Быль
Есть в народе поговорка «кому - война, а кому – мать родна». Давно известно, что во времена лихолетья лучше всего раскрывается сущность человека, его истинное лицо. Вот тогда и становится ясно, каков он есть на самом деле.
КОРОЛЮ было лет сорок. Эта кличка прилепилась к нему давно, со школы, то ли из-за фамилии – Королев, то ли из-за прямой горделивой походки, то ли еще из-за чего…
Был он высокий, красивый и - скажем так - представительный. Одет Король был всегда «с иголочки». Жена его, Зина, казалась незаметной рядом с ним, зато большие лучистые глаза ее, цвета фиалки, смотрели по-доброму мягко, освещая все лицо кротким и нежным сиянием. Мужа своего любила беззаветно, прощая его бесконечные романы на стороне.
Детей у них было, ни много - ни мало, шестеро: «лесенка» от четырех до восемнадцати лет. Старшая, Валя, уже работала и была в доме помощницей. За ней шли мальчишки-погодки Лешка да Ленька, а следом «мелочь пузатая» - Мишка, Машка и Наташка. Жила семья Королевых в городе Орша под Смоленском и ничем, в общем-то, не отличалась от других семей, живших в то беспокойное предвоенное время.
Все изменилось в один день, когда пронеслось над миром это зловещее слово – война. По улицам маршировали отряды солдат и ополченцев, уходящих на фронт. Ушел на фронт и Король, а семья осталась в городе ожидать светлого победного дня. Из сводок они знали об отступлении наших войск, а вскоре война дала о себе знать артиллерийскими обстрелами, разрывами бомб и гулом боевых самолетов в небе. Ленька и Лешка стали частенько исчезать из дома, явно скрывая что-то от матери, и, наконец, объявили ей то, что буквально подкосило ее: « Мама, мы уходим в лес к партизанам!».
Эти слова были как гром среди ясного неба. Сыновья же смотрели на нее так не по-детски серьезно, что Зина поняла: если не отпустить – уйдут сами, тайком. Собрав им котомки, накормила их горячей рассыпчатой картошкой и проводила до окраины города.
Вскоре в город вошли немцы, грохотом танков, лающей речью своей заполнили улицы. По-хозяйски заходили в дома, выгребая небогатые съестные припасы. Жители Орши притихли и затаились. То и дело случались облавы. Хватали молодежь для отправки в Германию. Попала в такую облаву и Валя. Напрасно Зина ждала ее, глядя в темное окно, дочь не приходила. После люди рассказали ей о том, как схватили Валю и сунули в крытую машину.
С той поры и решила Зина пробираться к своим. Оставаться в Орше ей было невмоготу. Сходив в деревню, где жила мать, Зина уговорила ее оставить дом и нехитрое хозяйство, чтобы вместе пробираться в Смоленск, а там родственник-железнодорожник как-нибудь посадит их в идущий на восток эшелон.
И вот семья Королевых, взяв только самое необходимое, отправилась в путь. Две женщины и малыши не вызывали подозрения у немцев. Все складывалось удачно, и смоленский родственник поспособствовал тому, чтобы их незаметно втолкнули в вагон.
Дорожные припасы быстро подошли к концу, и на станции Ельня мать Зины, захватив пестрый платок, выбралась из вагона, чтобы обменять его на хлеб или картошку. Теперь Зина с тревогой ждала ее, ведь состав мог тронуться в любую минуту. Она уже видела старушку, которая на больных своих ногах семенила к поезду, держа в руках краюху хлеба. Тут колеса под вагоном дрогнули, застучали, и состав двинулся, убыстряя свой ход. Старушка бежала, нелепо переваливаясь, как уточка и что-то крича. Впереди ухнуло, самолеты с воем заполонили небо, вокзал вдруг вздыбился, как-то странно осел, мелькнул в проеме и остался позади. А поезд шел все быстрее, оставляя за собой весь ужас бомбежки.
Каким-то чудом семья Королевых прибыла в уральский городок Ирбит, и им, как беженцам, дали небольшую комнату в коммунальной квартире. Зина устроилась на мотозавод, Мишка, старшенький, пошел в первый класс, а малыши в детсад. Несладко было им здесь, голодно и холодно, но все же не под немцем. Постепенно обжились, свыклись с новой обстановкой.
Ну, кто бы мог подумать, что повстречает она на ирбитской улице своего Короля! Случилось это так: Зина шла с работы, когда увидела впереди до боли знакомую фигуру. Шел он под руку с пожилой, полной, нарядно одетой женщиной. Не может быть! – мелькнуло в голове Зины. И все-таки это был он. Был он в штатском добротном костюме. Его взгляд встретился со взглядом Зины, и он вдруг, такой до этого представительный, съежился, потом резким движением натянул шляпу на лицо и пошел от нее крупным размашистым шагом. Дама, размахивая ридикюлем, рванула за ним, колыхая своими крупными формами, крича резким пронзительным голосом: «Гриша! Гриша! Куда ты?»
Зина, внезапно осознав случившееся, побрела домой. Она была уже не той довоенной и наивной Зиночкой. За то время, которое она прожила без него, она стала сильней и мудрее. Когда-то горячо любимый муж отошел на задний план, каждый день ставил перед ней новые задачи, надо было их преодолевать и она их преодолевала. То, что он убежал от нее, думая, что Зина его не узнала, было нелепо и противно до омерзения. Трус! – сказала она громко и отчетливо и пошла по улице, убыстряя шаг, туда, где ее ожидали дети.
Ну, а теперь, видимо, надо рассказать о судьбе Короля. Был он ранен в первых же боях и отправлен на излечение в ирбитский госпиталь. Войны он, в общем-то, почти и не нюхал, но быстро сообразил, что война не для него. Надо было что-то предпринимать, чтобы любой ценой выжить. А он, такой красивый и внушительный, всегда имел успех у женщин… Познакомившись с очередной дамой, он понял, что напал на «золотую жилу». Работала она завстоловой, жила богато и с шиком. У мотозавода в то время было большое подсобное хозяйство, выращивался скот, и, стало быть, всегда было молоко, сметана, мясо. Эти продукты никогда не появлялись в рабочей столовой, зато в квартире заведующей постоянно были банкеты с изысканными блюдами и напитками. За столом собирались «нужные люди» из начальствующего сословья. На фоне всеобщего голода военного времени это пышное изобилие возвышало присутствующих над остальным народом и приятно льстило их самолюбию.
Женившись на завстоловой, КОРОЛЬ сразу попал в круг «избранных» и скоро стал своим в их компании. Через «друзей» он выхлопотал себе документ о полной его военной непригодности, как инвалид, пострадавший на фронтах Великой Отечественной войны.
Но время шло, и весной 45-го пришла Победа. Зина с детьми уехали на родину. А дальше было вот что. Ленька и Лешка остались живы, вернулись домой оба при орденах и медалях. Выжили и выросли малыши – та самая «мелочь пузатая». Дочь Валя через много лет нашлась в далекой стране Дании. Послала письмо с фотографиями детей и мужа-иностранца. А Король после войны еще долго жил в нашем городе. Ирбитчане часто видели эту пару: он, все еще представительный и величавый, и она – толстая старуха, мертвой хваткой вцепившаяся в его рукав. Ну, а после, говорили, бросил он свою заведующую и укатил в неизвестном направлении.
Вот, пожалуй, и вся история о Короле и его большой семье.