, а потом постепенно становившийся привычным, будто знакомым с детства.
Перед глазами плыли оранжевые и синие протуберанцы, размывались, образовывая пушистые, разноцветные облака, которые неожиданно взрывались, опадая на землю легкими перьями, открывая взору бескрайние снежные равнины и высокие ледяные горы, словно застывшие волны некогда невероятно огромного моря или даже океана.
Девушка разогналась и прыгнула на одну из гор, кувыркнулась через голову на плоской вершине и, не удержавшись, соскользнула с нее вниз, но не упала, полетела, обнаружив под собой какой-то странный аппарат, который никак не могла разглядеть, только слышала звук работающего двигателя, урчащий, мурлыкающий по-кошачьи. Она чувствовала ветер, сильный и теплый, обдувающий лицо, развивающий волосы, ощущала невероятную скорость полета, захватывающую, заставляющую вибрировать все ее существо.
– Здорово! – Восхищенно прокричала Александра.
– Что тебе там снится? – Удивился блондин, наклонился к пленнице, но она никак не отреагировала, ее невидящий взгляд был устремлен куда-то за пределы лаборатории.
Только что летела и вдруг оказалась в воде, в теплом, ласковом море, она не ожидала и стала тонуть, рискуя захлебнуться и чувствуя себя беспомощной. Ее подхватили чьи-то сильные руки, поддержали. Девушка оглянулась, пытаясь разглядеть спасателя, но никак не могла выхватить из видений его лицо, только ощущала широкую грудь, к которой ее прижали с невероятной нежностью. Она расслабилась, глубоко и чувственно вздохнув.
– Я люблю вас! – Голос приятно ласкал ухо и заставлял жмуриться от удовольствия.
– Кто ты? – Спросила она вслух.
– Тебя это не должно волновать, Саша, не отвлекайся! – Раздраженно проговорил ее похититель, поправляя железный обруч, едва не соскользнувший с головы неугомонной девчонки, и тут же понял, что она обращалась вовсе не к нему.
– Кто я? – Женщина в невероятном, ледяном платье, блестевшем и переливающимся морозным узором, обернулась и засмеялась. – Не узнаешь?!
Александра замотала головой. Красивая незнакомка протянула ей цветущую ветвь дерева, словно запаянную в янтарь. Стоило только опустить глаза, чтобы получше рассмотреть невероятную драгоценность, а женщина уже ушла по ступеням, поднимаясь все выше и выше к светлому горизонту, превратившись в маленькую темную фигурку на фоне восходящего солнца.
– Постойте! – Бежать отчего-то было трудно, на ногах оказались цепи, тяжелые, неподъемные, а вокруг суетились люди, множество незнакомых, чужих лиц.
– Саша!
Она обернулась и увидела дядьку, своего родного Матвея, который заменил ей отца. Он пытался добраться до нее сквозь шумный людской поток, дотянуться, спасти, но никак не мог приблизиться. Серая ткань хлопнула в воздухе, закрывая рыночную площадь от глаз Александры. Страшный человек, спрятавший лицо под капюшоном стоял перед ней, молчаливый и грозный. Он выпростал руки из широких рукавов и на его ладонях загорелись звезды, яркие, ослепляющие и горячие. Девушка отшатнулась и полетела вниз, но каким-то невероятным образом почему-то снова оказалась в небе. Все вокруг расцветилось разноцветными всполохами, будто сто тысяч радуг одновременно зажглось на небосводе, они рассыпались салютом и опадали на землю искрящимся дождем. И опять разноцветные, пушистые облака, взрывающиеся мягкими перьями, понеслись навстречу и сквозь прорехи в этом перьевом хороводе замелькали образы незнакомых людей, их лица, руки, пальцы, все они тянулись к ней, словно хотели разорвать на мелкие кусочки. Гул, непереносимый и страшный оглушил, врезавшись в голову невероятной болью.
– Отстаньте! – Закричала девушка. – Оставьте меня в покое, я не хочу этого! Не хочу!..
– Слушай, она не затыкается! – Раздалось негодующе рядом с ухом, заставляя вздрогнуть, выплыть из видений, только на миг прийти в себя.
Кто-то оттянул ее веко, больно, достаточно грубо. Александра наугад ударила головой, лбом почувствовав твердость чужой кости.
– Блин, вот тварь, прямо в подбородок со всей дури!
Она засмеялась, снова проваливаясь в свои видения.
