Лекция 25 Думать надо Смысл жизни
Для осмысления настоящего совершим небольшой экскурс в историю.
Тирания. Во все времена и народы тираны считали и считают, что при диктатуре создаются великие шедевры, а при либеральной свободе искусство умирает. Отчасти они правы – стоит только посмотреть на мировые шедевры архитектуры, живописи, зодчества, литературы и т.д. созданные при диктаторских режимах практически во всех государствах древнего мира и средневековья и сравнить их с «пародией на художественность» - современными неолиберальными «творениями» в стиле «попсы». Да и бизнес при диктатуре вести легче, когда пушки – последний козырь королей и прочих мафиозов. Ибо самое доходное дело война – силой оружия можно захватить чужие территории и «освободить» их от лишнего населения. Благодаря власти и предприимчивости на войне получается самая большая прибыль. И не только в виде добычи и поставок войску оружия и некачественного снаряжения по завышенным ценам.
Пример истории. Воины роптали – им уже несколько месяцев не платили жалованья. Повелитель Мира Тимур-ленг – железный хромец, зная настроения солдат, втихомолку, через подставных доверенных лиц, скупил в городе Самарканде всю кожу. Затем издал приказ по войску – будет проведен смотр войскам, и каждому воину быть готовым к длительному походу и по регламенту иметь при себе по две пары кожаной обуви. Кто не будет полностью экипирован, того ждет суровое наказание вплоть до смерти.
Не получая жалованья все воины продали по паре обуви из походной переметной сумки, чтобы прокормить себя и свои семьи. Поэтому воины бросились к сапожникам заказывать сапоги. Но у тех не было кожи. Цена на кожу подскочила в несколько раз. Опять же через подставных людей Тимур-ленг сбыл кожу втридорога и, пополнив казну, выплатил воинам жалованье. Получилось так, что сами воины оплатили свое содержание. Так действовали и действуют все великие полководцы, являя пример финансовой предприимчивости и воинских стратегических талантов.
Азия. Традиционный ислам, как правило, тесно связан с народными культами и традициями, которые хранят правящие круги стран и регионов, население которых его исповедует, на данный момент уступает радикальному салафизму и исламистским популистам. Исламистские призывы населения к возврату к «исконной чистоте веры» и борьбе с «отклонениями и неверием» отнюдь не изобретение современных исламистов, использующих его в борьбе за власть и контроль над ресурсами, в том числе водными артериями и нефтяными месторождениями. Это территории, которые радикальные исламисты пытаются захватить силой оружия и теми политическими методами, которые они в настоящий момент применяют. Возможно, они захватят и удержат эти территории под своим контролем на определенный период – не исключено, достаточно длительный. Те же, кто смогут от них отбиться, будут существовать вне их контроля, как некоторые республики Ближнего Востока, Средней Азии, России и Чечни, с территории которой «Имарат Кавказ» был полностью вытеснен.
Наиболее близкая аналогия тому, что на современном этапе происходит в мире ислама сегодня – история возникновения протестантизма с ее Варфоломеевской ночью. Последовавшие вслед за этой кошмарной ночью войны, яростная религиозная пропаганда и контрпропаганда, агрессивная миссионерская деятельность, вспышки фанатизма и уничтожение «борцами за новый мир» символов мира старого, включая созданные в нем архитектурные и художественные шедевры, точно отражают ситуацию в сегодняшнем исламском мире и происходящие в нем, включая исламскую диаспору Запада, процессы. Это, в частности, означает: - с учетом скорости общественно-политических процессов, происходящих в современном мире, несколько десятилетий спустя баланс между старым традиционным и новым – неосалафитским – исламом установится. Произойдет это, скорее всего, ценой больших разрушений и жертв, подобно сопутствовавшим установлению баланса между католичеством, православием и протестантизмом.
