Мы уже видели это в плохих фильмах ужасов: загородный дом, работа в 15 минутах езды. Не семейное предприятие, но кругом близкие люди, знакомые люди. Их друзья и друзья хороших друзей. День ото дня, до самых выходных, до самой старости – всегда найдется повод для гордости, будь то успехи на работе или распирающее чувство от дружбы с влиятельными соседями, семейные радости или неудачи объектов зависти семейства, пятнадцатиминутные разговоры в перерывах на работе и быстрые взгляды друг другу в глаза за чашкой кофе и на светофоре, перед тем, как равномерно двинутся дальше, неторопливо мигая поворотником. В такой жизни потребность в ружье дома обусловлена уже, хотя бы, исключительно необходимостью в выстреле в собственное лицо, чтобы больше не жить. Это так по-детскому просто, что какие-либо еще объяснения просто не должны быть нужны. Так что – в выходные бутылка холодного пива и повсюду запах грязных волос, немытой головы, кожного сала, липкого пота, который сам оседает в ноздрях с привкусом солода и забродившего хмеля. Глаза – выцветшие фотографии телеэкрана – застывшие, мертвые, покрытые воском и пылью, без движения, пока губы шевелятся: «мне не нравится твое сердцебиение. Оно холодное, жесткое, будто и живешь не по-настоящему даже» - надрываются голосовые связки, капает изо рта. В такие моменты, даже свернувшись в комок под одеялом, чувство безопасности не находит. Даже если обхватить голову руками. Посреди комнаты – испуганная женщина, похожая на пирог с повидлом, одетая только в узкие джинсы, чтобы нужным людям было проще делать свою работу, глядя на ее форму бедер. Глаза – люстры в небе, неспокойные облака – мутные, словно гороховый суп на полу. Тихо. Только скрипит на зубах что-то белое и хочется биться головой о стену, чтобы выломать ее к чертям, увидеть что-то беспредельное, сверхновое, нежное, сверкающее в небесах. Что-то, что можно позвать на помощь.