В голове гудели и стонали тысячи, нет миллионы трибун, празднующих победу любимой команды, мозги, казалось, выкручивались наизнанку и тошнило так нестерпимо, что не было сил и дальше терпеть эту нескончаемую пытку. Александра попыталась открыть глаза и ее тут же вырвало.
– Чеееерт… – Простонала она.
Кто-то отер ее влажной тряпочкой, она слабо сопротивлялась, чувствуя, как к горлу снова подкатывает тошнота. Ей помогли свеситься с кровати, поддержали, поглаживая по спине.
Наконец-то отпустило и стало хорошо и спокойно, вместе с рвотой куда-то ушла и головная боль. Девушка вздохнула полной грудью и проснулась, теперь смогла спокойно оглядеться. Ее уже помыли и даже перестелили запачканную кровать, значит она снова валялась без сознания, но даже не заметила этого. Белые стены и белый потолок, ни окон, ни дверей – либо камера, либо медицинский блок. А еще ужасающая тишина, такая пронзительная и невыносимая и от этого жуткая.
– Эй, есть здесь кто-нибудь?! – Позвала Александра, прислушалась, ни шороха, ни всполоха. Она попыталась подняться, кряхтя и чувствуя себя совершенно разбитой, приподнялась и снова упала на подушку, ни в силах сопротивляться собственной слабости.
– Ау! – Снова позвала девушка и ее зов, постепенно перешел в тихий вой. – Уууу!
Дверь, закамуфлированная под стену, неожиданно беззвучно отъехала в сторону, будто растворилась, заставив несчастную страдалицу вмиг замолчать. В палату вошел высокий мужчина, его сопровождала женщина в черно-белых, строгих одеждах, либо монахиня, либо сиделка – не разберешь. Незнакомец выглядел недовольным, хмурым и грозным, он шевельнул рукой и женщина, пришедшая с ним, тут же откинула одеяло, открывая пациентку. Александра невольно прикрылась и сжалась на кровати, несмотря на то, что на ней была, пусть тонкая, но все-таки рубашка, она отчего-то вмиг почувствовала себя абсолютно голой. Не обращая внимания на ее смущение, неожиданный визитер оценивающе оглядел девушку с головы до ног, словно осматривал товар на рынке, кивнул и, не произнеся ни слова, вышел. Женщина засеменила за ним, но лишь за тем, чтобы проводить мужчину и видимо получить от него наставления, вернулась она на удивление быстро, подошла к кровати пленницы.
– Тебе уже пора вставать, так велел господин Рейнольф, тебя ведь Саша зовут?
– Нет! – Замотала головой Александра.
– Да и господин сказал, что даст тебе другое имя, твое ему показалось не слишком звучным.
– Да кто он вообще такой?! – Взвилась девушка. – С какой стати этот урод будет тут решать, звучное у меня имя или нет!
– Ну-ну, тише… – Успокоила ее сиделка. – Он регент Ледогоры, а ты лишь маленькая рабыня, разница ваших статусов слишком велика, поэтому не стоит грубить.
– Что?! Кто?! – Взвилась Александра, вскакивая. – Р... Ра… Рабыня?! Да ты что старуха себе возомнила, какая я тебе рабыня?!
Дверь медленно отъехала в сторону и в палату, видимо на шум, вошел знакомый пленнице блондин, он тяжело вздохнул и, подойдя к кровати, неожиданно жестко усмирил бунтарку, не позволив ей сопротивляться, насильно уложил ее на подушку, зафиксировал руки мягкими кандалами, вмонтированными в изголовье кровати.
– Смирись… – Проговорил почти ласково. – Тебе просто не повезло. Может быть, тебя обрадует мысль, что мне здорово досталось от господина за то, что я тебя притащил на Ледогору.
– Вот еще!.. – Фыркнула Александра. – Вот когда я сама тебе наподдам, только тогда обрадуюсь.
Она попыталась лягнуть своего обидчика, но он ловко перехватил ее ногу и сразу же закрепил тонкую щиколотку в ножных кандалах.
– Лучше тебе унять свою гордость, поверь, у рабыни нет другого выхода, кроме как подчиниться… – Мягко, почти ласково проговорил он.
– Не думай, что это сойдет вам с рук! – Прошипела пленница. – Меня будут искать, да и Наташу эту тоже, наверное. Мой дядька всю Землю перевернет, но найдет меня и тогда все вы молить о смерти будете…
– Ну, это вряд ли… – Молодой человек улыбнулся, откинув рукой длинную челку, непокорные белые пряди тут же свалились обратно на его лоб. – Нет, твой дядя возможно и перевернет Землю, но вряд ли сможет прыгнуть через полкосмоса и найти тебя. Ты еще не поняла, что с тобой случилось, девочка? – Он снисходительно улыбнулся, глядя на ее удивленное лицо.