Потрясения на Ближнем Востоке не закончатся без некоего аналога Вестфальского мира, который означал конец Тридцатилетней войны между различными группами, имевшими различные мотивы, и привел к созданию системы государств, которая после этого на протяжении нескольких столетий составляла основу международных отношений. Даже сейчас она считается фундаментальной концепцией. Вестфальский мир, среди прочего, решал накопившиеся за столетия религиозные конфликты. Он уравнял в правах католиков и протестантов (кальвинистов и лютеран) и отменил ранее действовавший принцип: - Чья власть - того и вера. Немецкие князья лишились права определять веру своих подданных, вместо того был провозглашен принцип веротерпимости, в соответствии с которым христиане любого вероисповедания могли свободно отправлять свой культ в любой части Империи.
Чего-то подобного сегодня остро не хватает Ближнему Востоку. Возможно ли что-то подобное сегодня на Востоке? Да. Но это «что-то» не возникнет в результате прямых переговоров с ДАИШ. С извергами разговаривать бесполезно – их надо уничтожать.
Европейские страны - французы, англичане, немцы немало поспособствовали тому, чтобы произошел взрыв на Ближнем Востоке, да и в их собственном доме. Во-первых, в компании с США пошли войной на «плохих» мусульман, во-вторых, «хорошим» подкидывают деньги и оружие, в-третьих, применяют двойные стандарты в политике мультикультурализма. И, наконец, глупейшее и подлейшее «либералистическое» кощунство над религиозными символами в забытьи что «и хорошие и плохие парни» живут у них под боком в их собственном «будуаре».
И прекрасно, когда современные мусульманские мыслители не следуют кощунству «неолибералов», а спокойно и достойно им отвечают - цитируют из Священного Корана аят 119 из суры «Семейство Имрана», где говорится о том, что правоверные верят и уважают все священные писания, но, несмотря на это, безбожники питают к ним злобу. В следующем, 120-м аяте Всевышний обращается к правоверным мусульманам со словами: «Если с вами случается доброе, это огорчает их; если же вас постигает несчастье, они радуются. Но если вы будете терпеливы и богобоязненны, то их козни не причинят вам никакого вреда. Воистину, Аллах объемлет все, что они совершают».
Это и есть коранический ответ на подлые провокации в форме карикатур на Пророка - мир ему. В 140-м аяте Господь продолжает: «Если вам нанесена рана, то ведь подобная рана уже была нанесена и тем людям…». В 196-197 аятах Аллах сообщает: «Пусть не обольщает тебя свобода действий на земле тех, кто не уверовал. Это недолгое удовольствие!» Таково отношение настоящих мусульман к кощунникам, за возвращение которых на путь истины, несмотря ни на что, истинно верующие мусульмане молятся, считая, что тогда их возможно простит Всевышний.
Во всяком обществе всегда найдутся чуткие люди, которые раньше других начинают думать и делать то, что потом будут думать и делать все, не сознавая, почему они начинают так думать и делать. На свете всегда были и есть душевно тонкие и чувствительно-чуткие люди, которые предчувствуют перемену погоды раньше, чем простые люди заметят ее наступление.
Европа. Европейская культура строилась на трёх основаниях - иудейской схоластике, греческой философии и римском праве. Эти три кита дали возможность анализировать, необходимость дискутировать, терпимость к оппозиционеру и уважение закона.
Западные мыслители отличаются дисциплиной мысли, любовью к точному изучению, уважением к научному знанию. Восточные европейцы подкупают широкой размашистостью идей, бодрой верой в народные силы и той струйкой лирической диалектики, которая так мило прикрывает в них промахи логики и прорехи эрудиции.
Итак, греческое влияние есть церковное, западное - государственное. Греческое влияние захватывает все общество, не захватывая всего человека, западное захватывает всего человека, не захватывая всего общества. Возможно, непонимание между западной и восточной культурами идёт оттого, что в России грех искупался верой, а не делом, как в католицизме, где можно было купить индульгенцию. Восточный человек понимал и до сих пор понимает: - Бог есть или Бога нет, но вести себя надо так, как будто он есть.
