Тот самый Павел

               

                Наркологическая новелла

Телефонный звонок:
- Здравствуйте, доктор, - это я, тот самый Павел.
- Привет, Павел! Скоро Новый год,  знал, что ты позвонишь. Как дела?  Пьёшь, небось, беспробудно? – неловко пошутил я.  Что нового, хорошего?
Такие у нас, по обоюдному согласию, установились отношения. Он просил называть его просто Павел и на «ты», а я был для него « доктор» и на «Вы».
- С наступающим! Пьянка? Что это такое? Забыл, ах да, вспомнил! Давно это было. С этим, слава Богу, и спасибо Вам,  покончено. Но не поэтому звоню – дела у меня так складываются, нам, кажется, пора уже попрощаться.
- Что так?
- Уезжаю.
-  Опять в Парагвай или куда дальше?
- Немного поближе и совсем в другую сторону. Короче, решил я уехать из Германии, хватит, не прижился, да и делать тут больше нечего. Решил махнуть к дочери в Хакасию. Там дом недостроен, пруд непутёвый, рыба в нём дохнет. Да и руки по работе скучают. Юг Сибири, красотища! Природа богатейшая. Кабанов и косуль, птицу постреляю. Я ж охотник.
-  Один собрался?
- Пока один. Сыновья на ногах, я им всё что построил оставляю. Им  здесь хорошо. Жена обещала позже подъехать, посмотреть. А если нет, на нет и суда нет. Что-то между нами не так, ну не как раньше…
- Павел, ты хорошо обдумал своё решение?
- Вы меня сколько лет знаете? Раз решил, передумывать не буду. И не уговаривайте. Ваш телефон знаю и, если что, с любого конца света могу позвонить. Думаю, всё будет нормально. Знаю, помню, не любите Вы слово – нормально, что оно не применимо к людским отношениям…               
Я помолчал, он тоже.

- Что вы скажете на моё решение. Думаете, небось, - я «феррюкт» - ненормальный, или что у меня гвоздь в одном месте?
-  Нет, Павел, зная твой характер, я привык к неожиданностям. Тем ты мне и интересен.  Чтож, желаю чтоб ветер удачи дул в твои паруса.
- А куда ж она денется, удача! Всё в моих руках. Спасибо Вам за всё, отдельно, что не отговаривали. Не пропаду я, не беспокойтесь!
- И последнее. В отношении Нины. Мысли начать всё сначала нередко будоражат мужчин в переходном возрасте. Перетерпи, пройдёт. Вспомни, каким был и сколько жена от тебя натерпелась. Передай от меня привет!

                #
 Когда я из психиатров переквалифицировался в наркологи, коллеги меня  отговаривали: неужели хочется возиться с пьяницами, наркоманами?

…Одно время в Штутгарте бегали полицейские машины с рекламой на борту: Роlizaiberuf ist so interessant wie das Leben! – профессия полицейского столь же интересна, как жизнь!
 Такой же мне представляется моя профессия – нарколог, интересной, как сама жизнь. А результаты моей работы куда успешней, чем у психиатров при лечении, к примеру, больных шизофренией.
                #
 Вернёмся к Павлу. Лет 14 назад ко мне пришел, точнее его привела жена, Нина. Павел по паспорту немец, но на немца похож как я на скандинава. Коренастый, смуглокожий и темноволосый. В глазах тоска похмельная.
Нина – опрятна, белобрыса, губы пожаты, взгляд сердитый.
- Доктор, или Вы его вылечите, или я его брошу. С меня хватит.
По тону, похоже, действительно достал.
Павел – обмякший, опухший, глаза - в пол.
Нина: - Пока не пьёт, работящий, золотые руки. Так нет, ни с чего всё бросает и пьёт беспробудно, как и отец его, бездельничает. Даже язык не учит. Дома два паразита, да ещё двое мальчишек на мне одной. Всё, надоело. Это - его последний шанс!
- Спина у меня болит, - жалко оправдывается он.
- Спиной прикрывается. Трезвый – мешки цемента таскает, и ничего, а запьёт,- спина у него. Врёшь всё! Пьяница, весь в отца! Хватит с меня. Точка!

Честно говоря, такие критические ситуации нравятся мне. Куда хуже, если алкоголика жалеют. Тут хороших результатов ожидать трудно.
- Что скажете, Павел?
- Что сказать? Без Нины мне капут. Но я ж лечился. И капсулу подшивал, и к знахарке ходил, в больницах тоже лежал. Месяц-два - и опять запой по месяцу, остановиться не могу.
- А гипнозом лечился?
- Нет, а как это?
- Вы действительно готовы бросит пить до конца жизни?
- Хочу, это ж не жизнь. А Нинка меня бросит, как пить дать, я её знаю. А сыновей кто поднимать будет? И мне всего тридцать пять, пожить хочется.
-  Гипноз лечение платное.
- У меня  денег нет!
- Если надо, я деньги найду, учти, в последний раз.
- Нина, так дело не пойдёт. Подскажите Павлу, где одолжить, пусть сам заработает и отдаёт, это часть лечения. Даровые деньги при моём лечении не помогают. Понятно? Давайте на сегодня беседу закончим. Хотите – направлю мужа в больницу для снятия интоксикации, но лучше, если справится  сам.  Павел должен месяц, тридцать дней не пить спиртного ни капли, тогда можно говорить о лечении.
- Доктор, Вы мне понравились. С ним чикаться нельзя. Если он месяц не выдержит, пусть катится ко всем чертям!

