По натуре, я человек прямой и очень свободолюбивый. Не знаю кого как, но меня еще в школьные годы всегда угнетал комсомольский «демократический централизм»: то, нельзя, делай как все, не высовывайся. И так как от этого никуда нельзя было деться, мне постоянно не хватало кислорода и я, всем своим нутром, жаждал перемен.
Первый глоток воздуха получил, когда упал железный занавес, и мне удалось вырваться на своей легковушке в Югославию. Наверное, в прошлой жизни я был большим путешественником: увидев другой мир, я почувствовал, наконец, долгожданную свободу. Дух свободы потребовал от меня полного освобождения, и тогда меня понесло: бросив престижную работу и закинув трудовую книжку, я закупил несколько рулонов пленки и занялся тепличным хозяйством на своем дачном участке.
Грянувший Августовский путч, воспринял как прямую угрозу своей свободе. В тот момент, хотелось успеть убежать с семьей за границу. Но как это сделать, пока не знал. Хотя, последующими московскими событиями, эта угроза развеялась, меня все равно не переставало тянуть в заморские дали: и к началу осени, такая оказия была мне предоставлена.
Организатор поездки, мой хороший знакомый, один из профсоюзных лидеров атомной станции, Виктор Тимофеевич, собирал команду из двадцати человек для поездки в Грецию с целью подзаработать на апельсинах. Для этого им был зафрактован, крутой по тем временам, Икарус, начиненный МАНовским движком. Для экономии денежных средств, половина свободного салона автобуса была отведена для продуктов на пару месяцев, предполагалось, также и проживание в автобусе.
Контингент нашей бригады в основном состоял из руководящих работников станции, взявших для этой цели отпуска. Были и посторонние, с других городов, получившие доступ к поездке через блатные знакомства. Завершали командный список два сменных водителя. Организатором было оговорено, что поездка имеет риск из-за отсутствия греческих виз. Но это никого не смутило, все надеялись только наудачу.
Загрузив провиант, газовые баллоны, палатки, товары для продажи и свои вещи мы, попрощавшись со своими семьями, заняли свои места. Я сидел с молодым парнем из Николаева, он никого в автобусе не знал, и держался особняком. Ехать было весело: всю дорогу раздавались шутки, сопровождавшиеся дружным смехом, и уже к полуночи мы прибыли на контрольно-пропускной пункт Леушены.
Стояли огромные очереди, автомашин: легковые в одну нитку, грузовые и автобусы - в другую. Немного погуляв между транспортным скоплением, народ потихоньку стал моститься спать на откидных креслах. Сидевший за мною член команды перебрался спать на мешки с картошкой, и я имел возможность, вытянув два болтика, положить спинку кресла в горизонтальное положение, что значительно облегчило мой отдых.
Утром мы закипятили чай и плотно позавтракали: каждый старался доесть скоропортящиеся продукты. Пришлось еще долго слоняться, пока до нас дошла очередь. И только перед обедом нам удалось пересечь румынскую границу проезжая по мосту через реку Прут. Сразу кинулась в глаза румынская нищета, и на этом фоне у меня даже гордость появилась за свою страну – у нас все же лучше!
Через пару часов сделали привал, возле полупустого рынка, в небольшом городе Бузеу,. Перекусив, часть народа достав свой мелкий товар, принялась торговать. Я тоже вспомнил, что как не упирался, жена всё-таки положила специально для Румынии несколько ношенных вещей. Ну, думаю, попробую. К великому удивлению, старички купили несколько тряпок. Когда появился покупатель на мой, когда то купленный, румынский плащ, я полез за сдачей в карман спортивных штанов, но он оказался совершенно пустой. Я оглянулся: вокруг ближе десяти метров никого не было. После нескольких последующих продаж, ситуация повторилась, и я снова оглянулся. Под деревом, в метрах десяти от меня стояли четверо разношёрстных по росту ребят, держа руки в карманах, они просто ржали с меня. Как это происходило, мне до сих пор не понятно.
Поняв, что торговли больше не будет, я выбросил оставшиеся шмотки, и направился к автобусу. Чуть не сбив меня с ног, промчался молодой румын, через секунду, в том же направлении пробежал друг семьи, Степанцов. - Серега, ты куда? Увидев в руках румына Сережин кассетник, я понял, что нужна моя помощь. Минут пять мы гонялись за ворюгой, и уже почти загнали его в тупик, но он забежал в какую-то подворотню и странным образом испарился. Я развеселил Сергея, рассказав о своей торговле, и мы, уже веселые, поспешили к автобусу.
Очень скоро мы переехали через Дунай и оказались в Болгарии. Здесь все выглядело гораздо добротней, чем в Румынии. По дороге заехали в Варну, где и заночевали.
На следующий день долго ходили по курортному городу, наслаждаясь бабьим летом. Потом мы ехали по живописным Балканам вдоль Черного моря. Море, покрытые лесами горы и ютившиеся на склонах селения с красными черепичными крышами, полностью удовлетворяли мои эстетические потребности.