Латинская философия и Церковь, пытаясь завоевать новые территории, двигались на Восток, и дошли до России. И тут возникло противостояние, которое до сих пор не преодолено - в течение многих веков российская политика выбирала и выбирает союзников на Востоке, а не на Западе. Но сегодня, если посмотреть на то, что происходит в мире, на те вызовы, которые получают иудейская, христианская, мусульманская, буддистская и остальные цивилизации, можно заметить, что это всё больше толкает все философии в одно русло. У Запада и Востока, Севера и Юга гораздо больше общих интересов и общих врагов, чем это может показаться на первый взгляд.
Сноска. Кстати сказать, размножившимся вокруг «правоверным либералистическим» атеистам пора тоже создавать свои партии, а также начать строить свои храмы, в которых все желающие смогут справлять свои антирелигиозные, атеистические, антитеистические, антиклерикальные, секулярные и прочие нужды. Из неверующих «ни в бога, ни в черта» получаются хорошие государственные менеджеры, любящие «шарить по бюджетным карманам» и которым голый прагматизм милее правды, справедливости и сострадания. Можно посоветовать таким «верующим в разум партейцам», также издавать свои собственные атеистические творения: - в прозе и в стихах, писать картины и музыку, издавать научные работы, которые могли бы соперничать со знаменитыми работами художников, ученых, музыкантов и прочих творцов прошлых веков. В ногу со временем и для пополнения партийной кассы, а также для покрытия расходов на партийные нужды, можно производить и продавать сувенирчики в виде брелочков, открыток, шарфиков и пр. Все-таки, какой-никакой приработок к скромной чиновничьей зарплате. Еще можно создавать линии одежды, обуви, сумочек, шляпок и прочих аксессуаров с изображением слоганов атеизма. Тут, я думаю, они недалеко уйдут от нынешних креативных дизайнеров современной попс-моды.
Россия. Российская Империя никогда не переживала буржуазной революции - здесь буржуазии не было, как нет ее и сейчас. Люди с «простым мышлением» до сих пор думают, что буржуазия - это дома, машины, дорогие вещи. Но это лишь предметы буржуазии, а сама буржуазия - это, прежде всего политическая независимость, которая обеспечивается собственными финансами. Такого в России не было ни при царе, ни в Советском Союзе, ни после развала СССР в возникших на его обломках «независимых государствах». То есть они все сейчас живут в начальной школе, а не в университете. Поэтому глупо обвинять второклассника, что он ещё Ньютона не знает, а узнает только тогда, когда яблоко свалится ему на голову. Если Россия и государства СНГ это поймут, тогда всё станет абсолютно логичным. Современные политики – они же неолибералы, не выражают интересы буржуазии, а «озвучивают» мысли нуворишей, которые, внезапно разбогатев, только-только приобщаются к культуре политической независимости. Т.е. неолибералы зависимы от экономической конъюнктуры и играют по правилам корпоративной вечеринки: - кто больше заплатит – тому поют дифирамбы и под его дудку пляшут.
Но это ни в коем случае не означает, что культура Европы лучше российской. Когда-то Олдос Хаксли сказал, что Европа едет к пропасти на «роллс-ройсе», а Россия - в трамвае. И, поскольку она едет в трамвае, то, слава богу, и опоздает к этой пропасти. И в данном случае мы наблюдаем очень интересный процесс исчезновения европейских ценностей: - культура съедена постмодернизмом, борьба за новизну увела Европу страшно далеко. Россия тоже старается изо всех сил им подражать, у нее тоже появляются какие-то конструкции из проволочек и «квадратов», голый художник гвоздём прибивает свои гениталии к брусчатке площади и называет это искусством. Но всё равно благодаря «трамваю» Россия, возможно, не позволит выхолостить смысл великой европейской традиции.
