Утро пятницы было безоблачным, солнечным и многообещающим. В десять утра праздник единения народов Сибири был торжественно открыт и на разных площадках, расположенных на огромной поляне, защищенной от злых ветров пятью горушками, начались мероприятия.Здесь было и лазание по кедру на скорость, и поднятие камня, и национальная борьба и, естественно, скачки.
Отдельной улицей расположились палатки мастеров народных промыслов, там же выставили картины художники и разместили свои шатры шаманы. В центре поляны стояли по кругу аилы разных областей и районов, возле каждого из них горел костерок, в больших котлах весело закипала вода, и варилось мясо.
Недалеко от крайнего аила стоял шатер сказителей. Его специально разместили ближе к краю поляны, практически «в чистом поле», чтобы звонкие голоса кайчи - певцов-сказителей, мастеров традиционного для этих мест горлового пения, свободно разливались по окрестности, доставляя удовольствие всем вокруг. Именно возле этого шатра мы договорились встретиться с Машиной однокурсницей Светой Тончиевой, с Татьяной из Баската по поводу машины, и с Аржаном Тегерековым.
Народ клубился на поляне, собираясь большими и маленькими группами, переходя с места на место, задерживаясь у понравившихся площадок. Ближе к обеду большинство зрителей плавно переместились в так называемую «обеденную зону» поляны, где в ряд выстроились палатки со всяческой снедью от шашлыков и чебуреков до шурпы и мантов. Гигантский котел с узбекским пловом стоял на железной треноге, окруженный плотным кольцом страждущих. Спиртное на празднике не продавалось, а бежать в село за ним было далеко, поэтому лица у большинства окружающих были трезвые, веселые и радостные.
Несмотря на огромное количество участников и гостей бытовая часть праздника была организована четко, и ничто не омрачало взор развлекающегося человека. Ни мусор, ни пластиковые бутылки, ни бумажки на земле не валялись. Каждые два часа работники в неброской униформе с мешками в руках делали обход поляны, за ними аккуратно курсировал мусоровоз. На нескольких столбах электроосвещения предусмотрели даже розетки для зарядки сотовых телефонов, а «санитарная зона» вообще радовала глаз обилием свежеструганных домиков без окон да торчащих повсюду кранов с водой. Надо отдать должное местным властям, в короткий срок так грамотно обустроивших огромную дикую поляну.
Здешнее население использовало время праздника как возможность повидать своих многочисленных родственников, живущих в отдаленных районах, однокурсников или даже одноклассников с которыми развела в свое время судьба. То тут, то там раздавались радостные приветствия, что-то в роде «сколько зим, сколько лет» на разных языках. Мелькали в толпе вездесущие «этнографы» и «антропологи», которых легко можно было распознать по внимательным цепким взглядам и сосредоточенным выражением лиц. Периодически встречались горящие глаза и восхищенно-мечтательные физиономии «контактеров», уже успевших «заземлиться» и подпитать свои эфирные тела мощной энергией этого «места силы». Встречались и совсем уж трогательные чудики, очарованные дикостью и первозданностью здешней природы, и преодолевшие множество препятствий, чтобы попасть на праздник.
Худющий парнишка из Белоруссии, нестриженый, с оттопыренными ушами, с радостью рассказывал всем желающим, как он без копейки денег в кармане добирался сюда на попутках, о чем мечтал вот уже пять лет. Сердобольные женщины из «обеденного» ряда жалели «бестолкового» мытаря и, слушая его восторженные рассказы, наливали ему миску-другую горячего супа. Разомлевший от душевного тепла, еще сохранившегося в сибирских жителях, и от горячего наваристого супа, он без устали благодарил всех подряд.