                #
Через месяц Павел явился. Отечность с лица спала, похудел, в движениях быстрый, глаза живые, ясные.
-  Пришел лечиться. Деньги я заработал. Взял в прокат маленький экскаватор и вырыл земляку яму под фундамент. Позже весь нулевой цикл под дом сдам.
- Вы умеете?
- Я всё умею.
И это не было хвастовством.
… Павел оказался хорошим, гипнабельным, благодарным пациентом.
 После десяти сеансов он буквально преобразился. Я и прежде замечал: у избавившихся от зависимости начинается как бы новая жизнь.
 Помню одного бывшего командира подводной лодки, которого из-за алкоголизма в сорок лет списали с флота. Он успешно лечился, потом десять лет бешено трудился, защитил две диссертации, и с пятидесяти до семи десятков был профессором технического института. Не пил, да ещё и женился на молодой!
Правильно подмечено: что нас не убивает, делает сильней!

 Вот и Павел. Официальной работы он так и не нашел, не получилось. Он действительно не мог по восемь-десять часов управлять экскаватором. Спина болела, а независимый характер не позволял, чтоб им понукали, относились как к человеку второго сорта. И язык ему не давался. Нина работала, вела домашнюю бухгалтерию. Павел по-российски шабашничал, кухарничал, за мальчишками присматривал. Около года приезжал ко мне на поддерживающую терапию, гордился, что сам бросил курить, не заметив, как я ему помог. 
Потом он взвалил на себя столько дел, что мы договорились, - Павел приезжать не будет, а только регулярно звонить.  Дела у него шли удивительные. Каким-то образом приобрели большой, давно заброшенный хутор. Успевая шабашничать, он начал перестраивать дом. На первом этаже – просторную квартиру для себя с Ниной, на втором – по квартирке для обоих подростков. В отдельном домике – жильё для отца, продолжавшего пить и бранить сына. Поставил ему телевизор с «тарелкой» и набором русских программ. Раз в неделю привозил продукты и дешёвое вино в картонных коробках. Тому большего и не надо.
               
   #
 Так продолжалось лет пять, но ничего вечного на земле нет. Да и характер у того Павла неугомонный. И однажды по телефону прозвучало новое слово - Парагвай.

- Доктор, слышали, наши казахские немцы переезжают в Парагвай. Организовали кооператив нойес хаймат, - новая родина называется. Тепло, земля богатая, почти бесплатная. Я фильм видел, - красиво, все довольны. Страусов разводят, их мясо в моде, раскупают.

 Я уже кое-что про Парагвай читал, - есть там немецкая община из бывших, сбежавших от Нюрнбергского суда нацистов,- и ещё, Парагвай одна из самых слаборазвитых южноамериканских стран. Разузнал как  завлекают казахских и прочих наивных немцев, обещая золотые горы. Клюнули уже пару тысяч. Пахло это крупной авантюрой…

- Павел, я не советую. Бесплатный сыр только в мышеловке!
По упрямому сопению в трубку почувствовал, мне его не убедить.
- Всё, понял, только не переезжайте сразу всей семьёй.
-  Сам знаю, - пробурчал недовольно. - Билет на себя уже в кармане.
Помолчал, и вдруг, каким-то странным голосом выпалил:
- Один раз Вы меня вылечили. Если, к примеру, сорвусь, Вы не откажитесь ещё раз лечить?
Почувствовал я, дела плохи:
- Павел, что случилось? Не делай опытов над собой. Сорвёшься, будет очень тяжело. Не надо! Хочешь, приезжай, поговорим.
Он не ответил, только засопел сердито. В трубке раздались гудки…
                #
… Я ничего не слышал о нём целых полгода. Предчувствия меня не обманули. Звонок. С трудом узнал его голос.
- Доктор, мне плохо, никогда не было так плохо.   Я сорвался, мне стыдно. Можно к Вам?
- Конечно, приходи завтра.
- Спасибо, что не оттолкнули. Нет сил, если на следующей неделе, мне надо…, я должен собраться...
- Приходи в понедельник к десяти.
- Спасибо, буду.
Выглядел он не лучше, если не хуже, чем в первый раз. Одно отличие -  пришёл сам, без жены.
- Как Нина?
- Мы не разговариваем. Говорит – уходи! Куда уходить?
-  В Парагвае был?
Кивнул.
- После этого всё и началось. Вы были правы. Этот новый хаймат – чистый бетрюг, обман то есть. Против них уже суд идёт. А столько наших пострадало! Парагвай на экваторе – жарко и сыро. Они писали – сорок градусов, но  скрыли, что это в тени, и влажность почти стопроцентная. Землю продают плохую, болотистую. Старые фашисты относятся к нам свысока, за всё деньги дерут. Законов нет. Немцы немцев обдирают. Те немногие, что начали хозяйство, рассказывают – страусы злые огромные птицы, выше двух метров, бегают быстро, клюются в голову больно. Местные индейцы – чистые цыгане, ночью последнее воруют. Управы на них никакой. Там остались лишь те, у кого не на что вернуться в Германию. Какое счастье, что Нина со мной не поехала. Там чистая погибель. Вот поэтому я и сорвался.