Осмысление. История - это процесс непрерывный, у нее нет точки отсчета. Есть одна сплошная причинно-следственная связь. И когда вы прерываете движения для того, чтобы вернуться назад, вы всякий раз ломаете алгоритм развития. Это бесконечный бег по кругу без всякого результата и цели. Это называется перфекционизмом - разновидность невроза. Когда идеальные представления настолько идеальны и настолько захватывают воображению и парализуют волю, что человек совершенно не способен двигаться вперед – считая, что все равно не получится, ибо идеал недостижим, а значит даже пытаться не стоит. И всякий раз человеку кажется, что лучше вернуться назад - в «точку отсчета», с которой и возможно снова начать построение идеала. Но, к сожалению, история никогда не дает второй шанс вернуться назад и начать все сначала. Поэтому надо знать историю, чтобы не повторять ее ошибок.
Что есть борьба за «демократические преобразования?» Прежде чем ответить на вопрос «что это за задача?», надо сначала определить, какую роль выполняет демократическое государство? Многие «демократы» отвечают так: - «обеспечение исполнения воли большинства – где нужно, за счет прав и чаяний меньшинств».
По «понятиям» меньшинства общества, демократическое государство необходимо для обеспечения исполнения их воли в основном за счет прав и чаяний большинства
Классические политические мыслители, однако, считают, что роль государства заключается в защите слабых от произвола сильных, обеспечении верховенства закона, но никак не «в продвижении крупномасштабных программ».
Например реформы Петра Первого, как и реформы большевиков, были борьбой деспотизма с народом, с его косностью. Петр надеялся грозою власти вызвать самодеятельность в порабощенном обществе и через рабовладельческое дворянство водворить в России европейскую науку и народное просвещение как необходимое условие общественной самодеятельности. Хотел, чтобы раб, оставаясь рабом, действовал сознательно и свободно. Совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства - загадка, разрешавшаяся в России со времени Петра и до сих пор неразрешенная. Впрочем, люди уже с 18 века пытаются найти средство для примирения чувства человечности с крутой общественной реформой. Поэтому никогда не следует забывать, что любая общественная реформа – это правильная организация диалога между различными социальными группами, где власть должна выступать модератором и правильно осуществлять социальный арбитраж этих интересов.
Кстати сказать, Просвещение, введенное Петром и большевиками в России, можно признать за их личное благодеяние, оказанное народу - благоговейный культ науки насильственно зажег в рабьих умах искру просвещения, постепенно разгоревшуюся в осмысленное стремление к правде, справедливости, свободе. Народ начал понимать, что нельзя жить между двумя противоположностями - порядком идей и порядком отношений, что надо первый привести в согласие со вторым.
Ум современного образованного россиянина накопил достаточный запас политических и нравственных идей, которые не были им выработаны, а были заимствованы со стороны, с которым до сих пор живет европейское общество. Каждая западноевропейская национальность сделала свой вклад в этот запас. Но он чужд россиянам, потому что россияне не вложили в него никакого труда, он достался им по хронологической случайности. Когда он вырабатывался, россияне тут подвернулись со стороны со своею любознательностью.
К Европейским идеям западноевропейской цивилизации необходимо относиться критически. Механическое перенесение западных идей в российскую действительность может привести к «вывиху мозгов прозелитов» - что и происходит с неолибералами. На вновь расчищенной почве нельзя сеять привнесенные извне идеи, необходимо продолжить работу, по которой российские нравственные обычаи и понятия должны быть приспособлены к тем идеям, на которых должен основываться созидаемый порядок российской жизни. Для этого необходимо внимательно изучать, как российскую действительность, так и ее прошлое.
Вот момент, перед которым стоят настоящие демократы, вот тот двойной вопрос, который необходимо им разрешить. Они обязаны, прежде всего, приняться работать своим умом вместо пассивного усвоения плодов чужого ума. Эта работа должна быть направлена на проверку чужих идей и на внимательное изучение собственной действительности.