– Так Ледогора это… – Начала она упавшим голосом, не желая поверить в свою догадку.
– Другая планета, в иной галактике, в совершенно другой части вселенной. Так что смирись и перестань питать бесплодные иллюзии, тебе придется жить в этом мире. Так получилось.
Новость обрушилась на Александру холодным, отрезвляющим водопадом, едва не кинув в новое беспамятство, комната закружилась и показалось на миг, что стены начали сходиться, норовя раздавить несчастную жертву. Как она не потеряла рассудок, осталось загадкой. Постаравшись взять себя в руки, девушка обмякла на постели, тяжело сглотнула, протолкнув в горло жесткий и колючий комок ужаса.
– Скажи… – Едва справляясь с собой, силясь, чтобы не впасть в истерику, проговорила она. – А что стало с той девушкой, с Наташей?
Ведь она была тоже землянкой и теперь их соединяла общая судьба, а значит во что бы то ни стало нужно найти ее и держаться вместе, только так получится преодолеть общее несчастье.
– Не волнуйся, ее участь не так печальна как твоя… – Блондин виновато улыбнулся и отвел глаза. – Она будущая царица Ледогоры и скоро выйдет замуж… Не влезла бы ты тогда в наши дела, жила бы себе дома счастливо и спокойно. Но раз уж все так обернулось, просто смирись, ладно?
Александра отвернулась, едва сдерживая слезы. Оказывается во всей этой ситуации она выглядела полной идиоткой. Пыталась спасти девушку, которую похищали для того, чтобы та стала царицей и счастливо вышла замуж, а ее, горе-спасительницу, ожидает судьба какой-то ничтожной рабыни на совершенно незнакомой, чужой планете.
– Не унывай… – Блондин попытался похлопать ее по руке, но Александра брезгливо отодвинулась насколько позволили путы, показывая всем видом, что ей неприятны его прикосновения.
Нужно было время, чтобы осознать все случившееся и еще больше времени, чтобы смириться со своим таким незавидным положением.
***
Наташа очнулась в прекрасных покоях, как ей сказали, она находилась во дворце, который скоро станет ее домом. Верилось в это с трудом. Девушка в который раз щипала себя за руку, чтобы удостовериться, что это не сон. Она закрывала глаза, но стоило их открыть, как снова видела все ту же спальню, обставленную по-королевски шикарно. Белоснежная мебель из натурального дерева, украшенная позолоченной витиеватой резьбой. Хрустальный столик с резными, узорчатыми ножками, изящные, будто ажурные стулья с мягкими, бархатными сиденьями, трюмо и даже комод, все такое изысканное и чувственное. Стены спальни были обиты шелком и бархатом, на полу небрежно брошены великолепные ковры, явно ручной работы. Лежала Наташа под балдахином на огромной кровати, застеленной шелковым постельным бельем, на мягкой перине, буквально утопая в этом невероятно пышном облаке нежно-персикового цвета. Одета девушка была всего лишь в ночную сорочку, походившую правда на прекрасное бальное платье какой-нибудь принцессы. Вокруг нее, вчерашней школьницы, суетилось множество служанок и каждая готова была угодить ее милости, с почтением и подобострастием.
Но, несмотря на все это, несчастная чувствовала себя пленницей, все время плакала и просилась домой. С момента, как Григорий Андреевич оказался похитителем и до сегодняшнего дня бедное сердечко несчастной Наташи было разбито, да еще недомогание, не отпускавшее ни на миг. Ее знобило, подташнивало и голова болела, в теле словно все косточки переломало, оттого оно казалось немощным и больным. Бедняжка лежала в постели, не обращая внимания на суету прислуги, отказывалась есть и все время вспоминала маму и брата, которые сейчас наверное с ума сходят, разыскивая ее.
Послышались тяжелые шаги, служанки бросились врассыпную, вмиг стихли их веселые голоса. Девушка приподнялась и ойкнула, в проеме двери ее спальни стоял угрюмый человек, высокий и широкоплечий, он смотрел на пленницу из-под нахмуренных бровей, его губы сжались в узкую недовольную полоску, глаза излучали лишь холодное безразличие.
– Приветствую, ваша милость! – Легкий поклон, больше похожий на небрежный кивок. – Мне сказали, что вы плохо себя чувствуете?