-  Нет, Павел, ты готов был сорваться ещё до Парагвая. Не поверил, что ты алкоголик, и должен быть трезвенником навсегда. Мне тебя не жалко.
Взмолился: - Помогите, прошу! Пить не могу, и не пить не могу, есть не могу, спать тоже. Сил нет!
- Предупреждаю, берусь лечить в последний раз. Готовься, будет тяжело, много трудней, чем в первый раз.
               
   #
 Десять сеансов гипноза оказалось недостаточно. Тяга, мучительное желание выпить сохранялись долго. Вздыхая, вспоминал, как легко бросил пить  первый раз. Просыпался в поту и ужасе, снилось, будто не заметил, как выпил. Днём, помимо воли, оказывался в винном отделе магазинов, боролся с желанием купить спиртное. Я учил его, как приступы желания выпить заменять реальным чревоугодием. Вспомнил образный рассказ одного пациента: «на дне моего сердца живёт змей, сейчас он спит, но порой подымает голову, чтобы проверить, крепок ли я, отвечаю ему, не поддамся, и он опускает ядовитую свою башку, но я знаю, он есть и готов убить меня». Павел понимал, что это и о нём. Мы вместе сражались с его болезнью. Держался, верил мне, и постепенно прежняя энергия забурлила в его душе. Такой он - Павел!
  Однажды прислал ко мне соседа, бывшего собутыльника. Тот был бобылём, страстным любителем голубей. От него узнал, какой урон голубиному племени наносят коршуны: «на лету, разбойник, клюёт голубку прямо в сердце!». После лечения он не пил больше года, потом сорвался, ко мне больше не пришёл. Люди несемейные, одинокие редко дают стойкие ремиссии.

 А у Павла жизнь шла естественным путём. Спившийся отец, немало попортив ему крови, умер. Сыновья, насмотревшись на отца и деда, выросли полными трезвенниками. В семьях алкоголиков умеренно выпивающих почти нет.  Две трети наследуют эту болезнь, зато оставшаяся треть –  спиртного сторонится.
  Что дети переняли от отца – трудолюбие и склонность к мастерству. И если у Павла была страсть к строительству, то сыновья преуспели как автомеханики. Вместе с отцом перестроили домик деда под мастерскую и там начали конструировать и делать машины-самоделки для себя, а позже даже на продажу.

 ...Где-то на шестом году трезвости, закончив строительные дела, беспокойный Павел заскучал, и тут впервые прозвучало новое слово – Хакассия! Оказалось Нина – вторая его жена. В далёкой юности он был коротко женат и у него в Хакассии живёт взрослая дочь с семьёй, а ей срочно понадобился папа строить дом.
Я пригласил его убедиться, - нет,это не авантюра, вроде Парагвая, и посоветовал Нине отпустить его. Она разрешила съездить ровно на месяц. Павел не сорвался, приехал вдохновлённый, что в Хакассии работы невпроворот. Там всё своё, по-русски, и стал уговаривать Нину вернуться в Россию. А ей - то зачем? Она у себя. Он летал туда ещё пару раз, строил дом, вместе с зятем рыли пруд, начали разводить рыбу на продажу. Отношения с Ниной, не забывавшей помянуть прошлое, стали прохладней, и она не возражала, если муж поедет к чужой ей дочери надолго…
               
                #
  Год прошёл, а звонка от такого неугомонного и небезразличного мне Павла из Хакассии нет, пока нет…
…Есть старая психиатрическая примета: если встречаете на улице пациента, которого лечили много лет тому, и он вас в упор не узнаёт, - не обижайтесь, это хорошо, значит, вы ему больше не нужны.
 Павел дал о себе знать последний раз для чего? Чтобы попрощаться! Потом послал всех, а заодно меня подальше, отправившись начать новую жизнь в Хакассию.
 И это хорошо!

                Штутгарт, февраль 2015 - август 2017г.


.