А высокая нескладная шведка, неприкаянно бродившая с утра по большой поляне, застенчиво улыбалась, обращаясь к прохожим с какой-то просьбой. Не зная ни слова по-русски, шведка была уверена, что английский язык ее выручит и в этом чудесном уголке земли, но она промахнулась. Люди охотно брались ей помочь, но неоднократные попытки общения шли прахом. Английский язык все знали фрагментарно, знания всплывали в людских головах в виде отдельных фраз типа «фэйсом об тэйбл» и «хау а ю?». Но туристка все равно была счастлива, в сотый раз отвечая: «файн, окей», она растерянно улыбалась, прижимала к груди сунутую кем-то булку, початую бутылку минеральной воды и большую шоколадку. Только к обеду, когда народу на поляне заметно прибыло, она встретила кого-то из англоязычных гостей и разрешила все свои проблемы.
Появились и столичные жители европейской части страны, коих всегда можно узнать по развязно-деловой, уверенной в своей исключительности, манере поведения. А еще по одежде. Мужчины были в цветастых бриджах и безобразно растянутых футболках, но, обязательно, с дорогими часами на руках и хорошей фотоаппаратурой. Девицы же сплошь в линялых шортах, похожих на трусы от пижам, и эротически обтягивающих маечках. Все это слегка диссонировало с окружающей их атмосферой, но ребятам было все фиолетово. Дымя сигаретами, они ощущали себя этакими королями среди папуасов. Местное население, впрочем, как и многие приезжие гости, которые прибыли насладиться культурными мероприятиями, душевным общением и единением с природой, тихонько подсмеивались над ними, тактично отвернувшись при этом в сторону.
Мы с сестрой наслаждались этим праздником жизни в полной мере. Справедливости ради надо сказать, что пришли мы сюда уже подготовленные к вечернему походу. Сегодняшняя ночь с пятницы на субботу была той самой нужной ночью полнолуния. Предусмотрительно взятую с собой маленькую лопатку, позаимствованную у Анатолия Чакаевича в сарае, мы припрятали за туалетом, расположенном на самом краю «санитарной зоны» поляны. Накануне, взвесив все возможные варианты, обе пришли к заключению, что копать все-таки придется. И теперь мы любовались на лошадей, кричали на скачках. С удовольствием смотрели как крепкие, с хорошими фигурами парни легко взлетают на кедр, поднимают многопудовые камни, ловко управляются с камчой, и пробуют свои силы в борьбе. Что ни говори, а местные богатыри, взращенные на физическом труде и простой пище, давали сто очков вперед хилым горожанам.
Подкрепившись шашлыками, мы неторопливо направились в сторону шатра сказителей, по дороге заглянув на «улицу шаманов». Возле четырех шатров терпеливо ждали своей очереди несколько человек, которых беспокоили насущные вопросы их жизни. Мы заняли очередь, и присели прямо на траву в жидкой тени большого куста. Вот здесь-то меня и охватило внезапное чувство тревоги. Я огляделась, но ничего подозрительного не увидела. Разве что мужчина, стоявший спиной метрах в ста от нас, чем-то напомнил мне Оловянного солдатика. Высокий, одетый в майку и тренировочные штаны, он перебирал руками сувениры, лежавшие перед ним, и о чем-то спрашивал продавца. Да, тот псих так сильно меня напугал, что теперь будет мерещиться в каждом высоком прохожем. Но его увезли на моих глазах связанного, чего бояться?
- Слушай, Маш, погляди на вон того типа в спортивных штанах и сланцах, возле сувениров толчется. Не напоминает тебе никого?
- Да нет, простой деревенский мужик. А что?
- Просто показалось со страху. А смелость барса мы взяли с собой?
- Да, у меня в сумке. Надо будет чего-нибудь купить перекусить с собой, ночью сидеть долго.
И все равно было в том мужчине что-то не так: то ли штаны «с чужого плеча», то ли слишком уж небрежный для местного жителя вид. Ни часов, ни сумки, ни кепки на голове, трезвый, головой по сторонам вертит как часовой на страже. В этот момент из крайнего шатра вышел довольный посетитель, а вслед за ним появился Удаган, облаченный в длинный, расшитый бисером и золотыми нитями халат. На его шее висело уже знакомое ожерелье из звериных когтей и зубов, а к широкому алому поясу были привязаны различные интересные штуки типа барсучьего хвостика, серебряного портсигара, трубки из черного дерева и еще непонятно чего. Я тут же забыла про странного мужчину и мы пошли к шаману поговорить. Он обрадовался, приветливо махнул рукой и пригласил зайти внутрь шалаша.