Спросил суровый господин, подходя к кровати, заставив Наташу сжаться и ощутить себя жертвой перед хищником. Она даже нормально ответить не смогла, разнервничавшись, только кивнула.
Следом за незнакомцем вошел мужчина в сером плаще и капюшоне, слегка поклонился и тут же выпростал руки из широких рукавов, положил горячие ладони на голову девушки и она с облегчением вздохнула, вмиг почувствовав себя абсолютно здоровой. Лекарь отошел и Наташа неожиданно увидела Григория Андреевича, тут же заулыбалась, обрадовавшись его появлению. Молодой человек скромно стоял возле двери, потупившись, не приветствовал ее и даже не взглянул, а сердце мгновенно встрепенулось, будто и не было до этого разбито горем. И вся обида вмиг испарилась, он показался ей таким родным в этом чужом дворце, своим, по-прежнему любимым.
– Этот слуга будет примерно наказан! – Жестко произнес хмурый гость. – За то, что заставил вас страдать.
Григорий Андреевич вздрогнул при этих словах и склонил голову еще ниже, лишь мельком и очень виновато глянул на Наташу.
– Нет, нет! – Вскрикнула она. – Прошу, вас, не нужно!
– Значит вы прощаете Грегера?
– Грегер? – Произносить это незнакомое имя было непривычно и уж тем более называть так бывшего преподавателя. – Да, я прощаю его!
– Иди, благодари ее милость за прощение.
Грегер подошел к кровати и опустился на колени, затем склонился лицом к самому полу.
– Благодарю, госпожа, я очень раскаиваюсь, что был так неосторожен и доставил вам столько боли. – Он поднялся по приказу своего господина, поцеловал Наташину ножку, которую она тут же отдернула, смутившись, снова отошел к дверям и выглядел при этом как побитый пес, не смея взглянуть на похищенную им девушку.
– Я рад, что вы не сердитесь на него, поскольку решил, что он станет вашим личным слугой и будет угождать во всем. Если его поведение покажется вам предосудительным, только скажите мне и он пожалеет о своем непокорстве.
Щечки Наташи вспыхнули от этих слов, она не могла поверить в сказанное. Ее преподаватель, мужчина, который совсем недавно признался ей в любви, теперь будет служить ей как простой слуга? Она конечно сердилась на него за то, что он похитил ее, но все же любила, с первого взгляда и до сегодняшнего момента. Не могла объяснить себе почему так произошло? Ведь должна злиться и ненавидеть, но нет, сердце заходилось от нежности, стоило только взглянуть на поникшие плечи и повинную голову, на розовые от смущения щеки, заглянуть в эти серо-голубые виноватые глаза, как в груди становилось горячо, а в душе все переворачивалось от невероятного счастья, видеть своего любимого, находиться с ним рядом.
– А, вот и ты! – Проговорил суровый мужчина, оглянувшись на вошедшего молодого человека, какого-то жалкого, забитого что ли, невзрачного и блеклого, словно он был лишь тенью. – Я уж думал мне второго восхождения Леды придется ждать, Саймон.
– Простите, регент! – Прошелестел юноша и бросил настороженный взгляд на девушку. – Меня матушка задержала.
Рейнольф недовольно покачал головой и хмуро посмотрел на пленницу.
– Познакомьтесь, это Саймон зан Легорд, ваш будущий супруг.
Наташа ойкнула и перевела испуганные глаза на Григория Андреевича, словно просила у него помощи. Он же насупился, скрипнув зубами, но лишь сильнее склонил голову, сжав кулаки до боли, стараясь удержать себя в руках.
– Надор сейчас на Солвирсе, в храм вернется как раз к противостоянию лун, тогда и проведем инициацию. – Регент слегка поклонился Наталье. – Надеюсь, вы оправдаете наши надежды, ваша милость, и поведете Ледогору к ее процветанию и благоденствию.
Он развернулся и выходя, хлопнул Грегера по плечу.
– Я надеюсь на тебя, Грэг, твоя задач остается прежней – уговори ее добровольно пройти инициацию, я бы не хотел применять к девушке силу.
– Будет исполнено, господин! – Слуга склонился в низком поклоне, провожая регента, его племянника и лекаря.
Наташа снова заплакала от пережитого напряжения, раня сердце молодого человека. Он жалел девушку и всей душой желал отвести от нее несчастья, уготованные для нее злодейкой-судьбой, сообщником которой он невольно стал.