Но неолибералы, без излишнего ученого груза, принимают остроумные догадки за исторические факты, досужие мечты выдают за народные идеалы. Научные вопросы у них превращаются в шумные журнальные и «фейспуковские» споры о древней и новой истории, об их взаимном соотношении, а смежные исторические периоды становятся непримиримыми житейскими началами. Историческая перспектива заменяется философско-историческими построениями двух противоположных культурных миров - России и Европы. И, к сожалению, истории знает немало примеров, когда посредственность венчается лаврами, ибо – на фоне всеобщего безголосья воробьи всегда с успехом заменяют соловьев. Современные, так называемые, «народонедовольцы-либералисты» ни на что не годятся, ибо способны только критиковать. Они всегда апеллируют к массам, во все времена недолюбливающим правящую элиту в любой стране, напоминая о существовании в прошлом золотого века - легенда столь же обычная, сколь распространенная, для возвращения в которую нужно только поддержать их в борьбе с властями. Всякая шваль не представляет собою ничего замечательного, но в тех случаях, когда посредственность обретает значение великой личности, тогда любая тварь истории невольно делается культовым явлением.
И никогда россиянам не надо забывать, что доблестные союзники России в 1917 году подписали меморандум о разделе России на сферы влияния, т.е. о ее колонизации! Они планировали сделать с Россией то, что потом сделают с Германией – и кто им не дал это сделать? Явно не либералы.
Извлечение из истории Ключевского
Князь Щербатов косо смотрел на реформу Петра и в ее широком и насильственном размахе видел корень нравственной порчи русского общества. Он далеко не был и приверженцем самовластия, признавая его безусловно вредным для народа способом управления. Однако тот же историк-публицист сделал не лишенный остроумия хронологический расчет: «Во сколько бы лет при благополучнейших обстоятельствах могла Россия сама собою, без самовластия Петра Великого, дойти до того состояния, в каком она ныне есть, в рассуждении просвещения и славы». По этому расчету вышло, что Россия даже до того далеко еще не совершенного состояния, в каком она находилась к исходу XVIII в., достигла бы только через сто лет, к 1892 г., да и то при условии, если бы в течение этого долгого промежутка времени не случилось никакого помешательства, ни внутреннего, ни внешнего, и если бы в это время не явились государи, которые неразумными мерами разрушили бы то, что сделали два или три их предка, и тем задержали бы обновление России. А между тем какой-нибудь Карл XII или Фридрих II поотрывали бы себе части России и тем еще более замедлили бы ее развитие. Так недоверчиво смотрел на возможные успехи свободного от механических подталкиваний обновления России, «собственным народа своего побуждением», писатель, вообще склонный идеализировать самобытную жизнь древней Руси.
Столица. В столицах и крупных городах большинства развитых стран разрыв между доходами бедных и богатых колеблется от 1:6 до 1:9. Если он превышает соотношение 1:10, то, по мировым стандартам, общество вступает в зону социальной нестабильности. В 1990 году в СССР этот разрыв составлял 1:5, в 1995 году в России - 1:14,6. В настоящий момент в России это соотношение зашкаливает в сотни раз.
Житель «глубинки» просматривая СМИ, считает, что столичный патриотизм на лицо - зажравшийся столичный кишлак перманентно бунтует… Жителям столиц и крупных городов любого государства, невзирая на возраст, социальное положение, веру, политические пристрастия и прочее, характерна повышенная гуманность и жалостливость к «заезжим гостям из глубинки». Добрым хорошим жителям столицы жалко других людей за то, что те не жители столицы, а только «гости», которым надо постоянно напоминать: - «Кто есть ху!» Такие «доброжелатели» словно свет истины проливают на черную бездну зла и окажут просящему «любую помощь», кроме денег, потому что хорошо усвоили главный лозунг эпохи потребления - бабло побеждает зло. У всех у них имеется неистраченный запас повелевать над «гостями», ранее сдерживаемый необходимостью пресмыкаться перед «своими власть предержащими». Забывая, что, прежде чем повелевать, надо научиться подчиняться, а нет ума повелевать – присоединись и учись.