- Привет, девчонки! Ну как, праздник нравится?
- Привет, Удаган, все очень нравится! Мы идем на состязание кайчи, там будет сегодня и Аржан Тегереков выступать!
- Да, знаю, чудесный голос, его у нас все очень уважают.
- Он собирает подписи в защиту Карыкёля, знаешь об этом? Мы уже подписались, жаль только, что прогноз жизни у озера неутешительный.
- Знаю, Аня, мы тоже подписались. Да, проблема существует, но в жизни всегда есть выбор. Если голос разума затмевает алчность, черное выдается за белое, мертвое за живое, то выбери свою сторону и делай все, что можешь. Когда идет борьба добра со злом, даже писк мыши может иметь весомую силу. А верить в себя нужно всегда. Сегодня и мы будем делать все, что в наших возможностях. Ведь, я уже рассказывал вам об этом. Вы когда с ребятами встречаетесь?
- Ты понимаешь, Удаган, мы не можем дозвониться с утра до них, телефоны вне зоны доступа! Ждем, когда сами позвонят. И еще есть новости! Слезы Аргыта у нас!
-Вот это да! Каким образом?
- Оловянного солдатика повязали у нас во дворе. А кулон, видно, из кармана выпал,когда того обыскивали. Хозяйка после подметала двор и нашла. А печать я сама нашла под умывальником!
Я открыла сумочку, висевшую на поясе, и вынула из нее подушечку для брошек - служившую импровизированным хранилищем ключей. Достала печать вместе с хрустальным кулоном и протянула шаману. Он принял реликвии с величайшей осторожностью, и положил на столик, стоящий перед горящим очагом. Затем шаман взял острый ножичек и, аккуратно поддевая край золотого ободка, снял его с печати вместе с браслетом. Слегка прикрыл глаза, положил правую ладонь на печать с кулоном, а левую - на свою серебряную полированную пластину, и, глядя на пламя, начал шептать непонятные слова. Похоже, что пластина у него вроде блюдечка, по которой каталось в русских сказках наливное яблочко и показывало всю правду, как в телевизоре. Прошептав какие-то скороговорки на непонятном языке, он окропил реликвии молоком, водкой, и окурил можжевеловой веточкой, тлеющей здесь же на столе на специальной подставке.
- Забирайте! – неожиданно громким голосом приказал Удаган – Они чистые. Когда встанете в центр круга, ничего не бойтесь. Все услышанное и увиденное вами может быть лишь игрой вашего воображения. Думайте только о светлом, хорошем и верьте в свои силы.
Немного погодя он добавил:
- Я за вас спокоен, но лучше бы вы дождались ребят.
- Удаган, а волки туда зайти смогут, в круг? - спросила я.
- Нет, Аня, по идее, не должны. - Он улыбнулся - Для зверей в такие дни там негативная атмосфера, угнетающая. Но, я вижу, вы боитесь обе? Хорошо, сейчас дам вам одну штуку, она отгонит и волка, и злого человека, и оборотня.
Произнося это, шаман подошел к небольшому кедровому ящичку, стоявшему на земле, оглянулся и захохотал, глядя как вытянулись наши лица при слове «оборотень».
- Удаган, не пугай так, пожалуйста! Мы теперь уже не понимаем, когда ты шутишь, а когда правду говоришь!
- Да, ладно, расслабьтесь! Это - как шампунь три в одном - средство от трех угроз, но не факт, что все они вам встретятся.
Он покопался в ящичке и вытащил на свет небольшую сушеную лапку неизвестного зверька. Лапка была когтистая, премиленькая, отлично сохранившаяся и пахла почему-то можжевельником.
- Спасибо, Удаган, нам пора идти, да и у тебя уже людей в очереди много. Если ты первым ребят увидишь, скажи им, где мы, хорошо?
- Обязательно! Удачи вам! Я буду мысленно с вами, помните это и не бойтесь. И, потом, мне тоже очень хочется знать, что там все-таки спрятано?