Востаник Манук Адоян, известный как армяно-американский художник Аршиль Горки, основоположник абстрактного экспрессионизма (или, как его еще называют, аннотации сюрреализма), личность глубоко трагическая.
И хотя трагедии, отклонения от нормы и самоубийства среди великих скорее правило, чем исключение, но мало кому из них выпадало столько испытаний, сколько пришлось пережить Аршилю Горки.
Начиная с геноцида армян, которому в 2015 году исполняется сто лет, и кончая онкологией, тяжелейшей операцией, пожаром в мастерской, уничтожившим все картины художника, автомобильной аварией, переломом позвоночника, параличом правой руки и крахом семейной жизни.
Последние события, случившиеся один за другим в течение полутора лет, сломили художника: Аршиль Горки повесился, оставив записку «Прощайте, любимые». Ему было всего сорок четыре.
Кто-то быстро и безболезненно адаптируется к новой среде, далекой от Родины, но есть натуры, которые даже в самых благоприятных условиях чувствуют свое одиночество и трагедию утраченного рая – своей духовной родины.
К их числу относится Иосиф Бродский, Хаим Сутин, Иван Бунин, Николай Фешин и многие-многие другие. К ним относится и Аршиль Горки. Состояние неприкаянности и одиночества вдали от своих духовных корней хорошо выразил русский художник Николай Фешин, покинувший Россию в сорок два года и проживший в Америке еще тридцать:
«Я часто думаю о прожитом и прихожу к заключению, что люди не должны покидать своей страны. Весь духовный фундамент человека закладывается с самого детства и растет вместе с окружающим до самого конца. В чужой стране он существует только физически, находясь в постоянном одиночестве».
Под этими словами мог подписаться и Аршиль Горки, тоже проживший в Америке почти тридцать лет, но так и не ставший американцем и всю жизнь носивший в душе ощущение непоправимой трагедии, случившейся с ним и его Арменией, мечтавший вернуться обратно, чему не суждено было случиться.
Но память детства и воспоминания о Родине, страдания, преследовавшие его всю жизнь и обретение счастья на короткие четыре года, стали для Аршиля тем питательным бульоном, из которого выросла удивительно прекрасная, нежная, загадочная живопись, наполненная светом, любовью, ароматом абрикосов, благоуханием цветов, песнями и горным воздухом Армении.
Он стал тем художником, который соединил два полюса – Европу с ее многовековыми традициями в живописи, и Америку, создавшую свой стиль, так не похожий на европейский. Горки, будучи самоучкой, сумел впитать в себя не только стиль и технику Сезанна, Пикассо, Кандинского и других европейцев, но и взял лучшее из американской живописи, соединив их воедино и став тем недостающим звеном в искусстве, которое сделало его универсальным способом общения, по которому уже невозможно определить национальность художника.
Аршиль Горки, приехав в Америку в начале двадцатых еще юнцом - в шестнадцать лет, очень быстро начал впитывать в себя разные стили, не копируя их, а перевоплощаясь в художников, которых любил, кому хотел следовать, чей стиль изучал. Он становился то Пикассо, то Кандинским, то Сезанном...И когда его обвиняли в копировании, он справедливо отвечал, что в тот момент, когда пишу как Пикассо, я - Пикассо.
Оказавшись в армянской диаспоре (Спюрк), Востаник Манук Адоян сменил свое имя на новое. Он начал создавать новый миф о своей жизни, скрываясь под маской не только нового имени, но и бесконечно выдумываемых про себя историй и легенд, никогда не говоря о прежней жизни и о том, что он еле выжил во время страшного геноцида.
Даже жена Горки с удивлением узнала спустя десять лет после смерти мужа, что его отец, оказывается, был жив и проживал все время в Америке. Новое американское имя – Аршиль Горки - Манук Адоян сложил из имени мифического Ахилла, непобедимого героя с единственным уязвимым местом, и фамилии писателя Максима Горького, племянником которого представлялся.
Впрочем, представлялся он по-разному: то грузинским князем, то племянником Горького, то еще кем-нибудь. И в новой фамилии, и в новом имени было много судьбоносного. "Имя - есть жизнь", - говорил русский философ Алексей Лосев. Его звук уже содержит в себе реальность, которая потом только разворачивается. Так прорастает цветок из семени, в котором уже все есть, из имени прорастает судьба.
Знал ли об этом Аршиль, неизвестно, но, выбрав новое имя, он выбрал и свою судьбу. Вслед за новым именем Аршиль Горки стал выдумывать и новую биографию, начав с даты рождения. До сих пор никому неизвестно, когда точно родился Манук – то ли в 1902, то ли в 1903, то ли в 1904 году, то ли в октябре, то ли в апреле, то ли в Тифлисе, то ли еще где-то.
Со слов сестры Вартуш он родился 22 апреля 1904 г. в деревне Хоргом Армянской провинции Турции, недалеко от озера Ван в западной Армении. В американских справочниках значится, что Аршиль Горки родился, вероятнее всего, в 1902 году, но поскольку все документы во время турецкого геноцида 1915 года были уничтожены, то достоверно установить дату рождения художника невозможно.