«Просвещенной городской общественности» хорошо живется лишь при умеренно плохих отношениях между Россией и Западом. Можно спокойно «служить народу» осваивая западные гранты и критиковать действия властей в своих «фейспуках» и «местечковых» СМИ. Настоящая холодная война, и, тем более, горячая им совершенно не понравятся, потому что до победы той или иной стороны еще дожить надо. И упаси Господь от экстремистов - это те же боевики «Аль-Каиды», повседневная «умеренность» которых заметна только на фоне зверств ИГ.
При осознании простым народом зловредности «либералистов», их служение народу превращается во все более опасное занятие, а возможности извлечения доходов из него становятся все более проблематичными. Они, как правоверные социалисты, требуют распределения жизненных благ из принципа «всем поровну», но тайно являются сторонниками древней латинской формулы: «каждому - свое». А им, как «мыслителям и думальщикам», желательно иметь персональное «свое добро в конвертике». И они готовы биться за это с «продажным тираном - правительством», до полной победы, используя, при этом, тактику заваливать врага трупами своих соратников - простых людей поверившим в «три короба словесных бубенцов» и бескорыстность «честных демократов».
Таков был во все времена и есть эгоцентризм либералов, их «Эзопов язык», и их фарисейское самолюбивое лицо, «обезображенное просвещенным интеллектом», с которым они заигрывают и, в тоже время, подозрительно косятся на «плебс». Тут можно только констатировать или, вернее сказать, диагностировать: - нечего на зеркало пенять, коль рожа крива, а самолюбование является родным братом глупости.
«По своему разумению» неолибералы считают, что в лице государственных структур они имеют дело со средневековым религиозным фанатизмом, вооруженным современной техникой, средствами связи и всеми возможностями, которые предоставляет глобализация современного мира. А взамен религиозного фанатизма правительства, ничем не стесненного в методах и средствах действий против них, безоружных «святых борцов за свободу» они, как босоногие первые Апостолы, несут прекрасные западные либеральные идеи.
Воображение неолибералов всегда бежит далеко впереди благоразумия и они сродни древним вандалам - «за ради добычи» всегда готовы начать борьбу и постараться обрушить существующий миропорядок, рискуя быть придавленными его обломками вместе со всем человечеством. Точно также, как разрушив античный мир, основанный на несправедливом рабстве, разрушители перестали мыться на многие века и потеряли массу навыков и технологий.
Следует заметить, что так думают и действуют все «народонедовольцы» практически всех государств – действительных членов ООН. Поэтому они часто и «подбиваются» на «цветные революции».
Опыт истории. Опыт Германской Веймарской республики показал, что ничем не ограниченная свобода является наилучшим путем к тому, чтобы эту свободу потерять. Создатели Веймарской конституции, и ее либеральные толкователи, в свое время были горды тем, что она допускает столько свободы, сколько было бы необходимо для ее же собственного демонтажа. Наверняка, мало кто из этих свободолюбцев думал о том, что нечто подобное когда-либо произойдет. И, тем не менее, национал-социалисты ясно осознали, что в этом заключается их юридический шанс по устранению ненавистной демократии. Наряду с этим, нельзя недооценивать и другие причины, приведшие к режиму террора национал-социалистов. В частности, способом захвата власти стало достижение большинства в парламенте парламентскими же путями. Большинства, которое впоследствии вполне конституционно было использовано для того, чтобы лишить силы конституцию, выступавшую гарантом прав личности и демократических процедур.