Мать художника Шушаник Тер-Мартиросян была дочерью священника, отец Седрак Адоян - выходец из зажиточной семьи богатого землевладельца. К земле предков отец прикупил большой сад и довольно большое поместье. И у матери, и у отца этот брак был не первым.
Первого мужа Шушаник Тер-Мартиросян, от которого у нее осталось две дочери, турки убили ударом ножа прямо на ее глазах, вытащив из дома и заставив смотреть, как убивают ее мужа. Одну дочь мать отдала, спасая от турков, в детский приют при американской миссии в городе Ван, но турки в начале 1900-х годов вырезали всех детей, находившихся в приюте. Американская миссия не смогла их спасти.
Вторая дочь от первого брака, Агапи, осталась жива и уехала в Америку к мужу в 1916 году, раньше, чем туда приехали ее сводные брат и сестра. Отец Манука, спасаясь от службы в турецкой армии, вместе с братом решили эмигрировать в Америку, чтобы там обосноваться навсегда.
Отец уехал, когда мальчику было всего четыре года. От него остались только традиционные деревянные башмачки, подаренные сыну незадолго перед его отъездом в 1908 году. Манук всегда воспринимал решение отца уехать в Америку, фактически бросившего семью на произвол судьбы, как предательство. Приехав в Америку в 1920 году, Манук практически не общался с отцом и на его похороны не пришел. Умирал отец тяжело и в полном одиночестве.
От первого брака у Седрака был сын Акоп, который тоже уехал в 1911 году в Америку. От второго брака с Шушаник у Седрака остались сын Манук и две дочери: Сатеник и Вартуш. Таким образом, уехав в Америку, отец оставил свою жену одну с четырьмя детьми на руках.
Манук, по воспоминаниям, заговорил только в пять лет. Жил он под влиянием своей матери, которая его очень любила, ласкала и баловала, поскольку Манук был в семье единственным мужчиной и ему всегда доставался самый лакомый кусочек. Это она ласково называла его Востаник, означавшее - наследник земли.
Восстановлена и отреставрирована по решению властей Турции в 2007 году.
Поздно заговорив, Манук почти сразу же начал учиться грамоте и очень любил рисовать. Кроме чтения и рисования, он часто гулял с матерью по окрестностям родной деревни и бывал в церкви, где его особенно интересовали фрески.
«Я помню себя в пять лет, год, когда я впервые начал говорить. Мать и я собираемся в церковь. Мы там. Какое-то время она оставила меня стоять перед картиной. Это была картина адских мучений. На картине были ангелы, белые ангелы и черные. Все черные ангелы шли в ад. Я посмотрел на себя. Я тоже был черный, это означало, что для меня нет места в раю. Сердце ребенка не могло принять этого, и я решил, там и тогда, что докажу всему миру, что черный ангел может быть хорошим, и он хочет дарить свое добро, которое у него внутри, всему миру, делая мир черно-белым».
Перебравшись в 1910 году из деревни в провинцию Ван, а потом в Айкисдан, мальчик стал посещать школу американской миссии. Здесь учили английскому языку, показывали фильмы и давали представление о западе.
Когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, в 1915 году, началась очередная атака турков на армян. Вся семья, спрятав свои сокровища в земле под домом в надежде, что они вернутся обратно, отправилась вместе с другими беженцами пешком в Россию, в Восточную Армению, в Ереван, до которого шли 150 км.
По дороге они часто вынуждены были питаться травой и пить талую воду. В Ереване старшие сестры пошли работать на консервный завод, Вартуш смотрела за племянником. Через год, в октябре 1916 году из Америки приехал муж Агапи, чтобы забрать с собой ее и их маленького сына. Отец Манука за женой и детьми не приехал.
Манук и Вартуш остаются с матерью одни без всяких средств к существованию. Мальчик поступает на работу в типографию. Турки организуют блокаду Еревана, в городе начинается голод. С каждым днем слабеет мать, хлеба нет, она становится похожа на мумию и диктует сыну послание для отца. В 1919 году она умирает на руках у сына.
Для мальчика ее смерть стала настоящей трагедией и тяжелой травмой. До конца жизни Аршиль Горки боготворил свою мать и не мог простить отцу его очередную женитьбу. Через три дня после смерти матери, пришло триста долларов от отца, но детям деньги выдавать отказались, т.к. они были адресованы матери, которой уже не было в живых.
После смерти матери дети отправились в Константинополь через Тифлис и Батуми. Здесь они пробыли шесть месяцев, где им помогла выхлопотать право на выезд в Америку богатая женщина-врач. Турецкие власти быстро выдали проездные билеты в Америку и после армянского Рождества шестого января 1920 года Манук и Вартуш садятся на пароход, который навсегда увозит их в Америку.
Авторский блог
http://sotvori-sebia-sam.ru/arshil-gorki/