История учит, что любой конституционный строй должен быть поддержан и защищен от выхолащивания и устранения. В оперативной практике это трансформируется таким образом, что демократия приобретает такие характеристики, как «способная себя защищать, воинствующая, боевая, бдительная». В массовое сознание через деятельность судов, прокуратуры, спецслужб должна внедряется мысль, что, хотя граждане и живут в демократическом государстве, демократический строй готов к жесткой реакции на возникающую угрозу не то что своему существованию, а даже малейшему отклонению от конституционных норм. Конституционный суд должен отдавать предпочтение определению «боевая демократия», но говорить и о «способной себя защищать демократии», а иногда объединять эти две характеристики воедино.
Реализация на практике того, что подразумевается под «способной себя защищать» демократией должно осуществляется, как в современной Германии, в предусмотренных конституцией формах:
- во-первых, в виде лишения гражданских прав из-за злоупотребления теми или иными свободами;
- во-вторых, в форме запрета для федеральных или местных госслужащим союзов, объединений или партий;
- в-третьих, в форме объявления конституционным судом политических партий антиконституционными на законных основаниях;
- в-четвертых, в форме обвинения против судьи в нарушении конституционных принципов при вынесении вердиктов (компетенция федерального конституционного суда);
- в-пятых, в форме административных мер по охране конституции, реализуемых Службами Безопасности;
- в-шестых, в форме законодательно регламентированного обеспечения преданности конституции рабочих и служащих госаппарата, а также судей и военнослужащих;
- в-седьмых, в форме федерального или союзнического вмешательства.
Эти конституционные принципы дают возможность правоохранительным органам действовать в рамках закона, а представителей СМИ обязывают деликатно относиться к этой теме и не выдергивать из контекста громкие и яркие выражения, которые выстраиваются в совершенно другую логику.
Эпилог. В жизни государств внешние войны и внутренние реформы обыкновенно трудно совмещаются, как взаимоисключающие условия. Обычно война - тормоз реформ, требующих мира. В истории действует правило: - война с благополучным исходом укрепляет сложившееся положение, сложившийся порядок, а война с неудачным исходом вызывает общественное недовольство, вынуждая правительство прибегать к более решительным реформам. Тогда правительство старается избегать внешних столкновений, а это роняет международный авторитет государства. В таком случае успехи внутренней политической жизни приобретаются ценою ухудшения внешних сношений.
В настоящее время международные экономические и политические санкции стали для России школой, в которой соединились взаимно противоборствующие силы - санкции стали тормозом реформ, а реформы затягиваются санкциями, вызывая громкое «неолиберальное» противодействие, что, однако не помешало правительству собрать народные силы для ответного удара по своим «партнерам» на западе. Это заставило ненадолго приумолкнуть неолибералов. В таком замкнутом кольце противоречий оказалась Россия на текущий момент. На сегодняшний день важно не слушать «чревовещающие голоса», не поддаваться на провокации и не ввязываться в войну, а идти дальше: - спокойно и целеустремленно проводить реформы экономики и политической системы Государства. Причем важно создавать государственную политическую систему способную своевременно выдвигать и ставить на руководящие посты в государстве грамотных, умных, деловых и волевых руководителей.
При этом необходимо всегда помнить и никогда не забывать пять заветов Великой Екатерины II о правилах управления государством, начертанных ею еще в 18 веке:
1. Нужно просвещать нацию, которой должен управлять.
2. Нужно ввести добрый порядок в государстве, поддерживать общество и
заставить его соблюдать законы.
3. Нужно учредить в государстве хорошую и точную полицию.
4. Нужно способствовать расцвету государства и сделать его изобильным.
5. Нужно сделать государство грозным в самом себе и внушающим уважение
соседям.
6. Нужно часто себя спрашивать: - справедливо ли это начинание, полезно ли.
Над всем вышеизложенным стоит подумать «думальщикам» - настоящим демократам любящим свою Родину и свой народ.
Арт Ангелуа 06.03. 2015 г.